***
Рон расправил мантию и взглянул в зеркало в последний раз. Он и Невилл должны встретиться у ресторана, где Министерство сегодня устраивало свидания вслепую. Он не хотел идти. Кто знает, кто его может там увидеть? Они могли подобрать ему кого угодно. Скорее всего, они получили его письмо и, возможно, даже нашли кого-нибудь, кто бы подошёл ему, но… Он пожал плечами. Будь что будет. Он здесь только для моральной поддержки Невилла, чтобы тому не пришлось идти одному. А ещё крошечная мысль где-то в глубине подсознания говорила, что неплохо бы иметь запасной план на случай, если Гермиона не сможет спасти их всех. Он трансгрессировал к ресторану и обнаружил Невилла, ожидающего у входа. Тот был одет в красивую мантию и явно поработал над своей причёской. Руки Невилла были слегка розовыми, видимо, он долго тёр их сегодня, пытаясь отмыть землю и сок растений. — Ты пришёл, — сказал Невилл с лёгким удивлением в голосе. — Я же сказал, что приду. И пришёл, — ответил Рон. — Ну что ж, тогда пойдём. Они ещё мгновение рассматривали дверь ресторана, прежде чем войти. Этот ресторан не был самым посещаемым местом на этой стороне улицы, вдали от Косого Переулка. По вечерам здесь не было много народа, но все же его всегда было достаточно, чтобы держаться на плаву. Сегодня ресторан был зарезервирован Министерством. Плакат над входом гласил: «Добро пожаловать! Один волшебный мир для всех». Все столы были накрыты, и на них стояли таблички с именами. Невилл и Рон стали прохаживаться между столами вместе с другими приглашёнными волшебниками и волшебницами. Они нашли таблички со своими именами, и Рон бесцеремонно поменял место своей таблички, переставив её на стол, который стоял рядом со столом Невилла. На каждом столе стояла одна табличка с именем. Несколько человек уже сели на свои места. Вскоре одна из женщин усилила свой голос, применив заклинание Сонорус, чтобы её могли услышать все, хотя в этом не было необходимости. Комната была полупустая, и практически никто не разговаривал. Им пока не было о чём говорить. — Добро пожаловать! Вы все выглядите просто великолепно! Я очень рада, что вы смогли прийти сюда сегодня. Меня зовут Марта Гуленхаус, и я организовала это небольшое мероприятие. Как вы заметили, у каждого стола два стула, но только одна табличка с именем. Ваши пары ждут в другой комнате. Если каждый из вас займёт своё место… — Она прокашлялась и подождала немного, пока все рассядутся. — А сейчас присутствующие в соседней комнате просмотрят письма, которые вы прислали, — не смущайтесь! — и выберут одного из вас. Она хлопнула в ладоши, и, очевидно, это был сигнал. В стене открылась дверь, и в помещение вошли волшебники и волшебницы, которые обходили столы, всматриваясь в лица, а некоторые явно пытались прочитать имена на табличках, так как они уже выбрали себе пару, но не знали, как он или она выглядят. Рон заметил двух девушек около своего стола, спорящих друг с другом. — Я была первая. — Нет, не была. Я ему больше подхожу. — Ты бы даже не обратила внимание на его письмо, если бы не я. Пока они спорили, третья девушка села на стул, и, злясь на самих себя, эти двое ушли к другим столам. Невилл наблюдал сцену у стола Рона и уныло смотрел по сторонам — он всё ещё сидел за столиком один. — Не возражаете, если я присяду? — вдруг услышал он голос за спиной. Невилл обернулся и увидел женщину, которая стояла позади него в платье с цветочным принтом. Его угрюмость как рукой сняло. — Пожалуйста, присаживайтесь, — сказал он, вскакивая со своего места, обходя стол и отодвигая стул для неё. Рон смотрел на молодую женщину, которая сидела напротив. — Кошки, — сказала она. — Что? — Девушки, которые были здесь, — они дрались между собой как кошки. Твоё имя на стенде привлекает много внимания. — Да? — спросил Рон, про себя думая, что ему должно быть приятно. Она убрала волосы со своего лица и наклонилась немного вперёд. Её глаза заблестели. — О, да, ты же Рон Уизли, в конце концов. Вряд ли здесь найдётся человек, который бы не слышал о тебе. О тебе и Гарри Поттере. Есть даже карточка с твоим именем в шоколадных лягушках. И ходят слухи, что Гарри Поттер сдался, — он отклонил предложение Министерства, должность мракоборца. Но не ты. В письме говорится, что ты учишься в Академии: тренируешься, чтобы защищать нас