Одноклассник

Первое, что я почувствовала ещё во сне - тепло, исходящее от Миши. А второе - ужасную тошноту и головную боль. Я разлепила глаза и поняла, что сейчас максимум четыре часа ночи. Миша тихо сопел рядом. Я поняла, что не смогу уснуть. Протянув руку, я осторожно коснулась своей ладонью щеки Миши. Он тут же разлепил глаза. -Прости, я не хотела,- очень тихо сказала я. -Ничего страшного,- ответил молодой человек.- Бессонница? Я кивнула. Миша внимательно на меня посмотрел, потом прикоснулся губами к моему лбу. -У тебя поднимается температура, - сказал он. - Тошнит? Я кивнула и села в постели. Мне стало ещё хуже. Я легла обратно. -Я принесу попить. Жди,- выходя, бросил Миша. Мне стало холодно. Я поплотнее закуталась в одеяло и закрыла глаза. По телу прошла дрожь. Хуже мне было только тогда, когда у меня было воспаление лёгких. Это, правда, было лет десять назад. Я свернулась клубочком под одеялом. Мыслей в голове не было. Вошёл Миша. Он осторожно отодвинул одеяло, посадил меня и вручил чашку с чем-то горячим. Я сделала глоток. Жаропонижающее со вкусом лимона. Теплее. Но вдруг ком подкатывает к горлу, и я отдергиваю кружку от себя. Хорошо, что ничего не расплескалось. -Ты чего?- обеспокоенно спросил меня Миша. -Я не буду больше пить. Тошнит,- мой голос похож на голос куклы, которая когда-то говорила "МАМА", а потом её уронили в воду. Больше никто из нас не сказал ни слова. Миша просто лёг, увлекая меня за собой. Я устроилась у него на груди и закрыла глаза. Хорошо. Тепло, уютно. Обе Мишины руки крепко обхватывают моё тело. Меня трясёт. А я даже понять не могу почему. То ли потому, что меня лихорадит, то ли из-за близости молодого человека. Я закрыла глаза и почувствовала, как нос Миши касается моей макушки и зарывается в волосы. Где-то через пятнадцать минут его дыхание становится ровным. Уснул. Я старалась не шевелиться и тоже закрыла глаза. Не скоро, но и мне удалось заснуть тяжелым, утомляющим сном.

***

Утром меня разбудило поглаживание по руке. Я открыла глаза и посмотрела на Мишу. -Мне пора собираться, если я не хочу опоздать, - тихо сказал он. Я кивнула. Мне совсем не хотелось шевелиться. Видимо, состояние моё только ухудшалось. Не могло не огорчать. Миша осторожно отодвинул меня от себя и укрыл одеялом. Через пять минут он вернулся с подносом, на котором были нарезанные яблоки, две булочки, чай, стакан с водой и таблетки. -Вот. Поешь. Не будешь есть, буду запихивать. Насильно,- сказал Миша и сел рядом. Он поставил поднос передо мной. Я съела булочку и несколько яблочных долек. Больше в меня просто не лезло. Я умоляюще посмотрела на своего надзирателя. Он сжалился надо мной и разрешил выпить таблетки и лечь обратно. Он укрыл меня одеялом, потом нежно поцеловал и пошёл в школу, пообещав звонить. А я взяла планшет и начала смотреть сериал. Когда уставала, закрывала глаза и пыталась уснуть. Иногда выходило, а иногда нет. Периодически мне звонил Миша. Я полностью докладывала ему о моем состоянии, которое, к сожалению, только ухудшалось. Но после обеденного принятия лекарств, мне снова стало лучше. Вечером снова пришёл Миша. Он покормил меня, напоил лекарствами, рассказал о том, что происходит в школе. Ничего интересного, на самом деле, но когда сидишь дома, то любая новость покажется интересной. Поздно вечером Миша ушёл. Но скучать мне не дал папин звонок. Он справился о моем самочувствии и рассказал о своих делах. Так прошли ещё полторы недели моей активной фазы болезни. Меня регулярно навещал Миша, об отношениях с которым я даже зарекаться боюсь, слишком все неустойчиво. Иногда приходили ребята. Мы смотрели фильмы, обсуждали произошедшее за последнее время. Пару раз даже наведывалась врач. Говорила, что я иду на поправку. С каждым днём мне становилось все лучше. Я пила все меньше таблеток и постепенно начала возвращаться к своей обыкновенной жизни. Стала делать уроки, подчищать хвосты и прочее-прочее. Но температура все ещё упорно держится, и приходится пить таблетки, чтобы мне не было так плохо. Но я почти перестала испытывать проблемы со сном. Надеюсь, что скоро стану совсем здоровой и возвращюсь к привычной для меня жизни.