Круги на воде

- Так легче? - спросил Гаара, наблюдая, как Сора мажет обожженную кожу мазью от ожегов. - Да, спасибо, - девушка улыбнулась, протягивая мазь обратно. - Сейчас ей нужно впитаться, после чего будет лучше замотать все это бинтом. Это средство несколько специфично, - Гаара поставить мазь на полку, после чего протянул девушке влажное полотенце. - Протри руки. Они все в крови. - Спасибо, - снова поблагодарила Сора. Оба погрузились в молчание. Гаара сам хотел поговорить о чем-нибудь с этой девушкой, но не мог найти тему для разговора, поэтому молча стал наблюдать, как она стирает кровь и грязь с рук. Теперь, когда она сняла плащ, можно было заметить сильно выступающие ключицы. Телосложение девушки было слегка анорексично, словно она часто не доедала, либо болела. Словно читая мысли Гаара, девушка посмотрела на себя в зеркало, висевшее напротив. - Да, и правда, как-то костляво я выгляжу, - с наигранным безразличием протянула она. - Не ешь? - Ем. Просто, не могу поправиться в последнее время. Очень много нервов. - Ты ведь тоже шиноби. Я тебя не видел раньше, - приняв обратно полотенце, Гаара бросил его в тазик и опустился на диван. - Какое у тебя звание? - Джонин. - Тебе едва ли есть четырнадцать. - Если бы ты чаще отвлекался от резни, знал бы меня. Меня много кто знает, - Сора развела руками. И снова повисло молчание. Девушка начала рассматривать стену с фотографиями, Гаара же продолжил рассматривать ее. Черты ее лица были очень аккуратными, словно выточены искусным скульптором, губы были небольшими, сильно искусанными. Кожа была настолько бледной и тонкой, что можно было легко разглядеть вены, идущие от шеи до уголков рта. Заметив, что девушка перевела взгляд в зеркало, Гаара отвернулся. На него теперь смотрело его отражение - худощавый, такой же бледный паренек с растрепанными красными волосами. Глаза были такими же светлыми, как у самой девушки. "Не замечал..." - подумал парень, слово впервые видя себя. Под глазами залегли глубокие тени от недосыпа. - У самого видок не лучше. Не ешь? - в голосе девушки снова прозвучал сарказм. - Ем. Просто, не могу поправиться в последнее время. Очень много нервов, - не менее саркастично ответил Гаара. Оба усмехнулись. - Тебя совсем нет на фотографиях. Почему? - Сора склонила голову на бок, ожидая ответа. Гаара и сам затруднялся ответить. И правда, почему? Потому что ему было наплевать? Или потому, что он был слишком занят тем, что сходил с ума? Или занят? Но ведь на стене так много фотографий Темари и Канкуро. Есть даже фотографии отца и матери. А его нет. - Нужно сфотографироваться будет. На кухне засвистел чайник. Поднявшись, Гаара пошел на кухню, отключил плиту и, поставив чайник на поднос к стаканам и чему-то сладкому, понес его в гостиную. Поставив чай на столик, Гаара начал разливать его по чашкам. - Я нашел только зеленый чай, надеюсь, ты его пьешь? - не дождавшись ответа, парень повернулся к Соре. Она спала, откинув голову на спинку дивана. - А перебинтовывать...как? - поставив чайник обратно, Гаара вынул из кармана заготовленный заранее бинт. Итак, девушка спит, и спит, видимо, крепко. Перебинтовать ожег необходимо, чтобы никакая зараза не попала. Ему придется собственноручно поднимать девушку и перебинтовывать? Сама мысль прикасаться к девушке без ее согласия Гаару пугала. Он вообще никогда не притрагивался к людям, а тут еще и вполне симпатичная девушка, спящая на диване в его доме. "Что делать-то?" - все мысли сосредоточились на одном вопросе. Сначала нужно было задрать майку. Сглотнув, парень испуганно потянулся к белой ткани. Осторожно, боясь в любой момент, что девушка проснется и застанет его в таком недвусмысленном положении, Гаара стал медленно приподнимать майку. Приподняв ее до того уровня, где начинается нижнее белье, он тут же одернул руки. Теперь нужно было перебинтовать ее. Осторожно положив руку девушке на спину, Гаара легко приподнял ее, отчего ее тело оказалось почти вплотную прижато к его. На секунду он засмотрелся на то, как задрожали ее ресницы и замер. Этот момента хватило, чтобы позади раздался свист: - Ничего себе, братец. Сору подцепил... - Это не то, что ты