Наша музыка

Не знаю, сколько прошло времени, но я так и не отпустил руку Сэм, крепко вцепившись в нее своей. От такой хватки костяшки моей руки даже побелели, а кисть блондинки оставалась по-прежнему смугло-персикового оттенка. Сдержанная улыбка украшала ее прекрасное лицо. Девушка напоминала мне Афродиту. Может это оттого, что я начитался книг по греческим мифам, или же Паккет и правда была похожа на обворожительную Богиню. - Простите за опоздание! – послышался звонкий женский голос сзади. Я даже оборачиваться не стал. Мое внимание было приковано только к Саманте. Но все же от меня не ускользнуло то, что этот голос показался ужасно знакомым, будто я его уже раньше слышал. В отличие от меня, другие представители семейства Шей и девушка, мысли о которой заполнили весь мой разум, мгновенно повернули голову по направлению к “новенькой” в комнате. - Ты спустилась, - с досадой в голосе сказала Сэм. Подождите-ка, с досадой? Может мне показалось. С чего бы ей чувствовать… она отпустила мою руку. Я мысленно ухмыльнулся. Грустно ухмыльнулся, конечно. Сейчас мне было не до веселья. Я больше не ощущал тепла ее прикосновений, колющего чувства, так приятно заставляющего вздрогнуть. Она отпустила мою руку. На секунду мне показалось, что всё рухнуло. Мечта испарилась, и реальность угнетенной пеленой пронеслась перед глазами. Я видел ее кисть - аккуратную женскую руку с длинными окрашенными в фиолетовый лак ногтями. Она была так близко, но в то же время невыносимо далеко, за пределами возможности снова взять ее в свою грубоватую конечность. Она отпустила… момент прошел. Еще один наш совместный момент просто ушел, и теперь будет появляться в моей голове только как воспоминание, самое лучшее воспоминание, которое я только могу себе позволить. Будь у меня больше решимости, я бы мог позволить себе более много сюжетные воспоминания, с событиями, которые вспомнишь, и, не задумываясь, скажешь: “Да моей жизни позавидовал бы даже самый изощренный сценарист!”. Меня частенько посещает мысль, о том с кем я разговариваю, в тот момент, когда для меня время вдруг неожиданно застывает, и я не слежу за происходящем вокруг. То есть, я говорю сам с собой, разумеется. Но ведь иногда я обращаюсь к кому-то. Как будто мои мысли кто-то слышит. По мне явно давно психушка плачет. Все-таки я точно сошел с ума. О чем я вообще думаю? - Могу я уже сесть за стол?! – крик сирены, вот что это было. Меня будто током дернуло, и я немедленно обернулся на нарушителя моего монолога с самим собой. Не может быть! Глазам своим не верю. Она… эта была она. Темная копна волос, по моей памяти всегда спутанных, была ровно приглажена, уложена и, кажется, блестела. Блестела? Наверное, она использовала какой-то спрей, придающий волосам «мгновенный блеск». Зачем девушки вообще этим пользуются? А одежда на ней была такая женственная, элегантная. Я раньше думал, что у нее лишь одна толстовка на все времена года. А сейчас это платье, украшающее ее до неприличия худое тело, буквально резало глаза. ПЛАТЬЕ. Она никогда не носила платья. Никогда. Может у нее есть сестра-близнец? Или двойник. У всех есть двойники, если верить кому-то там, кто пустил такую байку. Но… - Бенсон? Карли Шей. Теперь-то я вспомнил ее фамилию. И это определенно точно была моя старая “помощница”. - Неужели это ты? Я, я, кто ж еще? Только вот Ты, Карли, появилась совсем не вовремя! Конечно же, я не скажу ей это вслух, но в своих мыслях я могу пускать в ее адрес эти яростные обвинения сколько захочу. Как она могла прервать такой момент? Я же только добился от Сэм доверия, может даже проявления чувств. Хотя каких чувств?! Но она же взяла меня за руку, взяла ведь? Это же мне не причудилось? Я слишком много думаю. - Вы знакомы? Сэм. Моя милая Сэм. Как же мне нравится ее голос. Более того, я люблю его. Такой высокий, звонкий, мягкий, красивый, чарующий. Описывать можно вечно. Хочется слушать ее голос каждый день. Я не смог и слова произнести, наверное, еще не отошёл от шока при виде Карли, поэтому лишь кивнул. Шей тоже закивала и подбежала ко мне, став так тщательно рассматривать, будто видит в первый раз. Девушка тут же залилась смехом, схожим со звоном колокольчика. Казалось, это младенец захохотал своим детским утробным голоском. - Ты ничуть не изменился! – прекратив смеяться, пролепетала Карли. – Кажется, что и не было этих трех лет. Бенсон, Бенсон, Бенсон… я поражена вновь тебя увидеть! Как ты? Что нового…? Карли Шей. Раньше я и представить себе не мог, что эта особа будет смотреть на меня своими чисто карими глазами, излучающими радость, и