Научишь?

Адриан замирает, невольно подмечая, что прятаться в тени уходящего дня за выхлопной трубой совсем не в его духе. На дне изумрудных глаз взрывается тысячами ярких искр отражение уютного и такого знакомого балкона, украшенного нежными, благоухающими цветами в небольших глиняных горшках. В сердце что-то тоненько отзывается, когда внимательный взгляд хватается за забавные хвостики, что невольно покачиваются туда-сюда с каждым задумчивым наклоном головы подруги. Агрест тихо выдыхает полуулыбку, удачно подобравшись поближе и поймав ее бровки-домиком и чуть насупившийся аккуратный носик, которым она по-забавному шмыгает, сосредоточившись на своем очередном эскизе. Багряное солнце уплывает в замысловатое перистое облако, просачивается в него и растекается по небу ярким согревающим оранжево-красным пламенем. Адриан чуть усмехается, невольно сравнивая кромку небесного разукрашенного свода с самим собой. Большую часть своего времени он напоминает безмятежную лазурь неба, не меняющую своего чистого кристального цвета, и только прячась в костюм Кота, он может позволить себе засиять новыми цветами, раскрасить свою душу живыми теплыми эмоциями, не боясь что его вновь задушат свинцовые тучи отцовской опеки, подавят в нем его самого, оставив лишь пустую серую оболочку. Кот Нуар — не Адриан. В отличие от него, он может дышать полной грудью, чувствуя как от этих глотков абсолютной свободы захватывает дух, совершать любые безумства, испытывая при этом приятное покалывание в каждой клеточке тела от очередной дозы адреналина, шутить о чем угодно и смеяться, до тех пор пока живот не сведут судороги. — Нуар, тебе еще не надоело? — приятный голос с еле уловимыми нотками упрека доносится до ушей, создает целую бурю из беспорядочных мыслей, заставляет тонкие губы растянутся в веселой улыбке. Кот Нуар — не Адриан и поэтому может позволить себе ходить куда угодно в любое время дня или ночи. Даже без повода заявляться к Маринетт домой просто потому, что ему так захотелось, а не для того чтобы, например, помочь ей найти общий язык с дядей, демонстрируя свое изящное владение китайским языком. — Добрый вечер, принцесса, — Нуар мурлычет, весело подмигивая нахмурившейся девушке, перепрыгивая с соседней крыши на ее уютный балкончик. — А я как раз проходил мимо и решил тебя проведать. В нос тут же ударяет запах сладкой корицы, меда и свежей выпечки, а всего юношу на мгновение окутывает воздушный и легкий, как шелк, аромат фиалок. Нуару определенно здесь нравится, даже несмотря на то, что это определенно не то место, где он мог бы встретить очаровательную ЛедиБаг со своей вечной открытой улыбкой и бесконечным волнующимся морем, плещущимся в ее изумительных синих глазах. Зато здесь есть веселая неуклюжая одноклассница, которая согревает его где-то изнутри своей улыбкой, искрящейся добротой, заставляет бежать по спине мелкие будоражащие мурашки лишь от одного ее бойкого голоса, точно разрывающего барабанные перепонки от низких и высоких нот, вплетенных в причудливый узор с прямыми, четкими линиями ее слов. Маринетт — красочный фейерверк, взрывающийся вновь и вновь самой разной, порой, неожиданной палитрой цветов, отчего-то в последнее время приводящий Агреста в тихую эйфорию. И он желает поймать хоть одну ее сияющую искорку и забрать себе, незаметно спрятав в самое сердце. — Ты меня хоть слушаешь? — Дюпэн-Чэн злится, машет перед его лицом руками, краснея от такой неслыханной наглости, как проникновение на чужие балконы и отвлекания занятых людей от их важных дел. — Конечно. — Мечтательно протянул Кот, грациозно расхаживая по ее балкону и принюхиваясь к нежным цветам, вдыхая их пьянящий аромат, а заодно и сладкую пыльцу. — Апчхи! — Нуар громко чихнул, отскочив от цветка, и принялся недовольно чесать нос тыльной стороной ладони. Маринетт, прекратив свою тираду, скрестила руки на груди и, не удержавшись, засмеялась, смотря на Нуара, ворчащего на бедное растение и продолжающего непрерывно чихать. Вот и поделом, нечего на ее цветочки покушаться! А то заявляется к ней без спросу, нарушает ее мир и покой, забивает голову разноцветными конффети из своих шуточек и красивых вычурных слов, сыпавшихся на нее, как мишура из хлопушек. И больше всего из его внезапных появлений ей не нравилось то, что она  не могла ни на чем сосредоточиться. Мысли неугомонными бабочками неслись к его завораживающим необыкновенным зеленым глазам, на дне которых плясали веселые, азартные угольки, неугомонным вихрем сметавшие всю ее сосредоточенность. — Почему бы тебе просто не уйти?  