Научиться летать

Сидя в наушниках, я чувствовала все величие ночи. Стихия на улице разошлась не на шутку - гроза была самая сильная из всех, что были в последние годы. Молния с громом то и дело озоряли комнату. Мне нравилось это время. Нравилось смотреть на безмолвную жизнь природы, пока человечество спит. Ночь обняла своими крыльями, Когда день затаился, Когда безмолвие колышется В молчаливом равновесии. Болтовня покажется неуместной, И все вокруг, зачарованные сиянием пламени, Почувствуют новый ветер перемен, Когда ночь обнимет своими крыльями.* Разве не потрясающе? Спать не хотелось. Не хотелось думать и о глупых повседневных делах. Невольно на ум пришли проблемы в школе. Глупости какие - то. Идти заниматься с новоиспеченным соседом по парте небыло никакого желания. Я бы с большей охотой осталась дома и послушала музыку. Вот уж больше пользы было бы! Может наплевать на это? А что? Законом не запрещено! Невольно я усмехнулась. Наверное меня сожгут на адском священном огне. А кто то вообще собирается выполнять эти гребанные условия? Вряд ли. До конца дня мы с Лавровым не перекинулись и парой слов. Он гиперактивно отвечал на уроках, выходил к доске и уточнал какую - то ерунду так много раз, что после десятого считать мне надоело. Ботаник. Заучка. Скучный. Это были первые слова, которыми я могла описать этого парня. Пока что. "А что - то может поменяться?" - спросил странный внутренний голос. Этот голосок походил на голосок заклятого пофигиста - реалиста - просто - скучного - чувака. А вдруг и поменяется! "Кого ты тут обмануть пытаешься?" - не здаваясь, твердил скучный пофигист. "Унылого депрессивного человека, которого даже не существует" - мысленно пнула я его. "Ой, сама увидишь, что я правду говорю." - вот же сволочь, сгинь из моей головы. "Иди в ад." Видимо он таки послушался. Интресно, как бы выглядел этот обладатель пофигистического голоса? Воображение нарисовало бледное существо в растянутой до без предела серой одеженке. И в очках. Невольно в голову снова пришёл образ ботаника Лаврова. Бледный. Голубоглазый. Довольно красивый. Наверное... Нет, она не имеет права так думать. Ей же пофиг. Абсолютно наплевать! Реальность постепенно начала разтекаться и исчезать. И где я - во сне или в жизни - было уже совсем неважно. Гроза. Страшная гроза. Огромный город, как будто нарисованный где то в комиксах. Невероятные чудеса техники, высокие небоскребы, кажется полностью сделанные из стекла. Огромные плоские экраны с изображением настолько бесподобно красивых блондинок с красными губами, что они казались нарисованными. Она не знала, как оказалась на крыше одного из стеклянных небоскребов. И тем более не знала, как рядом с ней оказался мужчина в элегантном костюме с револьвером в руке. - Ты же прыгнешь? - спрашивает он, нехорошо улыбаясь. Она сама не замечает как пятится к самому краю здания, и вот - ее кровь замирает от леденящего страха, и она летит вниз. Её окружает комната, в которой нет не единой целой вещи. Полный бардак. Обои порваны, полки с вещами опрокинуты на пол... Она сидит на полу, оперевшись на кровать сзади, и не мигая смотрит в одну точку. Стихия за окном все усиливается. Но ей все равно. Ничего не имеет значения. Внезапно в комнату вбегает мужчина в промокшем черном плаще. Его бледное лицо и светлые волосы контрастируют с черным цветом. Серо - голубые глаза быстро пробегают пронзительным взглядом по комнате... Он подходит к ней. - Очнись! Чёрт. Это, наверное, сон... Весьма реалистичный... - Неужели у тебя жар? Глаза удается открыть не с первой попытки. - Что? - вырывается у ничего не понимающей меня. - Ты вся горишь! - недовольно нахмурившись, сообщает мама. - Так, не выдумывай, мама, - начала я испуганно. Не хватало только того, чтобы Маман меня залечила до смерти. О, уж это то она умеет! - Все со мной прекрасно! И я сейчас же, - я вылупила глаза и сделала серьезное лицо, как будто поклонялась рок - кумиру или божеству : Пойду в школу! Любой ценой! Вылетев из кровати со скоростью пробки в бутылке с дорогим алкоголем, заметив что все мои мышцы побаливают так, будто я пробежала многокилометровые марафоны раз по десять, я направилась собираться. Надела я первое что выпало из шкафа, и, даже не утрудившись причесать красные волосы, дрожа и обнимая себя руками, вышла из дома. Чёрт, а ведь похолодало. Так любимое мной голубое весеннее небо было заменено на серые хмурые тучи, наверное скоро будет дождь. Не горя желанием намокнуть и замерзнуть еще больше, я ускорила шаг. "Grey Cloud Number 3" - внезапно вспомнилась мне простая, но марачная и ритмичная гитарная композиция, которую я выдумала в один прекрасный вечерок и окрестила именно так. Почему номер 3? Потому что играется на 3 струнах и на 3 ладу. Вот и ворота школы. Опаздавшие бежали, выкатив глаза и