Звезды знают

Звездное небо было прекрасным. И вечным. Оно было слабостью Рей. Оно казалось ей красивым на Джакку, когда холодная ночь опускалась на пустынные просторы, и на небе рассыпались бриллианты небесных светил. Они манили, давали понять, что местные унылые пейзажи – это не весь мир. Там, в бесконечности, ее ждала целая вселенная, полная чудес и приключений. Звезды остались звездами и на острове посреди океана. Смотря на уже совсем другие созвездия, Рей отдыхала после утомительных тренировок с магистром Люком и думала про всех этих существ: счастливых, несчастных, добрых и злых. Таких разных. Всех, чьи судьбы подчинены Силе. Где бы она ни была – на кораблях или планетах – она везде видела звезды. Это была ее особая константа. Она давала возможность не сойти с ума, что бы не происходило. Возможность смотреть на звезды напоминала Рей, кто она есть. Ее прямая спина служила сейчас своеобразным щитом от окружающих. Она была уязвима как никогда, стоя у этого огромного окна. Понимание. Тяжкий груз душевных мук, назойливое жужжание совести. Что же она натворила? Как она могла так поступить с друзьями? С учителем? Леди Рен. Бывшая мусорщица. Сильнейший форсюзер. Погибель для надежды. Женщина, которая в один миг перевернула всю галактику, поддавшись Тьме. Единственная причина, по которой эти звезды еще сияли, – это то, что она помнила. Проведя полжизни без воспоминаний, Рей больше никогда не хотела терять что-либо из своей памяти. Но сейчас это упрямое желание сохранить в себе каждое прожитое мгновение играло с ней злую шутку. Рей помнила все. Она помнила глаза, полные страха и шока. По и Финн. Первые настоящие друзья смотрели на нее с непреодолимым ужасом, как будто не веря, не узнавая. Грустные глаза. Лея и Чуи. Они потеряли столько. И в том числе ее. Что могут чувствовать люди, когда понимают, что ошиблись в любимых и уже не единожды? Она помнила взгляд Люка – непроницаемый и полный боли. Он не злился. Джедаи не злятся напоказ. Он был глубоко разочарован, и эта беспросветная тоска резала по сердцу и тянула прочь. Прочь от всего: Тьма или Свет – это неважно, когда ты летишь на дно. Рей помнила, кто она есть. И это было горько. Наверное, все, что ей оставалось – это упрямой поступью шагать вперед по жизни. Пусть уже на другой стороне, по иным правилам. Принося разрушения и дисгармонию обитателям галактики. Ну и пусть. Действительно. Пускай все будет так, как есть. К чему метания, сомнения? Миру было плевать на нее долгие годы. Так почему бы не отыграться теперь? Рей вырвалась из своей песчаной тюрьмы. Она больше не вынуждена каждый день бороться за существование, спать с открытыми глазами, ждать невозможного. Она может говорить то, что чувствует, и подчиняться не прагматичным законам выживания или глупому оптимизму. Теперь Рей может делать что хочет. Почему же ей так страшно? Щека, покрытая бледными веснушками, слегка дрожит, но Рей быстро берет себя в руки и смахивает подступившие слезы. Она решилась. Она готова. Свет – это снова заточение, условности, правила. Тьма сделает ее свободной и... счастливой? Где то за ее спиной шуршит дверь. Рей знает, что пристальный взгляд темных глаз направлен лишь на нее. И на уме у Кайло Рена лишь она. Даже не влезая в его голову, девушка каждую секунду ощущает это странное беспокойство, исходящее от мужчины. Он жалеет ее. Но чего она точно не знает, так это то, что Рен жалел ее всегда. Причины находились постоянно. Иногда он создавал их сам. Потому что чувствовать к ней хоть что-то – это как дышать. Жалеть ее – значит понимать. А это дает шанс быть понятым самому. Кайло встает рядом