Джинсы

      С недавних пор Мака начала носить брюки.       Нет, конечно, она и раньше их носила, но не так уж и часто, предпочитая все-таки юбки, которые, как ей когда-то казалось, делали ее более женственной. Любого вида брюки она надевала только на тренировки или игру в баскетбол. И если она их надевала, то взгляды всех парней были прикованы только к ней… кхм, поправочка, к ее длинным, красивым ножкам и офигительной заднице. Ну, а как на них не смотреть, если в школьную спортивную форму входят даже не штаны, а шорты, больше похожие на спортивное нижнее белье.       Но с возрастом Мака начала понимать, что так называемая «женственность» проявляется не только в юбках и платьях; а вместе с этим до нее дошло, какая же она дура, раз всегда дралась исключительно в «женственной одежде». Она-то думала, почему ей в противники достаются какие-то извращенцы да уроды моральные?! А они просто хотели попялиться на ее нижнее белье! Чертовы извращуги!       Соул, когда услышал подобное от Повелительницы, сказал: «было бы на что смотреть!» и засмеялся, нет, заржал настолько сильно, что дошло не только до слез, но и до колик в животе и икоты. Его истерику не смог остановить даже фирменный макин удар книгой, и Албарн обиделась настолько, что не говорила с Эвансом целую неделю.       И переселила Соула на диван без доступа к их общей постели. На эту тему он больше не шутил — себе дороже.       После всех умозаключений Мака пошла штурмовать магазины вместе с сестрами Томпсон, которые с большим удовольствием согласились на это — Лиз давно думала перелопатить весь гардероб Повелительницы Кос. И теперь в ее шкафу были брюки самого разного фасона и самой разной длины: кюлоты, капри, клеш, джоггеры… И всевозможные джинсы: скинни, бойфренды, бананы с высокой, низкой, средней посадкой. И так далее, и тому подобное.       Поначалу друзья слегка удивились перемене в макином имидже, но быстро привыкли — в конце концов Мака всегда остается Макой, в какой бы одежде она не была. Ее ученики отреагировали чуть более бурно — особенно парни, которые, всякий раз как на горизонте появлялась Мака, совершенно не стесняясь, обсуждали молодую учительницу по душеведенью. И это неудивительно: к своим двадцати годам Мака повзрослела и, что уж греха таить, расцвела и это видно во всем: в уверенной походке, жестах рук, внимательном взгляде; в том, что с лица исчезла детская округлость, а точеная фигура приобрела изящные изгибы — симпатичная девчушка стала по истине красивой девушкой. Мака особого внимания на это не обращает, ведь подростки — есть подростки, гормоны играют и все такое. Соула, как ее жениха, поведение мальчишек тоже не особо трогает, хотя Кид и Блэк никогда не упускают возможности поиздеваться над другом, но Эванс-то знает, что Мака ни за что не променяет его на какого-то молокососа.       Неделя «целомудрия» для Соула и Маки закончилась буквально этой ночью, но, как говориться, ничто не вечно под луной. И прекрасная ночь заканчивается, когда Черная Луна уступает место на небосводе безумно смеющемуся Солнцу, а Мака вылезает из объятий парня, заставляя Соула недовольно ворчать, и шагает в ванную, приговаривая что-то про контрольную у потока NOT. Спустя какое-то время встает и Эванс, заслышав на кухне характерный грохот посуды.       Не удосужившись даже сходить в ванную и почистить зубы, Соул, в одних пижамных штанах и с еще большим, чем обычно, шухером на голове, прошествовал на кухню, в которой Мака уже вовсю резала овощи для завтрака. Девушка чуть повернула голову, посмотрела на только что вставшего парня и не удержалась от улыбки — настолько сонный Соул был милым. Уголки губ Эванса тоже чуть приподнялись в ответ на солнечную улыбку его невесты, и все раздражение от раннего подъема у них обоих как рукой сняло. Мака вернулась к нарезке овощей, на этот раз мурлыча себе под нос какую-то песню (а как иначе, когда много лет живешь под одной крышей с музыкантом-меломаном?), а Соул уселся за обеденный стол, уперев подбородок в сложенные на столешнице руки, и принялся разглядывать ровную спину своей Повелительницы. Однако его взгляд то и дело опускался на пятую точку девушки.       Ну, вот надо было ей сегодня надеть именно эти джинсы с, как там ее?.. С высокой посадкой, вот?! Да еще и майку в них заправить, а?!       