Hiccstrid Oneshots

— Астрид! — позвал Иккинг, открывая дверь и входя в дом. — Астрид, где ты? Не дожидаясь ответа, он поднялся по лестнице на верхний этаж. Там он увидел свою жену, которая была на третьем месяце беременности, лежащую на кровати со следами слез на щеках и мокрыми глазами. — Иккинг! — воскликнула она, садясь на кровати и вскидывая руку к голове из-за ощущения головокружения от резкого движения. В мгновение ока Иккинг оказался рядом с ней, обвивая ее руками. — Милая, в чем дело? Новый ручей слез покатился по лицу Астрид. — Я-я ждала тебя прошлой ночью, но ты не пришёл домой! Ш-шторм был такой ужасный, я не знала, что с тобой случилось и… — она забралась на его колени и зарылась лицом в холодную кожу его летного костюма. — Ш-ш-ш, — он погладил ее распущенные волосы, свободно рассыпанные по плечам. За день до этого он вместе с Валкой отправился исследовать возможную проблему на Драконьем острове. На пути обратно начался шторм с сильным ветром, и это заставило их остановиться в пещере на ночь, пережидать непогоду. Довольно долго Астрид просто прижималась к нему и всхлипывала, высвобождая накопившиеся эмоции. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Иккинг, когда ее рыдания затихли. — Рыбьеног разыскал Маму и меня и сказал, что ты потеряла сознание после того, как тебя стошнило, когда он был здесь. — Я заставила его пообещать, что он ничего не расскажет, — пробормотала она. — Ну, в любом случае он сказал мне. Астрид застонала. — И кроме того, ты правда думала, что я не узнаю, как плохо ты себя чувствовала, когда ты лежишь в постели в броне и всем остальном? Она покачала головой. — Нет, но я… я просто не хотела, чтобы ты становился гиперзаботливым. — О, боги, что мне с тобой делать, Астрид? — нежно пробормотал он, целуя ее в макушку. В комнате стало тихо. — Ты ела что-нибудь сегодня? — спросил Иккинг спустя некоторое время. — Ещё нет. Вздохнув, он притянул ее ближе к себе. — Я вот что тебе скажу, миледи. Ты переоденешься в ночную рубашку, а я пойду посмотрю, что можно найти на завтрак, — предложил он. — Или обед. Полагаю что уже полдень. — Пожалуйста, останься, — умоляла Астрид. Она подняла к нему лицо. Хотя она знала, что должна поесть что-нибудь, она совсем не хотела, чтобы Иккинг выпустил ее из своих утешающих объятий. Пара не обнималась последние несколько дней, разве что одну ночь в кровати, и этого было совсем недостаточно для Астрид. — Это займёт не больше получаса, — заверил он. Затем, заметив ее грустное лицо, он наклонился и поцеловал ее. — Улыбнись, милая. Астрид просто устроила голову на изгибе его шеи и обняла его за плечи. — Что-то не хочется мне улыбаться. — Что на тебя нашло, миледи? Не то чтобы ты была такой прилипалой. — Наш ребёнок на меня нашёл, — сухо ответила она. Иккинг издал мягкий смешок и затих. Наконец, он сказал: — Астрид, мне ненавистна сама мысль говорить об этом, но мне нужно будет уйти прежде, чем день закончится. — Нет, не нужно, — она прижалась ближе к нему. — Но Мама и Рыбьеног все ещё там с Беззубиком, похоже он болен, и мы не знаем, в чем дело. Я сказал им, что вернусь как можно скорее, — говорил Иккинг, кругами поглаживая Астрид по спине в попытке успокоить ее. Астрид не ответила. — Хочешь, заварю немного чая, чтобы успокоить желудок? — предложил он, когда прошло немного времени. — Ты могла бы пить его, когда я уйду. Она покачала головой. — Я просто хочу остаться с тобой. Подавив стон, он прижался щекой к ее макушке. Причина, по которой он пришёл домой, было плохое самочувствие Астрид со слов Рыбьенога о том, что произошло. Но как оказалось ее слезы и недомогание были вызваны в основном неудовлетворенным желанием обнимашек. Не то, чтобы он был против самих обнимашек, просто ему нужно было закончить все дела в другом месте; дела, которые не включали Астрид, свернувшуюся у него на коленях, и под весом которой его ноги немели, находясь в одном положении. — Милая, Беззубик болен, — повторил он. — Так как насчёт того, чтобы я помог тебе переодеться в ночную рубашку, сделал немного крабовых кексов и чая и позволил тебе отдохнуть, пока разбираюсь со всем. — Но я правда хочу, чтобы ты остался здесь, родной, — она поиграла с прядями его волос, которые касались его шеи. — Я не могу. — В смысле ты не станешь. Он вздохнул. — Слушай, Астрид, я правда не хочу опять ссориться, но у меня есть другие обязанности, о которых я должен позаботиться. Чем раньше я уйду, тем раньше вернусь. Чем раньше я вернусь, тем раньше мы сможем провести время вместе. Слеза потекла по ее щеке. Он снова постарался сдержать стон. В этот раз правда безуспешно. — Пожалуйста, не плачь больше, — умолял он. В обычной ситуации Иккинг поддержал бы ее в выплёскивании эмоций с помощью слез. Но сейчас он не был уверен, почему именно она была расстроена тем, что ему нужно было выполнять свои обязанности, и его расстройство стало подниматься на