Чувства под прицелом. Ненужный этап.

      Оля сонно ковыряла ложкой овсянку. Она сидела в столовой отеля рядом с Таней Акимовой, которая, кажется, намеревалась выпить за завтрак не меньше четырёх литров кофе. Таня была бледна, а под глазами залегли темные круги. Да и сама Подчуфарова выглядела не лучше. Перелёт отнял много сил, но ещё хуже было то, что сейчас им нужно было адаптироваться к кардинальной смене часового пояса. Шутка ли, но в Москве сейчас уже почти десять часов вечера, а они только сели завтракать. Целый день впереди! И уже нужно начинать тренироваться.       Хлопнула дверь и в столовую вошли немки — Лаура Дальмайер, Мириам Гесснер и Франциска Пройсс. Мириам отчаянно зевала, а Франциска, только зайдя в зал, устало опустилась за первый попавшийся столик и откинулась на спинке стула. Лаура подбадривала девчонок, что-то рассказывая им и всё время посмеиваясь. Вот только подругам было не до веселья. Завидев Олю и Таню, Дальмайер помахала им рукой и спросила по-английски:       — Как дела? Как вы себя чувствуете?       — Плохо, — Оля развела руками. — Мы только прилетели. А вы?       За Лауру ответила Мириам:       — Эти ужасные этапы в Канаде! Очень долго лететь. Здесь утро, а в Германии уже поздно.       — И в России тоже, — кивнула Оля.       — Тогда доброго вам вечера, девочки! — сказала Лаура и засмеялась.       Оля улыбнулась в ответ. Какой милый разговор. Таня, которая совсем плохо знала английский, ловила каждое их слово. Оле всё больше и больше нравилось общаться с Татьяной, и она очень хотела, чтобы Акимову оставили в основном составе сборной. У неё большой потенциал.       После завтрака девушки решили немного погулять и осмотреться. Тем более, свежий воздух должен был пойти им на пользу. Может, сонливость отпадет. Но, выйдя на улицу, они поняли, что долго гулять им не придётся: дул сильный ветер. Хорошо, что улица была узкая, и дома стояли плотно вдоль дороги. Таня предложила дойти хотя бы до крайних домов, она с большим интересом озиралась по сторонам.       Оля же смотрела себе под ноги, мысли её были далеко от Канады. Позади осталась серая, но родная Москва, родители, её парень. Подчуфарова понимала, что не увидится с ними до марта. Если с мамой и папой расставаться на такой долгий срок ей было не впервой, то вот с Денисом… В голову постоянно лезли дурные мысли. Оля никогда не спрашивала парня, как в Москве он проводит своё свободное время, где бывает, ходит ли с друзьями по клубам и пабам. Ходит, наверное. А там, естественно, его поджидают толпы девиц. Перед глазами сразу же возникала картинка: танцпол, мигают огни, барная стойка, а за ней сидит Денис со стаканом виски и развлекает девушку, которая выглядит так шикарно, что устоять перед ней совершенно невозможно. А ведь такое вполне возможно.       Сильный порыв ветра вернул её к действительности. Они дошли до конца улицы.       — Красота! — воскликнула Таня и полезла в куртку за телефоном, чтобы сфотографировать.       Их взглядам открылся горный массив. Действительно, как же красиво! Три горы почти одинаковой высоты — потрясающий пейзаж! Оля где-то читала, что их название — «Три Сестры». Местный колорит, своеобразный символ Кэнмора. Изображение этих гор встречалось здесь повсюду.       Подчуфарова вспомнила Антхольц, также окружённый горами. Попыталась сравнить два таких разных, вроде бы, места. Где же красивее? В Италии всегда светило солнце, а всё вокруг искрилось и сверкало. А здесь, наоборот, как-то недружелюбно. Девушка всмотрелась, но не увидела ни одного деревца, там даже не лежал снег. Просто холодные серые скалы. Она помнила ещё с уроков географии, как называется эта горная гряда в Северной Америке — Скалистые горы. Ну, название очень подходящее.       Открыв свою «копилку сладких воспоминаний», девушка улыбнулась. Наверное, Антхольц останется для неё любимым навсегда. Вот даже сейчас в животе у неё словно бабочки порхали. Её личное золото, эстафетная бронза, её Денис, их первый поцелуй, первая ночь. Все счастливые моменты были сосредоточены в этом маленьком городке, затерянном в прекрасных Доломитовых Альпах. Даже воздух Антхольца, скорее всего, помнил её счастливое дыхание… Ветер, будто разозлившись за то, что Ольга сделала выбор не в пользу здешних красот, снова подул с такой силой, что сорвал с девушки капюшон.       — Пойдём назад, — попросила Оля спутницу.       Возвращаясь обратно, Подчуфарова решила задать подруге один вопрос:       — Тань, ты ведь не увидишь мужа ближайшие два месяца. Переживаешь?       