Встретимся

      Солнечные лучи проскальзывают сквозь листву, щекоча мне лицо. "Спасибо" - улыбаюсь тебе. Ты помнишь, что я не люблю лето, жару, солнце, но вот такие "зайчики" возвращают меня в детство и я не сержусь на них. Лист падает мне на колено. "Да, я помню...". Скоро осень, нелюбимое лето закончится, зачастят дожди, а за ними снег и ты уснешь. А я снова останусь одна на долгие полгода, пока ты не можешь слышать меня. Отпускаю лист по ветру и смотрю ему вслед, пока не теряю из вида.       Прислоняюсь щекой к твоему стволу и замечаю капельку смолы. Касаюсь ее языком, пробую на вкус. Горько, но так вкусно. Снимаю смолу губами и быстро сглатываю. Стыдно. Если кто увидел бы, то, конечно, полицию бы не вызвал, но вдруг этот кто-то был бы из знакомых? Чувствую, что краснею и еще сильней прижимающей щекой, до вмятин на коже от извилок коры. Как же мне не хватает твоих рук, чтобы ты сейчас обнял меня и поддержал в очередном безумстве. Слышу, как скрипят ветки над головой. "Прости". Я, как была эгоисткой, так ею и осталась. Обхватываю твой ствол руками, вжимаюсь в тебя до боли. Замираю так..не знаю, на сколько. На плечо падает сухая ветка и я отпускаю тебя.       Меняю позу, сажусь спиной к тебе, облокачиваюсь. По привычке жду, что обнимешь меня из-за спины и откидываю голову немного назад - ты любил целовать меня в шею, под ухом. Жалобно стонут ветви. Знаю, что мучаю тебя этой невозможностью опустить их вниз, прикоснуться ко мне. В отчаянии стучу кулаком по выпирающему из земли корню. Боль отрезвляет, я смаргиваю набежавшие слезы и резко встаю. Снова поворачиваюсь к тебе лицом и провожу ладонью по светлой коре.       Ясик, ты мой Ясик. Ясный. Друзья называли тебя как принято:Ярик, Слава или полным - Ярослав. А я придумала себе Ясика. Когда тебя не стало, то сразу поняла, кто ты. Искала долго, мы не тропики, где такие как ты, слышат круглый год, зима бесстыдно крала у нас время. Но я нашла тебя, мой Ясик. Ясный. Ясень. Все такой же высокий и светлый, стоящий среди многих, но один.       Ты тогда уже почти забыл себя, но я отшептала, отплакала. Помню, как рвала кожу на ладонях до крови об твою кору, чтобы пил и вспоминал, вспоминал. И ты вспомнил, впервые ответив осыпавшейся на меня листвой. Я смеялась, как безумная, собирая листья в охапку и зарываясь в них лицом. Острые края кололи щеки, как когда то давно твоя щетина по утрам, когда мы только просыпались. В тот день я последний раз была счастлива.       Потом пришло похмелье и понимание, почему Церковь не одобряет Поиски. Так больнее, когда любимый человек здесь, но может только слышать тебя. А ты забываешь о семье, друзьях, работе, о жизни, ради тех полгода, когда твое дерево не спит. Это сродни самоубийству- приходить сюда каждый день и оставлять шанс на нормальную жизнь за спиной. Кто-то не выдерживает и реально убивает себя, повешавшись на ветвях. Кто-то погибает под упавшим стволом, с переломанным хребтом или пробитым острыми сучьями черепом - у мертвых нет рук и ног, но вы обрываете жизнь истосковавшегося по вам человека, лишая обоих надежды снова встретиться.       А мы встретимся. Я дождусь тебя. Или ты меня. Сверху сыпется труха мне за ворот. Ты сердишься на меня за такие мысли, но я все равно прошу - дождись. Ты был моей опорой в жизни, будь ею и в смерти. Омелой в ветвях, лозой по стволу, мхом на корнях - но я вернусь к тебе. Жди меня.