и смотрит на те же звезды. Но не видит той красоты, потому что ему надо думать о более жестоких и реальных вещах. Думать за двоих, решать за себя и за Рей. - Ты ощущаешь себя свободным? – внезапно подает голос девушка. Он кидает быстрый взгляд и снова отворачивается. Он никогда не был свободен. Он всегда имел балласт, тянущий его ко дну. Этот балласт имел разные формы, проявлял себя по-разному, но оставался по сути тем же. Демоном Кайло Рена был всегда лишь он сам. - Да. Он врет. И ему не стыдно. Эта девочка вконец запуталась. Он сам все еще где-то в этом лабиринте, но уже видит просвет. Потому что когда ты смотришь на себя со стороны, вещи становятся более ясными. - Пойдем. Хватит прохлаждаться, – он слегка тянет ее за плечо, и Рей дергается в сторону. Кайло болезненно морщится. Она выдает себя. Выдает то, как она взвинчена и взволнованна. Страх и адреналин должен питать Темную сторону. Это правильно. Но не с ней. Она не должна быть такой – напуганной и несчастной, полной сомнений. Ему всегда нравился тот факт, что они во многом похожи. Но представляя, что Рей будет так же как он метаться, разрываться изнутри, Рен приходил в все больший ужас. Она звала его монстром. И теперь на полпути к тому, чтобы стать таковой. Но тем не менее он следует за ней по коридорам базы, шествуя за до боли выпрямленной спиной, словно личный телохранитель. Свет над их головами белесый и мертвый. Кожа Рей, обычно бронзовая и сияющая, сейчас больше похожа на тонкую и синеватую кожу утопленницы. Это неправильно. В его жизни много неправильного, и Рен это прекрасно осознает. Откровенно говоря, вся его жизнь – это собрание самых идиотских решений и поворотов не туда. Почему он тогда так содрогается от мысли, что сейчас происходит что-то противоестественное? Одним шрамом на душе больше, другим меньше. Рей идет на это сама. Он ее не заставляет. В стеклянной стене коридора мелькает отряд штурмовиков. В воздухе пахнет жутким, животным страхом. Рей впереди замедляет шаг, чтобы в конце концов резко остановиться. Кайло с размаху врезается в спину девушки, и напряженные лопатки впиваются в грудь. Чистый, без примесей химической косметической отдушки запах ее волос ударяет в нос мужчины. Если сегодня все пройдет гладко, то Рей будет всегда рядом. И когда-нибудь они не выдержат. Тормоза откажут у обоих. Он будет ею обладать. Сама эта мысль дурманит наравне с этим естественным запахом так сильно, что он почти теряет голову здесь, в коридоре. Но грызущий изнутри червь беспокойства тормозит эмоциональный порыв. Рей отстраняется медленно. Их столкновение похоже на странную форму объятия, а это именно то, что ей нужно. Даже от этого человека? Внутренний голос полон скепсиса. Они оба недоумевают, почему оба живы до сих пор. Месяц назад Рей была близка к тому, чтобы заставить его голову катиться по земле. Близка уже в который раз. Поэтому она ушла, ведомая голосом Сноука. Потому что хотела понять себя. Выяснить, какого Вейдера ее так тянет к Темной стороне. Рей вспомнила звезды – вечные и честные. Она мусорщица, техник, пилот. Девочка, которая умеет терпеливо ждать. Она владеет Силой. Кто вдруг сказал, что обязательно надо выбрать сторону? Эти размышления прерываются, когда они достигают конечной точки пути. Небольшой ангар. Пара истребителей и полсотни штурмовиков. Пара в темных одеждах останавливается перед рядом белых бронированных фигур. Рей вытягивается по струнке, как будто ее спина недостаточно прямая. Кайло косит глаза, пытаясь разобраться в своих мыслях. О чем он думал раньше? Все шло к этому моменту уже несколько недель. Предстоящее не должно его