Дитя Вечности

Глава писалась под песню — Ревность

POV Аяки Мы уже наверное минут десять бежим по улице, ища Хинами. Это ещё хорошо, что мы можем её чувствовать, а иначе мы бы искали её ещё дольше. Тока-чан волновалась больше всех, вероятно потому, что она дольше нас знакома с Хинами и сильнее привязалась к ней. В следующие несколько секунд Киришима крикнула что-то, вроде «Не отставайте!» и запрыгнула на крышу ближайшего дома. Я, решив, что братик догонит нас, прыгнула в след за Токой-чан. Подсознание твердило, что мы не успеем или уже не успели, но ноги несли вперёд. Через несколько минут запах Хинами стал сильнее, а следовательно мы довольно близко к ней. Спрыгнув на дорогу, я осмотрелась. Знакомая местность… Здесь убили Госпожу Фуегучи и именно поэтому Хинами здесь.  — Она под мостом, — сообщила Тока-чан, приближаясь к нему, — Пойдём. И правда, когда мы спустились, Хинами сидела, прижав колени к груди и положив на них голову.  — Хинами… Пойдём домой, — сказала Тока-чан чуть дрожащим голосом.  — Нет, — ответила девочка, чему я очень удивилась, — Где бы я не пряталась, меня всё равно найдут. В газете было написано, что тот человек в очках был убит гулем. Сестрёнка! Это ты сделала, правда?  — Хинами, — с сожалением произнесла я, — Я понимаю твою боль, ибо сама потеряла родителей совсем недавно, но… Госпожу Фуегучи уже не вернёшь, так что…  — Оставьте меня! — крикнула Хинами, от чего её звонкий голос эхом оттолкнулся от каменных стен, — Люди, убившие маму, найдут меня… Мне не убежать от них…никогда…никогда  — Хинами, — с грустью произнесла Тока-чан, но потом увидела что-то в руках девочки и спросила: — Что это у тебя? Оказалось, Фуегучи-младшая обняла то, что осталось от её горячо любимой мамы — её руку. Мне было настолько жаль девочку, что я невольно заплакала. Несколько слезинок упало на земь, разбиваясь в маленькие кристаллики.  — Почему мы не можем жить спокойно? Почему мы должны прятаться? Почему… — с каждым словом голос Хинами всё сильнее дрожал.  — Мы были там… — тихо сказала Тока-чан, скрыв глаза за чёлкой, — Мы ходили в офис CCG и разговаривали с их сотрудниками…но… Хинами, они не знают, где тебя искать. Мы дали ложные показания… Да что уж там, у них даже нет твоей фотографии или фоторобота. Тут Киришима подошла к Хинами, села рядом с ней и обняла её, сказав, что непременно защитить её. Я же не могу это сказать, ибо не смогла защитить её маму, а следовательно не смогу защитить и её…  — Хинами, — полушёпотом сказала я, смотря в пол, — Я не знаю, сколько я ещё буду перед тобой извиняться, но скажу это ещё раз. Прости меня. Я обещала тебе, что они и пальцем не тронут твою маму, но… Я оказалась слабее, чем думала на самом деле… Если я скажу, что смогу защитить тебя, то я, скорее всего, буду такой же слабой, как и тогда, но… Я обещаю тебе, что из твоих близких ты никого больше не потеряешь.  — Я не виню тебя, сестрёнка Аяки, — приглушённо сказала Хинами, — Ты сделала всё, что смогла и я очень благодарна тебе за то, что ты защищала…маму тогда… Спасибо. Я чуть улыбнулась, потрепав девочку по голове, и она тоже мне улыбнулась, но грустно. Потом Тока-чан позвонила братику и сказала, что нашла Хинами. Я уже думала, что в других «приключений» не будет, но глубоко ошиблась. Как только Киришима хотела сказать, где мы, перед нами возник Старший следователь.  — Так, так, так, кто это тут у нас с Фуегучи-младшей? Уж не Кролик ли? — вкрадчиво начал следователь, медленно приближаясь к нам, — А кто же третий? Я тебя не видел в нашем районе. Впрочем, неважно. В прошлый раз вы смогли как-то обхитрить датчик, но это сейчас не имеет значения. Вы зашли слишком далеко и даже навели нас на ложный след, но со мной такие штуки не проходят. Вонючие свиньи! Меня тошнит от одного вашего присутствия.  — Это мы-то свиньи? Ты себя-то со стороны видел? — огрызнулась я, решительно смотря на старика, — И глазом не моргнёшь — я тебя в асфальт закатаю.  — Как в прошлый раз, да? — в свою очередь ответил следователь, угрожающе сверкая глазами, — Как в прошлый раз, когда я убил Фуегучи Рёуко?!  — Узнал значит, — скорее себе, чем ему сказала я, — Тем лучше, ты запомнишь лицо своего убийцы и, уж поверь, в этот раз я убью тебя! От злости, переполняющей всё моё существо, глаза были чернее обычного. Я выпустила кагуне и пустилась в сторону старика с рыком. Сейчас я так сильно хотела его убить, что даже забыла о Хинами и Токе-чан. Последняя, кстати, прошипев что-то, на подобии «Ублюдок», кинулась мне на помощь. Следователь, в своё время, вытащил из чемодана куинке и угрожающе замахнулся им. Я пригнулась, тем самым избежав прямого удара, но в следующее мгновенье чуть не лишилась головы. Отвлёкшись на меня, старик не заметил Киришиму, которая уже готова была нанести удар, но, вопреки моим ожиданиям, он выставил в защиту ещё одно оружие, в виде «крыльев» Фуегучи-сан, тем самым останавливая удар Кролика. Я увидела, как Хинами вздрогнула, видя кагуне матери.  — Не надо, — услышала я тихий-тихий голос девочки, — Прошу…  — Хе-хе-хе, ну что, узнаёшь? — спросил охотник Хинами, противно посмеиваясь, — Огромное спасибо твоей мамочке! Сумасшедший смех заполнил всё пространство, проникая в самую душу. Хинами закричала, закрывая уши руками.  — Ах ты, — с нарастающей злобой произнесла Тока-чан, повернувшись к старику, — Ах ты грёбанный ублюдок! Глаза Киришимы почернели и она, с криком, нанесла удар, но следователь закрылся куинке.  — Ты так ничему и не научилась, Кролик, — с сумасшедшей улыбкой произнёс старик, открывая нам свой лик, — Рвёшься в бой сломя голову и не о чём не думаешь. Ты совсем не учишься на своих ошибках, безнадёжная идиотка. Оружие старика обвило ногу Токи-чан, лишая её способности двигаться. Конец POV Аяки Мадо уже готовился нанести решающий удар, но Аяки совершила его первым. Шипы её кагуне впились в руку следователя, вынуждая того зашипеть от резкой боли.  — Ты забыл, что она не одна, — с маньяческим блеском в глазах произнесла Химе, вгоняя шипы ещё глубже, — А так же ты забыл главное: к врагу нельзя поворачиваться спиной! Секунда и живот Аяки пронзил другой коготь, что заставило её судорожно вздохнуть и отпустить руку Мадо.  — А ты? — хихикнул следователь, не оборачиваясь, — Ты ещё хуже, чем Кролик! Говоришь громкие слова, но даже близких защитить не можешь! И сколько раз Аяки слышала эти слова? Она сама уже и не помнит, но знает одно: они правдивы. Тем временем Мадо с силой откинул Аяки в стену, от чего та покрылась трещинами.  — А теперь ты, — заранее радуясь своей победе, следователь ранил Току и так же ударил её об стену, — Приятнее всего мне было убивать Рёуко кагуне её мужа. А чем же мне прикончить тебя?  — Я убью тебя, вонючий старикашка! — через силу сказала слова, в коих было столько горечи, Тока, с ненавистью смотря на Мадо. Вернёмся к Аяки. После удара, она не могла нормально слышать и видеть. Рана в её животе была проделана насквозь, от чего Химе было очень и очень больно. Она пыталась встать, но постоянно падала, всё больше истекая кровью. Она хотела помочь, но её дыхание становилось всё учащённее и учащённее, а сердце замедляло свой ритм. Аяки слышала обрывки фраз Мадо, но толком не могла понять, смысл его, скажем так, разговора с Киришимой. Её сил становилось всё меньше и меньше и она просто обессиленно упала в воду, прямо как мешок картошки. (Авт.: Нда, неудачное сравнение ^^") Вдруг её, будто, пронзило. Она должна защитить Хинами. Собрав последние силы, Химе встала и на шатающихся ногах пошла к Хинами и остальным. Ноги подкашивались, грозясь в один момент уронить обладательницу, но, благодаря силе воли, Аяки не падала. Рана уже начала регенерировать и Аяки чувствовала себя увереннее. „Что ж… Я устал от твоей болтовни“ — услышала шатенка и прибавила шаг, а потом и вовсе побежала.  — Только попробуй её тронуть! — прорычала, словно обезумевший дикий зверь, Химе, нанося удар кагуне прямо в спину следователя, — Я никому не позволю убивать моих друзей! Удар, в который шатенка вложила всю свою ярость, пришёлся на „крылатый“ куинке, выставленный в защиту. Адреналин заиграл в крови девушки, заставляя её нанести ещё один удар, но теперь раздвоенным кагуне, в незащищенную часть тела следователя, коей оказалась нога. Со всего размаху Аяки вонзила шипы в конечность, решительно намериваясь пронзить её насквозь. Тут же второй „лепесток“ оружия врага вонзился в бок Аяки, что заставило её заскулить. Обнажив ряд белых зубов, Химе зарычала, всё сильнее сжимая ногу следователя. В этот раз она не отступит. Вдруг рука с кагуне типа бикаку просто-напросто оторвалась, будто её отрубило.  — П-перестаньте… — чуть не плача сказала Хинами, за спиной которой появились „крылья“, как у мамы, — Не убивайте сестрёнок, как папу…и маму… Не делайте этого! Вместе с этим девочка выпустила кагуне, похожее на кагуне её папы и Аяки, невольно, вспомнила одного своего друга, у которого тоже два кагуне от папы и от мамы. Тем временем кагуне Хинами било на право и на лево, пытаясь попасть в следователя, на что тот преспокойно уворачивался от всех атак. Но одну он всё же пропустил и, в связи с этим, лишился ноги, а затем и второй, которую оторвала Аяки. (Авт.: О да, она это сделала, наконец! (-_-»)). Но Мадо всё не унимался, пытаясь заполучить кагуне Хинами, ценность которых понял буквально десять секунд назад.  — Хинами, убей его, — прокряхтела Тока, держась за раненное место.  — Убить? — переспросила девочка, — Но я…не могу…  — Хинами… Он ведь убил твоих родителей! — не унималась Киришима.  — Я уже думала об этом, — размеренно проговорила Хина, — Я думала, что если встречусь с этим человеком, то смогу избавиться от грусти. Но это не так. Я не хочу мстить… Я…Просто… Хочу увидеть маму и папу… Только от этого мне грустно. Мадо не собирался слушать Хинами, а просто взял кагуне отца Хинами и, с сумасшедшей улыбкой, занёс его над девочкой, но в следующий момент его шея оказалась перерезана Токой. В оцепенении он схватился за раненное место, а потом рухнул вводу.  — Вышу мать… Долбанные гули… Вы все сдохните… Думаете, у вас есть право жить? Сама мысль о том, что вы имеете право на существование, смешит меня… — хрипел следователь, лежа в воде, но потом он, неизвестно каким образом, встал, говоря о мести какому-то одноглазому.  — Я не могу сейчас умереть… — с этими словами Мадо Курео упал в воду лицом вниз. Смерть настигла его в давольно нелепом положении.  — Аааа, — послышалось откуда-то, — Боже, как всё болит! Да-да, это наша непутевая героиня, коея во всё время «умирания» Мадо, лежала где-то поблизости и пыталась встать.  — Мать моя женщина, — простонала Аяки, еле поднявшись на ноги, — Эй, чего ты так уставилась? Этот вопрос был адресован Токе, которая уже секунд пять смотрела на руку Мадо. Химе решила узнать, на что она смотрела , и,еле перебирая ногами, подошла к Киришиме.  — Какого..? — удивилась Аяки, видя золотое кольцо на среднем пальце левой руки, — Он был женат?! ***  — Вы в порядке? — когда Тока, Аяки и Хинами вышли из-под моста, они увидели Канеки и Ёмо. — О да, конечно! — воскликнула Аяки, — Мне продырявили живот два раза! ДВА грёбанных раза! Знаете ли, это реально больно!  — Да захлопнись ты уже, — бросила Тока, устало смотря на Аяки.  — Я хочу домой! — как маленькая капризная девочка заявила Аяки и важно пошагала на поверхность, — Давайте быстрее, иначе я за себя не ручаюсь!