Ловушка

Маринетт почувствовала холод от стены каждым позвонком своей многострадальной спины. Её не раз впечатывало таким образом и каждый был не самым приятным. Однако сейчас зажмуриться хотелось от наслаждения и только. В глазах Адриана, который сейчас почти впритык подошел к ней, отражалось её смятение. Агрест же напротив - был на редкость доволен. Ловушка захлопнулась вместе с дверью в эту тесную кладовку и завершением трансформации. Её поймали как мышь (ибо это место нельзя было окрестить "золотой клеткой" никак!), её оставили без права голоса и выбора. Невольно она выдала себя и выкрыла Кота. Чёрт, и почему же так приятно быть прижатой им? Ведь это получается, что Кот всё время рисковал собой ради неё, когда Леди была готова положить свою жизнь за Адриана. Этот парадокс вызывает страдальческую усмешку у Мари. Но сам Адриан, казалось, не был сильно поражен. Он с неподдельным интересом разглядывал Дюпен-Чен, при чем так, словно до этого никогда в жизни ее не видел. Хотя, такой точно не видел. Маринетт замерла, почти не дыша и стараясь не двигаться. Она пристально наблюдала за каждым движением, ловя шумные выдохи и щелканье зубами. И как только не заметила, что эта дурацкая привычка их и соединяет?! Вот только Адриана она красила, как и всё остальное, что могло его коснуться, а в Коте раздражала. - Вот же проблема, - разочарованно вздохнул Адриан, поникнув, а в ту же секунду Маринетт прокляла весь мир от досады; он огорчился. Девушка закусила губу, готовая или зареветь во весь голос, или потеряться в оправданиях. - Проблема-проблема, - юноша забарабанил указательным пальцем по губам, а за тем им же провел линию на её щеке, заставив ошалеть от этой выходки. - Проблема... Как теперь тебя называть? Принцесса? Моя Леди? Мари удивлённо захлопала глазами, глядя, как по тонким устам Адриана расползается знакомая, наглющая, самодовольная ухмылка Кота. Улыбка, адресованная только ей. И уже за это можно простить всё на свете. - Кот, - чуть виновато, немного игриво, слегка хрипло. Внутри Мари ликовала, а снаружи горела. - Адриан. - Да-да, моя Принцесса-Леди-Маринетт? - и улыбка еще шире. На лице, изученном сотнями взглядов улыбка этого наглеца. Улыбка, что теперь заставляла сердце пропустить удар. И слов было сказано достаточно; всё остальное станет лишним. Мари чувствует его сильные руки, что обхватывает ее талию, левая рука устраивается удобнее, а правая скользит по спине. Уже не понимает: она прижата к Адриану или Адрианом к стене. И уже не хочется. Его взгляд отдает лукавостью Нуара. В нём навсегда кошачья душа и этого не исправить. Да и зачем? Это терпимо и любимо. Дюпен-Чен чувствует его губы на своих и готова обмякнуть от наслаждения, на что Адриан предусмотрительно вжимает её сильнее в стену и поддерживает рукой. Он в той же ситуации. Быть супер-героем с безответной любовью за плечами и разом стереть границу дозволенного, что возвела ЛедиБаг - неимоверное облегчение. Он благодарен рубашке, что за жесткой тканью скрывает его бешеное сердцебиение. Это его первый настоящий поцелуй не на камеру. Так долго любить и вдруг наконец стать любимым - бесценно. И даже слова выпадают из головы. Нехотя отрываясь от губ девушки, Адриан мельком улыбнулся. Вид Мари его забавлял: смятение перекочевало в недоумение и превратилось в яркий румянец на щеках. Она отвела взгляд, краснея еще гуще, и почему-то Агресту показалось, что не от смущения, а от злости на себя и ситуацию. Юноша на это лишь счастливо улыбнулся и прижал к груди свою Леди. Возможно, кода она более-менее придет в себя, она и заставит познать его гнев отнюдь не праведной Маринетт Дюпен-Чен. Но сейчас ее ладони ложатся на широкие плечи Адриана, а сам Адриан про себя отмечает, что неплохо было бы закрыть дверь плотнее. Пускай они сейчас и не супер-герои. Мало ли что.