коробить. В ушах обоих форсюзеров раздается тоненький писк. Кайло не слышит, что происходит под черепушкой девушки, но ему и не надо. “Убей. Убей их всех.” Сноук может быть весьма убедительным, терпеливым и деликатным. Надо только хорошо мотивировать учеников, а жесткость приложится. Рей поднимает тонкую руку и слегка сжимает пальцами воздух. Первый в ряду штурмовик начинает дергаться. Она чувствует его кожу почти буквально. Ощущает, как жизнь бьется и иссякает под давлением ее Силы. “Ты чувствуешь это? Могущество и власть.” Рен точно знает, что Рей страшно. И что ей необходимо совершенно отключить мозги для финального рывка, который унесет жизнь этого рядового. На лбу девушки бьется жилка. Напряжение приносит головную боль, несовместимую со здравомыслием. Сноук доволен. Все идет, как по маслу. “Нет” Кайло лезет в ее голову неожиданно даже для самого себя. Но его слова, как гром, обрушивают некую линию моральных метаний, на которой Рей уже стояла одной ногой. Пустынница озадаченно моргает, хватка на горле штурмовика ослабевает и бедняга начинает хрипеть, судорожно глотая воздух. Рей опускает руку. Жуткие утробные звуки, смешанные с надрывистым кашлем прекрасно отрезвляют. Что происходит дальше остается загадкой для Рена. Убийственная боль пронзает виски, и он падает без сознания, успев увидеть только, что Рей вновь вздергивает вверх черные крылья рукавов. *** Рей бросили. Опять. Оставили одну, выживать, как ей вздумается. Сноук приказал уходить без нее. С недавних пор он заключил, что она опасна. Верховный лидер жалел, что судьба избавила его от предыдущего протеже. Девчонка упряма. Слишком сильная, выносливая, неуправляемая маленькая сука. Рей знала, потому что чтение чужих мыслей давалось ей без труда. Быстро учится, мало подчиняется. Сноук был в ужасе. Сопротивление подобралось близко уже давно. Ее кинули на пустом корабле, накачав успокоительным. Никто не узнал бы, как она погибла. Повстанцы просто взорвали бы вражеский шаттл. Идеальный план. Она падает, сбитая небольшим взрывом, подкравшимся с краю. Голова гудит, вставать не хочется. Она ощущает жгучее желание умереть прямо сейчас. Рей ошиблась – Темная сторона не принесла удовлетворения. На Светлую путь закрыт. Она точно знает, она видела. Иногда леди Рен вспоминает своего предшественника. Хотя, раз она собирается умирать, стоит быть честной – нет и дня, чтоб она не думала о Бене. Язык не поворачивается назвать его Кайло. Кайло Рен – это маска, плащ и искрящийся сайбер. Под этим фасадом всегда был Бен. Не призрак прошлого, а цельная личность, живой человек. Тот человек, который натворил ошибок и умер, осознав их. Помнится, он хотел походить на деда. Похоже, мечты сбываются. Она мало его знала. Все больше по чужим рассказам. Возможно их скоро снова сведут вместе объятия смерти. Рей инстинктивно кашляет, стремится вытолкнуть ядовитый дым из легких. Нет уж. Надо подняться. Надо бороться. Не за какие-то сомнительные идеалы. Но за шанс быть собой. По крайней мере за то, чтобы остаться теплой, живой и относительно невредимой. Но руки дрожат, подгибаясь в локтях. Она ударилась головой, снесенная взрывной волной, и надышалась едкого газа. Движение в Силе она ощущает где-то на краю сознания. Прежде, чем провалиться в недолгое беспамятство, она слышит, как ее зовут по имени. "Рей", – звучит низкий тембр, отдаваясь в висках. "Я здесь", – отзывается девушка неведомому, а затем отдается полудреме. Сквозь слипшиеся ресницы она видит, как над ней нависает высокая фигура. Ее отрывают от пола. Пелена рассеивается знакомыми нотами. Финн. Ее друзья... бывшие друзья здесь. Нос