подумал! - громким шепотом отозвался Гаара, с паникой глядя на пришедших брата и сестру. Глаза Темари были широко распахнуты от удивления, Канкуро же трясся от беззвучного смеха. - Гаара, она же спит... - только и сказала Темари, проведя ладонью по лбу. - Гаара, тебе же еще шестнадцати нет даже... - Да мне ее рану перебинтовать надо, а она уснула! Чем ржать, лучше бы помог, Канкуро! - разозлившись, Гаара едва не перешел на крик. - Да без проблем... - Руки уберите от девушки, извращенцы! - шепотом крикнула Темари. Руки Гаары автоматически разжались, и тело девушки скользнуло обратно на диван. Дав подзатыльник ржущему Канкуро, Темари быстрым шагом подошла к Гааре и отняла у него бинт. Гаара был очень рад тому, что ему не пришлось и дальше что-то делать с Сорой. Темари ловко перебинтовывала раны, Канкуро потирал затылок, Гаара сидел на кресле, глядя на свои руки. Вот так запросто. Просто взял, задрал майку и поднял сонное тело девушки. И не важно, что это было ради того, чтобы помочь ей. Выглядело это настолько странно, что парню не верилось, что это делал он. "С другой стороны, что так разнервничался?- вдруг сказал себе Гаара. - Я же не извращаться собирался, а помочь! Да, не помогал раньше никому, вот и необычно все это..." - переведя взгляд на лыбящегося брата, Гаара покачал головой. Определенно, это ему еще припомнят. - Она очень крепко спит. У нее была тяжелая миссия, - тихим голосом произнесла Темари, укладывая Сору на диван. - Откуда вы все ее знаете? - спросил Гаара. - Кто она такая? - Я ходил с ней на миссию, - пожал плечами Канкуро. - Она довольно сильный шиноби. Но я абсолютно не помню ее в академии. - Мы вместе проходили медицинские курсы. Мне она, напротив, показалась растяпой. Вечно все из рук роняет, - Темари усмехнулась. - Но потом, когда мы встретились на миссии, словно другой человек - сильный шиноби, однако слишком горячая... похожа на Наруто. Бросается вперед, не думая. - А ты ее где взял такую? - Канкуро кивнул на ранения девушки. - В парке подобрал. Она от боли корчилась там, а в лазарет идти боялась. - Ясное дело, - протянула Темари, зевая. - То есть: ясное дело? - Спать я. Сама расскажет, если надо будет, - поднявшись на ноги, Темари пошла к лестнице. - Доброй ночи. - Я тоже, пожалуй. Доброй, - махнув Гааре, Канкуро тоже отправился в свою комнату. - Доброй... - эхом отозвался Гаара, поникнув. Они могут спать. Могут видеть сны. Для них существуют разные дни. Для Гаары же все дни давно слились в один, бесконечный. Для него не существовало рассветов, не существовало закатов. Все тянулось бесконечной чередой, день сменял ночь, а для парня это все были одни сутки. Единственный раз, когда один день сменил другой обернулся трагедией. И,в то же время, тот день словно стал началом новой жизни. В мозгу словно что-то перещелкнуло, и теперь он потерял желание убивать. Всю жизнь можно было разделить на два этапа - до отключки и после нее. И тот момент, что был после - куда радужнее. Гаара и не знал, что Канкуро умеет шутить и что в глубине души все же любит детей. Не знал так же, что Темари красавица, за которой пытаются ухаживать многие ровесники. Казалось бы - такие очевидные вещи, которые знает каждый о своих родных. А он и не знал. За раздумьями Гаара просидел до рассвета. Когда солнечный луч прошел сквозь занавески и ударил прямо в глаза, парень вышел из оцепенения и перевел взгляд на спящую девушку. Которая, к слову, уже и не спала. - Ты так долго сидел и залипал в одну точку, что мне стало интересно, как долго ты сможешь... - полу-шепотом поведала Сора. - Два часа с момента моего пробуждения. Ты даже не моргнул ни разу. Как ты это делаешь? - Я не могу спать, - теперь уже Гаара сверлил взглядом Сору, не в силах от усталости даже отвести его. В полу-мраке зрачки Соры стали широкими, и глаза девушки словно оттаивали. - Если я усну, Шукаку вырвется и тогда... - Я помогу тебе, - Сора резко приподнялась и прислонила ладони к щекам Гаары. - Не бойся и впусти меня. - Х-хорошо, - Гаара и сам не понял, на что согласился. Последнее, что запомнило его уплывающее сознание - теплый взгляд ледяных глаз. А потом наступила приятная, обволакивающая темнота.