Отходняк.
22 апреля 2016 г. в 12:02
Проснулся на диване в обнимку с Майкам он храпел. Я соскочил, но запутался в ногах Майка и рухнул на пол мордой. Комната ничего себе, кровать ничего не то что у меня, жестянка, у двери шкаф, массивный стол у окна. Наверно уже дело к обеду. Майк по-прежнему храпит, входит Смит и Леви.
— Что проснулся? — спросил Смит.
— А я думал ты у Ханджи. — сказал Леви. — А ты с Майком валяется.
— Ну, начинается песня. — встаю с пола.
— Вчера ты ее так лапал в коридоре. — Леви зыркнул на Смита.
— В каком смысле меня лапали? — Ханджи которая уже влетела в комнату. — Николай, а ты обнаглел.
— Я обнаглел? — сел обратно на диван. — Ну во первых, нахрена ты ключи в сиськи засунула.
— Это чтобы ты ее полапал, а то на нее не кто не зарится. — сказал Леви и при этом пытаясь отодвинутся от Ханджи которая вылупила на него зенки.
Смит засмеялся садясь за стол, Майк захрапел еще больше. Я со всей силой пнул Майк, тот хрюкнул как свинья и проснулся соскочил.
— Что случилось? — спросони Майк.
— Да просто ты храпел. — ответил я.
— Так ладно, давайте выветриваться из мой комнаты. — сказал Смит.
— Ну, тогда я пошел. — встал Майк и пошел к двери, но засмотрелся на лохматую Ханджи, врезался в дверной косяк своим лбом.
— Эй! Ты порядке? — смеясь спросил я.
Майк пробурчал что-то под нос и вышел, за ним вышли мы.
Сегодня у всех отходняк, поэтому в замке стоит гробовая тишина. Я вышел из замка и пошел в сторону казарм, во дворе бардак, бутылки валяются, ремни от крепление, солдатские шмотки. Кто-то даже перевернул карету командора это он еще не видел. Зашел в казарму и охренел, тут как будто Гитлеровское войско прошло. Двух ярусные кровати не просто перевернутые они сломаны пополам, подушки разорваны как и простони и среди всего этого бардака солдаты дрыхнут. Эрен лежит в одних носках на сломанном столе. Жан на перевернутой кровати. В углу деревянный мусорный бочек, который должен по идее быть на улице, но в нем мордой вниз кто-то спит и похрапывает.
По коридору кто-то ходит и цыкает, я вышел в коридор, а там Леви его рожа стала еще паспурнее.
— Что такой пасмурный? — подойдя к нему спросил я.
— Как только все проснуться я им устрою, они у меня все языками вылежут казарму и замок.