Voice...don't lose it

POV Кристин - Кристин! Кристин! Кристин! Крис, мы тебя любим! Я, ярко улыбаясь, стояла в свете софитов и упивалась любовью многотысячной публики. Сегодня ровно год со дня моего дебюта. Вы когда-нибудь чувствовали подобное: бесчисленное количество глаз, искрящихся обожанием, множество рук, аплодирующих, не жалея ладоней, безумные крики с признаниями и восхищением? И всё это для вас. Единственных и неповторимых. Купаетесь в лучах всеобщего экстаза, наслаждаетесь, чувствуя себя великими и не такими, как все. Если вы никогда подобного не испытывали, то не смеете обвинять меня в чём-либо. Сойдя со сцены, ещё долго слышу визги, крики, овации. Но, хватит. Третий раз «на бис» я не выйду. Слишком много чести. В коридоре меня сразу окружают журналисты. Конечно, все желают получить эксклюзивное интервью прямо после концерта. Тем более, когда моей сценической деятельности исполнилось двенадцать месяцев, или пятьдесят две недели, или триста шестьдесят пять дней, или пятьсот двадцать пять тысяч шестьсот часов, но мне больше нравится последний вариант – тридцать один миллион пятьсот тридцать шесть секунд. Уже даже больше. Я – знаменитость, звезда, дива, кумир. Всегда будет так, как захочу. Моей персоне можно всё и подобная свобода пьянит сильнее самого крепкого алкогольного напитка. Вы смотрите с презрением, обвиняя в звёздной болезни? Ваше право, ведь мне плевать на мнение других, собственно, как и на вас. Хотите меня очернить, крикнуть гадость вслед? Вперёд. Вы – всего лишь грязь под моими туфлями от Prada. Вступив, расстроюсь лишь на пару мгновений, а потом попросту выкину испорченную обувь и надену новую. - Кристин, скажите, а почему на вашем концерте не было приглашённых звёзд-друзей? Неужели никто не захотел поздравить с праздником? – молодая девушка с короткой стрижкой насмешливо смотрела на меня, протягивая маленький диктофон. Она пытается задеть за живое? Ничего не выйдет. Надеюсь, от моей улыбки у неё будет несварение. - Что вы, желающих всегда можно найти, были бы деньги, – смотрю на неё, как на сорняк, выросший на моём пути. - Так вы всегда даёте деньги в обмен на дружбу? – кажется, эта так просто не отделается. Явно из настырных сучек. Скорее всего, у неё просто давно не было секса. - Отнюдь. Просто друзья понимают, что будут выглядеть блекло на моём фоне. Теперь простите, пора откланяться. Ребята как раз ждут на праздничной вечеринке в мою честь. А вот Вам не мешало бы покрасить корни волос и освежить дыхание, – говорю всё с той же елейной улыбочкой, одаривая журналистку убийственным взглядом и, резко развернувшись на каблуках, направляюсь в сторону гримёрки, кивая охране. «Шкафы» понимают жест моментально и перекрывают путь назойливым репортёрам. Усаживаясь в удобное кресло, начинаю пристально изучать своё отражение в зеркале. Сейчас считаю себя красивой, неотразимой, сексуальной. Но ведь так было далеко не всегда… Ох, о чём это я? Что было, то прошло. Пак Сан Ни осталась в прошлом. Теперь есть Кристин и она гораздо лучше той девчонки, что пытается прорваться сквозь стену, возведённую мной между прошлым и настоящим. Усмехнувшись, я схватила ключи от машины, сумку, и поспешила исчезнуть, избавляясь от своих невесёлых мыслей, которые ни к чему хорошему не приводят. Всегда, когда паршивое настроение наступает на пятки, сажусь в свой новенький Mercedes и вдавливаю педаль в пол. Дурная привычка, знаю, но не могу от неё избавиться. Кто-то курит, кто-то колется или нюхает, кто-то пьёт, я же предпочитаю быструю езду. Убрав в своём вишнёвом кабриолете крышу, чувствую, как ещё холодный весенний ветерок играет с волосами. Скорость расслабляет, успокаивает. Подобное времяпрепровождение вытряхивает ненужные мысли из головы. Вечеринка в мою честь с друзьями? Не смешите. Кому нужно подобное удовольствие? Если бы захотела, то почти все звёзды сбежались бы на праздник, но к чему эта мишура? И так хватает завистников, поэтому обойдусь как-нибудь. Мой полёт прервал светофор, который, будто издеваясь, взирал на меня красным глазом. Говнюк. Такой кайф обломал. В ожидании зелёного, гневно газую, наслаждаясь диким рыком мотора. Да, эта малышка никогда не подводила. Всегда в нужное время в нужном месте, подставит свой яркий полированный бок. И это, скажу