С самого начала?

      Элизабет, сделав затяжку и выдохнув светло-серое облако дыма, свесила ноги с подоконника. Всякий, кто проходил мимо этого замка, мог бы заметить странную особу с длинными серыми волосами, которые изредка колыхал ветер. В таком прозрачном лунном свете легко можно подумать, что девушка вот-вот оттолкнётся и упадёт вниз, оборвав свою жизнь. На самом деле Элизабет просто сильно тосковала по ушедшему возлюбленному. Кроме воспоминаний о нём осталось аккуратное колечко, выполненное в виде золотых веточек, переплетающихся между собой, которое сейчас украшало безымянный пальчик. Он просто ушёл, сославшись на важные дела. Оставил только жалкий клочок бумажки. Такое уже было пять лет назад. Оставил её и друзей, не сказав никому ни слова. Элизабет невольно взглянула вниз, на виднеющиеся крыши поселения при поместье клана Альхонт.       С тех пор, как она вышла замуж, ей было передано главенство. Именно сейчас девушка в одиночку старалась контролировать поместье вместе с поселением. Вела торговлю с другими кланами-союзниками и старалась показывать себя сильной, способной, достойной заменой отца, прежнего главы клана. Сколько она себя помнила, всегда хотела управлять так, чтобы никто ни в чём не нуждался. Наверное, у неё получалось, потому что с каждым днём приходило всё меньше и меньше недовольных.       Завтра будет год, как он покинул её.       В очередной раз вздохнув, Элизабет осторожно перелезла обратно в комнату и затушила сигару. Хоть какая-то прелесть от роли главы клана. Плевать, что чёрное шёлковое платье помнётся, — это уже не важно. Раньше было важным, а сейчас оно никому не нужно. Накинув шерстяной плед, лежащий на небольшом диванчике, она обвела взглядом комнату, предназначенную для разнообразных трофеев и фамильных реликвий. Именно здесь Элизабет чувствовала себя наиболее приятно, спокойно. Быть может, всё дело в окружающем антиквариате, который хранит всю историю клана Альхонт с самого его основания. Везде: на стенах, на полу, в стеклянных стендах — находились вещи со своей уникальной историей.       Подойдя к комоду, на котором стояла резная шкатулка с гербом клана — зелёным драконом, обвившим серебряный крест — девушка на секунду застыла. «Давно я не заглядывала сюда, — пронеслось в её голове. — Практически год.» Осторожно и с каким-то трепетом она открыла крышку с маленьким зеркальцем, откуда глядело отражение с усталыми изумрудными глазами. На дне лежали аккуратно сложенные листочки бумаги с минимальным количеством слов, по которым девушка пробежалась взглядом, перебирая пальцами. «Будь осторожна на переговорах» «Не огрызайся на людей» «Постарайся найти время для обеда со мной» «Прогуляемся как-нибудь?» «Не забывай, что я тебе всегда помогу» «Опять закрылась от меня?»       Множество подобных записок. Даже живя в одном доме, супруги виделись лишь с утра и вечером. Молодой муж занимался своими делами, а такая же молодая жена занималась торговыми вопросами. Способ общения с помощью таких посланий вошёл в привычку, но никто почему-то не хотел ничего менять. Также в шкатулке находились и записки, адресованные мужу и написанные аккуратным почерком. «Спасибо за заботу» «Если найдётся свободное время, погуляем по лесу, как раньше» «Почему мы общаемся записками, живя в одном доме, Куро?»       