Часть 1
16 апреля 2016 г. в 20:10
Рука в его руке, искорки загораются в её глазах, когда Куинн, наконец, произносит:
— Я не люблю тебя.
И Пак сжимает руками скамейку, чувствуя, как цепляет занозы под ногти, и обещает себе, что тоже не будет любить её. И они сидят там, два человека, которые пообещали друг друга не любить, живущие в какой-то сказке наоборот или что-то в этом роде.
Она думает, что это трагедия.
Он думает, что это прекрасно.
Вот откуда все пошло не так.
***
После Нью-Йорка, Куинн начинает понимать, что никто не будет любить её так, как ей того хочется. Поэтому она решает остепениться.
Пак сидит на крыльце своего дома с банкой пива в руке, ожидая кого-то, кто придет спасти его.
Вместо этого она его губит.
Куинн всегда была лучшей, и там, в темноте, по-прежнему с икрами в глазах спрашивает:
— Ты действительно имел это ввиду?
И он лжет:
— Нет, — и они оба испускают вздох облегчения.
***
Пак думает, что вся его жизнь была затишьем.
А она — буря.
Беспорядок. Вся его жизнь была огромным бардаком, пока не пришла она и не сделала её интересной. Она сделала так, что его жизнь начала что-то стоить. Куинн изменила все.
Будто он не жил до той ночи, когда она лежала под ним, её локоны разметались по его подушке, и Пак чувствовал, как она шептала его имя под его губами. Это будто он не знал, какого это быть с женщиной, пока не занялся с ней любовью.
Спросите любого, почему они любят фильмы ужасов и вам ответят, что дело в острых ощущениях: страх захватывает, сердце бешено колотится, а когда все заканчивается, они испытывают облегчение.
Если вы спросите его, Пак скажет, что это тоже самое, что любить Куинн Фабрей.
Это будто убегать от какого-то ублюдка в маске в темноте.
***
Они не говорят о вещах, которые на самом деле важны.
Они притворяются, что мир черно-белый. И это работает.
***
Куинн обвивает его руками за талию, пряча лицо на груди и, на мгновение, делает вид, что влюблена. Как если бы у них все было хорошо, будто бы не было боли.
Его рука запутывается в её коротких волосах, и он шепчет:
— Я мог бы измениться.
Она чувствует, что собирается заплакать (никто и никогда не хотел меняться ради неё).
— Нет, ты не можешь.
— Я смог бы. Если ты этого хочешь.
Куинн держит его лицо в своих руках:
— Я не хочу, чтобы ты менялся.
В отдалении гремит гром, и молния разбивает небо на миллион осколков.
Она обнимает его так, будто пытается защититься от них.
***
Это двое людей, которые не знают, каково это нуждаться в ком-то еще.
Это — аномалия, падение. Куинн отталкивает его, пока он не ушел навсегда, а Пак продолжает уходить и так будет продолжаться до тех пор, пока он не вернется, как обычно, а она перестанет ждать.
Это двое людей, которые любили друг друга, но всегда неправильно.
***
Песня, которая играет стара, но Куинн совершенно не помнит почему это важно. Его руки лежат на её талии, а она обвивает его шею, кладя подбородок ему на плечо.
Они медленно движутся под музыку, а молнии вокруг предсказывают наступление шторма.
Помехи от радио стучат у неё в ушах, и ей кажется, что время утекает сквозь пальцы.
— Я клянусь, что люблю тебя, — шепчет она, и Пак списывает все на алкоголь.
Они — два человека, которые думали, что любовь — это сказка.
(Красота во всей своей трагедии).