Соул нервно сглотнул и продолжил пялиться на зад Маки, порой скользя взглядом по ее округлым бедрам, худеньким икрам и тонким щиколоткам — настолько тонким, что Эванс мог обхватить их своими большими ладонями. Ноги у Маки всегда были красивыми: достаточно длинные для ее невысокого роста, с упругой и гладкой кожей, в меру накачанные, и потому достаточно сильные. Вообще, всем в Академии, да и не только в ней, было известно, что макин удар ногой намного сильней и сокрушительней, чем удар книгой, так что даже Блэк*Стар не рисковал бесить Маку настолько сильно, чтобы она не решила отправить его в нокаут со своей милой ножки.       Пока Албарн продолжает готовить завтрак, Соул, особо не думая, решает сразу действовать. Он ухмыляется, встает со стула и подходит к Маке со спины. Девушка слегка вздрагивает от неожиданности, когда Эванс одной рукой приобнимает ее за талию, а другой отодвигает копну мягких русых волос за плечо Повелительницы. Мака оглядывается назад:       — Соул, ты чего? — в удивлении Албарн слегка ухмыляется, ведь нечасто ее Оружие разрождается на такие нежности. Особенно по утрам. И да, она и правда думает, что Соулу вдруг приспичило просто пообниматься. Наивная душа.       Но Эванс не спешит с ответом. Он легко целует Повелительницу за ухом — одно из ее особо чувствительных мест, а затем еще раз ниже, где-то у линии роста волос, чувствуя мимолетную дрожь, табуном мурашек прошедшую по всему телу Маки.       — Да ничего, — шепчет он девушке в самое ухо, слегка задевая его губами. — Просто эти джинсы чертовски тебе идут.       Он оставляет еще один поцелуй, теперь уже на скуле, и опускает вторую руку на талию Маки, прижимая ее ближе к себе. Мысли Маки о милых утренних обнимашках разбиваются в пух и прах, она разочарованно вздыхает и отодвигает разделочную доску с недорезанным салатом и ножом (Соул как-то не подумал о том, что подкрадываться сзади к натренированному убивать бойцу лучше не стоит, особенно, когда у неё в руках нож… Ему колоссально повезло.). Она резко поворачивает голову:       — Соул Итер Эванс! — Повелительница запинается, потому что лицо парня оказывается неожиданно близко и она едва ли не мажет по его губам своими, когда говорит, — тебе стоит умерить свой пыл! Я все ещё помню, что было неделю назад, так что ты ходишь по очень тонком льду. — Пользуясь случаем, Соул прислоняется лбом к виску Маки и начинает притираться носом к её скуле и щеке, словно кот, просящий ласки. Тем временем гневная тирада девушки постепенно сходит на нет. — И к тому же… Я-я говорила, что сегодня должна провести контрольную у NOT…       Мака в смятении. И Соул это чувствует. Он прекрасно знает, что приносит ей удовольствие, и мастерски давит на слабые точки. Маке до безумия нравится, когда он вот так ластится, нежничает. Показывает, что нуждается в ней, что желает ее.       — Просто перенеси контрошу, дети наверняка будут рады. — шепчет прямо Повелительнице в приоткрытые губы, а затем проводит кончиком языка по нижней. Не давая Маке опомнится Соул вовлекает ее в поцелуй.       Эванс слышит слабое и, кажется, недовольное мычание Албарн, но оно быстро тонет меж его таких мягких, таких нежных сейчас, но настойчивых губ. Ах, Мака едва могла сдерживать дрожь от его объятий и прикосновений, но сейчас… Сейчас она чувствует, что здравый смысл уже скоро помашет ей ручкой на прощание. Соул острыми зубами аккуратно оттягивает нижнюю губу девушки, украдкой лижет кромку зубов и, наконец, проникает языком в рот девушки, а тем временем руки его начинают гулять по телу Повелительницы как будто сами по себе: вот они сильными движениями оглаживают бока, живот по краю джинс, а вот спускаются ниже на бедра, слегка надавливая по пути на тазовые косточки, что чувствуются даже через плотную ткань, и сжимают их. Проводят кончиками пальцев по ширинке и немного ниже… Мака не может сдержать стон, который Соул с удовольствием ловит через поцелуй. Он отрывается от губ Повелительницы и целует ее в линию челюсти, продолжая дорожку влажных маленьких поцелуев до самой шеи и дальше, чувствую всем телом сбившееся дыхание девушки. Оставив свою ухмылку на одном из позвонков девичьей шеи, Соул возвращает руки на талию Албарн, намереваясь расправится с ремнем. Все, Мака готова сдать позиции.       