Акимова бросила на неё быстрый взгляд, улыбнулась:       — Да, мы долго не увидимся. Удивительно, но я спокойна. Самой странно.       — Он не приедет к тебе, например, в Осло? Или, может, в Ханты?       — Нет, не приедет. Да мне как-то легче без него будет. Если он будет рядом, то я буду отвлекаться, а сейчас мне это не нужно.       Оля хотела сказать, что она права, но промолчала. Мысли о любимом человеке очень отвлекают. Теперь она ощутила это на собственном опыте.       Внезапно из-за поворота выехали два больших автобуса. Они смотрелись совершенно некстати на этой маленькой узкой улочке. Машины подъехали к парковке возле отеля.       — О, ещё биатлонисты приехали! — сказала Татьяна.       Девушки остановились, наблюдая за прибывшими. Ровно сутки назад в это же время, примерно, в отель прибыли и они сами.       — Мартен.       С подножки спрыгнул Мартен Фуркад, а следом за ним и его старший брат. Немного погодя вышел и Жан-Гийом Беатрикс. Мужчины принялись вытаскивать чемоданы, а Таня с Олей, проводив французов взглядами, уже сосредоточились на втором автобусе. Кто же там?       Оля застыла. Из автобуса вышел Илья Трифанов, за ним Алексей Криворучко. Сердце девушки забилось быстро-быстро. Спортсменка расплылась в улыбке: такие тёплые чувства она испытывала к этим ребятам. Она поймала себя на том, что высматривает куртку горчичного цвета. Ну а вдруг он тоже тут? Прищурившись, она пыталась увидеть, кто же скрывается за пыльным стеклом автобуса. Мысли лихорадочно заметались. Казалось, вот-вот он появится! Оля уже успела в это поверить, но тут из автобуса вышел темноволосый парень в зеленом пуховике, и дверь захлопнулась. Там больше никого нет. Дмитрий Занин разговаривал по телефону, не обращая внимание на стоящих поодаль спортсменок, а вот Алексей их заметил сразу.       — Привет! — он поднял руку вверх. — Как дела, Оль?       Таня удивленно взглянула на Подчуфарову.       — Вы знакомы? Вы общаетесь? Это журналисты с «Матч ТВ»?       — Да, — ответила Оля на все её вопросы разом и уверенно направилась к Алексею.       Вот и Занин увидел их, а Илья остановился рядом. Мужчины стояли и ждали её приближения, из-за чего девушка даже смутилась. Она подошла и неловко улыбнулась. Не придумав ничего лучше, она обернулась к Тане и сказала:       — А мы тут гуляем, на горы смотрим.       — Решили вечер скоротать? — Дмитрий взглянул на часы. — В Москве уже восемь. Скоро и спать пора.       — А нам на тренировку, — вздохнула Таня.       — Да, девушки, вам не позавидуешь. До спринта четыре дня. Успеете прийти в норму? — спросил Илья.       — Ну а что нам остаётся?       — Действительно… Мы подумали, что эти американские этапы только во вред всем спортсменам. И денег угрохают, и толку ноль, только устанут все. Столько же стран хотело принять этапы! — Криворучко начал загибать пальцы, но вынужден был остановиться, удивлённый внезапной сменой настроения собеседниц.       Таня взволнованно схватила Подчуфарову за рукав. Ольга проследила за её взглядом: позади Трифанова вдруг появился их старший тренер, Сергей Ефимов.       — Вы что, интервью у них берёте? — он угрожающе смотрел на Занина. — А вы знаете, что для этого нужно разрешение тренерского штаба?       — Нет-нет, — поспешила заступиться за ребят Ольга. — Они только подъехали, а мы как раз шли в отель и вот…       — Встретились, — закончила Татьяна. Взгляд Ефимова не смягчился, но теперь он был обращён к девушкам. Ольга съёжилась. Ей не нравился тренер по функциональной подготовке.       — Идите переодевайтесь, через сорок минут всех жду на стадионе. Надеюсь, вы отыщете дорогу.       И он ушёл. Журналисты и биатлонистки переглянулись       — Суровый. Если он умеет стрелять, то это может быть очень опасно, — попытался пошутить Дима.       — Нет, стреляет у нас Коновалов, но он добрее, — рассмеялась Таня.       — Надо идти. Было приятно с вами повидаться, — Подчуфарова улыбнулась ребятам.       Её взгляд задержался на Илье, а тот подмигнул девушке. Кстати, Доротею Вирер она здесь ещё не встречала. Наверное, итальянцы приедут чуть позже. Будто прочитав её мысли, Илья спросил:       — Оль, а какие сборные уже прилетели?       — Мы видели девчонок из немецкой сборной, украинок. За завтраком ещё была Кайса, а значит, финны уже здесь.       — И австрийцы точно тут, — добавила Таня.       — Ну и хорошо, — Трифанов внимательно выслушал её список, но про сборную Италии не было сказано ни слова, и молодой человек немного погрустнел.       