Часть 1
1 апреля 2016 г. в 11:54
Мой дом был практически разрушен. Сломано было все, что можно сломать.
Двери расколоты в щепки, мебель разбита и разбросана, не осталось ни одного целого окна, посуда разбита, и даже шторы исполосованы в клочья.
Впрочем, как и моя одежда — Винчестер умеет подходить к любому делу со всей страстью.
Дин прижал меня к стене, упирая в живот костяной нож.
Я же приставила к его горлу ангельский клинок.
Мы тяжело дышали, медленно истекая кровью, но не желая сдаваться.
Победителем может стать лишь один из нас.
И мы оба знали, что это должна быть я.
Он не мог без меня, но не в состоянии был признать поражение.
Вместо постыдной капитуляции, Дин снова и снова пытался убить меня: избивал до полусмерти, но добить так и не решался.
Это было выше его сил, даже не смотря на то, что он теперь чертов демон.
Так уже было — он сам после отвезет меня в больницу, будет держаться поблизости, пока не убедится, что со мной все хорошо, а затем пустится в бега.
В другой штат, или на другой континент — но все повторится. Я найду его снова. И он снова попытается меня убить.
Чтобы находить его безошибочно, чтобы выживать в стычках с ним, мне тоже пришлось измениться.
Дин стал демоном, и я шагнула в ад следом за ним — я подставила свое горло для укуса вервольфу и получила выдержку, силу и скорость.
Дни, когда я была охотницей-идеалисткой, остались далеко позади.
Теперь я была охотницей-альфой — впрочем, в последнее время Дин нашел особо изощренный и действенный способ останавливать меня.
Стоило мне собрать стаю и пустить по его следу, как он вылавливал волков одного за другим и убивал их так медленно и мучительно, как только мог.
В последний раз их было семеро — семь маленьких, но неимоверно болезненных смертей в подарок для любимой.
Восьмой смерти, моей собственной, снова не случилось.
Дин не мог убить меня, а я не могла убить его.
Это было моим долгом — спасти его от тьмы, спасти во имя всего того хорошего, что у нас с ним было, но…
Я все еще надеялась.
Надеялась, что смогу его спасти.
Так мы и ходили по кругу в смертельном танце — одержимые манией убийства друг друга и одержимые любовью друг к другу.
В последний раз — в тот самый, когда он снова вырезал мою стаю, — я решила, что с меня довольно.
Я должна была взять паузу, должна была сделать выбор.
Должна была либо отпустить его и дать другим завершить охоту его убийством, либо примкнуть к нему во тьме.
Спасения для Дина не существовало — увы, такова была жестокая реальность.
Он нашел меня сам.
Видимо, устал ждать, когда я снова приду за ним, или даже соскучился — но он пришел за мной сам и разрушил мой дом едва ли не до основания.
— Что ты делаешь со мной, чертова ведьма? — прорычал демон мне в лицо, а в глазах его клубилась темнота, такая ужасная и притягательная, что в жилах стыла кровь.
— Ошибочка вышла, любимый, — выдохнула я, демонстрируя ему алые сполохи альфы в своих глазах. — Я не ведьма.
Клинок уперся мне в живот еще сильнее, вспоров кожу и пустив кровь. Это было больно — раны от оружия демона заживают долго даже на оборотнях, но я не издала ни звука. Показать ему свою боль — это значит проиграть.
— Снова струсил? — я чувствовала на своих губах кровь и не могла понять, то ли он разбил мне лицо в драке, то ли клинок уже вошел в меня так глубоко, что кровь вот-вот хлынет изо рта густым потоком и вместе с ней меня покинет жизнь. — Давай же, убей меня. Прекратим этот фарс раз и навсегда.
Лицо демона — непроницаемая маска.
Он молчал, а клинок в ране поворачивался, и с моих губ все же сорвался стон боли.
Тень пробежала по лицу Дина — или того, кто некогда был им.
— Я не стану сопротивляться, — прошептала я, разжимая пальцы, сомкнутые на ангельском клинке, и оружие выскользнуло из рук и громко ударилось об пол, утонув в осколках стекла и зеркала.
Это конец — и так тому и быть.
Нож в руке демона замер, давление прекратилось.
Прохладная ладонь легла мне на затылок, больно сжала волосы и потянула назад, заставив запрокинуть голову.
У Дина были такие зеленые глаза — с тех пор, как он стал демоном, я ни разу не видела, чтоб его глаза приобретали такой яркий, чистый оттенок.
Ни намека на тьму.
В этих глазах я увидела лишь отчуждение.
И это было гораздо страшнее любой тьмы.
Спустя долгое мгновение демон подался вперед и накрыл мои губы своими.
Я ожидала прощального поцелуя, но он лишь слизнул с них кровь.
— Это освободит меня наконец, — произнес он глухо, прежде чем резким движением вспороть мои внутренности.
Дин забыл только прибавить, что для меня свободы смерть не сулила.
В преисподней он ждал меня с распростертыми объятиями и сказал, что подготовил для меня особенное место.
Демон посадил меня на цепь — животным там самое место.