от зла. Рон выпрямился на стуле. — Ну да, я тренируюсь, чтобы стать мракоборцем. Но давай мы не будем говорить о Гарри. Я ничего не знаю о тебе. Как тебя зовут? — Кристи. Кристи Лочоус. — Она улыбнулась ему. — Я колдомедик в отделении Магических Инфекционных Заболеваний. Но в этом году у нас спокойно — нет вспышек драконьей оспы, слава Мерлину. Сделаем заказ? — Она взяла меню и посмотрела на него. — Думаю, да. Вполне возможно, что сегодняшний вечер пройдёт хорошо. Очень даже может быть. — Я знаю, ты сейчас находишься под давлением этого закона о браке и крайнем сроке. Я люблю говорить откровенно. Я на несколько лет старше тебя. У меня тоже есть крайний срок. Мои биологические часы тикают. Я думала, что идеальным временем для брака был бы этот год и чтобы к концу этого года мы не пытались бы завести детей. Я думаю, что это очень важно — пожить какое-то время для себя, без плачущих младенцев. Как ты думаешь? Или сегодняшний вечер будет катастрофой.***
Джинни и Гермиона ещё немного поболтали после ухода Блейза и Драко. Им пришлось рассказать друг другу всё, о чём не удалось рассказать в эти дни: Джинни в последние дни вообще не появлялась дома, а Гермиона была очень занята с Малфоем. В сутках буквально не хватало часов. Пока девушки прибирались дома, Джинни была так настойчива, что Гермионе всё же пришлось рассказать о том, как прошёл совместный ужин с родителями. — И что, это всё ещё просто… деловые отношения между вами? — спросила Уизли уже в который раз. — Конечно, — ответила Гермиона. — Мы ввязались в одну работу и пытаемся сделать её как следует. Она сидела на диване, просматривая бумаги по следующей паре, с которой они планировали встретиться в следующий раз. Гриффиндорка подумала, что ситуация Джинни как нельзя лучше подходит в качестве предыстории для разговора. Уизли пожала плечами, не желая спорить. Если Гермиона говорит, что ей не нравится Малфой, — хорошо, но она была не слепая и видела, как они буквально заканчивают предложения друг за друга и в последнее время стали делать всё слишком синхронно. Стоило им только договорить, как в квартиру вернулся Драко, неся с собой изящно упакованный свёрток с чистыми мантиями и небольшую сумку на плече. — Где Блейз? — И тебе привет, — фыркнул Малфой. — Блейз сказал, что вернётся в шесть, чтобы забрать тебя. Слизеринец оглянулся в поисках и увидел стопку бумаг, сложенную на столе. Он знал, что она оставила их для него, с ними было необходимо ознакомиться. Драко бросил сумку на пол, а свёрток с подарком положил на стул. — Она в душе, а бумаги оставила для тебя, — сказала Джинни, чтобы хоть как-то заполнить тишину. Драко что-то невнятно пробормотал, уже погрузившись в изучение документов. — Что это? — спросила Джин, подходя к стулу, где лежал свёрток. — Это подарок для Грейнджер, оставь его в покое, — быстро ответил Малфой, поднимая глаза. — Не трогай. Там всё аккуратно сложено, и я хочу, чтобы всё так же и оставалось на своих местах. Джинни закатила глаза и убрала руку, которая уже тянулась к коробке. Драко снова взглянул на гриффиндорку. — Есть здесь место, где бы я мог это спрятать? — Тебе не нужно ничего прятать. Если ты скажешь Гермионе не смотреть, то она не посмотрит. Возможно, — фыркнула Джинни. Она увидела выражение лица слизеринца и снова закатила глаза. — Если ты поторопишься, то, возможно, успеешь спрятать свёрток под кроватью, но если ты не успеешь, я не собираюсь прикрывать тебя и объяснять, что ты там делал. Драко на мгновение задумался, а потом схватил подарок и свою сумку, направляясь в комнату Грейнджер. Он едва успел запихнуть свёрток под кровать и пристроить сумку в углу, как в комнату вошла Гермиона, уже одетая в мантию. Она беспокойно огляделась по сторонам, как будто смотря, что он мог взять или увидеть лишнего. — Расслабься, Грейнджер, я просто принёс свою сумку. Гостиная выглядела так, как будто ты прибралась там, и я не хотел слушать нытьё про то, что я везде разбрасываю свои вещи. — В доказательство он приподнял свою сумку и снова бросил её в угол. Гермиона осторожно посмотрела на него, решив пока ни с чем не соглашаться. — Ты начал изучать бумаги? — Да, начал. — Тогда тебе нужно закончить. До встречи со Смитами осталось всего ничего. Гермиона закрыла за ним дверь, снова оглядываясь по сторонам. Казалось