Она моя

Kagamine Rin & Len — Suki Kirai (rus fandub) Felya-nyan/Grell Всю дорогу пара провела в молчании, лишь изредка обменивались взглядами, но тут же отворачивались, краснея. Да, для Адриана это уже стало привычным. Когда он видел Маринетт, что-то тёплое расползалось в груди, а на лице появлялась глупая, влюблённая улыбка, которую он старательно пытался скрыть от окружающих, и это получалось довольно неплохо, даже превосходно. Хоть один плюс от работы моделью — управление эмоциями. Правда, не всегда получалось скрыть теплоту в голосе или сияющий блеск в глазах, когда он мог случайно прикоснуться к девушке. Кажется, что за эти 6 месяцев он полностью изменился, впрочем, как и Кот Нуар. Герой Парижа — когда был Адрианом — стал более серьёзным, ответственным, даже перестал флиртовать с ЛедиБаг, что удивляло героиню Парижа, но та старательно делала равнодушный вид, будто не замечая изменения в напарнике. Но, когда он видел Маринетт, старался изо всех сил, пытаясь хоть немного, но привлечь внимание Дюпэн-Чэн и, довольно часто, у него это получалось, а сейчас он был на седьмом небе от счастья. Адриану так и хотелось вновь обнять Мари, прижать её к себе и поцеловать, но он старательно себя сдерживал, лишь изредка позволяя себе украдкой взглянуть на девушку, что, понурив голову, угрюмо шагала рядом с ним. Сама же Маринетт была полностью погружена в свои мысли, иногда поглядывая на Адриана, вспоминая тот день, когда блондин отдал ей свой зонт. Да, этот момент девушка не забудет никогда, ведь именно тогда Дюпэн-Чэн впервые влюбилась. Пусть её первая любовь была безответной, воспоминания о ней приносили некую теплоту, заставляли сердце биться быстрее, а на щеках появлялся еле заметный румянец, который совсем скоро вновь исчезал. Непонятно почему, но сейчас, когда рядом с ней был Адриан, Мари вновь переживала все те эмоции, как и в тот памятный день. В животе вновь начинали кружиться бабочки, медленно, не спеша, в груди вновь начинал разгораться маленький уголёк надежды, что что-то в её жизни изменится в лучшую сторону. Задумавшись, пара не сразу поняла, что они уже подошли к пекарне. Неловко переступая с ноги на ногу, подростки смотрели друг на друга, не решаясь нарушить повисшую и, уже начинающую нагнетать, тишину. Наконец решившись, Маринетт негромко, почти неслышно сказала: -Ну, мне, наверно, пора… — она на секунду запнулась, но тепло улыбнувшись, продолжила. — Спасибо что проводил, — Адриан, засмотревшись на её милую улыбку, на небольшой румянец, выступивший на щеках девушки, не сразу понял, что она сказала, но, когда до него дошёл смысл сказанного, он неловко усмехнулся, по привычке почесав рукой затылок. — И правда, — в смятении произнёс он, рассеяно смотря на одноклассницу. — Мне же не сложно. Всё равно, твой дом не так далеко находится от моего, — добавил он, переведя взгляд на пекарню, откуда доносился восхитительный аромат свежей выпечки, что так нравился блондину. Сейчас ему вспоминались вечера, когда он в образе Нуара приходил к Мари, а та кормила его макарунами, кофе с маршмеллоу и круассанами со всевозможной начинкой. Их разговоры перед сном, бой подушками и многое другое, что всегда вызывало лёгкую полуулыбку на лице парня. — Может, зайдёшь? — неуверенно спросила она, вновь переступая с ноги на ногу, опустив голову так, что чёлка скрывала её лицо. — Выберешь какую-нибудь выпечку. За счёт заведения — поспешно добавила она, но, увидев непонимание на лице блондина, пояснила. — Мне просто неловко, что тебе пришлось провожать меня, ведь твой дом совершенно в противоположной стороне… — пролепетав это, Маринетт в ожидании уставилась на Адриана. Немного подумав, Агрест отрицательно покачал головой, тепло улыбаясь девушке. — Прости, но я не могу. Мне неудобно просить что-то за такой пустяк. — Я настаиваю, — улыбнулась Мари, скрестив руки на груди, но парень вновь покачал головой. Смешно надув щёки, девушка на минуту задумалась, а позже, победно сказала. — Тогда я буду приносить тебе круассаны в школу на протяжении всей оставшейся недели! — увидев шокированное выражение лица друга, Дюпэн-Чэн звонко, совсем по-детски рассмеялась. — Ну раз настаиваешь… — улыбнулся Адриан, а позже и сам рассмеялся. Неожиданно