задавать нескончаемое количество вопросов. В школьные годы от нее и одного малюсенького вопроса-то услышать было редкостью, а сейчас… Что творится с миром? Я обернулся лицом к Сэм. Она была поражена не меньше меня, но не от того, что брюнетка так много говорит, думаю, раз они подруги, Паккет должна уже не изумляться таким вещам о младшей Шей, от которых я приходил в потрясение. Надо же! Карли Шей и Саманта Паккет – подруги. Две девушки, с которыми у меня сложились более менее положительные дружеские (хотя с одной из них я бы хотел кое-чело большего) отношения. И они подруги! С чем черт не шутит, и после этого я еще должен чему-то удивляться? - Эй, ты что оглох, малыш? Точно, как я мог забыть свое нелепое прозвище, которым меня одарила “воин в толстовке”. Хотя какой она теперь воин! Да и той толстовки наверняка уже давно нет. Кстати говоря, “малышом” я стал от своего маленького роста. Я был коротышкой, карликом, первоклашкой среди восьмиклассников. Меня всегда толкали случайно или садились на меня в столовой (такое было пару раз, и да, это больно!). Но теперь никто не посмеет назвать меня недоростком! Так вам, гиганты несносные! - Прости, Карли, я просто… просто… слов нет у меня, вот! - Так раз у молодого человека слов нет, тогда может ты уже сядет за стол, Карлотта, - чуть насмешливым, но не менее грубым голосом сказал мистер Шей. - Пап! – Карли закатила глаза, и я снова узнал в ней ту девчонку, которая никогда не позволяла мне проводить ее до дома. Сэм улыбалась, смотря на нас с Шей. Думаю, она была рада, что двое ее друзей (да, да, да, я все еще пытаюсь поменять свой статус в ее жизни на другое слово, начинающееся на букву “п”) оказывается знакомы и вроде как тоже являются почти друзьями. Карли все же села за стол, под надзором родителей, которые кстати выглядели удивленными. Особенно меня позабавило лицо Спенсера, который даже не пытался скрыть свою отвезшеюся челюсть. Болтовня в комнате возобновилась. Саманта смотрела на меня с широко распахнутыми глазами и продолжала улыбаться. А что еще для счастья нужно? Только ее улыбка. Хотя, конечно, я бы еще и от поцелуя не отказался, но я без малейшего самолюбия уверен, что и это у нас скоро будет. Может я и напридумывал себе чего-то, да только меня это мало волнует. Главное – она рядом, сидит, поглядывая в мои глаза, будто читая в них ответы на все вопросы, и с лица ее не сходят глубокие ямочки. - Так, а теперь объясните мне, каким образом мой старый знакомый оказался в моем доме? – Карли пронзительно смотрела то на меня, то на Паккет. - Только после того, как вы расскажете откуда знаете друг друга, - поочередно показывая на нас с брюнеткой, приказала Сэм. И мы мгновенно повиновались ее просьбе. Карли говорила больше, чем я. Мне оставалось только добавлять от себя некоторые детали. Все нас завороженно слушали, даже брат Карлз вникнул в разговор. А мать и отец сего семейства уже не смотрели на меня, как на отщепенца. Может я в них ошибся или они просто не хотели вести себя с другом (хотя я все еще в этом не уверен) дочери, как самые зазнавшиеся король и королева с прислугой, то есть попросту не обращая внимания. Не знаю и не хочу знать. Мне сейчас хорошо, я чувствую себя в своей тарелки, в кругу людей, которым моно доверять. Хотя Спенсер Шей мне все еще не очень приятен (об этом не дает забыть небольшой синяк под глазом, который к счастью по непонятным мне причинам почти не виден), я готов опустить этот факт, чтобы замечательно провести вечер. Снова я почувствовал легкое покалывание. Саманта наигранно нечаянно коснулась моей руки, а потом, смотря куда угодно, только не на меня, скрепила свою кисть с моей. Тот момент будто и не уходил никуда, он просто отлучился ненадолго, а теперь вернулся и с еще большей эйфорией закружил мою голову. Я парил, летал над землей – так реально было чувство невесомости, индуцирующее счастье. Мое счастье. Я благодарил Бога, в которого до недавних пор и не верил вовсе, за то, что он свел меня с Ней. Я благодарил Судьбу и всех богов Олимпа вместе взятых. Родителей Сэм, за то, что ее родили, своего отца, за то, что отправил меня в этот чудесный город, который я так ненавидел. Парк Гриффит, свою несдержанность, из-за которой я привлек Ее внимание. Создателей компакт дисков, Элвиса Пресли в конце концов. Я благодарил музыку, которая соединила мирок простого парня, ненавидящего солнца, и мир чудесной девушки с трагическим прошлым и улыбкой, являющейся причиной умиротворения, блаженства, любви. Музыка, соединившая Фредди Бенсона и Сэм Паккет, меня и ее. Это наша музыка.