бы, всё на своих местах. Она вздохнула. Даже если бы Драко порылся в её вещах — доказательств чему она не нашла — она уже ничего бы не смогла изменить. Гермиона попыталась высушить волосы полотенцем. Так странно, как быстро некоторые вещи стали совсем естественными для неё. Вид Драко в её комнате всё ещё немного раздражал гриффиндорку, но она уже не воспринимала это как вторжение в личное пространство, как было месяц назад. С тех пор поменялось слишком много всего: они узнали уже с десяток неловких историй о детстве друг друга, чего хватило бы, чтобы шантажировать друг друга всю оставшуюся жизнь, они пережили ряд абсолютно нелепых ситуаций и они знали, что сейчас ставки слишком высоки. Если у них ничего не выйдет, множество людей останутся очень несчастными. Им был необходим каждый голос. Прямо сейчас.***
Драко и Гермиона посмотрели друг на друга перед выходом из квартиры. Они не пришли к единому соглашению о том, как расскажут историю, которую они выбрали, но зато Гермиона наконец уступила и надела то платье, которое было на ней на вчерашнем ужине, а не рабочую мантию. Хоть она всё ещё и ворчала по этому поводу. Драко стоял по другую сторону двери. — Я правда не понимаю, почему ты упрямишься и не хочешь носить вещи, которые тебе идут. — Потому что я хочу, чтобы, разговаривая со мной, люди не смотрели на то, как я одета, а слушали то, что я говорю, — ответила Гермиона, поправляя платье. Она села на кровать и надела туфли. — Почти каждый обращает внимание на то, как ты одета, прежде чем ты успеваешь что-либо сказать. Даже более вероятно, что они на это обратят больше внимания только потому, что они видят тебя ещё перед тем, как ты начинаешь говорить, — ответил Драко, закатив глаза. На нём была элегантная тёмно-синяя мантия с едва заметной вышивкой на манжетах, чуть темнее самой мантии. Гермиона вздохнула и открыла дверь, отчего Драко едва не упал на неё. — Идём. Спокойной ночи, Джинни, — сказала Гермиона, повысив голос, чтобы та могла её услышать из другой комнаты. Они трансгрессировали. И оказались в маленькой комнате… Хижине? Сарае? Комнате ожидания? Здесь было много стульев. Из окна была видна большая лужайка и дорожка, ведущая к большому дому, вымощенная камнем. Но здесь не было дверей. С громким треском в помещение трансгрессировал домашний эльф в аккуратной наволочке. — Добрый вечер, мисс, сэр, — сказал он, кланяясь. — Миссис Маргарет и мистер Стэнсон ожидают вас. Следуйте за мной. И маленький эльф протянул им свои ручки. Гермиона сразу же взяла его за руку. Драко, немного поколебавшись, последовал её примеру. С ещё более громким треском все трое исчезли. Они появились в холле дома и обнаружили хозяев, встречающих их. Мужчина и женщина олицетворяли простоту и радушие. Мужчина гостеприимно улыбнулся, пожимая руку Драко. — Стэнсон Смит. Очень приятно, что вы смогли присоединиться к нам этим вечером. Драко Малфой и Гермиона Грейнджер? — сказал он, целуя руку Гермионы. — А это моя прекрасная жена Маргарет. Все обменялись любезностями, говоря о том, как им приятно познакомиться и встретиться всем вместе. — Ужин будет готов буквально через мгновение. Надеюсь, вы простите, что вам пришлось трансгрессировать в сторожку. У нас были случаи попыток вторжения, и антиаппарационные чары наложены везде, кроме сторожки, — объяснила Маргарет. — Но, разумеется, это не действует на домовиков, — добавила Гермиона. — Да, домовые эльфы имеют иммунитет к некоторым заклинаниям — их магия иногда бывает несовместима с нашей. Это требует изучения. Как и наша магия. Однажды Сол забыл надеть рукавицы, когда доставал жаркое из духовки, и крем от ожогов причинил ему больше вреда, чем пользы, — рассказала Маргарет. — Нам надо упомянуть этот инцидент во время нашей следующей встречи с министром и посмотреть, создаст ли он комиссию, чтобы поднять вопрос среди зельеваров, — я уверена, что для этого мы могли бы найти средства, — добавила она своему мужу. Гермиона одобрительно кивнула. — Это очень похоже на то, над чем я работаю. Я изучаю совместимость между некоторыми заклинаниями. Мы очень часто видим последствия несовместимости взаимодействия косметических зелий и лечебных заклинаний, хотя, конечно, этим всё не ограничивается. Стэнсон кивнул. — Да, так и есть. Одно дело знать, как десять ингредиентов взаимодействуют