***
Пьеро проснулся рано. Солнце только загорелось на Востоке и, казалось, будто небо Сицилии кто-то поджег. Прикрыв глаза рукой от пробивающихся в комнату первых лучей, мужчина попытался еще хоть немного подремать, но сон упрямо миновал его. Сдавшись, он сбросил одеяло в сторону и, скрипнув матрасом, поднялся на ноги. Ступни коснулись мягкого ковра. Многие его утра начинались с незначительных физических нагрузок, и это не стало исключением. Вытянув руки перед собой, Пьеро с высоты своего роста ловко упал на ладони и в быстром темпе начал отжиматься, пока не лбу не выступила испарина, а кожа не начала покалывать. Хорошо, что его менеджер и страховой агент не видят, какой его зарядка бывает экстремальной и рискованной. Вновь вернувшись в вертикальное положение, Пьеро подошел к окну, которое выходило на центральную дорогу их улицы. Сейчас там было совсем безлюдно, и только одинокие машины мелькали настолько быстро, насколько это позволял спальный район. Его внимание привлекла девичья фигура. Такая же одинокая, как водители тех ранних авто. Она совсем не вписывалась в этот рассветный пейзаж осени. Она шла по противоположной от его дома стороне тротуара, медленно, будто ей было тяжело или она просто никуда не хотела спешить. Присмотревшись, он так же заметил золотистого лабрадора, вившегося рядом с девушкой – заныл ушиб на носу. Синяка там не было, но место удара болело. Мысль о прогулке на свежем воздухе засела глубоко в голове. Пьеро кивнув своему отражению в оконном стекле, быстро забежал в ванную. Постояв пару минут под теплыми струями воды, он насухо вытерся и накинул на себя спортивные штаны и футболку, слегка влажные волосы довольно кстати легли элегантным бардаком на голове. На первый этаж он спустился бесшумно. И только на последней ступеньке, Пьеро вспомнил, что брата и сестры нет, а спальня родителей в противоположном конце дома и даже если бы он привел сюда нескольких друзей – они бы вряд ли это услышали. Так непривычно. Утро встретило его приятно-щекотливым ветром, мягкими лучами и опять таки ноющей болью в носу. Виновница неприятных ощущений, как по мановению, опять проходила мимо его дома, смеялась и, кажется, разговаривала с собакой. Пьеро приблизился к калитке и, отворив ее, вышел на общую улицу. Незнакомка с золотистым лабрадором увидела его не сразу, а когда он попал в ее поле зрения, то девушка перестала хохотать, остановилась и быстро направилась в его сторону, зовя за собой собаку. - Доброе утро, мой вчерашний пострадавший, - она остановилась в полуметре, внимательно вглядываясь в мужское лицо, - я рада, что синяков или других повреждений не осталось. Будто камень с сердца. - Шутишь? - Пьеро поморщился. - Нет, конечно, - она пожала плечами, - я, правда, рада. Кола рядом, - лабрадор тут же оказалась около хозяйки. - Вчера она не была такой послушной, - заметил Пьеро, пристраиваясь в медленном шаге около девушки, продолжившей свою прогулку. - Видимо, ты ей понравился. Хотя, - она поджала губы, - я не исключаю, что мячик был Колле так же интересен. Их молчание затянулось на несколько минут. Она смотрела вперед, жмурилась от почти вставшего солнца, он – себе под ноги, заложив руки за спину. - Тебя ведь зовут Пьеро? – она первой нарушила тишину, и Бароне мысленно трижды хлопнул себя по лбу – он ведь не спросил ее имя. – Мне мама сказала вчера. Мы вернулись сюда после пятнадцатилетнего отсутствия, в дом напротив твоего. Значит, она та самая приемная дочь старых/новых соседей. - Да, Пьеро Бароне, - представился он, - а ты… - Мария…Мария Ману, - девушка посмотрела на него, улыбнулась и опять перевела взгляд вперед. - Очень приятно, Мария. - Взаимно, Пьеро***
Казалось странным, даже незначительным, но на следующий день, он опять проснулся примерно в том же часу – на десять минут раньше. Опять подошел к окну, опять увидел ее, играющую с домашним питомцем, в золотистой шерсти которого путались первые утренние лучи. Пьеро старательно пытался вспомнить те моменты из недавних рассказов мамы, когда он убегал к вернувшимся соседям, чтобы поиграть с их собакой. Но, к сожалению, он не то, что не мог всего этого вспомнить – в памяти не всплывали даже имя, масть или порода питомца. Как же так? Он помнил сотни текстов и нот для песен, но никак не мог откопать в голове таких простых моментов своего детства. - Еще пара таких встреч – и я подумаю, что ты мне хочешь отомстить, - он даже не заметил, как вновь оказался за калиткой, и как к нему подошла Мария. - Я беру от своего отпуска все – слишком много работал, - Пьеро засунул руки в карманы и пристроился рядом с соседкой. - Вот ты никогда не поверишь, чем я занималась половину вчерашнего дня, - мужчина взглянул на нее из-под лба, но Мария даже не обратила на это внимание. Она смотрела вперед, иногда в небо, легкая улыбка блуждала на ее пересохших устах, а на щеках время от времени появлялись по-детски милые ямочки. – Я гуглила тебя. Пьеро хмыкнул. - И знаешь, ты действительно поешь классно. Правда, мама не сказала, что вас там трое таких замечательных. Теперь буду знать. - Считаю это комплиментом. - А ты? Ты могла узнать обо мне многое - я о тебе только крохи, - Пьеро вопросительно изогнул бровь и, кажется, уже по привычке заложил руки за спину. - Мне двадцать пять, - неспешно ответила она, - я закончила колледж, даю частные уроки английского языка и литературы. Обращайся, - девушка подмигнула ему, Пьеро усмехнулся. - Спасибо. Знаю почти в идеале, язык. Почему вы уехали? Ему показалось, будто Мария споткнулась об воздух. Он подхватил ее под руку, помогая устоять, хотя девушка точно не собиралась падать. - Папе предложили хорошую работу, - произнесла она и зацепилась взглядом за пальцы, сжимавшие ее локоть. Пьеро пришлось убрать руку. - Извини… Знаешь, тебе надо обязательно увидеть весну на Сицилии, - Пьеро не знал, зачем так быстро сменил тему и почему ее глаза округлились и стали, словно стеклянные. - О, - девушка запрокинула голову, подставляя шею солнцу, - я уверенна, что она прекрасна. - Намного прекрасней осени, - заверил мужчина. - Жаль, - прошептала она, но Пьеро ее не услышал…