Неудержимые в Глэйде

      Я очнулась в странном месте, где так и пахло страхом вперемешку с ужасом. Было чувство, будто тебя процедили марлей и выжали как мокрую и уже не нужную тряпку. Голова раскалывалась, а каждый, именно каждый, кусок тела болел и ныл. Я ничего не помню. Почему я ничего не помню? Где я? Что произошло? Я и сама понятия не имела ничего об этом месте. Только сейчас я обратила внимание на окружающую меня обстановку: везде лежали, или просто валялись, какие-то вещи, а я находилась в какой-то большой коробке, которая несла меня ввысь. Я не знала что это такое, но на языке вертелось слово — единственное, что я помнила в данный момент. Точно, это — лифт! Но когда я глянула чуть подальше, моё дыхание резко усилилось, а сердце забилось с бешеной скоростью. Там сидела девушка, которая не подавала признаков жизни.       Вдруг раздались звуки будто из Ада. Точнее это можно описать, как будто кричали психи или же люди, которые бьются в агонии. Я резко схватилась за голову, прикрывая ладонями уши, да бы не уничтожить свои барабанные перепонки. Ужас. Это невыносимо, ведь он раздаётся сверху, а я продолжаю подниматься все выше и выше. Девушка, что была в углу, очнулась и тоже схватилась за уши, посмотрев на меня. Она улыбнулась, глядя мне в глаза, но я непонимающе вскинула бровь, а затем присмотрелась, и поняла что она — моя сестра. Я заулыбалась ей в ответ, и резко, как будто мы попали в аварию, лифт остановился и распахнул люк на крыше, через который пробивались лучики солнца. Я зажмурилась, то же сделала и моя, так сказать, сестра. — Эй, кто там? — раздалось сверху высоким басом, и я вздрогнула, при этом руки, на которые я упиралась, задрожали. — Ньют, спустись и помоги новичку. Давай поторапливайся!       Паренек, которого назвали «Ньютом» спрыгнул к нам вниз и вылупился на меня с глазами по пять копеек, а потом, взглянув на другую, еще больше офигел. Я не понимала суть происходящего. У Ньюта были пшеничного цвета волосы, словно созревшие колосья в поле, налитые солнцем и теплом. Глаза, цвета светлой карамели — карие. Великолепное сочетание, если честно. Я испугалась и отползла к другому краю стены, подальше от парня. — Алби, тут девчонки! — с ужасом заявил пшенично-волосый и взглянул наверх. До этого слышались разговоры и шепот, но в миг, все как один, замолкли. Я еще больше испугалась и прикрыла лицо руками, боясь того, что сейчас может произойти. На данный момент мне было невыносимо одиноко и страшно. — Этого не может быть… — на той же ноте что и Ньют, сказал паренек по имени Алби. — Поднимай их наверх, ибо нужно выяснить, кто они и откуда, может, они хоть что-нибудь да вспомнят, — да неужели?! Именно это я и хотела узнать с самого момента, когда открыла глаза, будучи в том странном лифте. — Я сброшу веревку, Ньют, лови!       Ньют, ловко схватив веревку, что напоминала по своей ширине канат, подошел ко мне, но увидев, что я свернулась комочком, он успокоился и ровными шагами пошел в мою сторону. Мне страшно. Я все еще оставалась в неведении, и во мне полыхнуло чувство боли. Мне было одиноко. Чувства пронзали насквозь, оставляя глубокие раны в душе, словно меня только что убили острым мечом. Парень прожигал меня взглядом, рассматривая. У меня были такие же пшеничные волосы и серые, как сталь глаза. Затем он принялся изучать вторую девушку. У нее были волосы цвета карамели и зеленые, полные жизни, глаза. Вырвавшись из мыслей, он поглядел в мою сторону. — Не бойся, я не причиню тебе вреда, — неуверенно начал пшенично-волосый, остановившись, когда до моего бедного тела оставалось около двух шагов. Я открыла лицо и посмотрела на него своими полными боли глазами. — Ты помнишь хоть что-нибудь о себе? Имя? Откуда ты или же просто любое воспоминание? Не молчи, прошу. — Мне страшно, — вновь озвучила свою мысленную фразу я, а по моему лицу побежали струйки мокрых слез. — Я ничего не помню. Где я и что вообще происходит? Я хочу домой… — Тише, не плачь, — грустно протянул Ньют и подошел ко мне вплотную, а я разрыдалась еще больше, не скрывая эмоций. Теперь мне было абсолютно все