Скелет в шкафу (Любовный треугольник)

Наташа сидела на диване и вспоминала время, когда они с Максимом были семьей, как делали в этой квартире ремонт, как думали, что будут счастливы всю жизнь. Но она сама всё разрушила. Зачем она ему теперь? Да и разлюбил он ее давно, не мог же всё это время любить предательницу. Лицемерную, меркантильную предательницу! А как только у нее случилась беда - она тут же к нему! Девушка чувствовала себя паршиво, пока Макс был на кухне, она уже успела пожалеть о том, что согласилась поехать к нему - она ходячая проблема. - Макс, я, наверное, пойду, - взяв сумку, Наталья уже собиралась встать и уйти, как ее окликнул голос Жарова. - Куда ты пойдешь? К этому тирану? - отозвался Максим и вскоре сам появился в комнате. - Муха, мы же ее никуда не отпустим? Раздался веселый лай, подтверждающий слова хозяина, Наташа улыбнулась и села обратно на диван. Почему он так о ней печется? Она же просто бывшая жена ! Хотя он всегда обо всех заботился, вот и собаку завел. Но у него наверняка есть девушка и навряд ли ей будет приятно видеть здесь ее. - Рассказывай, - заметив, что Ната уже более менее успокоилась и больше не горела желанием уйти, произнес Жаров. - Да что рассказывать: поначалу всё было лучше некуда! Он мне подарки делал, цветы дарил, жениться обещал, - на ее глазах сверкнули слезинки, - а потом, а потом он изменился, очень изменился. Стал выпивать, дома не ночевал. Я, я терпела, но один раз просто не выдержала и высказала ему всё, а он, он ударил меня, гад. Толкнул сильно, я головой ударилась, пришлось в больнице лежать. Потом прощения просил, ну я и простила - дура! - разревелась Наташа и прижалась к Максиму. С ним, как ни странно, она всё еще чувствовала себя как за каменной стеной. Чувствовала, что он до сих пор готов защитить ее от всего. Но теперь она ему никто... бывшая жена. - Нат, ты успокойся, вы же не расписаны? - она отрицательно помотала головой, всё также прижимаясь к нему. Будто и не было этого года разлуки, всего этого кошмара. - Он тебе никто. Напишешь заявление, снимешь побои. Она встрепенулась и отстранилась от Жарова, выпучив на него глаза. Казалось, она просто испугалась одних лишь его слов, будто он сказал что-то страшное и неприличное, будто именно этих слов она боялась. - Нет, Макс, не буду! Давай забудем об этом! Просто забудем! - взмолилась Наташа. - Он страшный человек! Мухтар подошел к гостье, пытаясь хоть как-то ее успокоить. Он положил свою мордочку на ее колени и тихо скулил, чем вызвал улыбку у Натальи. Она не понимала как могла бояться собак. В глазах Мухи она разглядела верность, искренность, не свойственную людям честность. В его глубоких, выразительных глазах она видела сочувствие к себе, эти глаза были счастливы. Наконец счастливы. Артем вернулся! Лучшего он и желать не мог. - Макс, я прошу тебя... - почти прошептала девушка. - Давай потом поговорим, - Максиму не хотелось спускать такому, как этот Петр, избиение ни в чем неповинной девушки, верившей ему. - Прости меня... - опустив глаза в пол, также шепотом проговорила Натали. - Давно уже простил, - улыбнулся старший лейтенант. - Ну, успокойся. Он вновь прижал к себе всхлипывавшую Наташу и обнял ее. Она стала потихоньку приходить в себя. "А он не изменился," - пронеслось в ее голове, и она как можно сильнее прижалась к бывшему супругу. Она корила себя, проклинала на чем свет стоит. Почему она ушла от него? От доброго, заботливого, любящего к этому мерзавцу Петру? Дура была, хорошо жить захотела, не понимала - с милым рай и в шалаше.