расталкивая всех на своем пути, а я была спокойна. Не вижу смысла в этой спешке - опаздывать мне не привыкать, та и не сделают мне ничего. Лениво подойдя к расписанию, я узрела, что первым уроком стоит биология. Отлично! Биологию у нас вела старенькая Ирина Степановна, по причине здоровья не появляющаяся на уроках неделями, а если и появлялась - то мы просто маялись какой то ерундой. Вот я наконец добираюсь до второго этажа, наблюдаю до чертиков знакомые стены, выкрашенные в какой то непонятный зеленовато - голубой цвет, и подхожу к кабинету, постучавшись и приоткрыв ее. - Можно ли мне явится на глаза честному народу? - хриплю я, и в классе как всегда раздаются смешки. Умею я веселить народ. - Кто тут опаздывает? - спросил мелодичный мужской голос. Что? Вот это уже точно что то странное! За учительской столом я узрела совсем молодого мужчину с темными красиво уложенными волосами и пронзительными зелёными глазами. Он был довольно красив... Но... Тут настигло понимание того, что этот красавчик брюнет никак не должен находится в локации кабинета биологии, где правит дверняя Ирина Степановна. - Простите, а вы кто? - нахмурившись и приняв вид абсолютного непонимания, четко выдала я. Мой класс, засранцы, громко и дружно разоржались. - Меня зовут Павел Александрович, я с этого дня ваш учитель биологии, а вы..? - Джон Леннон, шучу, Ариана Ульянова я. - Ну, Ариана Ульянова, обьяснитесь, почему опоздали на 10 минут - то? - О, я спасала банк от ограбления. - Неужели? - Да - да. Снова до ушей донеслись смешки. - Ладно уж, садитесь. - Павел или как его там немного ухмыльнулся. Я с нарочито важной мордой продефелировала к парте, и, мощно закинув на спинку стула рюкзак, приземлилась рядом с Лавровом. Тот окинул меня серьезным взглядом. Интресно, что перевернулось в его ботанской вселенной, что он начал смотреть не сквозь, а на меня. Покопавшись немного в рюкзаке, я обнаружила, что забыла учебник. - Извини, не можешь ли поделится книгой? - немного нагловато улыбаясь и смотря в серо - голубые глаза, говорю я. - Нет, - все еще серьезно пялясь на меня, отвечает он. - Как "нет"? - начала злится я. - Не тебе ли, о великий повелитель ручек и тетрадей, доверили слепить из меня нормальную ученицу? А ты даже учебником не поделишься? - Да, ты все сказала абсолютно верно, - спокойно как слон, отвечает он, и, нагло усмехнувшись, отодвигает книгу на самый край, тоесть подальше от меня. Ярость забурлила в крови, и, видимо сказывался недосып и так себе самочувствие, я решила применить к обнаглевшему соседу по парте силу. Резко потянувшись за учебником, я его выхватила, победно улыбаясь. - Отдай, - как - то зло говорит он, нахмурившись. - А ты попробуй отбери! - это напоминало мне детскую игру, ей, богу. Тут его грязные лапы тянуться прямо к моему ненаглядному мобильному, мирно лежавшему на моей стороне парты. - Даже не думай! - ору я, но этот сволочь уже держал атрибут современности в руках, гадко ухмыляясь. - Ульянова, что там такое происходит? - услышав ор, спрашивает Павел, но я не обращаю на него никакого внимания. Ярость с новой силой забурлила у меня в крови, и на мое личико в этот момент наверное страшно было смотреть. Вот Лавров потянулся к кнопке включения... Я резко поднимаю руку с учебником, и моментально она опускается на голову Лаврова. Пользуясь всеобщим шоком, моя свободная рука поднимается, чтобы дать ему пощечину, и наконец телефон оказывается у меня. - УЛЬЯНОВА! НИКАКИХ ДРАК НА УРОКЕ! - кричит Павел своим красивым баритоном, подбегая к нашей парте. Внезапно мои волосы резко тянут вниз, и я вскрикиваю от боли. Сволочь! Ну все, это последняя капля! Накинувшись на Лаврова сверху, я, опрокинув парту и стулья, начала царапать его ненавистное лицо. Так, чтобы смотря на свою ботанскую морду в зеркало, он не забывал где его место! Внезапно Лавров опрокинул меня с себя прямо на пол. Я больно ударяюсь головой о ножку лежащей парты, так, что в глазах появляются искры. - НЕМЕДЛЕННО ПРЕКРАТИЛИ! - зло орет Павел Александрович, схватив мою руку и резко потянув на себя, тем самым кое - как вернув в вертикальное положение. Перед собой я вижу раскрасневшегося и растрепавшегося Лаврова, на перекошенном от гневе лице которого было несколько тонких царапин, из которых едва выступала алая кровь. Вижу я все еще не так как надо. Какие то черные круги то и дело появляются в поле зрения. Голова все еще очень болела от удара. - Немедленно к директору! Это все не сойдет вам с рук! Схватив нас, как заключенных, новый учитель биологии направился к директору, оставив позади бушующий от эмоций и переговаривающийся класс. Тьма мешает мне видеть, а уши закладывает. Я пару раз настойчиво моргаю, но это не помогает. Нет, только не... Мое сознание начало отключаться, и дальше я помнила только поглотившую весь мир тьму.