Одержимость

Молодой человек вошёл в тёмный особняк мисс Ратледж, словно во сне. Он не знал, почему согласился поехать к ней домой, и почему поверил в то, что у неё есть ответы на все его вопросы. Они были знакомы несколько дней, а она утверждала, что была рядом с ним почти всю его жизнь. Всё это казалось безумием, впрочем, как и само существование Дэмиена. За свои тридцать лет военный фотограф побывал в самых горячих точках мира, а за последние три дня - на всех кругах ада. Сейчас он был просто опустошён и измотан. Отчаяние и боль уступили место лишь одному чувству - желанию знать правду. - Тебе надо выпить, - мягко предложила Энн. - Зачем вам столько моих работ? - молодой человек с недоумением разглядывал собственные снимки, висевшие на стене. - Я люблю фотографии от которых становится не по себе, - женщина протянула ему стакан виски. Дэмиен сделал глоток и тут же почувствовал, как обжигающая жидкость приятно растекается по его усталому организму. Он посмотрел на Энн. Присутствие этой женщины волновало и успокаивало его одновременно. Он чувствовал, что она не просто так появилась в его жизни. Она знала о нём слишком много: о его детстве, об отце и матери, она говорила, что он приёмный сын. Но чей сын? И что случилось с его настоящими родителями? Смерть и страдания преследовали его от начала жизни, заставляя наблюдать, как гибнут его самые близкие люди. Быть может, он настолько привык к этому, что позднее выбрал себе именно ту профессию, в которой боль, смерть и ужас были обычным делом. Он участвовал в самых опасных и жутких репортажах, но каждый раз возвращался из "ада" не получив ни царапины. Он отказался от личной жизни из страха потерять очередного близкого человека, и полностью посветил себя работе. Его непреодолимо влекло в самый эпицентр леденящих кровь событий. В глубине души он надеялся, что очередная командировка, наконец, станет для него последней. - Зачем я здесь? - он пристально посмотрел на Энн. - Я беспокоилась о тебе. Ты очень важен для меня, Дэмиен, - она ласково улыбнулась. Её тёмные как ночь глаза смотрели на него с какой-то мучительной нежностью, от которой молодой человек испытывал смущение. Ему было не понятно, почему эта женщина так относится к нему. Почему она так одержима им и его жизнью? Откуда вдруг взялась эта болезненная материнская опека? - Не стоит за меня волноваться. Это был всего лишь сумасшедший, - он залпом осушил последний глоток виски. - И много в твоей жизни было таких сумасшедших? Тебя пытались убить, и попытаются ещё раз! - женщина нагнулась, чтобы взять лежащую на диване шкатулку. Дэмиен бросил на неё непроизвольно оценивающий взгляд. Не смотря на годы она была ещё очень недурна и привлекала его, в чём он категорически отказывался себе признаваться. - У нападавшего был такой же? - Энн приоткрыла шкатулку, в которой лежал кинжал необычной работы. - Извините, как-то не разглядел. Он нападал очень быстро, - с раздражением выпалил молодой человек. - Тогда посмотри повнимательнее. На рукояти были такие же узоры? Дэмиен медленно достал из шкатулки кинжал. Взглянув на него, он почувствовал, как им начал овладевать безотчётный ужас. У него закружилась голова, а к горлу немедленно подступила тошнота, сердце бешено рвалось из груди. Он резко зажмурился, чтобы отогнать дурноту, но виски пронзило острой болью. Перед ним поплыли видения... Мужчина с безумными глазами тащил в церковь вырывающегося, плачущего ребёнка: - Папа, не надо! Пожалуйста! - кричал малыш, когда отец занёс над ним такой же кинжал. Чей-то выстрел разорвал воздух, и мёртвое тело мужчины рухнуло рядом с испуганным мальчиком. Воспоминания обрушились на Дэмиена, словно кипящая лава. Руки задрожали, едва не выронив злосчастный кинжал. Его собственный отец хотел убить его, заколоть, как ягнёнка на алтаре. От этого он ощутил почти физическую боль. Невыплаканные слёзы защипали глаза, у него больше не было сил... Ноги вдруг стали ватными, он почувствовал, что оседает на пол, увлекая за собой женщину, которая тут же бросилась к нему. В комнате стояла мёртвая тишина. Дэмиен слышал только своё хриплое дыхание, и ощущал тепло Энн, которую он почему-то всё ещё держал в своих объятиях. Она не сопротивлялась этому, и лишь тихонько гладила его по голове. Повинуясь какому-то странному чувству, он уткнулся лицом в её пышные каштановые волосы. Последние три дня опустошили его, ему казалось, что он навсегда потерял способность чувствовать что-то, кроме боли. Однако сейчас ему хотелось женского тепла, близости. Только вот какой близости? Он потерял мать, когда был совсем ещё ребёнком. До сих пор ему отчаянно не хватало материнской любви и заботы. Под ласковыми руками Энн он готов был забыться вечным сном - так давно он не чувствовал ничего приятнее. Тем не менее, почти постоянное отсутствие личной жизни, явно давало о себе знать. Словно в бреду, он сильнее притянул женщину к себе. Через лёгкую ткань платья он почувствовал, как она дрожит. Дэмиен провёл ладонью по её спине, прямо вдоль молнии. Дойдя наконец до застёжки, он медленно потянул её вниз. Она приподнялась, обвивая его шею своими тонкими изящными руками. Коснувшись кроваво-красных губ он и представить себе не мог, что они окажутся такими горячими. - Дэмиен, подожди... - она прерывисто вздохнула, целуя его в висок. - Разве ты не хочешь этого? - он не узнавал ни собственного голоса, ни собственной повелительной интонации. Ему казалось, что он вышел из тела и смотрит на себя со стороны. - Я сделаю всё, что ты пожелаешь... или прикажешь, - мелодично произнесла она. В её красивом лице не было ни намёка на порок, лишь безграничная преданность и обожание. - Почему?.. Почему ты так относишься ко мне? Кто я для тебя?! - он схватил её за плечи, не осознавая, что делает ей больно. - Ты для меня - всё... Дэмиен! Очень скоро ты получишь ответы на все свои вопросы. Наваждение отступило, и он по-мальчишески положил голову ей на колени.