Гребешки

Лирой десять лет работал в забегаловке, где видел всякое: и макароны каменной прочности, и сотни видов плесени на батоне хлеба, и даже курицу с двумя головами. Но никогда в жизни ему не приходилось готовить живые гребешки. Особенно говорящие. — Эй, что ты себе позволяешь? — запищал гребешок, когда Лирой готовился бросить его на сковородку. — Живо вернул меня на место, грязное позвоночное! Если бы люди могли виснуть, как компьютеры, Лирой бы взорвался. — Ты что, оглох, что ли? — продолжил морепродукт. — Алло, доска позади тебя! Лирой, к своему удивлению, послушался. Руки сами положили болтливый гребешок и заодно погладили его. Самого же Лироя настиг полный ярости взгляд. — Это что ещё такое? — привычно заорал шеф. — Почему гребешки до сих пор не готовы? — Шеф, я... — Молчать! Какого чёрта ты бездельничаешь? Эти грёбаные гребешки должны были быть готовы ещё пять минут назад! Это что, пиздец как сложно? — Шеф... — Назови мне хоть одну причину, по которой ты всё ещё стоишь здесь? — Шеф, гребешки говорящие! В кухне воцарилась гробовая тишина. Даже бульон закипел тише. Да что там, даже гости перестали возмущаться. — А ну-ка повтори? — произнёс шеф. По телу Лироя пронеслись сверлящие кожу мурашки. — Они г-говорят. В-вот этот гребешок только что г-говорил. — Да? И что же он тебе сказал? — О-он назвал меня г-грязным позвоночным. Лирой едва выдавливал из себя слова. Под взоры всего ресторана это получалось ещё хуже. Но вместо того, чтобы разбить все стёкла в здании своим криком, шеф лишь одобрительно кивнул. — Я с ним согласен, дело говорит. Знаешь, из этого гребешка бы вышел куда более толковый повар, чем из тебя, — шеф обернулся и крикнул остальным: — Чего стоите, закуски сами себя не приготовят! Живо за работу! Как только зазвенела посуда, Лирой выдохнул. — А ты, Переводчик с гребешкового, — шеф вновь обратился к нему. — Дай сюда вино и даже не вздумай пить на рабочем месте, бестолочь! С того дня Лирой больше никогда не прикасался к морепродуктам.