утыкается в плотную кожу чужой куртки. Ей, кажется, мерещится. Хан Соло. Герой Галактики. Она наверное и правда умерла, раз ей на помощь приходит человек, сгинувший в недрах взорванного Старкиллера. А Финн? Он тоже мертв? Она не знает, потому что ничего не слышала о друзьях уже давным-давно. Голоса громкие и резкие. Вокруг снуют тени. Над головой словно гремит гром. - Прекрати орать! Я в курсе, что ты мне не доверяешь, но я не дам тебе ее нести. - Ты не в том положении, чтобы диктовать условия! Спорящие призраки? Это уж слишком. Рей определенно не так сильно отравилась техническим газом, чтобы галлюцинировать. Усилием она разлепляет веки. Взгляд моментально упирается в хмурое лицо Финна. Он недовольно косится куда-то вверх. Ее зрачки скользят в том же направлении. Ох, Великая Сила. Темные волосы, шрам и длинный нос. Призрак Соло. Но не тот. Рей призывает энергию из резервов. Ерзает на руках Бена. Сон или явь – она не позволит таскать себя, как беспомощную куклу. Девушка почти взлетает, соскакивает из объятий неожиданно реального и теплого призрака. Несколько синхронных щелчков оповещают, что остальные ребята из Сопротивления вооружены и отнюдь не так дружелюбны. - Рей, – осторожно зовет ее Финн. Зеленоватые глаза фиксируются на нем. Губы девушки дрожат. Она так скучала по нему. По первому человеку, которому было не плевать. Но улыбка, столь естественная для данных чувств, удерживается пониманием того, что слишком много воды утекло. - Привет, – глухо выдавливает она. Холодный металл наручников сковывает запястья. Рей по-прежнему мутит от собственной неопределенности, а голова кружится от химические запахов полуразрушенного шаттла. Но ей гораздо лучше. Умирать больше не хочется. “Немного покоя. А там посмотрим”, – гулко отдается чужой голос в проясняющемся сознании. *** Генерал смотрит пристально, сканируя ее мудрыми карими глазами. Усталость написана в каждой морщинке женщины. Лея концентрируется, стараясь призвать все имеющиеся у нее ресурсы. Никто и никогда не учил ее управлять силой специально. Поэтому ей нужно куда больше времени, чем ее брату. Люк на базе. Рей это чувствует. Но старый учитель даже ни разу не пришел на нее взглянуть. Возможно, боится, а возможно, воспринимает Рей не более чем слабую неудачницу. Девушка не знает, какой из двух вариантов хуже. - Значит, ты утверждаешь, что не убивала невинных людей? – в который раз повторила Лея надоевший обеим вопрос. - Да. Генерал хочет спросить еще. Не про простых людей. Но про других: воинов, людей, на чьих руках была кровь. Такие люди умирают каждый день, потому что это война. Но убивала ли их Рей сознательно, ради приумножения сил и без угрызения совести? Лея хочет спросить, но боится ответа, и в который раз молчит. Фигура в оливковом комбинезоне поднимается и, коротко кивнув, удаляется. Завтра будет тоже самое. Органа работает живым полиграфом, Рей отвечает правду на ее осторожные и изворотливые вопросы. Ни одна из них не питает иллюзий – рано или поздно Трибунал потребует заключения и полноценного суда. Но пока что они обе продолжают ходить по кругу, стараясь поддержать иллюзию безопасности Рей. Сила меняется. Движется. Это ни Свет и ни Тьма. Что-то сияющее, испачканное темными пятнами, встречает черную дыру, в которой вопреки всем законам вспыхивают звезды. Он стоял в тени, наблюдая, как яркая полоска света из окошка под потолком выхватывает силуэт, все еще обернутый темными одеяниями. - Как ты выжил? – спрашивает Рей. Напрямик. Без прелюдии и показной бравады безразличия. Светлая кожа странно смотрится, укрытая темнотой угла. Бен несколько подается