Первые несколько дней, проведённые в одиночестве, практически не отличались от прошлых. Однако через неделю сердце больно заныло. Элизабет очень любила и сейчас любит мужа, но упустила шанс доказать это… Перестала находить время для общения с, казалось бы, самым важным человеком в жизни; забылась в заботах о благе абсолютно чужих людей. Он — первая любовь и последняя до самой смерти. Воспоминания о времени, проведённом вместе, отдались тянущей болью в груди. Элизабет взяла последнее послание, гласящее: «У отца появились срочные дела. Прости»       Она сжала проклятую бумажку, будто бы та виновна во всём. Резко кинула обратно, хлопнула крышкой и закрыла шкатулку. Медленно осела на пол, прикрыв лицо руками. Она должна была заботиться прежде всего о самом близком человеке, а не о других. Прожитый вместе год — это время, которое ни за что не отдаст никому. Элизабет только сейчас поняла, что виновата, очень виновата перед мужем. За все годы она так и не поумнела, всё ещё мечтая о мире, где всем и каждому будет хорошо. Глупая, несбыточная мечта маленькой девочки. — Идиотка! — воскликнула девушка, закрутив головой в разные стороны. — Я такая дура!       Через несколько минут самобичевания Элизабет смогла-таки найти в себе силы и вновь подняться. Вдруг в дверь войдёт служанка, услышавшая странные звуки? Хотя она сначала постучится.       Девушка расправила складки на платье и подошла к зеркалу между доспехами и оружием. Оно было в полный рост, а края его украшала золотая окантовка. Элизабет скользнула взглядом по зеркальной глади. Длинные серые волосы красиво обрамляли лицо и спадали на плечи. Очень непривычно видеть в зеркале себя такую… Взрослую. Она до сих пор не верила, что сейчас на ней лежит ответственность как главы торгового клана. Конечно, ей нравилось помогать людям, но это очень сложно.       Вечно серьёзное лицо, прямая осанка, беспристрастность… Всё это не для неё, похоже. После свадьбы ей предложили перенести обязанность главы клана Альхонт на законного мужа, но упрямство взяло верх. — Ушедшего не вернуть, — заключила она, очертив пальцами контуры лица. Слишком выделяющиеся скулы, пухлые губы, длинные ресницы — всё это будто чужое, не её.       Отойдя от зеркала, Элизабет заметила на ранее упомянутом диванчике мирно лежащую книгу. Она заставила вспомнить давно забытые прогулки по лесу и остановки под деревом для чтения. В основном он лежал у неё на коленях, внимательно слушал и наслаждался, не перебивая. Вроде бы ему нравилось это. Иногда и она просто слушала, пытаясь не пропустить ни одной детали. И все чаще ловила себя на мысли, что содержание книги не так интересно, как слышать его мягкий голос…       Воспоминания накрыли с головой, заставляя вновь переживать те моменты. В глазах противно защипало, белая пелена начала застилать их. Неужто она прямо сейчас расплачется? Хотя это уже не важно, просто не важно. Смахнув выступившие слёзы тыльной стороной ладошки, Элизабет подошла и, взяв книгу, уселась на широкий подоконник, завернувшись в плед. Мельком взглянув вниз, она странно улыбнулась, потому что никогда не боялась высоты. Как бы бросила вызов ей, высоте, которая должна была напугать её.       Через несколько минут в окошко влетела маленькая стрекоза-фамильяр, которую редко кто использовал. Прелесть такого способа в том, что она найдёт получателя в любом уголке света, где бы тот не находился. Она затрепетала и рассыпалась, и на книгу Элизабет упала записка, адресованная ей. Удивлённо вскинув брови, девушка осторожно заглянула в послание, где было написано лишь четыре слова: «Скоро вернусь. Прости, Элизабет»       Она тут же поняла, что это от него. Ведь только он использовал такой способ и раньше. Казалось, будто такие послания придавали ему некую романтичность. Смахнув вдруг набежавшие слёзы, она перевернула страницу, оставив записку, как закладку. Увлёкшись чтением, девушка и не заметила, что во внутренний двор въехала странная карета. — Господин! — кричала низенькая девчушка с алыми волосами вышедшему из кареты парню. Это был высокий брюнет, облачённый в элегантный костюм с плащом. Куро не обратил на неё никакого внимания и, даже не переодев обувь, направился искать жену.       