равно, лишь бы попасть домой. — Я тоже ничего не помню, как и все здесь, кроме своего имени. Я Ньют. Добро пожаловать в Глэйд, шанка, теперь ты — одна из нас и скоро вспомнишь свое имя. — Мне казалось, будто он говорил на другом языке, ведь все эти слова: «Глэйд», «шанка» звучали очень странно, и я абсолютно не понимала значение данных слов, которые употребил в речи паренек. — Сестра, — неожиданно пролепетала я, оборачиваясь на девушку, которая была со мной в лифте. — Сестра, я помню тебя. Я рада, что не потеряла такую драгоценность, как тебя, — я кинулась обнять сестрицу, а она в ответ заключила меня в объятьях и улыбнулась. — Ньют, так тебя, да? Помоги нам выбраться от сюда, пожалуйста… — мой голос дрожал и звучал хрипло, будто я не говорила целую неделю.       Я аккуратно поднялась на ногах, стараясь не упасть, при этом помогая подняться своей родной сестре. Я не помнила ни ее имени, ни своего, и мне было неловко, что я не могу назвать ее как полагается, по данному при рождении имени. Но она, наверное, тоже его не помнит. Ньют говорил, что вскоре мы вспомним, на что я очень надеюсь. Я видела поддержку со стороны сестрицы, но наверху были слышны шепот и ерзание. Пшенично-волосый протянул нам канат, и я вцепилась в него мертвой хваткой, как и родственница. Ребята, что находились сверху, вытянули нас, кряхтя и потирая затылки. — Итак, — начал, все тем же басом Алби. — Как вы все знаете, за все три года, как мы находимся здесь, у нас не было девчонок. Это тревожный знак, — он что-то говорил, но я пропустила все мимо ушей, оглядываясь и испуганно смотря на стены, которые закрывали это место. Мне показалось, будто я — мышь, загнанная в угол, и меня вот-вот съедят. Мне страшно. Снова. Я поднимаюсь и пускаюсь бежать. Ноги сами несут меня дальше отсюда. Я не знаю, что на меня нашло. В сердце и в душе стало пусто. Я ничего не понимала, но продолжала бежать в сторону леса, да бы побыть одной. — СТОЙ, ОСТАНОВИСЬ, ШАНКА! — крикнул Ньютон, заметив, что я убегаю, и ринулся за мной. Я бежала, стараясь не останавливаться. В беге я всегда была лучшей и ничуть не уступала самому быстрому мальчугану. Кажется, я что-то вспоминаю, но не могу вспомнить дальше. — ОСТАНОВИСЬ, КОМУ ГОВОРЯТ! ШАНКИ, НЕ ДВИГАТЬСЯ И НЕ БЕЖАТЬ ЗА МНОЙ!       Я быстро забежала в лес и скрылась в тени деревьев, на время, что бы запутать погоню. Не шевелясь, я прислушалась: Ньют вбежал следом за мной и теперь пытался найти меня по звуку. Я осторожно, пытаясь не издавать звуков, взобралась на дерево и села на край высокой ветки. Я начала размышлять по поводу всего, что произошло до недавней поры. Я пыталась вспомнить семью, родителей, и у меня перед глазами всплывал облик сестры. Вдруг, я услышала шаги внизу. — Шанка, ты что вытворяешь?! — прикрикнул паренек, смотря мне в спину, в то время как я задумалась и смотрела в одну точку. — Хей, ты слышишь меня? Немедленно спустись, наглая девчонка, ты ведь ничего не знаешь об этом месте, в отличии от нас, других Глэйдеров! — Ньют, пожалуйста, оставь меня, — я говорила тем же хриплым голосом, полным боли и отчаянья. — И да, если ты не забыл, то у каждого человека есть имя, между прочим, — грубо бросила я, забыв, что не помню его. Вдруг, в голове что-то щелкнуло, и на ум пришло одно слово, которое показалось мне очень знакомым, а затем и второе, которое тоже было мне знакомо. — Не надо меня учить! Между прочим, ты его даже не помнишь, — с яростным рыком профырчал Глэйдер. — Ты не помнишь своего имени, в отличии от меня. Ты не главная в этом месте и вообще, это должно быть ошибкой. У нас никогда не было девчонок в Глэйде, и это просто поразительно! — У МЕНЯ ЕСТЬ ИМЯ, — я крикнула с ненавистью в голосе. Ненавистью к этому месту. Ко всему. — МЕНЯ ЗОВУТ КОРА. КОРА, СЛЫШИШЬ, ТУПОГОЛОВЫЙ?! ХВАТИТ МНОЙ УПРАВЛЯТЬ, ИБО ТЫ МНЕ НИКТО! Я НИЧЕГО НЕ ЗНАЮ, ДА, ЭТО ТАК, НО МНЕ ОДИНОКО, А ТЫ… ТЫ ПРОСТО ТВАРЬ!!! — я кричала, нет, истерила, смотря в его глаза, которые были полны ярости. От безысходности я вновь разрыдалась, сидя на ветке. Как же мне хотелось прыгнуть вниз, несмотря на все, плюнув на свою сестру Эшли…