вместе, а другое дело, когда они взаимодействуют с чем-то ещё и как это повлияет на конечный результат. Драко даже не заметил, как домовик проскользнул в комнату, но он уже был здесь и низко кланялся. — Госпожа, господин, ужин готов, — сказал Сол. — Восхитительно. Прошу вас. Цыплята-корнишоны* (прим. переводчика) — одно из моих любимых блюд, особенно если знать особое место их разведения. Все четверо проследовали за эльфом из холла в широкий и светлый коридор. Пройдя через него, они остановились у комнаты с большими окнами. Стол был очень красиво сервирован. Сол уже подал салат и горячие булочки. Наготове стояла бутылка вина. Драко увидел, что Стэнсон направился к столу в сторону стула, который был предназначен для его жены, и Драко сделал то же самое и выдвинул стул для Гермионы. Она посмотрела на него и поняла его намерение, как только руки коснулись спинки стула. Она села и позволила ему подвинуть её стул так, как будто это было для них обычным делом, как будто этот милый романтичный жест был чем-то, что они делали, чтобы сделать друг другу приятное — так как это делали Стэнфорд и Маргарет. Гермиона подавила улыбку — она прочитала о них всё, что смогла найти, — эти двое были романтиками. Стэнсон разлил вино по бокалам для всех, и они с Драко сели на свои места. — Гермиона, вы сказали, что занимаетесь изучением взаимодействия заклинаний и зелий? — спросил Стэнсон. Гриффиндорка кивнула, довольная тем, что он заинтересовался её работой, — не придётся искать тему для разговора. — Да, наш отдел маленький, но постепенно разрастается. Одна из моих главных задач — это убеждать производителей, что делать маркировку зелий в их собственных интересах. У меня были долгие переговоры на прошлой неделе. Дела потихоньку… сдвигаются с мёртвой точки. — Но не так быстро, как вам хотелось бы? — осведомилась Маргарет. — Мне это кажется таким странным. В мире маглов это обычная практика, когда на упаковках лекарств и пищевых продуктов пишется состав, в качестве предупреждения возможных аллергий и возможных побочных эффектов. Лично я считаю, что это очень ответственно, и мы должны позаимствовать и применить эту практику в волшебном мире. — Некоторые неблагоприятные последствия довольно распространены, — согласился Драко, — помню, ещё моя бабушка рекомендовала моей маме не использовать зелье Врена от морщин вместе с веселящими чарами. Я помню, маму очень оскорбило то, что бабушка подумала, что ей может понадобиться использовать средство от морщин или веселящие чары. Мне было тогда, наверное, лет семь, я был абсолютно неуправляем. — Мальчики всегда такие, я вырастила троих, — улыбнулась Маргарет, — а сейчас у нас пять внуков. — Я слышал, что шестой на подходе, — добавил Стэнсон, — наша дочь, кажется, беременна первенцем. Все четверо беседовали, пока ели салат и суп. Смиты расспрашивали Гермиону о её семье. О Драко они, похоже, кое-что знали, судя по их вежливым расспросам. Особый интерес они проявили к его тренировкам, а также были знакомы с его матерью, хоть и не очень близко. — Я не видела Нарциссу уже целую вечность. Как она поживает? — Она в своём репертуаре, — ответил Драко. — Она полна энергии, — добавила Гермиона. Драко усмехнулся и сочувственно дотронулся до руки Гермионы. Его мать очень осложнила их жизнь в последнее время. Движение руки Драко привлекло внимание к кольцу на её пальце. — Я полагаю, все её мысли о том, что её единственный сын женится. — Да, я бы очень хотела, чтобы она не думала об этом так много. Если так будет и дальше, то у нас не будет такой свадьбы, как мы хотим, — вздохнула Гермиона. — О? — Я знаю, что весна и лето это обычное время свадеб, но я мечтала о свадьбе зимой, — импровизировала она, — я хотела бы, чтобы мы поженились следующей зимой, — может, в январе, когда уже выпадет снег. Когда воздух свежий и морозный, вокруг всё белое. Самое время для того, чтобы открыть новую страницу. — И почему же вы не можете этого сделать? Она сжала руку Драко, и он подхватил её инициативу. — Есть закон Министерства, вступивший в силу этим летом, — я должен жениться до этого августа. Я должен сказать, что мне и Гермионе повезло, что мы нашли друг друга. Я никогда не думал, что в наши дни Министерство могло издать закон о крайнем сроке для брака или с ограничениями, на ком мне