Talk Tonight

Sittin' on my own Chewin' on a bone A thousand million miles from home When something hit me Somewhere right between the eyes Oasis, Talk Tonight

Российская делегация. Как будто ему, блядь, не хватило свистопляски дополнительных выборов в Парламент, которые нужно было спланировать. Разбитый из-за того, что его идеи не снискали заслуженной благодарности на саммите Большой Восьмерки, премьер-министр решил попробовать снова, но уже на своей территории. К несчастью, только Россия появилась на том, что в Уайтхолле* с издевкой называли саммит «Иди-на-хер». Без определенного направления действий или цели, переговоры быстро превратились в гляделки, и российский посланник уехал уже через два дня (наверное, с парой снимков Биг Бена, которые дома будет показывать детишкам). Плохо подготовленный саммит оказался полным провалом с привкусом национального конфуза. И раз уж премьер настаивал на том, чтобы все прошло «как положено», его офису теперь приходилось разбираться с оставшимися делегатами, отказывавшимися уезжать до истечения положенного срока в пять дней. Положенного в том смысле, что их разместили в одном из самых фешенебельных отелей столицы. И действительно, кто их осудит? Зачем возвращаться в свою страну, чтобы отдохнуть от всего этого с бутылкой чего-нибудь крепкого, когда можно это делать здесь? Малкольм в оцепенении посмотрел на донышко стакана. Он только решил заказать еще один Highland Park восемнадцатилетней выдержки, когда заметил, что кто-то спускается по лестнице в темноте. Он прекрасно знал, что происходит наверху, но не ожидал, что кто-то появится так скоро. И уж точно не девушку. Их следовало называть «эскортом», что звучало гораздо лучше, чем любые другие названия, приходившие ему на ум. Но каким-то образом, особенно в отношении этой девушки, эти грубые слова не коснулись его подсознания. Конечно, он заметил ее еще раньше. Если не считать яркого макияжа и откровенного наряда, не похоже, что она оказалась в правильном месте, каким бы шикарным оно ни было. В конце концов, как бы люди ни называли это место – клуб, место отдыха, бар – это был еще и бордель. И какими бы первоклассными и роскошными ни были номера, они оставались номерами. Вообще-то он и сам там бывал. Сегодня ночью здесь было пусто, в разгар рабочей недели в середине января. И все равно она предпочла присесть недалеко от него. Мужчина напрягся – он пришел не за этим. Даже не затем, чтобы с кем-либо говорить. Он был просто уполномоченной нянькой. Малкольм мог бы притвориться, что сражался на смерть за право не приходить сюда, но это было бы ложью. Напротив, он хотел уйти с Даунинг-стрит. И это было самым лучшим местом, чтобы пожалеть себя и посетовать в глубине души на нынешнее состояние правительства. К счастью, в модном баре имелся приличный виски. К несчастью – дорогущая стереосистема извергала нарастающий ритм, заставивший Малка обеспокоиться не вызовет ли он у него эпилептический припадок. Этот вечер не обещал быть приятным. И присутствие девушки лишь подтверждало это. - А вы водитель? – неожиданно спросила она, сумев перекричать тошнотный саундтрек в этом сущем аду. Малкольм поднял голову и встретился с ней взглядом в большой зеркале по ту сторону бара. - Что? – ее вопрос настолько выбил его из колеи, что мужчина забыл о своем обещании ни с кем не говорить. - Вы – водитель? – повторила девушка, кивнув головой в сторону потолка. – Они обычно остаются в машине. Или идут наверх. Думаю, это зависит от того, сколько они платят. - Это не они платят, - ответил он, и его голос глухо утонул в стакане. Ее пристальный немигающий взгляд нервировал. Он и ложбинка в вырезе между грудей. - Так кто же платит? - Вообще-то налогоплательщики, - заметил мужчина с усмешкой. Она удивленно приподняла изящно очерченную бровь, но не стала расспрашивать дальше. Что было мило с ее стороны. Хотя он не возражал бы. Не совсем. - Фрэнк, выключи это штуковину, пожалуйста, - девушка попросила бармена. – Сегодня здесь безлюдно, а эти звуки выносят мне мозг. Блаженное облегчение. Головная боль, усиливавшая ритм, почти прошла. - Спасибо, мои уши наконец перестали кровоточить, - произнес мужчина, бросив еще один мимолетный взгляд на девушку и мысленно поздравив себя за то, что не позволил себе опустить глаза ниже ее лица. На