Демон

- Да я ради тебя всё серебро в дальнюю комнату снесла! Ни одной опасной пентаграммы при тебе за полтора года не начертила, всё втихаря! – Ирка прищуривает глаза, горящие болотным колдовским огнём. – Все травки, приносящие вред, вынесла! А они полезные были и дорогие. Ты мне должен теперь! - Ещё жертвы с твоей стороны? – Айтварас насмешливо кривит в улыбке губы, но в тёмно-синих глазах уже начинают бледнеть и теряться зрачки, как открытый сигнал, что демон опасно близок к переходу в боевую ипостась, а за широкой спиной недовольно извивается материализовавшийся чешуйчатый хвост. - Соль! – торжествующе выкрикивает Хортица. – Знаешь, как быстро надоедает всё несолёное есть? Где моя белая смерть, где она? - Соль вредна для организма, - парирует Айт шипящим тоном, и оглядывается было на дверь. – Тем более, тебе она тоже особой радости не приносит. - Что, свалить хочешь? Давай, иди! – ведьма сжимает руки в кулаки. Айтварас пожимает плечами, показывая, что Ирка сама же и разрешила, и опасно поворачивается к ведьме затылком. В незащищенную спину летит тяжёлая пепельница, метко пущенная рукой Хортицы. Предмет пролетает сквозь замерцавшую фигуру демона, экстренно перемещающегося в другое место, ударяется о стену и с грохотом обрушивается на пол. Покрасневшая Ирка падает в своё кресло и начинает выбивать нервную дробь подрагивающими пальцами по подлокотнику. Вот стоило же с самого утра поссориться с демоном из-за какой-то чепухи и выслушать потом гору упрёков к самой ведьме. Именно в таком состоянии и находит её Рудый, забежавший на чай и притащивший благодарности в виде цветов и сладостей от Серого /денежный гонорар ещё раньше перекочевал в цепкие ручки ведьмы/. - А где? – оборотень оглядывается и ставит корзину с презентами прямо на стол перед Иркой. - Ушёл, - мрачно отвечает Хортица, вытаскивая из груды пряник, замотанный в липкую обёртку. Рудый глубокомысленно кивает, делая вид, что всё понял, некоторое время вглядывается в жующую пряник ведьму и со вздохом изымает откуда-то со дна корзины бутылку хорошей огневухи*. Ирка оценивает размеры бутылки, пожимает плечами и достаёт из верхнего ящика стола два мутных стакана /Рудый не решается спрашивать, сколько времени они там пролежали, тайком вытирая их рукавом/. - Понимаешь, я же могла ему что угодно приказать, - ведьма с громким стуком ставит пустой стакан обратно на столешницу. – И он обязан был выполнить, никуда бы не делся. Связь не позволила бы ослушаться. - Ага, - кивает оборотень, с громким бульканьем подливая огневуху. - Упырь преисподней, - Хортица задумчиво просматривает жидкость на свет, и цепляется взглядом за висящие на стене часы. – Адовы черти, у меня же ещё встреча сегодня! - С кем? – Рудый косит на бутылку, в которой остаётся не распитой ровно половина, и уважительно присвистывает – ведьма оказалась мощным собутыльником. Такое количество влитого внутрь алкоголя обычно косило молодых оборотней на раз, а она вон сидит и язык разве что чуть заплетается. - Неважно, - Ирка отставляет полный стакан и резко встает: комната начинает уезжать в сторону, завлекая ведьму за собой. Та хватается руками за край стола и мотает головой, - кусок блохастый, ты что, меня споить пытался? - Неа, - Рудый прикусывает нижнюю губу, чтобы ни дай боги не улыбнуться, и с громким звуком вбивает в бутылку пробку. – Это на будущее. До двери довести? - Пшел отсюда, - Хортица шипит, подражая её демону, и трясёт в воздухе воображаемый стакан, затем резко переворачивая вверх дном; зелёные глаза загораются ведьмовским светом, и универсальное заклинание от пьянства срабатывает – на ведьму как ушат холодной воды выливают. Правда, часов через десять похмелье будет просто адское, но по истечению этого срока Ирка надеется оказаться в тёплой кровати с хорошо настоянным рассолом в руках. Хортица вихрем проносится по агентству, собираясь, мимоходом выставляет за дверь Рудого и благополучно бежит на встречу с очередным клиентом. Быстрым ходом Ирка добирается только до ближайшего переулка, в котором