эту идиллию нарушил телефонный звонок. Встрепенувшись, парень достал мобильный, где на дисплее горела надпись «Феликс». Хмыкнув, Адриан нажал на отбой, вновь поворачиваясь к девушке. Маринетт вопросительно посмотрела на блондина. — Тебе пора? — спросила она, наклонив голову вбок. Дюпэн-Чэн часто так делала, когда ей на самом деле было что-то интересно. — Угу, — пробормотал Адриан, осматриваясь по сторонам, словно искал что-то. Позже, вновь взглянув на девушку, он тепло улыбнулся, доставая что-то из кармана рубашки, а позже протянул это девушке. — Это тебе, — Маринетт с непониманием посмотрела на протянутую ей небольшую коробочку, но всё же взяла её в руки, переведя взгляд на парня. — И что же это? — удивлённо спросила она, рассматривая подарок в руках. Только она собиралась её открыть, как рука парня легла на её руку, останавливая. — Это сюрприз, — хмыкнул он. — Открой его, когда будешь в комнате, хорошо? — получив от девушки кивок, парень помахал рукой, направляясь домой, крикнув. — До завтра, Маринетт! Девушка в непонимании смотрела ему вслед, сжимая в руках небольшую белую коробочку, перевязанную ярко-синей, словно сапфир, лентой с небольшим бантиком посередине. Очнулась Маринетт лишь через пару минут, когда силуэт Адриана полностью исчез из её поля зрения, а в кармане не заворочалась Тикки, напоминая хозяйке, что пора бы уже зайти в дом, а не стоять посреди улицы как истукан, привлекая ненужное внимание прохожих. Покраснев, девушка встрепенулась, быстрым шагом направляясь внутрь пекарни. Как всегда её встретил приятный запах свежеиспечённого хлеба, ажиотаж клиентов и тёплая, приветливая улыбка матери, которая обслуживала очередного посетителя, не забывая напомнить дочери о том, чтобы она сделала все уроки и поела что-нибудь. Преодолев лестницу и очутившись в своей комнате, Маринетт устало плюхнулась на кровать, бросив портфель у рабочего стола. Уставившись в потолок, девушка думала о сегодняшнем дне — слишком насыщенным он оказался для неё. Как нельзя кстати, она вспомнила о коробочке, что до сих пор находилась у неё в правой руке. Перевернувшись, Маринетт с интересом уставилась на неё, словно гипнотизировала подарок от Адриана. Странно, Дюпэн-Чэн и представить не могла, что когда-нибудь получит просто так подарок от самого Адриана Агреста. — Открой уже, — не вытерпев, сказала Тикки, внезапно оказавшаяся рядом с хозяйкой. Вздрогнув, Мари перевела взгляд своих сапфировых глаз сначала на красную квами, а затем опять на коробочку. Вздохнув, она аккуратным, но ловким движением развязала ленточку, а после открыла крышку. Внутри оказалась записка, а под ней небольшое колечко с красивым фиолетовым камнем — аметистом. Маринетт в восхищении рассматривала украшение, не в силах оторвать взгляд. С немалым удивлением, она поняла, что это то самое кольцо, которое они вместе с Альей увидели примерно три дня назад в новом магазинчике рядом с их школой. — Тикки, оно прекрасное, — кое-как прошептала Мари, надевая украшение на палец. — Но жутко дорогое. Мне пришлось бы копить на него три месяца! Я не могу это принять… — грустно выдохнула она, печально смотря на то, как переливается камень. Квами, летающая из стороны в сторону, взволнованно что-то бурча, положительно покачала головой, но вдруг замерла, уставившись на белый листок бумаги. — Мари, тут ещё письмо, — напомнила она девушке. Вновь посмотрев на листок, Дюпэн-Чэн раскрыла его, читая строки, написанные аккуратным, крупным, но не менее привлекательным, чем у Мари, почерком: «Я действительно полюбил. Прошу, не сомневайся, доверься просто ты мне. Ну же? Ты как солнца луч для меня, жизнь моя сверкает; Сердце летит в небеса и горит в груди. «Тоже люблю я тебя!» Услышу ли от тебя? Надеюсь на это.» Маринетт несколько раз перечитала письмо, жадно всматриваясь в буквы, в строки этого письма. Почерк определённо не Феликса, слишком крупный, неужели Адриан написал этот стих? « — Ну почему же? — удивился Кот, возвращая книгу хозяйке. — Неужели вам, Принцесса, ни разу не посвящали стихи, даже ваш друг, который был сегодня? — Ну, что вы, друг мой, какие стихи? Я не достойна такой чести! — Маринетт пыталась сделать опечаленное лицо, но ничего не вышло и уже через несколько секунд девушка смеялась, впрочем, как и кот, уж больно всё было наигранно.»  — сразу же вспомнилась встреча с Котом. Тогда, 6 месяцев назад, Мари даже представить не могла, что разговаривала с Адрианом, а сейчас, вспоминая этот случай, на её лице появилась лёгкая улыбка… — Ты его всё ещё любишь? — нарушила недолгое молчание Тикки, внимательно посмотрев в глаза Маринетт. Раньше Мари без запинки бы сказала, что нет, всё это в прошлом, но сейчас… Сейчас она совершенно запуталась в своих чувствах. С одной стороны, она всё ещё любила Адриана и, как бы она это ни отрицала, не могла выбросить его из головы, а с другой стороны, ей нравился Феликс. Раздражённо выдохнув, девушка упала лицом на подушку, обнимая свою любимую игрушку в виде чёрного кота, которого ей подарили в пять лет. Со временем, кот слегка потрепался, но всё равно оставался любимым предметом девушки на протяжении стольких лет. — Я не знаю, Тикки, я не знаю, — жалобно прошептала Дюпэн-Чэн, сильней обнимая игрушку. Маринетт казалось, что сейчас её голова просто лопнет от стольких мыслей, эмоций, догадок. Сейчас она хотела лишь одного — заснуть. Наплевать, что время всего лишь 18:30, наплевать, что она не сделала уроки, сейчас ей просто необходим сон! Пролежав так ещё некоторое время, Маринетт даже не заметила, как закрыла глаза, а после провалилась в глубокий сон. Тикки лишь печально улыбнулась, понимая, как же тяжело сейчас её подопечной, она не раз видела, как предыдущие ЛедиБаг путались в своих чувствах, но всё равно выбирали Кота, но… Но в этот раз было целых два Кота Нуара и кого же выберет Маринетт, для квами оставалось загадкой. Такого в истории ещё не было, что, несомненно, тревожило хранительницу камня чудес, но, она не собиралась вмешиваться, Маринетт должна сама разобраться в своих чувствах.

***

Тем временем… Как только Адриан переступил порог собственного дома, его охватила тревога. Что-то должно было произойти, в этом Агрест не сомневался. И действительно, так и случилось. Как только Адриан поднялся на второй этаж, то сразу же увидел у своей двери Феликса. Старший брат, облокотившись о стену, скрестил руки на груди, не сводя пристального взгляда с зеленоглазого. С его лица не сходила ехидная ухмылка, что заставило Адриана настороженно поёжиться, подходя ближе. — Что ты тут делаешь? — спросил он, стараясь сделать так, чтобы его голос был холодным и безразличным, но этого не удалось, предательские нотки страха всё же проскользнули, заставив Феликса улыбнуться ещё шире. — Тебя зовёт отец, — хмыкнул он, отделяясь от стены, направляясь в сторону младшего брата. — Прямо сейчас! — добавил он, проходя мимо Адриана, задев парня плечом. Стараясь не паниковать раньше времени, Агрест последовал за старшим братом, направляясь в кабинет отца. Как всегда, его встретил мрачный интерьер и занятый с бумагами отец. Присев на одно из кресел, он настороженно взглянул на Габриэля, пристально следя за каждым движением отца. Но тот, старательно не замечал Адриана, продолжая рыться в своих бумагах, даже не взглянув на сына. — Ты звал, отец? — нарушил молчание Адриан, нервно перебирая пальцами. Наконец, оторвавшись от своей работы, Габриэль холодно посмотрел на блондина, отложив все дела. Сцепив руки в замок, мужчина откашлялся, всё так же не отрывая взгляда от парня, заставляя того нервно поёжиться. — Да, — сухо произнёс он, оглядывая сначала Адриана, а потом и Феликса, что удобно устроился у двери, насмешливо смотря на младшего брата. — Я принял решение, — продолжил мужчина, а Адриан насторожился, выпрямив спину, широко открыв глаза, смотря на отца. Тревога вновь охватила зеленоглазого, волнами разливаясь по всему телу. « Только не…» — он даже додумать фразу не успел, как услышал те самые заветные слова, заставившее весь его мир разрушиться в одну секунду, с громким, словно звон разбитого стекла, шумом. — Ты отправишься в Шотландию на два года, — сухо сказал Габриэль, а после вновь вернулся к работе, даже не посмотрев на реакцию сына. Адриан лишь замер, шокировано посмотрев сначала на отца, а потом на Феликса. Наконец, он понял, что именно задумал Феликс, когда говорил, что Маринетт не будет его. Он решил избавиться от соперника.