позволено жениться. Гермиона заметила, что Стэнсон и Маргарет держались за руки. Возможно, пора немного сменить курс. — Как вы этого добились? — спросила она. — Прошу прощения? Гриффиндорка улыбнулась пожилым волшебнику и волшебнице. — Ваша пара. Вы провели друг с другом целую жизнь и всё ещё смотрите друг на друга так, как и в день свадьбы. Надеюсь, что мы будем так же счастливы, как и вы. Стэнсон усмехнулся, посмотрев на свою жену. — Я не люблю её так же, как и в день нашей свадьбы. Я люблю её ещё больше. Сол принёс главное блюдо — цыплята-корнишоны с гарниром из дикого риса и зелени. Драко отпил вина. — Это так приятно — видеть людей, которые женились по любви. Даже не буду говорить вам, сколько моих тётушек и дядюшек потратили десятки лет своей жизни в браках по расчёту. — А как вы познакомились? — О, в Хогвартсе, как этого и следовало ожидать, — ответил Стэнсон. — Мы не были на одном факультете. Я был на Пуффендуе. — А я была на Когтевране. — В первые годы у нас был только один общий класс, но когда у нас появилась возможность выбирать предметы, то их стало больше. Маргарет усмехнулась. — Я как-то заметила, что он смотрел на меня через весь класс. — А я заметил, что она улыбается в ответ. — О, зато ты не улыбался. У тебя был… такой сконцентрированный вид. — Я пытался запомнить твою улыбку, как твои волосы лежали на твоих плечах, — ответил он тихо. А затем вздохнул. — Мы были счастливчиками. Мы родились тогда, когда мы могли жениться на том, кого полюбили. Наши семьи имели достаточно хорошее положение, и нам не надо было создавать связи, и поэтому на нас не было никакого давления. Когда мы объявили о нашем решении, обе семьи отреагировали положительно. Тень грусти пробежала по лицу Маргарет. — Одной из моих соседок по комнате не повезло так, как мне. Её родители заставили её выйти замуж за волшебника, которого она едва знала. Он был намного старше неё. Их семья переживала тяжёлые времена, и они думали, что это могло бы вернуть им их прежнее положение. Она говорила тихим голосом, как будто сама с собой, и муж положил свою руку поверх её. Гермиона посмотрела на Маргарет с искренней симпатией. — Моя соседка тоже в трудном положении из-за всего этого. Она начала встречаться кое с кем, как раз в то время, когда этот закон вступил в силу, — она попадает под него — и боится, что будет, если её избранник тоже попадёт под этот закон. Она полагает, что, вероятно, так и будет. Я никогда не видела Джинни такой счастливой, как в эти последние месяцы. Будет очень нелепо потерять счастье всей своей жизни только потому, что у тебя не та кровь. — Никто из наших детей не получал писем — они либо не подходят по возрасту, либо уже состоят в браке, — сказал Стэнсон. — Нам повезло, что мы поженились по любви, и я горжусь тем, что могу сказать то же самое о наших детях, — добавила Маргарет. Гермиона продолжила: — Моя соседка — самая младшая в семье, где семеро детей. Я только могу представить, что сейчас переживает их мать. Только двое их детей женаты на данный момент, а все остальные попали в список людей, на которых распространяется этот закон. Миссис Уизли мне как вторая мать. — Уизли, — пробормотал Стэнсон, — я знаю их. Хорошие люди. — Да, очень, — с готовностью согласилась Гермиона. — Уизли всегда с одиннадцатилетнего возраста принимали меня как члена своей семьи. Не знаю, что было бы со мной без них. — Ваша соседка — Джинни — что она собирается делать? — спросила Маргарет. Гермиона внимательно посмотрела на пожилую пару, беспокоящихся о девушке, которую даже не знали. — Я настояла, чтобы она не принимала никаких решений до крайнего срока. — Будет слушание в следующем месяце. У Визенгамота будет возможность отменить этот закон и согласиться, что этот закон не в интересах волшебного мира и он ужасен, — продолжил Драко. Стэнсон покачал головой. — Я не могу представить, что являлось основанием для принятия такого закона. Драко сухо ответил: — Создать общество, где все равны и избежать ещё одной войны. Чтобы в следующих поколениях не было чистокровных семей. — Это смехотворно. Волдеморт сам был полукровкой, так же, как и многие его последователи, хоть они этого и не афишировали, — сказала Гермиона. Она увидела, что все за столом вздрогнули от этого имени. — Я думаю, что неважно - чистокровный ты