Последняя песня жаворонка (№30)

Софи сидела на заднем дворе дома-пансиона своего дяди и вышивала крестиком. Она изредка поднимала взгляд, отрываясь от своего занятия, и смотрела в небо, но там, наверху, ничего не менялось. Солнце все еще было спрятано за облаками, и даже легкий ветерок не мог разогнать их. Девушка вздохнула, посмотрев на схему, и продолжила вышивать, аккуратно затягивая стежки, чтобы нитки не запутались. Дядя сказал, что весна у них здесь официально вступает в свои права, когда первая песня жаворонка зазвучит звонкой трелью по округе, но Софи еще ни разу не слышала ничего похожего, да и ей казалось, что она, весна-то, уже хозяйничает вовсю, позеленив деревья, вспушив траву и рассыпав мелкие цветы по полянам. Где-то за небольшим перелеском, до которого доходил задний двор пансиона и который являлся негласной границей его, журчала мелкая речушка, но девушка туда пока не рисковала ходить, потому что совершенно не знала местности и не ориентировалась вокруг. Хотя любопытство щекотало ступни и подталкивало встать на еле заметную тропинку, чтобы изучить неизвестность за деревьями. Но пока Софи спокойно сидела на деревянных ступенях и занималась рукоделием. — Софи, — девушка оглянулась на голос тети, — обед готов, пошли кушать. — Иду! Размеренная жизнь в отдаленном районе города Кури успокаивала и дарила умиротворение, которое было очень необходимо сейчас Софи. Бурная столица со своим бешеным ритмом, где она училась и жила с родителями, сильно давила и никак не способствовала ее выздоровлению, хотя до полного восстановления, как говорили врачи, уже осталось немного. Физически девушка была уже здорова, но на подсознательном уровне творилось что-то странное… — Держи, — тетя Джимин поставила баночку с лекарствами на стол и подала ей кружку с водой, — выпей перед едой. — Спасибо. — Как ты себя чувствуешь? Ничего не беспокоит? — Все хорошо, тетя, — Софи улыбнулась, запила таблетки и покосилась в окно: лес так и манил. — Можно я после обеда прогуляюсь? — А ты не заблудишься? — женщина тоже посмотрела в окно. — Хотя там протоптаны тропинки, главное не сходить с них. — Возьму телефон с собой и позвоню, если что. Я не пойду далеко. Софи шагала по тропинке, медленно и аккуратно ступая, осматриваясь по сторонам, и изредка склонялась, чтобы сорвать очередной цветок и заплести его в свои распущенные волосы. Солнечный свет проникал сквозь кроны деревьев и яркими пятнами ложился ей под ноги, играл бликами на еще не испарившейся росе, запутавшейся в тонкой паутинке, и слепил, стоило поднять голову вверх и прислушаться к неспешной жизни леса. Софи остановилась, сняв босоножки и зажмурившись от удовольствия, когда босыми пальцами ног зарылась в прохладную траву. Легкий ветерок путал растрепанные локоны, и девушке сейчас захотелось, чтобы время остановилось… Всплеск впереди заставил ее открыть глаза и посмотреть в ту сторону, откуда послышался звук, а когда он повторился, Софи быстро обулась и поспешила дальше по тропинке, сгорая от любопытства. Она спряталась за толстым стволом дерева, воровато выглядывая из-за него, когда дошла до речки, о которой слышала от тети, и старалась не дышать, чтобы не выдать своего присутствия, потому что впереди, пусть и на еще приличном расстоянии, сидел молодой человек, по-хозяйски облюбовавший крышу старенького, потрепанного и ржавого автомобильчика желтого цвета. — Долго будешь стоять там? — парень не отвлекался и продолжал заниматься своими делами, удивив Софи: как он мог заметить ее? — Ну же, выходи, — он склонил голову влево и слегка повернул лицо в ее сторону, глянув исподлобья. Подглядывать было некрасиво, и Софи не собиралась делать ничего такого, но почему-то стало совестно: она просто гуляла и, чтобы не тревожить незнакомца, стояла в стороне. Спрятавшись полностью за дерево, девушка выдохнула и, стыдливо опустив глаза, вышла из своего укрытия, заправив непослушные волосы за уши и сцепив потом руки в замок. — Я не хотела, не подумай ничего такого, — она быстро посмотрела на лучезарно улыбающегося парня и вновь потупила взор, схватившись от волнения за ремешок своей небольшой сумочки, перекинутой через плечо. — Услышала плеск и решила посмотреть. Я же не думала, что тут кто-то будет… Простите. — Впервые здесь? — Софи удивленно подняла голову, наблюдая, как парень расслабленно откинулся назад, выставив руки за спиной. Она кивнула, а незнакомец, следивший за ней до этого прищуренным глазом, зажмурился, подставляя