Улыбка мертвеца

Всегда было важно — важнее всего, — успеть вовремя. Спасти, в последний момент выхватить у смерти ее законную добычу. Может быть, за каждую лишнюю минуту, отвоеванную для тех, кого Дэниел Ригг спасал, ему предстоит заплатить самому. И прямо сейчас. «Откуда я черт подери его знаю?» проносится в голове, когда из ствола уже вылетает пуля. Череп адвоката Джона Крамера, фамилию никак не выудить из головы, раскалывается — впрочем, это все равно не помогает извлечь из памяти его имя. «…эти люди должны были сами спасти себя…» «…вы нашли детектива Мэттьюса и детектива Хоффмана, и это привело к их смерти». Насчет Эрика можно точно сказать — привело. Льдины схлопнулись там, где была его голова, когда Ригг открывал дверь. Что там с Марком, думает он, пытаясь приподняться. Это не первое его ранение, далеко не первое. Все заживало — это не заживет. Ригг уже знает это, хотя никакие врачи еще не топтались вокруг него, не зачитывали свой приговор. Сил хватает ровнехонько на то, чтобы привстать, опираясь на локти, и увидеть Хоффмана — живого, целее не бывает, хотя должен был заживо зажариться, распутывающего ремни на руках, медленно поднимающегося со стула. Марк проходит мимо, мельком посмотрев на него. «…не входи в непроверенную дверь». «…отправляйся домой». «…мы сами это выбрали». Вот уж точно, и не поспоришь. Ригг искал двоих, и нашел их, и думал, что оба мертвы. Но один из мертвецов оборачивается на пороге и улыбается. — Игра окончена. А где-то там, наверное, Джон Крамер смеется над ними всеми.