или нет, правда в том, что это ничего не изменит для людей, которые считали это важным. Это только усугубит негодование и гнев. Наступила тишина, и было слышно, как Сол заглянул в комнату, чтобы посмотреть, закончили ли они с главным блюдом и можно ли уже нести десерт. Определённо — нет. — Я не могу сказать, что я не согласен с вами. Маргарет и я не поддерживаем браки по договорённости. Контроль чистоты крови и установка временных сроков для свадеб не является шагом в сторону от браков по договорённости. Маргарет продолжила мысль Стэнсона, словно она и её муж думали одинаково. — Просто немного странно слышать, как вы двое осуждаете закон, который, кажется, на руку вам. Малфои - одна из старейших чистокровных семей в стране, но ваши дети уже не будут чистокровными. И если забыть об общественном возмущении и свержении правительства, то отношения с Гермионой повлияли на вас положительно. Вы сейчас не только честный гражданин, но и готовитесь стать мракоборцем. Не думаю, что ускользнёт от внимания тех, кто будет защищать этот закон. Драко услышал незаданный вопрос в её заявлении. — Мы только одна пара из Мерлин знает какого количества других, которых коснётся это закон. Я бы соврал, если бы сказал, что не Гермиона ответственна за некоторые изменения, которые произошли в моей жизни, — вы наверняка очень хорошо знаете мою семью и меня, и осведомлены, что я не всегда принимал мудрые решения. Дружба с ней побудила меня пересмотреть всю мою жизнь даже до того, как я стал считать нас друзьями. Он посмотрел на неё через стол всего лишь на секунду и опять повернулся к своим собеседникам. — Как вы и сказали, она причина того, что я решил стать мракоборцем. Из-за неё я хочу стать лучше. Заботиться о ком-то ещё, кроме самого себя. Но это произошло не из-за этого закона — просто мы двое открыли друг друга для себя, освободившись от школьных предубеждений. Я уже пережил одну войну и не намереваюсь начинать другую. Одной было вполне достаточно для всех. Стэнсон улыбнулся. — Хороший ответ. Конечно, мы проголосуем против этого закона в следующем месяце. — Нам тоже пришлось многое пережить. Я рада, что у вас есть готовый ответ, — я задала вопрос, который вам обязательно ещё зададут. Маргарет мягко усмехнулась. — Я была удивлена, почему молодая пара захотела поужинать с нами именно в День Валентина. Я ожидала, что вы захотите выбраться куда-то вдвоём, окрасить город в красный цвет. Ну, или хотя бы в бежевый, — сказала она, шутя. — Во всяком случае, ваши скрытые мотивы очень благородны. За многие годы было очень много совершенно бессмысленных поступков. После разрешения этого важного вопроса Драко и Гермиона немного расслабились и на самом деле получили удовольствие от общения с пожилыми волшебниками. После того, как подали десерт, Гермиона извинилась и спросила, где находится ванная комната. Маргарет предложила проводить её. — Уверена, вы не будете возражать против моих слов, но это очевидно любому, кто видит, как вы смотрите друг на друга. Вы просто по уши влюблены друг в друга. Я уверена, вы проживёте долгую и счастливую жизнь. Гермиона не знала, что ответить. Они не были влюблены. Они были друзьями в сложной ситуации. Разумеется, им надо притворяться парой. Грейнджер подумала, что приятно было понять, что они убедительны. Она знала, что волшебнице надо что-то ответить. — Мне приятно это слышать от вас. Я имею в виду, что вы и Стэнсон всё ещё влюблены… после стольких лет, прожитых вместе. — Мы бы не справились друг без друга, — улыбка тронула её губы, а затем слегка погасла, и она заговорила с Гермионой серьёзно. — Мы сделаем всё, что возможно, чтобы отменить этот закон. Но запомните: неважно, когда вы с Драко принесёте клятвы друг другу — этим летом или следующей зимой — важно то, что вы начинаете новую жизнь вдвоём, и, как бы вы это ни сделали, это будет правильным решением. Ванная здесь, — добавила она, указывая на дверь. Гермиона выдохнула с облегчением, когда Маргарет оставила её одну.***