этот раз, по крайней мере. - Всегда пожалуйста. Она встала и пересела поближе к нему. Малкольм постарался скрыть свой дискомфорт. Но, как он понял, это было частью ее работы – спускаться вниз в поисках того, кого интересует еще что-то, кроме абсурдно дорогой выпивки. И это не всегда приводит к сексу. В номерах наверху есть свой бар и танцплощадка – если ее так можно назвать. Некоторые приходят сюда, чтобы насладиться обществом красивой женщины, которая может притвориться, что ее интересует его жалкая и убогая жизнь. Женщины, которая не является женой. Но сегодня Малк хотел, чтобы его оставили в покое. Похоже, и остальным немногим парням в баре уже предлагали эскорт, но они отказались. - Послушай, я не ищу никакого… - Никакого чего? – резко перебила она. Но в ее тоне не слышно было упрека. В нем было любопытство. – Думаешь, я предлагаю что-либо бесплатно? Малкольм почувствовал себя дураком и напрягся. Никто не мог заставить его так реагировать. И смущение не было тем чувством, которое он согласен был ощущать постоянно. Сейчас он хотел смутить ее в ответ, чтобы можно было спокойно вернуться к выпивке. - А если я предложу тебе кое-что? – спросил он; на лице – невозмутимость, но в голосе звучала решимость. - Что, правда? – сказала она заметно в замешательстве. – И что же это будет? Она наверняка слышала что-то подобное раньше. Может быть, даже тысячу раз. И Малкольм не без удовольствия оценивал в зеркале, как девушка неуловимо перестала вести себя расслабленно. Она чуть свела плечи, а взгляд утратил прежнее озорство. Она выглядела утомленной и скучающей. - Выпивка? - Что? – пробормотала она нахмурившись. - Или это непозволительно? Мужчинам разрешено платить за любую сексуальную услугу наверху, но нельзя предложить тебе выпить? Она уставилась на него, затем, кажется, задумалась над ответом, который хотела озвучить поначалу. - Не за любую сексуальную услугу… - Жаль, - перебил он. - … И платят не только мужчины. Он слегка улыбнулся, довольный, что она не попалась на его уловку. Ему захотелось поиграть еще. Потому что это не было похоже на светскую беседу. Не совсем. - Ну так что, могу я купить тебе выпить? - Конечно. Почему бы и нет. - И что ты предпочитаешь? - Почему бы тебе не угадать? - Угадать, что ты любишь? – она кивнула, довольная тем, что может заставить его ответить на вопросы и поплатиться за самоуверенность. – Я не знаю тебя, дорогуша. Как я могу угадать? - Ну, во-первых, ты можешь перестать называть меня дорогушей. А во-вторых, ты скорее всего побудешь здесь еще, если собираешь подождать своих клиентов, пока они спустятся. Так почему бы не повеселиться? - Если честно, играть в угадайку с тобой не слишком-то похоже на развлечение. - Ну, раз ты не намерен трахнуть меня и считаешь, что это все, на что я способна, то я думаю, что болтовня – единственная альтернатива прочим развлечениям. Ее профанация заставила Малка оживиться, особенно в этом контексте, но девушка не подала виду, заметила ли она его реакцию. - И к слову, они – не клиенты. Скорее, я их няня. И это единственная причина, по которой я, как ты выразилась, не трахаю тебя прямо сейчас. - Это официальное название твоей должности? – парировала она. – И, что важнее, платят столько же, сколько пятнадцатилетней девчонке? Нужно отдать ей должное, она была хороша в этом. Что бы ни подразумевалось под этим. Малкольм случайно повернулся в ее сторону, чувствуя, что обмениваться взглядами в зеркале больше неуместно. Он хотел рассмотреть получше эту смышленую девчонку. И, бросив пристальный взгляд на нее, понял, что, пожалуй, не стоит называть ее так. Она была немного старше, чем он поначалу подумал. С близкого расстояния яркий макияж уже не отвлекал, и мужчина мог насладиться практически невидимыми морщинками, которые стали появляться на лбу и около уголков рта. Но кого он хочет наебать? Она все равно была почти вдвое младше его. И, тем не менее, казалась мудрее, чем остальные девушки, что остались наверху с российской делегацией. И это было именно тем, что привлекло его в ней. Куда более притягательная, чем блондинки с длинными ножками, которых им предоставили. - Должен сказать, платят охуенно много. Иначе бы я бросил эту работу. Попасть в этот клуб новичкам было сложно. Нужно было нечто вроде рекомендации. И куча денег. И