ведьма на грани слуха различает лёгкие шаги за спиной, а затем в глазах темнеет, и забытье принимает Хортицу в свои объятья. - Кто ж вас учил по голове бить, - Ирка со стоном открывает слезящиеся глаза, но при попытке дернуть руками обнаруживает, что те крепко привязаны к хлипкому стулу, с которого почти сползло бесчувственное тело ведьмы. Хортица пытается принять более комфортную позу и зажмуривается, когда в глаза резко бьёт свет направленной в лицо лампы. Попривыкнув, Ирка может различить в тёмном контуре явно женский силуэт. - Ирина Хортица? – голос с визгливыми нотками отдаётся настоящим грохотом в ушах поморщившейся ведьмы. - Дамочка, вас в детстве не учили, что людей лупить в меньшей степени некрасиво? – Хортица шевелит туго стянутыми руками, стараясь ослабить узлы, и прислушивается к резерву: магию явно заблокировали. Ирка просто зуб готова отдать за то, что сидит в центре пентаграммы и даже могла примерно представить, какой. – А сиденье надежнее нельзя было найти? И да, сначала имя надо спрашивать, а потом в своё логово тащить. - Заткнись, - женщина начинает выходить из себя. В световом круге появляется ладонь с аккуратным маникюром на длинных ногтях; эта самая ладонь размахивается, и голова Хортицы дергается вправо от тяжёлой оплеухи. - А начиналось всё неплохо, - Ирка медленно двигает челюстью, чувствуя лёгкий солоноватый привкус на языке. - Куда ты, дрянь, дела Аристарха? - Кого? – Хортица не притворно изумляется, призадумывается и фыркает, - вы про ту голову, что притащил Айт? Оборотням отдала. От ещё одной пощечины ведьма чуть не слетает со стула, готового развалиться прямо под ней. Облизывая губы, Ирка чувствует подступающую тошноту и смачно сплёвывает сгусток крови в сторону. - Ты поплатишься за это, - шипят из темноты, - ты будешь долго страдать, ты… - А вас не учили сразу убивать после никудышного допроса? – Хортица мрачно улыбается, чуть заслышав этот предельно вежливый холодный тон. Коротко взвизгивает женский голос, мелькает крылатая тень и в освещенный круг как тряпичная кукла падает тело с бездумно застывшими остекленевшими глазами; под ним начинает растекаться багровая лужа. Большего не даёт разглядеть клубящийся мрак /кажущийся ещё темнее с появлением демона/, но Хортица замечает следы крови на перерезанном горле. - Не думала, что ты придёшь, - к рукам прикасается острый холодок когтей. Ирка, морщась, разгоняет кровь в пережатых конечностях, терпя неприятное покалывание, и брезгливо отступает дальше от ещё тёплого трупа, натыкаясь спиной на Айта. - Не думал, что приду, - тихо отвечают куда-то в ухо, пуская мурашки по телу. Ведьму аккуратно обнимают за талию, и пространство вокруг смазывается в дымке демонического перемещения. Хортица отшатывается от демона и нехотя поворачивается к нему лицом. Айтварас всё ещё в боевой ипостаси, и на ведьму в упор смотрят тёмно-синие глаза без намёка на зрачки. Ирка невольно любуется широкими кожистыми крыльями, колыхающимися в такт дыханию, и забывает всё, что хотела сказать, беспомощно улыбаясь. Айт со вздохом возвращает себе человеческий вид, моргает, приведя глаза в норму. - Это была Рада, приспешница Аристарха. Зря её тогда пощадил, - наклоняет голову набок, разглядывая ведьму. Протягивая руку к её лицу, демон мягко касается кончиками пальцев красной щеки. – Компресс приложить не хочешь? Хортица кивает и было набирает воздух для слов благодарности, крутящихся на языке, но в голове будто петарда взрывается. Ведьма стонет, до скрежета стискивая зубы, и делает громадное усилие, чтобы не опуститься на пол, сжимая руками виски – положенные ей десять часов истекли. Недоумевающий Айт сначала решает, что он опоздал, и Ирку таки ранили, но, узнав истинную причину, издаёт громкий смешок и притаскивает ей мокрое полотенце на лоб и впечатляющую банку рассола. - Ты уходишь? – страдающая ведьма, заботливо уложенная на диван, прижимает к себе уже тёплую ткань. Айтварас с тяжёлым вздохом отбирает у неё тряпку и идет мочить её заново. Ирка понимает, что демон остаётся.