— К твоему сведению, нет, — сказал Драко, когда эльф оставил их одних в сторожке (по другому её не назвать). Они завершили ужин со Смитами и собирались следовать плану Драко, который он организовал для сегодняшнего вечера. — Что — нет? — спросила Гермиона. Она не могла понять, к какой части их разговора за последние десять минут относится это непонятное замечание Драко. Мысли Драко были о друге и его затруднительном положении с Джинни. Последнее, что им сказал Стэнсон, прежде чем эльф их сопроводил из дома, было то, что он надеется, что у неё всё сложится удачно. — Блейз. Закон его не касается. Его прабабка была магглорождённой, и этого оказалось достаточно, чтобы снять его с крючка. — Значит, они могут быть вместе, если захотят, независимо от того, чем всё закончится, — сказала Гермиона, испытывая облегчение за Джинни. Драко кивнул. — Если захотят. Он посмотрел на неё и, поколебавшись, продолжил. — Блейз сказал мне, что беспокоится, будто Джинни может отказать ему, потому что у неё не будет выбора из-за этого крайнего срока. Она и правда такая упёртая? Гермиона усмехнулась. — Блейз её хорошо знает. Я говорила с ней об этом и сказала ей не упрямиться, но не знаю. Я правда не знаю. Последние слова звучали меланхолично. Он решил, что то, что сейчас запланировано, нужно им обоим. И уже было пора отправляться. — Идём. Немного рано, но нам есть куда идти. Он взял её за руку, дал ей секунду подготовиться и развернулся. Гермиона сразу поняла, что они в Косом Переулке. Драко не отпустил её руку и вёл за собой вниз по улице, пока она гадала, куда они направляются. Гермиона видела другие пары, не спеша прогуливающихся по улице, и на мгновение подумала, что, если бы это было настоящее свидание с тем, кому она была бы дорога. Малфой заметил, что она немного задумалась и притормозил. — Ты в порядке, Гермиона? — Да, всё прекрасно. Куда мы идём? — Определённо, ты меня плохо знаешь. Это сюрприз. — Ты так любишь сюрпризы, — сказала она. Слизеринец закатил глаза. — Нет. Я люблю устраивать сюрпризы. Но не люблю, когда их устраивают для меня. Это большая разница. Тебе понравится. Через несколько минут, когда они зашли в массажный салон «Волшебные ручки», Гермиона признала, что Драко был прав, — он запланировал то, что ей понравится. После напряжённой недели — это было то, что ей нужно. — Это идеально, — произнесла она. Она, не глядя на слизеринца, могла сказать, что он ухмыльнулся в ответ. Драко вразвалку подошёл к стойке. — Драко Малфой и Гермиона Грейнджер. Зарезервировано на десять часов. — Вы немного рано. Ваша комната будет готова через несколько минут, — ответила молодая ведьма за стойкой. — Комната? Одна? — переспросил Драко. — Совершенно верно, сэр. Вы заказали массаж на двоих на десять вечера. Я полагала, что это парный массаж — вы вдвоём в одной комнате. Это обычная практика, особенно в День Валентина. Драко бросил взгляд на Гермиону. Она посмотрела в ответ. — Мы берём её, — сказала она. Волшебница за стойкой извинилась за путаницу и попросила присесть на диван, пока сама готовила для них чай. Драко показалось удивительным, как они с Гермионой могут понимать друг друга с полувзгляда. Через некоторое время их сопроводили в большую, тускло освещённую комнату. Там было два стола, в которых находилось два отверстия для лица, чаши с ароматизированной водой и лепестками розы в них. Волшебница, которая стояла за стойкой, сказала, что их массажисты сейчас придут. — Отвернись к стене, чтобы я могла раздеться, — сказала Гермиона. Закатив глаза, Драко отвернулся и уставился на стену, слушая сопение Гермионы, пока она снимала платье и всё остальное, а затем аккуратно складывала. Он услышал, как она забралась на стол и проскользнула под простыню. Грейнджер начала болтать, и Малфой понял, что она нервничает. — Ты можешь раздеться. Я смотрю на стену. Или не раздевайся. Я знаю, массажисты обычно говорят, что можно оставить столько одежды, сколько надо, чтобы чувствовать себя комфортно. Она продолжала болтать, это всё влетало Драко в одно ухо и из другого вылетало, он даже не вслушивался в то, что она говорит. Он разделся и лёг на стол под простынь, прежде чем перебить её. — Можешь смотреть, Грейнджер. Всё самое интересное прикрыто. Она закатила глаза и замолчала. В дверь постучали, и вошли массажисты. Они немедленно приступили к работе, и Гермиона перестала беспокоиться о том, что они с Драко находятся в одной комнате практически обнажённые, и сфокусировалась только на ощущении умелых рук, горячих камней и, возможно, немного магии, расслабляющей все её мышцы. Прошло больше часа, когда они вышли из салона