Когда хочешь умереть

Он замешкался. Не смог сформулировать мысль. А ведь была она простейшей из простых: «Хочу я умереть, исчезнуть из этого мира, пока мира не коснулось моё проклятие». Стоило всего на секунду поверить другим, что это дар. Теперь же не было ничего и никого. «Я мог бы спасти её от болезни…» — промчалась тихая мысль, оставляя за собою лишь горечь. Ком застрял в горле. Вейн сжался в комок, крепко прижимая к груди колени, пряча безмолвные слёзы. Не от других: других не было. От себя. Лишь иллюзия, что слёз нет… Но разве обманешь себя? «Или же завёл бы семью. Большую. Не могло быть иначе», — как назло, терзали мысли, воспоминания о близких друзьях. Вначале Джесс, теперь Никки. Кто следующий всплывёт в памяти? Вейн не хотел знать, не хотел вспоминать, не хотел чувствовать. Ничего. Чтобы его душа стала такой же, как ныне мир, вернее его отсутствие. Нелепая случайность стёрла всё, кроме него! И не было смысла кричать, не было смысла плакать, хоть слёзы и текли, не было смысла дышать, но лёгкие всё равно раз за разом вздымались, заполняясь пустотой. Кислород не нужен был — всего лишь имитация жизни. «Я бы точно смог вернуть к жизни призрака», — мелькнул образ Памелы. Больше не было даже душ. Совсем один, наедине со своей памятью и бессилием. А ведь что стоило ему, исполнить сокровенные желания друзей, узнай он о себе немного раньше? Не помни он о своём рождении и первой отнятой жизни… Соперничество, любовь, дружба — всё было таким ярким когда-то, пусть Вейн и не воспринимал многое должным образом, словно существуя в другом мире, нежели обычные люди. Кто же знал, что он на самом деле не человек? Таким нелепым теперь казалось желание Роксиса победить его. Но и это желание можно было исполнить. Слетать на другую планету и стать членом правящей семьи — как смешно было теперь об этом думать. Смешно и больно до слёз. Словно ножом по сердцу. А Вейн всё смеялся, задыхаясь, и смеялся, хотя его и не было слышно — лишь оглушающая тишина. Вейн кусал губы до крови, чтобы остановиться, но ранки тут же заживали. «Он даже стал "Пособником Зла", чтобы я мог стать героем и спасти мир…» Немой смех прекратился. Вейн отпустил колени и раскрылся перед непроглядной тьмой. Вокруг царило небытие, созданное им же. Спасти мир? Он? Уже невозможно… А тогда? Лишь игра, насколько бы серьёзно Флэй ни играл. И всё же Вейн готов был пойти у него на поводу. — Пожалуйста, вернись… Я хочу спасти мир… — Вейн шевелил губами, пытаясь воззвать к своим силам, но звука больше не было. Он уже не хотел умереть: понимал, что не может. Столько раз пытался исчезнуть, забыться, не думать. Смерть была его третьим желанием. Увы, вторым желанием он отрёкся от своих сил. Ненароком озвученные желания, нет, всего лишь фразы, брошенные в порыве эмоций — и мира больше не стало, и Вейн запер себя в клетке. «"Тогда этому миру лучше не существовать", "Уж лучше бы этих сил не было", — прокручивал он многократно трагичный момент своей глупости, своей величайшей ошибки. — Почему?.. Ну почему я вместо этого не сказал, что лучше бы не было меня? Ведь так и правда было бы лучше…» Не имея возможности ни умереть, ни вернуть всё обратно, Вейн, дрейфуя вечность в бесконечности, надеялся, что когда-нибудь мысли исчезнут, когда-нибудь он раствориться во тьме, став её крохотной, бесполезной частью. Когда-нибудь.