Сахарный свэг

Юнги любит проводить сутки напролет в своей студии, творя шедевры или просто короткие треки, которые бракует и быстро удаляет, так как, по его же словам, это позор на его голову и мир подобного ужаса слышать не должен, иначе все вымрут или станут зомби. В такие моменты, когда он начинает психовать, как подросток-истеричка, я сажусь к нему на колени и обнимаю, прижимая к груди. И его пошлые шуточки пропускаю мимо ушей, а желание ударить его – прячу куда подальше. Я девушка не злопамятная, просто злая чуток и с памятью дружу. - Знаешь, а ты точно кабанчик, тяжеленькая, - усмехается он, поглаживая меня по бедру. Глаз нервно дергается сам. Я, конечно, не такая костлявая, как он, но и не «кабанчик». Недовольно фыркаю, отталкиваю его и ухожу в другой конец комнаты – правда она маленькая и расстояние преодолеваю в два шага. Плюхаюсь на диванчик, скрещиваю руки на груди и недовольно пыхчу. Намекает, что я тяжелая? Ну, так не заставляю же на руках носить. И плюс ко всему – сам виноват. Когда я попыталась сесть на диету, он на меня наорал и едва ли не пихал еду в рот, как в гуся, желая откормить. Хотя до этого пробовал меня едой соблазнить, аппетитно кушая что-то жирное и вредное, но явно очень вкусное, но с треском провалился. И вот тогда перешел к грубой силе. А после нее к жалобному хныканью о том, что он не хочет потерять мои формы, ведь не будет за что ухватиться. Я ему, видите ли, нравлюсь чуток мягонькой, а не плоской и твердой, как гладильная доска. А сейчас обзываться вздумал? - Детка, ты что, обиделась? – он тут же идет ко мне и садится рядом. Демонстративно отворачиваюсь и молчу. Не хочу с ним говорить. – Малышка, - гладит мою коленку и пытается увидеть мои эмоции, но хрен ему. Я умею терпеть и вообще ангел во плоти, но такого не потерплю. – Зайка, - ой, да вы что, он даже знает столько ласковых слов? А мне говорил, что подобным свою гениальную голову он забивать не хочет. Но сдаваться просто так – нельзя никак. Он должен усвоить урок. В итоге моя игра в молчанку затянулась на час. За этот час Юнги вспомнил огромное количество как и ванильных фразочек, так и матов, которыми пытался меня запугать. Сейчас же он обнимает меня со спины, упрямо не желая отпустить и выпустить из комнаты. - Детка, ну прости ты меня, засранца такого. Я же пошутил, - он едва ли не скулит прямо в ухо, прижимаясь всем телом. От его тепла по коже бегут мурашки, хочется развернуться к нему лицом и поцеловать. Он ведь не так часто проявляет нежность. - Пошутил он, - фыркаю и морщусь. Упрямая я, сама знаю. Мои родители при знакомстве с Мин пожелали ему удачи и терпения. - О, заговорила, - он резко развернул меня к себе и улыбнулся своей сахарной улыбкой, от которой я просто таяла всегда. – Малышка, больше так не делай, - чмокает в нос и трется о щеку, словно кот. – Я урок усвоил, - усмехается, обвивая руки вокруг талии. Понял, чего я добавилась, и злиться из-за моего редкого каприза не стал. Улыбаюсь сама и смотрю на его губы, которые хочу поцеловать очень-очень сильно. – Буду любить тебя такой, какая есть, только о диетах не думай и меня не игнорируй, - выдыхает мне прямо в лицо, медленно приближаясь и делая мои желания реальностью.