Целый год они не виделись, и за это время он переосмыслил практически всю свою жизнь. Решил, что теперь всё своё время будет проводить с любимой, которую по глупости покинул. Это решение стало окончательным, но больше всего ему хотелось увидеть её.       К сожалению, Куро не учёл факт того, что совершенно забыл расположение комнат. Как раз-таки в этот момент к нему подбежала служанка, пытавшаяся отдышаться: — Вы к леди Элизабет? — получив в ответ кивок, она сделала судорожный вздох и протараторила: — Леди сейчас находится в своей комнате и видит сотый сон, поэтому я попросила бы Вас не беспокоить её до утра, — сделав низкий поклон, застыла в такой позе. — Как твоё имя? — решил спросить парень, оглядев девчушку и разрешив выпрямиться. — Мина, господин, — мило улыбнулась служанка, поправив съехавший белый чепчик. — Если Вас интересует, рядом с Леди я нахожусь не так давно. Всего лишь полгода, но точно могу сказать, что ей не очень понравится пробуждение посреди ночи. — Видишь ли, — начал парень, подбирая слова, — я могу сделать это на законном основании, будучи ее мужем, — в подтверждение своих слов он стянул перчатку с левой руки, продемонстрировав серебряное кольцо с переплетающимися веточками на безымянном пальце. — У Леди такое же, но золотое, — ахнув, пробормотала девчушка. Однако она не знала, стоит ли провожать этого странного человека наверх, в комнату. Видимо, у него серьёзные намерения, раз уж ему нужно именно сейчас попасть к ней, когда уже заполночь. — Позвольте спросить Ваше имя, господин? Тогда я провожу. — Меры предосторожности? — Мина кивнула достаточно уверенно, а брюнет продолжил: — Куро, если так будет удобно. Теперь-то скажете, где моя жена? — Вполне. Прошу за мной, — служанка зашла в какую-то дверь, где, как оказалось, находилась лестница. Держа дверь открытой, она поманила гостя рукой, пропуская вперёд. Не колеблясь ни секунды, Куро мужественно пошёл к ней, став подниматься наверх.       На втором этаже было еще больше комнат, скрытых за дверьми. Честно признать, парень уже начинал путаться, зато Мина уверенно постучалась во вторую. Не дождавшись ответа, она приоткрыла и заглянула в образовавшуюся щёлку, прислушиваясь. Внутри царила тишина, несвойственная для помещения, в котором должен спать человек. — Странно, — прошептала девчушка себе под нос и прикрыла дверь. Встретившись с удивлённым взглядом парня, она пробормотала: — Обычно Леди здесь спит. Хотя иногда она бывает в трофейной комнате. — Отведи меня туда, — в приказном тоне произнёс Куро, нахмурившись. Его это стало настораживать. Элизабет за весь год не послала ни одного письма или весточки. Поэтому это не на шутку пугало, однако вида он не подавал. — Живее, — уже процедил сквозь зубы парень, замечая нерасторопность служанки. — Да-да, — будто отмерла Мина и вновь указала на лестницу, по которой тут же судорожно поднялась, даже не дожидаясь гостя. Кажется, Куро переборщил с тоном. Однако, не теряя времени, вбежал за девчушкой. На последнем этаже, как смутно припоминал парень, раньше часто допоздна засиживалась Элизабет, сидя над бумагами или над чем-то еще. Сам же он никогда не бывал во всех комнатах поместья Альхонт, что, пожалуй, надо будет наверстать. — Господин? — окликнула его служанка, стоя около двери в конце небольшого коридора.       Вмиг оказавшись рядом с ней, парень уже хотел было нараспашку открыть дверь, но Мина его опередила, постучав. Затем она так же, как и раньше открыла небольшую щёлку и облегчённо выдохнула. Поняв, что это значит, мол, Элизабет здесь, Куро слегка оттолкнул служанку и вошёл в комнату. — Господин! — обиженно раздалось у него за спиной.       