Девушка вздыхает, разводя руками, и опускается в раскладное кресло. В ее руках вновь оказывается любимый немного потрепанный по краям альбом с эскизами, который она бережно прижимает к себе, как свое личное маленькое сокровище. Нуар же в ответ на ее слова сползает на холодную плитку, поджимает под себя ноги и протестующе качает головой, пристально смотря на нее, непринужденно, весело улыбаясь. Коты не любят, когда им указывают. Они гордые и независимые создания,  делающие только то, что им самим взбредет на ум. А именно сейчас Коту Нуару хочется сидеть на этом маленьком балконе и наблюдать за тем, как Маринетт рисует свои удивительные эскизы. И вот что ей теперь делать? Брюнетка нахмурилась, по-привычке прикусив кончик карандаша зубами и закинула голову вверх, невольно залюбовавшись багряным закатом, сквозь который просачивались нежные бледно-розовые полосы, наполняющие облака особым мягким сиянием. Все-таки небо необычайно прекрасно! И сейчас, в эту секунду соприкосновения с небесным океаном внутри нее что-то долгожданно затрепыхало, завертелось, как причудливая юла, и вот-вот готово было воплотиться в ту самую идею для нового наряда, которая вот уже несколько дней крутилась у нее в голове, но никак не складывалась в единый законченный образ. — О! — Протянул Кот, завороженно наблюдая за девушкой с широко-распахнутыми глазами, постукивая острыми коготками по полу, царапая плитку. — Так вот как ты это делаешь. — Нуар чуть поддался вперед, сел по-лягушачьи, уперев локти в колени и чуть-чуть наклонив набок голову, восхищенно присвистнул. — Что? — Маринетт, совершенно позабыв о своем незванном госте, вздрогнула и расстеряно моргнула, уставившись на парня так, будто увидела приведение с моторчиком. Зелень удивительных глаз вмиг потопила все ее мысли, накрыла своей обжигающей восторженностью. Его взгляд заставил вытянутся по струнке, почувствовать дрожь от мелких колючих мурашек, пробежавшихся от шеи к пояснице. Раньше Кот Нуар никогда так на нее не смотрел. Хотя, нет, она бессчисленное множество раз ловила на себе этот взгляд, вот только обращен он был не к ней, а к смелой, уверенной в себе девушке в маске супергероини. Всегда только к  ЛедиБаг. А теперь… Брюнетка нервно прикусила губу, чувствуя, как приятное тепло заструилось по венам, наполнило сердце невесомой радостью, которую она сама не могла до конца осознать. Дюпэн-чэн совершенно не хотела признавать того, что ей нравится нежиться в лучах искреннего восхищения, искрящегося на дне изумрудных глаз, обращенных именно на нее, — Маринетт — обычную неуклюжую девушку, которая уж точно сейчас не выглядела, как прекрасная героиня Парижа. — Всегда хотел узнать твой секрет, — Нуар растянул тонкие губы в довольную, торжествующую улыбочку, поднялся на ноги и, прислонившись спиной к кованым балконным перилам, расправил плечи и скрестил руки на груди, встав в позу а-ля «я победил». — Чего?! Для Маринетт его слова прозвучали как гром среди ясного неба, ее бросило в озноб и затрясло от возмущения, отчего все мечтательные мысли, умудрившиеся забраться к ней в голову, вылетели оттуда быстрее, чем пробка от шампанского. Какой секрет?! Неужели догадался? Так вот почему он тогда… Мысленная цепочка оборвалась на том самом моменте, когда из ее рук наглым образом забрали альбом, точно бы дразня протяжно мяукнули прямо над ухом, а потом вдруг без спроса раскрыли на середине и тыкнули в ее эскиз шелковой темно-синей клешенной юбки заостренным коготком. — Научишь? — Нуар забавно вытянул губы трубочкой и состроил невинную мордашку, навострив свои кошачьи ушки, точно приготовившись слушать ее наставления на путь истинный. Маринетт аж застыла, не в силах вымолвить ни слова, впав уже во второй раз за вечер в не совсем культурный шок. Что, простите? Кот Нуар и… Дизайн? Да легче представить этого парня в балетной пачке и на пуантах, танцующего лебединое озеро, чем вечерами сидящего в кресле-качалке и шьющего какую-нибудь милую девчачью юбочку с рюшками! — Это не смешно! — Заверила его девушка и тут же, не выдержав, расхохоталась, схватившись за живот, осознав по выражению лица Нуара, что тот совсем не шутил. — Эй! Знаешь, это невежливо смеяться над чужой мечтой. — Обижено воскликнул парень, всучив ей в руки альбом, и делано отвернулся от нее, наигранно расстроенно фыркнув. Адриан готов был и сам вот-вот рассмеятся, но стойко держался, прекрасно зная, что смехом делу не поможешь. В принципе, он ожидал от девушки чего-то подобного, правда, когда представлял в голове всю эту картину, упорно видел себя Адрианом Агрестом, сыном известного на весь Париж модельера, а не Котом Нуаром, поэтому была хрупкая надежда на то, что подруга не станет смеяться над ним, если он придет к ней, как неотразимый и прекрасный супергерой, который, между прочим, не