вперед, приближаясь к камере. - Первый Орден выкинул меня, полуживого, на одну безлюдную планетку. Сопротивление прилетело туда через два дня для встречи с поставщиками оружия. Меня вытащили с того света. Правда, вряд ли здесь наберется десяток людей, которые не жалели бы об этой гуманности. Его голос спокоен. Это странно расслабляет, как будто она встречает старого друга. Сила Бена балансирует где-то на границе с Силой Рей, словно знакомясь заново. - Моя очередь спрашивать,- беззлобно усмехаясь, басит Бен. Мужчина приближается ближе к решетке. Карие глаза разных оттенков встречаются взглядами: светлое и темное. О, Сила! Почему они во всем так зеркальны, так похожи и противоположны одновременно. Бен некстати вспоминает, как помогал отцу в детстве чинить “Сокола”, подавая инструменты. В ящике всегда был небольшой сломанный магнит, чтобы собирать мелкие детальки. Юный Соло любил играть с половинками: притяжение и сопротивление, поменяй только стороны. Отец… - Ты убивала людей, Рей? Ты убила тот взвод? Они не были невинными гражданскими, эти люди не раз шли в атаку. Ты убивала их? – он шепчет быстро, и асимметричное лицо, как всегда, не может скрыть обуревающих мужчину эмоций. Она вздыхает тяжело, отчего плечи сильно дергаются. Бен невольно любуется ее ключицами, но одергивает себя, возвращая проницательный взгляд к ее глазам. - Да, – наконец Рей дает ответ, простой и честный, – Я убила тех штурмовиков. Я отдавала приказы о военных действиях и несколько раз душила глупых офицеров. Бен кивает, как будто не услышал ничего неожиданного. - Прости меня, – говорит он уверенно. Рей кажется, что это глупо и бесполезно – извиняться после всего, что было. По сути, это как заклевать пластырем смертельную рану. - Я не думаю, что ты виноват во всем. То, что я делала, я делала по своей воле, думая своей головой. - Я втянул тебя в эту борьбу. Сноук манипулировал тобой, – снова взволнованно замечает он. - Не больше, чем я ему позволяла. Бен смотрит на нее и приходит в ужас. Как в тот день, когда они шли на обряд “инициации”. Он пытался ее остановить, он, Джабба его дери, пытался! Он тащил ее обратно к свету, хотя на темной стороне у него были шансы ею обладать. Он стоит сейчас здесь точно также, как его мать обманываясь, строя стену отрицания того, что сердце Рей зачерствело. Дело даже не в Тьме. Это нормально – иметь внутри страсти, агрессию и не сдерживать их. Но она раскалывается на части, прикрываясь равнодушием. Ему ли не знать, как это паршиво. - Чего ты хочешь, Кайло? – устало интересуется девушка, отступая к жесткой скамье. Руки, скованные особыми наручниками, приходится держать перед собой, что раздражает. Рей садится, откидывается спиной к стене. Теперь свет от полоски солнца падает на Бена, замершего у решетки, пораженного звучанием былого имени, которое неожиданно режет слух. Она сидит в темном углу, поджав под себя ноги и сверля мужчину блестящими глазами. - Бежим со мной, – выдыхает он свое тайное желание. Это безрассудно – типичная для него черта и, скорее всего, семейная. Рей воспринимает предложение с неким оттенком дежавю: вспоминается первый день их знакомства и предложение стать ее учителем. Она медлит с ответом. Вариантов вообще-то мало, но сбежав, она подставит Лею. А этого ой как не хочется делать, потому что вообще-то в ее жизни не так много людей, которых она ценит. Финн, По, Чуи, даже малыш BB8. Даже Люк, что бы он там о ней ни думал. Сбежать с Беном просто и заманчиво. Он ее бесит, но с некоторых пор она знает каково в его шкуре. Теперь его присутствие терпимо. По крайней мере, они не поубивают друг друга. - Нет, – коротко