лицо весеннему солнцу. — Я не видел тебя до этого, хотя каждый год приезжаю сюда. Меня Чонин зовут, приятно познакомиться, Софи. — Но как вы узнали?.. — Ш-ш-ш, — Чонин приложил палец к своим губам и указал куда-то вверх, заставив девушку посмотреть в небо. — Первая песня жаворонка. Весна пришла… Тучи, застилавшие все утро небосвод, куда-то делись, оставив после себя только легкие белесые разводы на светло-голубой глади. Ветерок продолжал гулять по округе, путая волосы Софи, и она, убрав мешающие прядки, внимательнее присмотрелась к небольшой двигающейся точке, которая то приближалась к земле, то вновь взмывала ввысь. Снизившись еще сильнее, точка стала похожа на птичку, и девушка услышала то, о чем говорил Чонин. Звонкая трель путалась в ветках деревьев, плыла по течению этой небольшой речушки, уносимая потоком все дальше и дальше, а глухое эхо в глубине леса доносило стрекот цикад и щебет других птах. Лес ожил. Показалось, что и солнце стало светить ярче, и трава с цветами в один миг приподнялись еще больше, и дышаться стало свободнее, но последнее впечатление разлетелось новым всплеском воды, когда Софи перевела взгляд на парня. Послеполуденные лучи светила будто тянулись тонкими нитями к лицу Чонина, обнимая его, путались в его волосах цвета молочного шоколада, подсвечивая каждый волосок по отдельности, и, аккуратно плавясь, тонули в карих глазах. Он смотрел на Софи с какой-то теплотой и заботой, продолжая сидеть на крыше автомобильчика и думая о чем-то своем, пока жаворонок все пел свою оду солнцу. — А ты стала еще красивее, — Чонин заговорил неожиданно, заставив девушку опомниться: она просто стояла и пялилась на него, не произнося ни слова и ни о чем не думая. — Волосы отрасли… Ты похудела. — Мы встречались уже? — осторожно спросила Софи. — Возможно, — парень грустно улыбнулся и протянул ей руку ладонью вверх. — Присоединишься? Он не вызывал чувство страха, даже наоборот, располагал к себе. Софи почему-то показалось, что человек с такой улыбкой, которого любит солнце, не может быть плохим и не обидит ее, поэтому, немного посомневавшись, она все же зацепилась пальчиками за ладонь Чонина и была сразу же усажена рядом с ним на крыше. — Откуда здесь машина? — девушка осмотрелась, стараясь не обращать внимания на то, что Чонин слишком медленно отпустил ее руку. — Не знаю, — честно ответил он. — Спроси у тети. Я никогда не интересовался, но мне нравится, что она стоит возле речки, а еще этот клен. Софи перевела взгляд на дерево, раскинувшее свои ветви на несколько метров вокруг себя. Оно было высоким, с массивным стволом, а значит, старым, но его листва практически не дарила тень в том месте, где они сидели. Резные листья шелестели на ветру в унисон журчанию реки, и на сердце было так спокойно-спокойно, словно ничего и никогда не беспокоило Софи. — Шрамы почти не видны. Это хорошо. Девушка посмотрела на свои руки, сжав и разжав пальцы. Кое-где еще виднелись красноватые полосы, но большая их часть уже побледнела и растянулась, практически не выделяясь на фоне кожи. И если Чонин знал об этом, то они встречались в больнице, просто она не помнит его. — Да, времени много прошло, вот и не видно. А ты каждую весну сюда приезжаешь? Живешь в пансионе? — Я живу здесь до осени, а потом снова уезжаю. — Сам или с родителями? — Не сам, — парень замолчал, уставившись в одну точку, и Софи позволила векам опуститься, наслаждаясь ароматом, принесенным ветром. Значит, с родителями или кем-то из родственников. Она не знала, сколько прошло времени с того момента, когда тишина поглотила разум и звуки природы наполнили ее слух, но открыв глаза увидела все так же сидящего Чонина рядом. Встрепенувшись, девушка поняла, что уснула, свернувшись калачиком на маленькой крыше машины, нагретой солнцем, и потерла лицо ладонями, убирая еще сильнее запутавшиеся волосы назад. — Почему не разбудил меня? — Мы разговаривали, ты не спала, — пожал плечами парень, крутя в руках старенький кассетный плеер. — Пошли, я провожу тебя. Уже поздно. Спустившись на землю и запутавшись ногами в высоком сухостое, обрамлявшем машину, Софи поправила задравшийся сарафан и попыталась заплести в косу волосы, но ее руки были остановлены Чонином, стоило только прикоснуться к чему-то колючему в прядях. — Что? — Тебе идет с распущенными. — Он наклонился и сорвал странный цветок. — Это бессмертник, его еще золотом солнечным называют. — Он засох? — девушка прикоснулась к цветку, когда