Пролог
Если я и берусь рассказывать правду о Адлере Уотане Кёниге, то не из моих симпатий к ученому или убеждений, что его открытия очень значимы для человечества, а по причине того, что я всегда был сторонником правды, не важно показывает ли она человека монстром или героем. Просто люди, которые вычеркнули его имя из страниц истории Германии, должны знать правду. Все зависит от точки зрения, и я никогда не любил пустой клеветы или незаслуженной славы и почетания, поэтому я считаю своим долгом как гражданина этой страны рассказать правду об этом человеке и его судьбе. В родном городе Кёнига, Либердраме, его имя давным давно, еще в том столетии, предали забвению, забыв о нем и отмахнувшись от его существования как от ночного кошмара. Они избавились от целого куска истории, оставив те годы города пустыми, словно ничего не происходило и не существовало. Все забыли и умолчали. Только долгожители этого мертвого городка помнят тот ужас, что только вызывала фамилия Кёниг. Сколько закрыто было дверей передо мной, как только эти старики слышали забытое имя. В начале моего пути я искал любую информацию, которая могла пролить свет на события давно прошедших лет и рассказать о ужасе, что некогда охватывал Либердрам. Изучив библиотеки и архивы города, я не нашел асболютно ничего, лишь оборванные страницы в книгах, свидетельствующие о том, что имя Кёнига постарались стереть отовсюду. Я пытался найти его родственников, но нигде в Германии я не нашел ни одного Кёнига и даже за пределами страны мои поиски не увенчались успехом. Когда я уже было отчаялся найти правду о том страшном времени, мне пришло письмо из Англии, подписанное Розой и Акселем Кёниг. В конверте, помимо места, в котором захоронен Адлер Уотан Кёниг, была и информация, что его дети сохранили записи отца и его личный дневник. Из Германии я отправился прямиком в Лондон, где смог встретиться с его детьми и узнать правду о годах, которые старики Либердрама стараются забыть. Также я узнал, что сам Адлер Кёниг похоронен на заброшенном кладбище для бедняков, в южном квартале Либердрама, неподалеку от его тайной лаборатории. Роза и Аксель не стали ставить надгробие с именем отца, боясь, что разъяренные жители разорят могилу и избавятся от тела самым аморальным образом. Теперь, когда я вернулся в Либердрам и знаю всю правду о прошлом этого спящего города, в котором еще в 17 веке были суды над ведьмами и колдунами, наподобие Салемского процесса, я намерен написать всю правду и рассказать Вам, дорогой читатель, о жизни самого гениального и зловещего ученого Германии прошлого столетия. Я сажусь на дряхлую скамью в старом Либердрамском кладбище напротив могилы Вильгельма Уотена Канингема, под потрескавшимся надгробием которого покоится Адлер Уотен Кёниг. Я начинаю:В паре шагов от эпилога
На поверхности раздавался надрывный вой сирен. Древние стены Либердрамских катакомб дрожали от их жуткого стона и марша сотен солдат, идущих по площади к зданию администрации. Проржавевшие многовековые трубы гудели от дождевой воды, что стремительно уносилась куда-то глубже в подземелье города. Грязная жижа сбегала по облупившимся стенам и потоком растекалась по плитам под ногами офицера. Тедерик Гантрам Шварц сидел за столом в маленькой комнатке катакомб и лихорадочно записывал что-то в свой промокший насквозь дневник. По бледной, шелушащейся трупной коже юноши стекали капли холодного пота, налитые кровью глаза судорожно бегали по строчкам на листе. Длинные желтые ногти ежесекундно теребили жирные неухоженные волосы, иногда одергивая промокший изорванный плащ. Невыносимая вонь заполняла сырую каморку, исходя от едкой жижи, что расстекалась под лакированными сапогами офицера. Керасиновая лампа дрожала на столе от марша сотен ног. По туннелям проходили линии электропередачи, но они резко оборвались после того, как в северном крыле послышались крики и вопли умирающих солдат. За толстой железной дверью стучали спешные шаги офицеров, что бежали по коридорам подземелья навстречу неизведанному, что проникло внутрь. Тедерик Гентрам Шварц исступленно исписывал желтые страницы дневника, то и дело проливая чернила на пожелтевшие листы. Для юноши, Тедерик выглядел слишком старым. Последние события оставили на его организме огромный отпечаток, что и сказалось на некогда привлекательной внешности офицера. Перьевая ручка поставила жирную точку на бумаге. Юноша судорожно поднял дневник над столом и принялся дрожа от холода и сырости читать написанное. "8 июля. Будь проклят день, когда я познакомился с этим монстром, Адлером Уотаном Кёнигом. Я прошу вас, отцы Либердрама, в случае моей смерти, сотрите имя этого чудовища отовсюду. Нельзя допустить, чтобы о нем и его открытиях стало известно. Этот ублюдок, этот демон, создавал чудовищных тварей в своей лаборатории в доме у реки, да и не только в этой лаборатории. Боюсь, что даже я не знаю точное их количество, ибо он постоянно проводил свои эксперименты в разных местах. Обыщите дом, особенно подвал, вы найдете там множество гробов и костей. Этот дьявол и меня превратил в монстра, я не знаю когда я стану таким же как и эти твари, я могу только полагаться на милость Господа, что даст мне время, чтобы я смог защитить мою страну от того, что создал Кёниг. Я жалею, что когда-то считал его другом, что когда-то принял его в гвардию, клянусь, я не знал что он представляет из себя. Да, Кёнига убил я. Просто потому что не мог допустить, чтобы он причинил еще кому-то вред. Умоляю вас, заклинаю, обыщите дом, там вы найдете все доказательства, там есть все. Обыщите и сожгите, не оставьте и камня на месте этого дома. Если вы вдруг по немилости Господа обнаружите там какое-либо живое существо, незамедлительно убейте его. Переройте землю и найдете там множество изуродованных мутацией трупов. Под землей есть катакомбы, в которых он, как я считаю, проводил свои чудовищные опыты и создавал своих монстров. Эти подземелья проходят почти под всем Либердрамом, включая кладбище и дом Кёнига. Послушайте, от них должно не остаться ничего! Ничего! Я не знаю куда он спрятал своих детей, возможно, вместе с ними он передал часть своих секретов и они уже на пути в Англию. Необходимо найти его детей, это не терпит отлагательств. Я чувствую, что рассудок покидает меня. Моя смерть наступает мне на пятки, эта тварь уже внутри и ее ничто не остановит. Считайте это письмо моим завещанием. Боже, храни Либердрам. Тедерик Гантрам Шварц" Юноша вырвал пожелтевшие страницы из дневника и вложил их в конверт, во внутренний карман плаща. Мертвенно бледная рука подняла со стола револьвер, тонкие окоченевшие пальцы вставили внутрь два патрона, прокрутился барабан и раздался щелчок. Тедерик Шварц тихо подошел к двери. Мучимый судорогами, он повернул ключ в замке и вышел в коридор. Офицера встретила непроглядная темнота катакомб. Зловоние тут же волной ударило в лицо юноше, где-то послышались всплески воды под сапогами солдат. Вдали коридора убегал свет от электрического фонаря. Вода заполняла катакомбы, под ногами офицера бултыхались в зловонной жиже крысы, что бежали прочь из подземелья. Тедерик Шварц устремил в темноту керосиновую лампу и помчался сквозь мглу навстречу воплям солдат. Это был последний день, когда кто-либо видел молодого революционера.