с улыбками на лицах. Они стали прогуливаться вверх и вниз по Косому Переулку, разминая ноги. Улица уже опустела в этот час. Небо было безоблачным, и ярко светили звёзды. Была чудесная ночь, и Гермиона поняла, что она очень хорошо провела время. Драко увидел, что Гермиона улыбается, и непроизвольно тоже заулыбался. Он был рад, что ей всё понравилось. Кто бы мог подумать всего несколько месяцев назад, что он будет наслаждаться обществом Гермионы Грейнджер? Они вернулись в квартиру Гермионы и, пока она ставила чайник, Драко сходил и достал подарок из-под кровати. К его удивлению, она тоже стояла с подарком в руках. Он не удержался от смеха. — Где ты его прятала? — В духовке. А где был твой? — Под твоей кроватью, — ухмыльнулся он. — Я так и знала, что ты что-то задумал, когда поймала тебя сегодня. Он пожал плечами. — Меняемся? — Ты первый. Она протянула ему подарок. Драко осмотрел его. Он не был огромным. Это была сумка, как раз такого размера, чтобы носить книги на тренировки и что-нибудь ещё, что могло ему понадобиться в течение дня. — Спасибо. — Я так же применила незримые чары расширения. Ты можешь положить туда всё, что угодно, — разъяснила она. Малфой внимательно посмотрел на неё. Она знала, что он думал о побеге из страны, если их задумка об отмене закона не сработает? Имея такую сумку, он мог собрать всё самое необходимое, чтобы прожить вдали долгое время, если понадобится. Она улыбнулась. — Я подумала, что это может оказаться полезным. Тонкс говорила, что вы продвинулись в ваших тренировках и Грюм может отослать вас на несколько дней без предупреждения только с тем, что у вас с собой. Ну, а так как ты мракоборец, никто не знает, как надолго может затянуться задание. Неважно, — она поняла, что стала говорить бессвязно и попыталась остановиться, — я не знаю, я просто подумала, что могут быть такие ситуации, когда тебе может понадобиться что-то вроде этого. Драко поставил сумку на пол и протянул Гермионе её подарок. Она бережно развязала ленточку и стала разворачивать бумагу. Она открыла крышку коробки и с удивлением уставилась на содержимое. Она поставила коробку на стол и достала платье, которое было аккуратно сложено. Оно было блестяще оливково-зелёного цвета, а верхняя часть украшена так, как то платье, которое она надевала на «свидание» с Драко, которое закончилось в библиотеке. Но, в отличие от того платья, которое было длинное, в пол, это было коктейльное. — Оно великолепно. Но… что? Почему? — Грейнджер, ты можешь просто принять подарок? Я подумал, что ты могла бы надеть его на свадьбу во вторник. То, как ты будешь выглядеть в этом платье, заставит Панси, Грега и всех остальных проглотить свои слова. Гермиона приложила его к себе, рассматривая. Оно было прекрасным. Наверное, их выражения лиц определенно бы ей польстили. Она поняла, что думает над словами Драко. Это было бы не платье, которое бы заставило их подумать дважды — это была бы она. Подумав об этом различии, она просияла. Гермиона обняла Драко одной рукой, зная, что он не большой любитель таких проявлений чувств. — Спасибо, Драко. К её удивлению, он обнял её в ответ. Они отпустили друг друга, когда услышали приглушённый крик, исходящий из сумки на полу. — О, нет, котёнок забрался в сумку! Он может блуждать там днями. — Иногда этот кот имеет столько же смысла, как и бабочка в качестве домашнего животного, — пробормотал Драко. И имя все-таки подходящее. — Монарх, Монарх, вылезай оттуда, — звала Гермиона, лёжа на полу возле сумки. Платье висело на одной руке, а коробка с туфлями лежала, забытая на полу. Прошло немало времени, пока они изловчились выманить кота из сумки, накормить его и лечь спать. Гермиона смотрела на платье, которое висело на дверце её гардероба и поблёскивало в слабом свете комнаты. Она ещё не примерила его, но знала, что оно подойдёт идеально. Драко заказал его специально для неё. Хоть он и лежал к ней спиной, кровать казалась тёплой и более комфортной оттого, что в ней лежал ещё один человек. Драко почувствовал замедленное дыхание Гермионы за спиной. Ему казалось, что он не сможет сразу заснуть и ему придётся долго считать гиппогрифов, но это не заняло много времени. Ему было тепло, удобно, и он устал. Малфой заснул практически сразу.***
* Цыплята-корнишоны — мелкие цыплята весом от 350 грамм.