Чонин аккуратно заправил его ей за ухо. — Нет, он всегда такой. Не завянет и не потеряет цвет. Солнце клонилось к горизонту, и его практически уже не было видно из-за деревьев. Удивительно. День прошел незаметно, и Софи с Чонином шли по той самой тропинке, по которой девушка пришла днем, в тишине, нарушаемой лишь стрекотом цикад. Парень ступал еле слышно, насвистывая тихо какую-то мелодию, изредка оборачивался, проверяя, идет ли Софи за ним или нет, но стоило их взглядам встретиться, как он снова отворачивался, задирал голову кверху и глубоко вздыхал. Они уже почти вышли из редеющего в своему концу леса, когда парень остановился, из-за чего Софи чуть не врезалась в него, и в ответ на ее вопросительный взгляд кивнул вверх. — Вау, — девушка шагнула назад, повернулась, не опуская головы, и встала на месте, рассматривая сумеречное небо, окаймленное макушками деревьев, как рамкой. Несколько перистых лент облаков полупрозрачным шелком стелились по небосводу, в который будто кто-то уронил яркие акварельные краски и смешал их. — Весенние закаты, как и рассветы, самые яркие и чарующие. Хочешь, завтра посмотрим на восходящее солнце? — Я плохо сплю и могу не встать вовремя, — Софи нахмурилась, продолжая идти вслед за парнем. — Кошмары снятся? — Угу. — Я буду ждать тебя возле крыльца. Здесь. — Чонин остановился. — Пойдем? Мы опоздаем на ужин, — девушка встала рядом, вопросительно посмотрев на него. — Иди, я скоро. Софи хотела спросить, почему не сейчас, но, проследив за направлением взгляда парня, осеклась, прикусив язык. На первой ступеньке, кутаясь в тонкий вязаный кардиган, стояла девушка и с укором смотрела на Чонина. Ее светлые локоны ниспадали по плечам, а стройная фигура, подсвеченная сзади светом из окон, казалась полупрозрачной. Только строгий взгляд никак не вязался с общим впечатлением легкости и доброты. Софи кивнула и быстро пробежала мимо незнакомки, которую, очевидно, знал Чонин, и которая, очевидно, ждала его. — Что же ты делаешь? Это была единственная и последняя фраза, которую услышала девушка, прежде чем закрыла за собой входную дверь, не решаясь оглянуться и посмотреть назад, и ей не понравилась грусть, смешанная с разочарованием, которую она услышала в этих нескольких словах. — О, Софи, вы вернулись? — тетя Джимин накрывала на стол в их маленькой столовой. — А? Да, — девушка отложила сумочку, — на кухне надо помогать? — Нет, — женщина усмехнулась, — сегодня девочки справились своими силами, благо людей пока немного. — А почему у нас так много приборов? — Софи покосилась на стол. Обычно они кушали только втроем или вдвоем, если дядя Хан уезжал в центр по делам и не успевал к обеду или ужину, а сейчас тетя накрывала на пять персон… — Наши постоянные гости приехали. Ты же с Чонином пришла? — Да, откуда… — Ну вот, — женщина осмотрелась, — они живут у нас с марта по сентябрь, правда в этом году припозднились немного. Так что они уже как часть семьи. Дальние родственники, так сказать. Подай соль, пожалуйста. Софи почти не слушала, что еще рассказывала тетя, выполняя ее просьбы и смотря в окошко, за которым на лужайке около дома стояли двое и о чем-то разговаривали. Она все думала о том, кто такая эта девушка, откуда все-таки Чонин знает о ее шрамах, и почему его голос кажется знакомым. — Софи, ты слышала сегодня, как жаворонки поют? — грубый мужской голос вырвал из задумчивости, и девушка оторвалась от своего занятия, отвернувшись от окна. — Слышала, красиво. — Вот, теперь и отдыхающие поедут, и работы будет больше, будешь помогать нам, — дядя Хан достал из подвала пыльную бутылку вина и теперь сидел за столом, разглядывая ее и вытирая. — А где наши гости дорогие? Жена, позови детей, нечего на улице околачиваться, еще не май месяц. Софи было неуютно сидеть напротив Чонина и девушки, которую, как выяснилось, звали Лису, но эта неловкость не была замечена за дружелюбным разговором. Эти двое действительно были словно родственники для дяди и тети. Они обсуждали планы на лето, вспоминали прошлый год, и Софи захотелось провалиться под землю, когда внимание было обращено к ней. Время пить лекарства. Вскользь упомянутая авария годичной давности и ее последствия. Все такой же строгий взгляд Лису и, будто извиняющийся за что-то, Чонина. А после ужина легкое прикосновение к руке и пожелание спокойной ночи от парня, которого совершенно точно любит солнце. Софи, пожалуй, впервые за прошедший год ждала завтрашнего дня, и ей хотелось жить.