каким бы разоренным ни прикидывался Уайтхолл, но когда необходимы были подобные услуги для развлечения, это было самое подходящее место. - Достаточно ли хорошо тебе платят, чтобы продолжать работать? - За еще парочку бокалов? Конечно. - Я не стану гадать, что ты пьешь. Я уже знаю. - Да, ты права. У меня все по-простому. Здесь, по крайней мере. - По-простому – это самый дорогой Speyside single malt, - подытожила она, предпочтя не обращать внимание на его немного непристойное предложение. - Точно. Но будь покойна, твои налоги в надежных руках. Никакого Рагнвальда*, так что я остановился на восемнадцатилетней выдержке. Она снова нахмурилась при упоминании того, откуда он получает зарплату, но на этот раз не стала сомневаться и попыталась вытянуть из мужчины еще какую-нибудь информацию. - Ты не выглядишь как госслужащий, - бросила она. - Потому что так и есть, - пауза. – Не совсем, - добавил он, изумившись тому, что не хочет врать ей. И что на этот раз можно быть откровенным. Кому она, блядь, скажет-то? Это открытие принесло облегчение. - Тогда, работаешь на правительство, так? – на его удивление, она ответила: - Нетрудно догадаться, учитывая российских представителей наверху. И, похоже, они точно знают, что делают. Не в первый раз в таком месте. К стыду Малкольма, его взгляд снова упал на дно пустого стакана. - Разве не я должен играть в угадайку? – спросил он, чувствуя, что инициатива в беседе ускользает от него. - Мы часто оказываемся на вашем месте. И высокопоставленные ребята тоже. Учитывая первоклассный уровень заведения и скрытность, журналисты здесь – нечастые гости, - Малкольм улыбнулся легкой иронии в ее словах. Но она была права: именно по этой причине он выбрал это место. Так что никакие любопытные журналюги не ждут за дверью, чтобы сделать парочку компрометирующих фото. - Но, кажется, эти парни не слишком важные шишки. Иначе тут были бы телохранители вместо тебя, - добавила она с улыбкой, победной улыбкой. - А почему ты думаешь, что я не телохранитель? – произнес он; она поджала губы. - Ну, если ничего еще, то костюм выдал тебя с головой. - Каким же образом? - Телохранители не носят таких классных костюмов, - пояснила она. – Во всяком случае, не те, что работают на правительство. Хотя… те, кто работают, например, на футболистов могут. Но я абсолютно уверена, не в этом случае, - добавила девушка, жестом указав на лестницу. Эта делегация походила на футбольную команду так же, как он - на сотрудника сервис-департамента. - Ну да, извини, что не оправдал твоих ожиданий, - сказал он, хотя вовсе не испытывал чувства вины. Ему просто не нравилась мысль о том, что она может развлекаться в компании какого-нибудь безмозглого атлета. Откуда, блядь, все это? Насколько он знает, она могла бы трахнуть любого, кого захочет. И скорее всего, так и было. Это было ее работой, как бы политически корректно ни звучало слово «эскорт». - Не велика потеря, - бросила девушка, однако Малкольм уловил легкую обиду в ее словах. Не ее вина, что у этих russkikh нет вкуса к женщинам. Хотя он ни за что не скажет ей об этом. Это была не его территория, а она уже достаточно взрослая девочка. И, кроме того, это означало, что она смогла спуститься вниз и поговорить с ним. - Так… что насчет выпивки? Я все еще жду, - устало выдохнула она, ее глаза вновь встретились с его в зеркале. Но Малкольм не мог позволить ей улизнуть от темы. - Ты всегда можешь попытать счастье с другими печальными мудаками в этом зале. Может быть, один из них и сжалится над тобой. Его слова должны были ранить – и он был чертовски хорош в этом – однако, к его ужасу, она искренне улыбнулась. Как будто они, напротив, успокоили ее. Как странно. - Ты не избавишься от меня так легко. И все еще должен мне что-нибудь выпить. - Я ничего тебе не должен. - Разве? Тогда почему ты все еще говоришь со мной? Если бы я не знала тебя вовсе, то сочла бы, что ты изменил свое решение насчет похода наверх со мной. Она скользнула ближе, пока мужчина говорил, и только сейчас Малк понял, что пространство, разделявшее их, резко исчезло. И если он не примет меры предосторожности, то вскорости девушка узнает, какой эффект производит на него. А этого он не хотел. - Возможно, ты действительно вовсе меня не знаешь, - произнес он, немедленно пожалев о сказанном. Он