бросает она, стараясь не думать о последствиях. Мужчина выглядит подавленным, она чувствует, как ярость закипает внутри него. Что он действительно в ней терпеть не может, так это ее упрямство. Рей поднимается на ноги и направляется к решетке. Перемещения создают странную игру света и тени, в результате которой у решетки все становится серым. Руки девушки скованны и убраны в тяжелый металл почти полностью. Только кончики пальцев слегка виднеются из удерживающих Силу кандалов. Он замирает, когда легкие прикосновения пробегают вдоль шрама. Металл наручников резко контрастирует с ее теплыми пальцами. - Ты пытаешься спасти свою шкуру или мою? – слишком цинично для созданной интимности интересуется Рей. В темных глазах проскальзывает удивление. А потом он думает, что глупо ждать чуткости от песчаной крысы, которая не учила этикета, но училась выживать. Ее подозрительность логична и понятна, если задуматься. - Я пытаюсь спасти нас обоих. - Честный ответ. Рей продолжает стоять, автоматически поглаживая яркую полосу, рассекающую лицо мужчины. Ей сложно управлять своими навыками, но энергии хватает, чтобы вторгнуться в его голову. Там много мыслей, планов, сомнений и страхов. Бен не хочет оставлять мать, думает, как быть полезным сопротивлению, хочет искупить вину, хоть как-то, хоть на малую долю. Он много думает о людях вокруг. О том, какую роль играли в чужой жизни его ошибки. Что было бы, не поддайся он много лет назад влиянию Сноука? Ладил бы он с отцом? Дружил бы с По, встречаясь за глупыми и праздными разговорами, но не из-за политических игр? Набрал бы Первый Орден такую силу без него? Пришли бы вербовщики в семью Финна? Понравилась бы матери его девушка? Мысли Бена сбивчивы и непоследовательны. Он думает обо всем сразу, винит себя в каждой беде, случившейся за последние десять лет. В его мыслях есть она. Где-то в глубине она мимолетно замечает старые жаркие мечты, желание править Галактикой вместе с ней. Рей замечает себя, разбросанную яркими вспышками по его сознанию, и многое из того, что она видит, заставляет ее краснеть. Щиты поднимаются, разрывая связь. Он не хочет показывать ей слишком много. Есть вещи, которые человек должен оставить при себе. Бен хмурится и отстраняется обратно в темноту коридора. *** Рей спит беспокойно. Нервное напряжение дня сказывается, подкашивая ее выдержку. Кошмары сменяются странными снами, полными одиночества. Койка в камере очень неудобная, а одеяло тонкое. Джедайская закалка и годы на Джакку делают ее более выносливой, но вкупе с усталостью и моральными терзаниями дискомфорт становится острой проблемой. Она убегает от огромного песчаного насекомого по вязким барханам, когда запястье сковывает уверенная хватка. Ее тянут в сторону, вырывая из одного сна в другой. Мгновением спустя Рей прижата к стене. Широкая ладонь зажимает ей рот. - Ни звука, – раздается голос у самого уха, обдавая шею сбивчивым дыханием. Что-то оглушительно и ритмично гремит. Из-за угла полутемного коридора показываются белые фигуры, отряд штурмовиков проносится мимо, так и не заметив притаившуюся парочку. Рей отмечает, что эти воины без шлемов. У них лица реальных людей, она даже знает некоторых. Все они мертвецки бледны, а глаза горят яростью и жаждой мести. Как только жуткая процессия скрывается, хватка на ее губах ослабевает. Она во сне Бена, понимает Рей. Он позвал ее, инстинктивно, в поисках поддержки, выдернул в мир своих страхов, потому что ее они не пугают. Ее поражает эта дотошность в стремлении быть ближе к ней. Мужчина тяжело дышит, все еще сжимая ее запястье. Она чувствует на мгновение, что в