один раз выручал ее из беды. — Виновата, — смахивая тыльной стороной ладони подступившие от смеха к глазам слезы, девушка громко кашлянула и постаралась спрятать с лица улыбку, что рвалась вместе с образами Нуара, смотрящего с умным видом передачи по моде и одновременно вышивающего крестиком. — Но учить тебя я не собираюсь в любом случае. — Настояла на своем девушка, скрестив руки на груди и посмотрев на него своими васильковыми глазами, отражающими полнейшую неприклонность. Еще ей не хватало тратить свое драгоценное время на вездесущего напарника, который теперь вздумал преследовать ее еще и как Маринетт! Нет, она, определенно, не готова потеснить свою жизнь с Супер-Котом, его и так слишком много в их совместных сражениях с акумой, в ее собственных мыслях и… Вообще в последнее время только эта наглая морда и мелькает перед глазами! Даже Адриана она так часто не видит, как это кошачье бедствие. — Значит, не собираешься? — Загадочно протянул Кот, слегка повернув в ее сторону голову, и усмехнулся, посмотрев девушке прямо в глаза. Маринетт вздрогнула, отчетливо различив на дне явственно-зеленых глаз азартные, недобрые искорки, от которых стало очень даже не по себе. — Н…Нет. — Пискнула девушка, пятясь назад и пытаясь скрыться от его пронзительного взгляда, под которым она буквально вспыхнула, подобно тонкой спичке, и начала разгораться с каждым сокращающимся между ними сантиметром. — Если ты сейчас же не согласишься, то… Я тебя поцелую! — Выкрикнул парень, мгновенно покраснев, запоздало поняв, что это прозвучало совсем не как предполагаемая угроза. Нуар решил сделать ход конем, а точнее котом, сразу перейдя в решительное наступление. Правда, он собирался просто немного ее припугнуть, сымпровизировав, но первое, что пришло в голову оказалось совсем не тем, на что он изначально рассчитывал… — Не-не, ты… — Маринетт запнулась, в изумлении вытаращив на него глаза, потеряв остатки здравого смысла вместе с ушедшим в закат солнцем. — То есть, я хотел сказать… — Ты не посмеешь! — перебила его девушка, учащенно дыша, и уперлась спиной в кирпичную стену, наконец-то снова совладав с собой и вспомнив о том, что перед ней сейчас вовсе не ее обаятельный и самый лучший Адриан, а всего лишь неугомонный напарник, который иногда в своих заигрываниях переходит границы. — Ты в этом так уверена, принцесса? — Невообразимо нежно спросил парень, невольно залюбовавшись ее заалевшим личиком и чуть приоткрывшимися губами, трепещущими, как маленькие нежные крылья бабочки. Маринетт — ураган, заставляющий его совершать необдуманные поступки, снова и снова срывающий с него маску идеальности. Девушка, покорившая его своими удивительными дизайнерскими работами и бесконечно доброй натурой, готовой поддержать каждого в трудную минуту. Она — фейерверк, заставляющий его сгорать от слишком ярких искр, незаметно въедающихся в душу, наполняющих его всего своим теплым сиянием. Девушка замерла, слыша как сердце клокочет где-то в горле, а пульс, участившись, сдавливает виски, приводя ее мысли в неразборчивую паническую путаницу. Нуар бесшумно приблизился к ней и замер всего в миллиметре от нее. На его губах застыла мягкая ласковая улыбка, а где-то на дне зеленых глаз разлилась невесомая нежность, заставившая сердце Маринетт затрепетать, а затем рухнуть в пятки, когда его руки легонько сжали ее плечи, а горячее чуть сбившееся дыхание обожгло кончик носа, отчего она невольно зажмурилась, сильнее прижавшись к стене. Адриан не привык брать свои слова обратно, да и, честно говоря, в этот самый момент, находясь так близко к брюнетке, не особо горел желанием это делать. Поддавшись вперед, он прикрыл глаза и легко, чувственно поцеловал ее губы, накрыв своими. И в тот же самый момент почувствовал, как ее красочный феерверк эмоций невольно передался и ему самому, заставив сердце пропустить гулкий ощутимый удар, а пульс заметно участиться. — Я же предупреждал, — это было далеко не оправдание, так как Кот протянул эти слова так довольно, точно вместо исполненной угрозы он только что наглотался валерьянки и теперь видел мир в розово-волшебном свете. — Если в следующий раз опять откажешься, то я снова это сделаю, — ослепительно улыбнувшись, Нуар потрепал девушку по голове и, прежде чем та успела выйти из своей затянувшейся прострации и перестала изображать каменное изваяние, ловко запрыгнул на перила балкона и скрылся в веренице похожих друг на друга черепичных крыш, где-то в душе надеясь, что Маринетт в их следующую встречу будет такой же несговорчивой. В конце концов у него теперь есть свой действенный метод, так что рано или поздно он ее уговорит. Хотя, определенно, лучше поздно, чем рано.