я вам, лучше всяких жилеток, дружеских советов и утешений. Так проще. Тебя не парят, и ты не паришь. Мир и гармония. Тишь да благодать. Соплями-слезами такую красотку портить жалко, а это ещё один плюс в этих отношениях. Как только красный свет сменил оранжевый, я моментально рванула вперёд, и, буквально через минуту, так же моментально дала по тормозам. Какой-то псих, непонятно откуда, непонятно как, вынырнул из-за поворота, мчась прямо на меня. Казалось, лобовое столкновение не избежать. На моём спидометре уже было 90, а на его, скорее всего, ещё больше. Вот она, смерть в лице мотоциклиста. Урод. Мысли сплетались в хаотичный узор, словно молекулы, соединяющиеся в неправильные химические связи. Всё, что оставалось, это упорно жать на педаль и резко выкрутить руль в сторону. Теперь я уже неслась на фонарный столб, который распростёр свои объятья для «поцелуя». Визг тормозов, мой крик, скрежет падающего мотоцикла. Зажмурив глаза, упрямо продолжала мучить педаль, проклиная всё на свете. Неожиданная тишина оглушала. Вжавшись в сидение, боялась разлепить веки. А вдруг уже на том свете? Не готова принять подобную реальность. - Верните меня обратно на землю! Хотите автограф, или сфотографируюсь с вами, или майку с моим изображением? Всё что угодно, только не надо в рай! – открывая глаза, упрямо выкрикнула в пустоту. После тирады, заткнулась и опасливо стала озираться по сторонам. Чудеса. Бампер моей машины и фонарный столб разделяло буквально сантиметров пять-десять. Шумно выдохнув, не могла поверить своей удаче. Всё-таки я точно поцелована Богом. Такие таланты ещё нужны на земле. Но тут мой девственно розовый мозг вспомнил о мотоциклисте. Волна, нет, цунами праведного гнева и раздражения накрыло с головой. Выскочив из машины, как чёрт из табакерки, грозно цокая каблуками, будто шпорами, выбежала на дорогу и… замерла, закрыв рот ладонью, чтобы не закричать. Мотоцикл валялся где-то в стороне, весь покорёженный и помятый, а посреди шоссе лежало распростёртое тело, не подавая никаких признаков жизни. То, что испытала в тот момент – не передать словами. Пытаясь унять дрожь, охватившую всё тело, я медленно стала приближаться к человеку. Наконец-таки одолев расстояние между нами, опустилась рядом на колени и поднесла трясущиеся руки к шлему мотоциклиста. Медленно и осторожно освободила его голову и тихо вскрикнула. Правая часть лица вся залита кровью. Это был молодой парень. - Эй, Вы слышите меня? Вы живы? Ответьте, прошу…, - уже практически рыдая, пыталась совладать со своим голосом. Но юноша не отвечал, продолжая безмолвно лежать на асфальте. Дотронувшись до его запястья, попыталась проверить пульс. Тщетно. Артерия на шее. Глухо, как в танке. Поднесла ладонь к его носу, желая проверить дыхание. Нет. - Господи…, - вырвался из моей груди истерический всхлип. Кажется, он мёртв! Быстро отведя взгляд от тела, стала судорожно набирать номер скорой помощи на мобильном телефоне. Со второго раза диспетчер смог расшифровать среди моих всхлипов местоположение аварии. Оставалось только ждать. Внезапная мысль взорвалась в голове. Скандал. Если это происшествие всплывёт в прессе, то карьере придёт конец, ведь по моей вине погиб человек. Но он же сам вынырнул, не пойми откуда! Я ничего не нарушила, только скорость чуть-чуть превысила. Всего-то на сорок километров где-то. Не виновата, не виновата, не виновата! Это не была молитва, а утверждение и самовнушение. Думалка лихорадочно работала, ища выход из сложившейся ситуации. Здесь нельзя оставаться. Вскочив на ноги, как спринтер, рванула к машине. Быстро заведя Мercedes, вырулила обратно на трассу. Обернувшись через плечо, посмотрела на лежащее тело. - Никак не могу тебе помочь, прости… Педаль в пол и ветер снова путает уже растрёпанные волосы. Я сделала всё, что могла. Мёртвого уже не спасёшь. Смысл оставаться? Он сам виноват. Не умеет ездить, пусть не садится за руль. Хотя, уже и не сядет… Включив музыку, пыталась не думать о произошедшем, унять чувство вины, ужаса, удалить понимание того, что стала причиной чьей-то смерти, из своих мыслей. Тогда мне даже в голову не пришло, что здесь могут быть камеры видеонаблюдения или случайные свидетели. Хотелось лишь одного, убежать, скрыться, сделать так, чтобы никто об этом не узнал.