Только ему было всё равно, ведь всё его внимание привлекла фигура девушки, спящей на подоконнике с книжкой в руках. Осторожно, стараясь не шуметь, брюнет подошёл туда и, взяв её на руки, снял с такого опасного места. По правде говоря, из-за одного взгляда вниз из окна ему стало немного плохо. Только сейчас он заметил, что книжка упала на пол и раскрылась на странице с посланием. Приглядевшись, он понял, что это его. Странно, ведь он отправлял это буквально три дня назад. — Мина, я имею право на поспать до полудня, — тихо протянула Элизабет сквозь сон. Затем она потянулась, при этом, похоже даже не чувствуя неудобств, распахнула изумрудные глаза. Их взгляды встретились. — Опять галлюцинации, что ли? — также тихо проговорила она и осторожно прикоснулась к щеке Куро. Как ни странно, он не исчез. — Ты совсем не рада меня видеть? — слегла обиженно пробормотал парень, хотя ему хватало и того, что с ней всё хорошо. На лице Элизабет заиграла счастливая улыбка. Оттолкнувшись, она обвила его шею руками. От неожиданности не удержав равновесие, Куро плюхнулся на пол, опираясь спиной о стену под подоконником. Девушка же так и обнимала его, потихоньку начиная всхлипывать в плечо. — Ну ты чего хнычешь? — усмехнулся он ей в волосы, прижимая к себе. — Ты… — кажется, она хотела высказать все, что о нем думает, но сдерживалась. — Ты ещё у меня попляшешь, дорогой, — постепенно плач переходил в истерическое хихиканье. К счастью, именно сейчас Куро было на это всё равно — ему просто нравилось в таком положении обнимать её, случайно целуя девушку в висок, в щеки, в губы.       Мина под шумок решила оставить их наедине. Она впервые видела свою Леди такой настоящей, живой. Ее вечно серьёзное поведение и лицо заставляли думать, что это какая-то фарфоровая кукла, сделанная с одним выражением лица, а не молодая девушка.       Тем временем наши супруги обсуждали прошедший год, извиняясь друг перед другом. Да просто сидели в обнимку, и ничего им больше не требовалось для счастья. Только Элизабет мучил один вопрос: — В этой записке ты сказал, что скоро вернёшься, но я думала, это означает неделю или месяц, — подняв бумажку, она вернула её отправителю. Парень нахмурился, припоминая. — Стрекозы-фамильяры, конечно, хороши, но идут они уж слишком долго, — выдал он, странно так улыбаясь. Затем он порвал клочок бумаги и подбросил вверх, вызвав усмешку у жены. Получился импровизированный снег. Улыбнувшись как-то по-кошачьи, Куро поцеловал ее в макушку и наконец облегчённо выдохнул. — Больше я никогда тебя не покину. Клянусь… — тихо произнес Куро, с несвойственной ему серьезностью выделяя последнее слово. Элизабет подняла голову и внимательно посмотрела в алые глаза. — Я поверю тебе, Хираи, но только в последний раз, — она мило улыбнулась, следом добавив: — В следующий раз далеко ты от меня не убежишь, дорогой! — В следующий раз я тебя с собой прихвачу. — парень по-чеширски усмехнулся, сверкнув глазами и предвкушая всю прелесть этой поездки.       Они одновременно рассмеялись, и их смех раздался в некогда безжизненной комнате, эхом отдаваясь в сердцах. Надежда на светлое будущее и вера друг в друга предвещали белую полосу в жизни, пролегающую далеко вперед. Теперь они точно знали — все будет совершенно иначе. Теперь все будет правильно, так, как должно было быть с самого начала. — Ты уж только сильно на мне не отрывайся, а? — с надеждой протянул горе-муженек, на что Элизабет, продолжая посмеиваться, с некой ехидной нотой в голосе ответила: — Ты мне еще понадобишься, любимый мой. У меня есть на тебя некоторые планы…