уставился на выставленные в ряд в баре бутылки, чтобы не видеть ее реакции. Но все равно уловил ее вздох, а тишина, последовавшая за ним, угнетала. Малк пытался отвлечь себя перечислением всех завтрашних звонков и встреч. В неудобных ситуациях это обычно помогало, но не в этот раз. На крайний случай, он надеялся, что девчонка – молодая женщина – отсядет от него. Но она поступила совершенно иначе: Малк почувствовал, как ее рука легонько коснулась его ладони на столешнице. - Кто ты? – тихо спросила она, и ее удивительно нежный тон заставил его повернуть голову в ее сторону. Боже, она была так близко теперь. Ее глаза глубокого шоколадного цвета и забавный носик – совершенно очаровательно забавный. – Ты не водитель и не телохранитель, но каким-то образом ответственный за русских наверху. Ты сказал, что работаешь на правительство, но не госслужащий. - Я ничего из этого не говорил. Ты просто угадала. - Так и есть. Снова повисла тишина, но на этот раз атмосфера не была мрачной. Он не убрал руку, она – тоже. Малкольм расценил это как хороший знак. - Ну, я тот, кто покупает тебе выпить, - наконец произнес мужчина. - Могу я сказать, что ты не очень-то хорош в этом? Я все еще жду. - Просто я еще не решил, что выбрать. - Звучит как угроза. – Мужчина усмехнулся. – Однако, все время задаю вопросы я. Чего ты ждешь? - И снова, блядь, вопросы. – На этот раз улыбнулась она. Малк постарался не отвлекаться на прелестные ямочки, появлявшиеся на ее щеках. – Кажется, я знаю, что заказать для тебя, - наконец решительно сказал мужчина и смело взглянул на нее. – Но сперва я поясню свой выбор. Она промолчала и выжидающе посмотрела на него. – Думаю, ты прекрасная лгунья. – Ее улыбка застыла. – И тебе нравится держать все под контролем. И любишь притворяться, что тебе нравится, когда все предсказуемо, но это не так. Думаю, ты любишь превосходство над другими и не боишься брать ответственность на себя. А еще тебя можно соблазнить попробовать что угодно, если ты сочтешь аргументы убедительными. И, думаю, что вполне возможно пожалею, что не пригласил тебя наверх. Он замолчал, и Малкольм отметил, что они оба задержали дыхание. - Глубоко внутри ты прекрасно знаешь, что гораздо умнее и красивее, чем все остальные девушки здесь. И, уверен, осознавать это не слишком-то легко. Но тебе все равно это нравится – твои власть и авторитет здесь. Определенно, больше, чем следует. И скорее всего, это означает, что в итоге ты беспокойная натура, но умеешь держать себя в руках. Не думаю, что с тобой случилось что-то ужасное в детстве, потому что это было бы таким избитым штампом. Нет, будь это правда, ты была бы не здесь. Нет, у тебя совершенно обыкновенное прошлое, но ты страстно желаешь необыкновенного. Жаждешь непредсказуемости в своей предсказуемой жизни. Теперь ее негодование отчетливо читалось, и Малк понял, что ему следует поторопиться, если хочет, чтобы она не ушла прежде, чем он закончит свою речь. - Так что я думаю, что ты пьешь что-то одновременно обычное и необычное. Что-то, что есть в любом баре, но требует определенного мастерства. Я могу поступить скучно и заказать тебе вина, но тогда уж красного. Но, давай будем честны, это место не подходит для подобного. Могу споказушничать и заказать шампанского, но какого хрена? Его заказывает тебе каждый мужчина – или женщина – здесь. Так что, думаю, это будет коктейль, но, разумеется, не девчачий. Потому что ты определенно не девочка и хочешь, чтобы тебя воспринимали всерьез. Никаких, блядь, космо или мохито. Нет. Ты хочешь что-то смелое, но не безвкусное. Что-то, что напоминает тебе, что ты взрослая и пьешь алкоголь, а не ребенок с фруктовым соком. Что-то похожее на тебя саму. Что-то кисло-сладкое и непреклонное. Не отводя от нее взгляда, он позвал бармена. - Мне еще виски. А ей бокал Кровавой Мэри. - Значит, как обычно, Клара? Чувственный – единственный эпитет, которым Малкольм мог описать тот взгляд, что она бросила в его сторону. Но самым большим сюрпризом стало то, что она не плеснула ему в лицо поданый напиток. - Так кто же ты? Теперь, когда наконец купил мне выпить. Он не ответил, но чокнулся с ней бокалами. *** Уайтхолл - метафорическое название британского правительства. Рагнвальд - переводчик не уверен, но, скорее всего, это отсылка к Скайриму. Синоним зла и хаоса.