Парень замечает, что Повелительница вдруг тянется рукой вверх к одному из кухонных шкафов и открывает его. Соул усмехнулся про себя, потому что помнил, что где-то там определенно должна лежать упаковка презервативов. Уже празднуя свою победу Коса Смерти расстегнул массивную пряжку и совсем расслабился, когда на пути к желаемому осталась только маленькая пуговичка. И едва пуговица выскользнула из петли, Соул услышал:       — Макина-а-а…       Доли секунд понадобились Оружию, чтобы понять, что Мака полезла в шкаф вовсе не за средствами барьерной контрацепции, а за массивной поваренной книгой, которую ей когда-то подарила Тсубаки. Доли секунд, чтобы успеть попрощаться с жизнью: «Ох, бл-».       Додумать Соул не успел.       — Затрещина!       Последнее, что помнил молодой человек, прежде чем звезды на пару с безумным Солнцем и черной Луной заплясали у него перед глазами — это треск. Треск его пустой черепушки или потрепанного жизнью книжного переплета Соул не знал и знать, честно говоря, не хотел.       Очнулся он от странного морозного ощущения на макушке, а когда открыл глаза, то увидел перед собой любимую невесту с изображением суровой строгости на лице, разбавленной снисхождением. А в зеленых глазах плескалось беспокойство.       Мака взяла его правую руку и поместила ее на макушку молодого человека, и до Соула дошло, что холодок появился из-за льда, завернутого в тонкое вафельное полотенце и заботливо помещенного в качестве компресса на больную, буквально и фигурально, голову Эванса. Мака вздохнула.       — Эта контрольная действительно важна. Я впервые составляла программу теста сама от начала и до конца.       Албарн встала, отряхнула штаны и подала парню руку. Острая игла вины кольнула сердце: в этот раз она действительно перестаралась. Но напарник, принявший протянутую ладонь, без проблем встал на ноги и даже стоял, кажется, вполне ровно, да и взгляд сфокусировал довольно быстро.       Соул, неожиданно даже для себя, тихо рассмеялся, чем заставил Маку с подозрением его осмотреть. Коса Смерти только отмахнулся и кинул уже порядком промокшее полотенце с подтаявшим льдом в раковину.       — Прости.       Да уж, и на что он вообще надеялся?       Выражение лица Повелительницы смягчилось маленькой нежной улыбкой:       — Проводишь? — она кивнула головой в сторону прихожей.       — Конечно.       За тот недолгий путь, что им нужно было проделать из кухни до прихожей, Соул заметил, что Мака успела не просто застегнуть штаны, но и надеть водолазку и объемный кардиган с вышитыми на нем ромашками. Хах, Мака такая Мака. Албарн тем временем уже села на небольшой пуфик и принялась натягивать демисезонные ботинки. Соул подпер левым плечом стену и продолжил смотреть на Повелительницу. Зашнуровав один ботинок Мака поспешила надеть второй. Неожиданно она подняла взгляд на Соула:       — Сегодня твоя очередь готовить ужин.       — А? Ага. — рассеянно проговорил молодой человек, зевнув.       — Просто напоминаю. — девушка пожала плечами, закончив обуваться. Соул же, следуя многолетней привычке, снял с вешалки ее кожанный плащ.       Он помог Повелительнице надеть верхнюю одежду и подал увесистую сумку, в которой наверняка помимо тестовых бланков были еще какая-нибудь объемная амбарная тетрадь и такая же объемная книжка.       Поправив на плече ремень сумки Мака быстро поцеловала Соула в губы:       — Пока, — она провела пальчиками по его скуле.       — До вечера, — в порыве нежности Соул прижал Маку к себе и снова коснулся губами губ своей Повелительницы. Чуть дольше, чем следовало бы для целомудренного поцелуя, но недостаточно долго, чтобы он стал чем-то большим.       Мака легко рассмеялась, когда молодой человек ее наконец отпустил. Соул улыбнулся ей в ответ: расстаются они в хорошем настроении.       И уже когда Соул почти закрыл за Макой дверь, она резко развернулась и заглянув в образовавшуюся щель в проеме с выражением явного лукавства на лице произнесла:       — Ох, а десерт сегодня за мной. — И подмигнула.       Эванс не успел толком еще ничего сообразить, как с той стороны дверь подтолкнули и она захлопнулась у него перед носом. Дальше парень услышал лишь удаляющийся стук тяжелых подошв о лестницу. Соул развернулся и прислонился спиной к двери, чувствуя как неумолимо начинают гореть уши. Он прикрыл рот рукой и вздохнул, растерянно усмехаясь.       — Да что же ты со мной творишь, чертовка такая?       Мака не перестает удивлять.