Однажды
27 марта 2016 г. в 19:15
Однажды, в студеную зимнюю пору
Грей из лесу вышел, был полностью гол.
Глядит, поднимается медленно в гору
Лошадка, везущая Нацу и воз.
Лежит он на досках, ему очень плохо,
И дальше чем видит сей парень блюёт,
Весь позеленел, все волосы взбиты,
В сандалиях каких-то, с драконьим шарфом.
«Здоров, головешка!» — «Отвали, извращенец!» —
«Уж больно ты бледен, как я погляжу!
Откуда ты едешь?» — С заданья, вестимо;
Скорей отойди, я сейчас блевану.
(Грей чуть от лошадки большой отошёл.) —
«Послушай, награда большая твоя?»
— Награда большая, но вот разрушенья,
На из погашенье деньга вся пошла... —
«Так вон оно что! А где наша Люси?»
— Так следом бежит. —
«А ты впереди?» — Так мне ж очень плохо...
Скорее, лошадка! — крикнул Нацу тут басом,
Схватился за рот и сильней заблевал.
На эту картину так солнце светило,
А Нацу был так уморительно слаб,
Как будто бы это картонное тело,
Как будто бы он никогда не блевал!
Но Нацу был Нацу живой, настоящий,
А Люси с проклятьями следом плелась,
И даже уморы, что травит Хеппи летящий,
Не остужают девы ярый огонь —
Всё, всё настоящее злобное было,
С клеймом нелюдимой, мертвящей зимы.
Что фиорской душе так мучительно мило,
Что фиорские мысли вселяет в умы,
Те честные мысли, которым нет воли,
Которым нет смерти — дави не дави,
В которых так много и злобы, и боли,
В которых так много любви!