Тебе можно все, Решетникова

Чтобы я-то, да обошла этот номер стороной!? - Да я вас умоляю!

Laurel – Fire Breather

В полутьме номера среднего класса одного из отелей столицы Кате холодно. В черной, делающей ее слишком хрупкой и такой "непрактичной" для обычной Кати комбинации хореограф чувствует себя жарко. В черной, делающей ее слишком хрупкой и такой "непрактичной" для обычной Кати комбинации хореограф чувствует себя мерзко, понимая, что даже на свою настоящую свадьбу отказалась от таких излишеств, ведь: " Ну и зачем все эти тряпки, Нестерович!?" В полутьме номера среднего класса одного из отелей столицы Карпенко тошно. В полутьме номера среднего класса одного из отелей столицы Карпенко чувствует себя счастливым и при этом готовым застрелиться. Этот форс-мажор стал кульминацией их извращенных отношений, выворачивающих обоих наизнанку. Семейная жизнь, чем бог не шутит - дети. Она ведь сама объявила Леше о своем решении, а он просто согласился. До боли и какой-то деткой обиды просто. А когда увидела его, преспокойно обжимающегося с какой-то девицей в коридорах Главкино, тут же полетала к Мигелю. На середине своего монолога Решетникова перестала верить, что источником произносимых слов является именно она: "Ведь нельзя же быть такой тварью, правда дорогая?" Такая их слишком "розовая" обоюдная мечта сознательно донельзя опошлена. На всю страну, перед всем друзьями и гогочущим залом зрителей, с движениями от которых тошно и в противно шуршащем платье с настоящей свадьбы. Почему-то Леша ни на секунду не сомневался в том, кто именно выступил инициатором этого номера, креативным продюсером так сказать. Хотелось дать по морде с энтузиазмом и смехом рассказывающему всему составу "гениальную идею" наставнику, хотелось приложить головой об стенку рыжего хореографа, которая сейчас более чем нелепо и унизительно выглядела в своей истерике. Как-то слишком подло и паршиво, но он бы пожалуй поступил также. Рядом друг с другом они утрачивали свою обычную природу, подчистую стирали все привычные черты характера, все гордость, принципы и предрассудки. Иначе у них не получается, привычные маски слишком нелепы. Когда он проводит пальцами по линии позвоночника, в мужчине борются желание, нежность и первобытная слабо контролируемая злость, которая порядком пугает. Кате все еще жарко и мокро от холодного пота, прошибающего насквозь. Она чувствует себя тварью, горячо любимой, желанной тварью. Которую вместо того, чтобы поставить раком и унизить, мягко целуют в шею и дрожащими от ярости большим ладонями обнимают за талию. Когда одеревеневшее тело разворачивают видимо для созерцания остекленевших глаз, она понимает, что взгляда просто не выдержит и сама молча опускается на колени. Опошлять так опошлять: выплюнутое поле концерта "Как насчет первой брачной ночи для молодожен?" сейчас гулко отдается в ушах и требует продолжения подобного самому начинанию. Словно тряпичную куклу сильные руки поднимают ее с пола, и Катя сама не замечает, как у нее вырывается такое теплое и идущее в разрез со всем бардаком, происходящим последние несколько месяцев/лет: "Люблю". Незамеченные хозяйкой дорожки от непроизвольных слез высыхают, кровь постепенно начинает поступать в конечности, а обладатель груди, к которой она сейчас прижимается перестает дрожать от напряжения и излучать опасность. Она целует тихо, обессилено, растягивая момент настолько, насколько это вообще возможно. А потом Леша ухмыляется так по-Карпеновски и расплывается в хитрющей улыбке словно чеширский кот, за что получает удар ладошкой в грудь и ответный хрипловатый смех. - Ну ты и дурочка. Прибить хотелось, честное слово. Однако мне льстят Ваши отчаянные действия, Екатерина Александровна. - с характерным поигрыванием бровями и характерным обволакивающим, заставляющим колени подгибаться голосом. - Иди в жопу, дорогой муженек! - произносит Катя, подходя вплотную к нареченному. - Ммм молодец, что напомнила - супружеские обязанности - то надо исполнять. - Сомневаюсь, что... - с окончанием, тонущим в новом поцелуе. В полутьме номера среднего класса одного из отелей столицы ведет обоих. В полутьме номера среднего класса одного из отелей столицы им наконец-то не надо никого представлять на месте долго не засыпающего рядом кого-то .