Как должен был закончиться "Белый Слон"

Над ночной Ярмой царила тишина, нарушаемая лишь бесконечным стрёкотом сверчков. Жители древней страны сладко спали — кто в резной кровати, кто на жёсткой циновке, а кто и под забором, подложив под голову некогда белый халат. Лишь в тронном зале полуночничали двое — король Шай и его верный советник Барт, накануне нашедший под досками дворцовой террасы тайные запасы Марианны и честно принёсший добытое королю. На данный момент они были заняты ликвидацией запрещённого продукта. В две каски. — Вот скажи мне, Барт, — грустно произнёс король.— Что бы ты мне посоветовал делать в сложившейся геополитической ситуации? — Ни в коем случае не прогибаться под ик… империалистические амбиции сверхдержав, вашство! — честно изложил свою точку зрения советник. — Необходимо сохранять аутентичность и держаться курса на свой особый путь! — А он у нас есть, этот путь? — мрачно вздохнул Шай, прикладываясь к бутылке. — Лотариус готов помочь нам в ответ за мои фамильные сокровища. Если б только они были моими… Но это музейные ценности, это достояние всего народа Ярмы! — А народ Ярмы эти ценности хоть раз видел? — Я думаю, в сказках они упоминаются. Барт пожал плечами. — Ладно, — продолжил король. — Слон с ним, с Лотариусом. Но кругом шастает Рудд со своими мечтами о маковых полях прямо на моём дворцовом огороде. А где я должен выращивать свой декоративный рис? — Нет, вашество. Нельзя ему отдавать рисовые поля под мак! — Что так? Ты против просвещённого наркобизнеса? Мне казалось, что европейское общество на данном этапе всё ещё считает опиум скорее лекарством, чем проблемой. — Эх, вашество, — грустно сказал Барт. — Вы можете пустить Рудда со своей рассадой на свои делянки, но тут же климат влажный. Сдохнет мак, как пить дать сдохнет. Вот в Китае, в Афганистане… Если только в горах посадить — авось покатит. А так — лишняя трата ресурса и территории. — А откуда ты, друг сердечный, так много знаешь об условиях взращивания мака? — Да что Вы, вашество! — с видом оскорблённой добродетели воскликнул Барт. — Что я, мак не выращивал никогда? Что у меня, детства не было? Король удивлённо взглянул на своего советника, переваривая информацию. — А сынок твой, — осторожно начал он, — который с моими детьми всю жизнь играл, тоже занимательной ботаникой на досуге увлекался? — Да что Вы! — сурово ответил Барт. — Габриэль больше в доктора любил играть. На мгновение оба перевели взгляд на бутыль и синхронно покачали головами. — А что ж ты его тогда в мореходку отправил, а не на врача учиться? — Ну, — сконфуженно ответил советник, — сопьётся при плохом раскладе и там, и там, но в мореходке экзамены полегче. А отправить его надо было, и срочно. — Что так? — Сами посмотрите, вашество, в доктора-то он с Вашими близнецами играл, а они такие одинаковые… Вдруг бы и в зрелом возрасте мальчиков от девочек не отличал? — Ну… Мальчик, девочка… Какая на троне разница? Барт благоразумно промолчал. Выпили. — Так что ты там говорил о маке в нашем климате? — Слишком влажно… Сгниёт. Только если в горах… Или с дренажом… — К слону горы, — властно отрезал король. — Отдам Рудду гектар в пойме реки. А деньги за аренду возьму заранее. Пусть растит. — А вдруг вырастит? Он мужик упорный. Мелиораторов ещё наймёт… — А на этот случай, — мягко, по-кошачьи улыбнулся король, — у нас есть отряд экологов. Думаю, пары акций за чистоту нашей растительности хватит, чтобы убедить мелиораторов поработать в другом месте. Барт рассмеялся, а затем на мгновенье посуровел. — Ещё один момент, вашество… Конь этот, Азазель… Которого Рудд принцу Манди подарил… — Да? — Пустите Вы его на колбасу. У меня хороший рецепт есть. — Ну, Манди хотел на нём завтра покататься, но если ты просишь… — Очень прошу. Десять лет не ел хорошей конской колбасы. — Хорошо, забирай. А Манди я выпишу шотландского пони. Заодно налажу торговые отношения с Британской Империей, пусть французы понервничают. — Верное решение, вашество. Чокнулись. Вздрогнули. Где-то далеко, у самого горизонта, над Ярмой медленно занимался рассвет.