***

Квартира Колосова, которая почти превратилась в общежитии замерла. Артем и Инна пытались переварить, что Сергей - убийца. Он уже убил человека, но не своими руками, а уж заказать ненавистного пасынка для него раз плюнуть, и произойти это могло в любой момент. Инка старалась хоть как-то выгородить и оправдать отца в своих глазах, но почему-то на ум ничего не шло, да и как оправдать человека, готового на всё ради денег, даже на убийство пасынка и коллег. Егор присел рядом с девушкой, приобняв ее за плечи, пытаясь хоть как-то поддержать. Он сам не верил, что ее отец, с которым он знаком с детства, мог сотворить такое. Смирнов перепроверял информацию пока не понял - это правда. Тут ему уже ничего не оставалось, как приехать в Москву без приглашения и выложить все. Валерий Алексеевич, конечно, предполагал, что в этом деле может быть замешан Власов, но всё-таки искал ему оправдания, которые рассыпались у него на глазах. После слов Егора он окончательно понял, что его товарищ, коллега, человек, с которым он бок о бок строил бизнес оказался подлецом. Да если бы просто подлецом - убийцей. Только вот сына вернуть ему это не поможет, Артем всё равно его не простит. Слишком поздно он нашел его. Слишком поздно дал о себе знать. Он даже не знал, что год назад его могло не стать. Он мог просто умереть. Всему виной тот, с кем он работал, кому доверял, кого считал опорой и поддержкой, а он удар в спину. - Тём, ты не волнуйся, но Сергей Иванович скоро в Москву летит, - поняв, что уж лучше выложить всё сразу, выпалил Смирнов, нарушив тишину. - Час от часу! Ну я думаю меня в Бостоне еще не забыли! - Артем понимал, что летит Власов никак не для того, чтобы повидаться с дочерью и не по рабочим вопросам. Он знал, что Тёма остался жив. Знал, а значит исправить. - В Бостоне? - в голос спросили Валерий и Егор, а Инна побледнела. Она вспомнила, как выглядел Артемка, когда только прилетел из США. Лучше бы она его не видела. Бледный, исхудавший, но всё такой же веселый и не теряющий веру в себя. А его рассказы, конечно, скрывающие всю горькую правду, и так пронзили сердце ранимой Инночки, что она понимала: еще одного такого раза он не переживет. - Я был в Бостоне на лечении. И теперь я знаю, благодаря кому я получил пулю! - сжав воздух в кулак, стиснув зубы, проговорил Колосов. Валерий вытаращил глаза и посмотрел на сына. "Что ему пришлось пережить!... Бедный мальчик!.." - то и дело, проносилось в его голове. Он поражался своему сыну, его выдержке, воле к жизни. Восхищался им. Он, такой молодой, еще не поживший, а уже перенес столько, сколько он за всю жизнь даже в кошмарном сне не представлял. Но это Колосов-старший еще не знал всех подробностей. Не знал, что Тёма не мог говорить, не мог ходить. Не знал колкой правды, что у каждого из знакомых нет-нет, да пролетала мысль о том, что Артем не выкарабкается, не сможет, умрет... Теперь Валерий уже не думал о своем: простит-не простит. - По-моему, здесь всем известно, что у Сергея Ивановича, прости Инна, всегда были любовницы, - чуть не сгорев со стыда, проговорил Егор. - Гошик! - пихнула его в бок Инна, назвав домашним прозвищем, которое так и прижилось. В Иркутске почти все приближенные к Смирновым называли Егора Гошей, хотя эти имена никак не связаны между собой, но почему-то даже родители иногда, наслушавшись у Инки, так называли своего сына. - Что? По-моему, это наш единственный шанс! У нас на него ничего нет, кроме косвенных улик и домыслов! - он, конечно же, понимал, что Инне и так не приятно слушать такие вещи про отца, но что делать, если это правда. Ведь в скором времени он приедет сюда, в Москву, и первым же делом закажет Артема вновь. Или на этот раз вообще решит действовать наверняка и пойдет на убийство сам, что еще хуже. Медлить и прикрываться нравственными идеалами было нельзя. - Егор прав. Нам не с чем его брать, но какую ты девушку к нему пустишь? - действительно, нужна была знающая всю историю и умеющая в случае чего за себя постоять девушка. Но где такую взять? Инна - вообще бред, дочь родная. - Тём, а Лена? Лену скоро выпишут? - воскликнула Власова. Все, кроме Смирнова, понимали - лучшей кандидатуры, чем Брусникина, им не найти.

***

Лена лежала на кровати, всматриваясь в потолок. Она просто умирала со скуки. Уже почти день она лежит здесь, а должна была быть с ребятами. Должна была быть с ними в такой момент, должна была объяснить Жанетте и остальным почему не сказала о появлении Артема, но он сам, должно быть, уже все разъяснил, и они уже решают эту проблему вместе. Все снова вместе! Брусникина не могла думать ни о чем, кроме ситуации Артема. Все ее версии сводились к отчиму Колосова. Другого объяснения у нее не было, а другого мотива не было больше ни у кого. Для убийства нужны весьма и весьма весомые причины, но как же мерзко на душе, когда этой причиной являются деньги. Она уже звонила отцу, успокаивала его. Скоро ее должны были выписать, ничего серьезного она не получила и хотя бы в этом повезло. Но вот во время звонка она решила посоветоваться с отцом еще и насчет Артема. Для начала пришлось объяснить, что он вернулся, а потом уже переходить к основной теме разговора. Брусникин поддержал дочь в ее версии, но он был, мягко сказать, в шоке от такой истории о детстве Артема. Да еще и о том, что можно жить с человеком больше пятнадцати лет под одной крышей, растить его как родного сына и ненавидеть одновременно. Неужели он ни разу не потеплел к Тёме? Неужели не почувствовал к нему ничего, кроме ненависти и пренебрежения? Это не человек - это монстр какой-то. Владимиру Павловичу, как примерному отцу, его было не понять. Он души не чаял в Леночке, а тут такая история. Телефон Брусникиной вновь зазвонил и по палате разнеслась стандартная трель. Она быстро сняла трубку, прочитав на дисплее: "Артём". После довольно долгих уговоров Тёма всё-таки согласился и набрал номер Елены. - Да, Тём. - *** - Что? Прилетает?... - ее голос дрогнул. Она вспомнила тот страшный день, когда ей позвонил Толик и сообщил, что Артем ранен. Неужели всё повторится... Нет! Не бывать тому! - *** - Любовницей? - *** - Тём, ты уверен? Я ему в дочери гожусь! - *** - Вот извращенец... - *** - Да не ты! Дурак! - *** - Помогу. Конечно, Тёмочка, помогу. Она положила телефон и перед глазами сразу всплыли эти "картинки". Она и этот отчим Артема. "Фу!" - постоянно проносилось в ее голове, но ради жизни и здоровья Колосова она была готова на это, но в рамках разумного. То же самое проносилось перед глазами Артема. Он не мог рисковать Леной, а его отец. Он же никого не пощадит. Он же просто монстр, чудовище! А с молодой девушкой мог поступить бесчестно, мог сделать всё что угодно. Но только Лена могла выполнить эту миссию, мерзкую и противную миссию. Что Лене, что Артему становилось паршиво, когда они представляли Брусникину с ним. Даже просто стоящую рядом или держащуюся за руку, а уж если поцелуй или, не дай Бог... То Колосов готов был умереть, но не дать отчиму надругаться над ней.