поверхность. — Но я люблю тебя, — всхлипнула Астрид, впиваясь ногтями в его лётный костюм и обвивая ногами его талию. — Во имя Тора, я тоже тебя люблю. А теперь полегче с мертвой хваткой, пожалуйста, — он по очереди схватил ее ноги и отцепил от себя. Потом он расцепил ее руки и осторожно толкнул на матрас. — Иккинг! — Я принесу твою ночную рубашку, — сказал он, вскакивая и мчась к их общему шкафу, чтобы найти ее одежду. — Иккинг, я просто… Прежде чем Астрид смогла продолжить, они услышали звук открывшейся входной двери. — Иккинг? Астрид? Это была Валка. — Мы в моей комнате, Мам. Поднимайся, — ответил Иккинг. Через несколько секунд Валка была уже наверху. Переводя взгляд с сына на невестку, она спросила: — Что происходит? Астрид в порядке? — Она в порядке. Просто вроде как легкомысленная и у неё немного расстроен желудок, но все это можно исправить хорошим обедом и чаем. Проблема в том, что она вбила себе в голову, что ей нужно, чтобы я держал ее в объятиях, и это совершенно сводит меня с ума, — вздохнул он. — Но ты едва ли был дома последние несколько дней! — запротестовала Астрид. — И я спала две из трёх последних ночей одна. Я просто хочу, чтобы ты был рядом. Иккинг повернулся к своей жене. — Ну, ты была той, кто выгнал меня из комнаты в одну из ночей, когда мы спали отдельно. Несколько дней назад пара поссорилась, и ему пришлось спать на диване. — Перестаньте, дорогие, — сказала Валка, поднимая руку. — Иккинг, выйди со мной на лестницу на минутку. Мне нужно с тобой поговорить. — Эм… хорошо. Смущенный, Иккинг последовал за матерью. Когда она закрыла дверь в их с Астрид комнату за ним, он вскинул бровь. — В чем дело? С Беззубиком все нормально? Она кивнула. — Он будет в порядке. Рыбьеног сейчас летит с ним обратно. Но я хотела сказать тебе, сын, что тебе нужно быть помягче со своей прекрасной женой. Беременность — тяжелое время для женщины. Она готовится и физически, и умственно к появлению ребёнка, о котором нужно будет заботиться, и это тяжелее, чем ты думаешь, дорогой. Она будет сама не своя до тех пор, пока не родит. Ты должен быть рядом с ней. — Но ведь у меня есть другие обязанности! Я люблю ее, но я не могу… — Иккинг, нравится тебе это или нет, ты нужен ей. Иногда она будет обычной собой. В других случаях тебе нужно будет дать ей чуть больше нежности и утешения. И, конечно, будет ещё время, когда она не захочет иметь с тобой ничего общего, — Валка улыбнулась и покачала головой. — Когда я была беременна тобой, я помню, как однажды заставила твоего отца пролежать со мной до самого вечера из-за плохого самочувствия. Я никогда прежде не вела себя так, но тот факт, что скоро тебе предстояло появиться на свет, заставил меня хотеть быть ближе к нему. Это нормально, и я могу заверить тебя, это пройдёт как только малыш родится. — Но Беззубик и деревня… Мам, мы только что пережили жуткую снежную бурю. Люди ждут, что я назначу кого-то для восстановительных работ, починю их дома и… — Я об этом позабочусь, и, если увижу Рыьенога где-нибудь, попрошу привести сюда Беззубика, чтобы вы были вместе, — Валка положила руку на плечо сына. — Теперь иди к Астрид. И во имя любви Тора, скажи ей, что тебе жаль, что ты вёл себя как баран. Больше не говоря ни слова, Иккинг вернулся обратно в комнату, где увидел Астрид сидящей на кровати в одном нижнем белье, ее ночная рубашка лежала перед ней. — Не смотри, я не одета, — резко сказала она, скрещивая руки на голой груди. Обычно Астрид без одежды чувствовала себя более чем комфортно рядом с Иккингом, даже в последние несколько недель, когда ее тело начало меняться. Но сейчас ей причинили боль и разозлили ее, и она не думала, что он был достоин и взгляда на неё. — Эй, не то чтобы я раньше этого не видел, — пожал он плечами и присел рядом с ней. Взяв ночную рубашку в руки, он поднял ее над головой Астрид и помог ей продеть руки в рукава, натянув ткань. — Почему ты вообще здесь? Ты только что оттолкнул меня. — Я пришёл извиниться, — Иккинг обвил ее руками и уткнулся носом в ее щеку. — Этот фокус не поможет, — послав ему взгляд, она пихнула его локтем. Он вздохнул. — Послушай, милая. Я не хотел вести себя так с тобой. Я просто… был расстроен практически всем и это заставило меня сходить с ума. — Другими словами, ты не берёшь на себя полную ответственность за свои действия? — Нет! Астрид, я не это имел ввиду. Я просто… я облажался. Я идиот. Я подвёл тебя как муж, и мне жаль. — Тем не менее, ты мой облажавшийся муж-идиот, — Астрид положила голову на его плечо. — Спасибо, что подвела итоги, — он отпустил ее, затем забрался к изголовью кровати и нырнул под меха. — Теперь иди обниматься. Улыбнувшись, она нетерпеливо присоединилась к нему под покрывалами и устроилась у него на груди, удовлетворённый вздох слетел с ее губ, когда он прижал ее ближе к себе и поцеловал в волосы. — И, милая? — начал Иккинг. — Хмм? — Никогда не забывай, что я люблю тебя.