реальности он уже почти порвал одеяло, судорожно сжатое в кулаке. Переживать кошмары вместе гораздо проще. Вместе... Он тянется к ее губам, и Рей вспоминает все те отголоски старых надежд и фантазий, которые обнаружила днем. Позволить ему получить желаемое неправильно. Но ей думается, что это, в конце концов, лишь сон. Бен целует ее с жадностью и напором, первое время вообще не заботясь о ее удовольствии. Просто наслаждаясь близостью и словно боясь отпустить ее припухшие губы. Рей раздражает его эгоизм. Маленькие зубы слегка впиваются в кожу, вызывая ответный рык. Бен еще ближе. Разгоряченная грудь прижимается к ее голым плечам. Условность сна стирает такие пустяки как одежда. Рей почти плавится на месте от телесного контакта. Поцелуи внезапно становятся деликатными. Идеальными, будто Рей сама додумывает содержание сна. Пробуждение приходит моментально, вместе с осознанием, что Бен исчез, оставив только свой образ. Девушка чувствует легкий металлический привкус, потому что искусала собственные губы. Прохлада камеры отрезвляет. Она пользуется их связью, чтобы понять какого Вейдера Бен пудрит ей мозги в три часа ночи. Он пыхтит и копается, стараясь включить турбины "Сокола" как можно бесшумнее. Он не слишком умелый техник и справляется большей частью с помощью силы. "А говорил, что хочешь сбежать не только ради себя", – мрачно замечает Рей. Бен роняет гаечный ключ, который гремит в широком ангаре так громко, что может перебудить всю базу. "Я хочу все исправить. Убить Сноука". "Ты правда веришь, что справишься в одиночку?" Он молчит, продолжая работу. Пару раз его бьет током. "Выключи энергию в блоке, дурья башка", – возмущается Рей, наблюдая за таким позорищем. Ее ругань остается без ответа. Рей злится, потому что игнорировать их узы – это ее привилегия. "Ты же хочешь меня. Неужели ты согласен погибнуть, так и не узнав вкус моего поцелуя наяву?" – у нее у самой щеки краснеют, пока она говорит такое. Бен захлопывает панель под штурвалом и их связь одновременно. Рей лежит в тишине несколько секунд. А потом понимает, что никуда не денется. Это их история. Она не отпустит его закончить все в одиночку. Наручники падают на пол со звоном и без труда. Кому нужно растрачивать Силу, когда у тебя есть заколка и ловкие руки? Та же заколка помогает против старого замка решетки. Лея знала, что Рей некуда бежать, поэтому не особо заботилась об охране. Турбины уже нагреваются и тихо гудят, когда Рей прошмыгивает в ангар, зябко дергая плечами в комбинезоне без рукавов. Дверь "Сокола" открыта и самодовольное лицо Бена четко прорисовывается перед внутренним взором еще до того, как она видит его. - Я упоминал, что всегда получаю, что хочу? – насмешливо интересуется мужчина, задраивая люк и начиная выводить корабль на улицу. Ей хочется влепить ему затрещину. - Мы подставляем генерала Органу, – мрачно замечает Рей, не видя причин для веселья. - Я оставил записку. - Серьезно? Что-то вроде: мам, я знаю, что мы с Рей межгалактические преступники, но мы взяли "Сокол", вернемся к обеду или не вернемся совсем. Не волнуйся, мы просто убьем Верховного Лидера, который способен манипулировать нами обоими и имеет в своем распоряжении целую армию, в то время как у нас... - Ты будешь мне помогать, или как? – интересуется Бен, кивая на кресло второго пилота. Когда "Сокол" выходит из гиперпрыжка, Рей наконец-то замечает звезды. Вечные и прекрасные. Ее константа, которая напоминает ей, кто она есть. Мусорщица, техник, пилот, джедай. Бен хмыкает. Что думает он, глядя на звезды? "Я думаю, что мы дети Силы. Чистой и неделимой глупостью людских разногласий".