Распрощавшись с корреспондентами, девушки быстрым шагом направились в отель. Надо собираться. Тренироваться было трудно. Спортсменке отчаянно хотелось спать. Да ещё и ветер только усилился, стало реально холодно.       — Подчуфарова! — прикрикнул на неё Ефимов. — Ты за медали бороться собираешься? Или одного золота тебе достаточно?       Оля ничего не ответила, она даже не посмотрела на тренера. Стиснув зубы, девушка наблюдала, как порыв ветра поднял в воздух снег и развеял его по стрельбищу. «Молчи, молчи, молчи», — твердила она себе.       — Виролайнен! — Ефимов переключился на Дашу, которая растирала руки, чтоб не мёрзли. — Что ты дрожишь? Давай, двигайся! Ну-ка, поехала!       И он хлопнул в ладоши, а Даша рванула вперёд. Остальные, чуть помедлив, поехали за ней.       — Шевелитесь!       Разгоняясь, Оля думала, что скоро она просто не выдержит такого к ним отношения и пожалуется главному тренеру сборной. И пусть все зовут её неженкой! Пусть об этом прознают журналисты, даже хорошо будет! Ох, уж она выскажется! Да и все девочки её поддержат, ведь Ефимова никто особо и не любил.       Из-за мороза появился глянец, лыжи скользили хорошо и быстро. Трасса была девушке в новинку, она проезжала по этому участку в первый раз. Тут были и сложные участки. Лыжня уходила вниз, под горочку, слева и справа был овраг. В этом месте надо быть очень осторожной. Сейчас нужно снизить скорость! Оля поняла это слишком поздно: она резко вошла в крутой поворот и, не удержав равновесия, упала на бок, прямо на больную ногу. Зацепиться ей было не за что, а лыжня, как назло, была ничем не огорожена, и девушка неуклюже скатилась в овраг.       «Черт! Черт! Черт!», — мысленно ругала она себя. Как же теперь вылезти? Она оглянулась — было высоко. Позвать кого-нибудь, чтоб помогли? Позорище! Впрочем, тут и нет никого. Все девчонки уже давно её обогнали. Теперь придётся лыжи снимать. Сидя в снегу, она дотянулась до креплений, высвобождая ноги. Опять заныла голень. Не хватало ещё ногу повредить. Так глупо!       — Оля? Ты что там делаешь?       Девушка обернулась. Сверху на неё смотрел Макс Цветков.       — А, да вот… заснула на ходу, — как можно более беспечно сказала она и выдавила улыбку.       — Давай помогу.       Не снимая лыж, Макс осторожно подошел к краю трассы и наклонился. Подчуфарова отдала ему свои лыжи и палки. Парень протянул ей руку, помогая.       — Аааааааа! — неловко зацепившись за него, Оля почувствовала, что стягивает с Макса перчатку и съехала обратно в овраг. Но хуже всего то, что Цветков, не удержавшись, пошатнулся, полетев вслед за ней.       — Ой, Макс, прости! — воскликнула она, вылезая из уже знакомого сугроба и помогая ему подняться. — Я такая неуклюжая!       — Да ладно, не беда.       Оля смахнула снег с его спины и ног. Отыскала перчатку и отдала владельцу. Ей было стыдно. Надо ж так — и сама упала, и парня за собой утащила. Максим снял лыжи и вскарабкался наверх, потом вытянул Олю за собой.       — Ну вот, ты спасена.       — Спасибо, — девушка благодарно улыбнулась. — Всё, тренировка для меня закончена. Кажется, ногу ушибла.       Она наклонилась, растирая голень. Сделав несколько шажков, спортсменка почувствовала сильную боль. Вымученно поморщилась. Когда же она, наконец, полностью её вылечит?!       — Тебе надо к врачу, ты хромаешь, — констатировал Цветков.       — А толку?. Я уже знаю всё, ничего нового мне не скажут.       — Сходи к нашему. У нас новый врач, очень толковый.       Спортсменка задумалась. А ведь это хорошая идея. Возможно, ей правда стоит посоветоваться с другим специалистом. Ольга вспомнила об измерениях пульса, о словах Лелина. Надо сходить, но только так, чтобы никто про это не узнал.       — Макс, а устрой мне с ним встречу, пожалуйста.       — Да хоть сейчас пойдём! — с энтузиазмом откликнулся Цветков.       — Нет, сейчас мне надо найти остальных, — Оля задумалась. — В каком ты номере живешь? Я зайду, и мы договоримся.       — В триста втором, с Гараничевым.       — Всё, я запомнила. Спасибо тебе. И прости ещё раз, — быстро проговорила она, уже защелкивая крепления на лыжах. — Мне пора.       — Ну давай, — протянул Макс.       Очень аккуратно, не торопясь, Оля выехала из леса. Где же наши? А, вот и они. Пробежка. Она ускорилась, но опять почувствовала боль в голени.       — Подчуфарова! — выкрикнул тренер. — Где ты пропадала?       — Я упала. Подвернула ногу.       Не спрашивая разрешения, девушка сняла лыжи.       — Мне нужно к врачу, — твёрдо произнесла она.       — Тренировка не закончена, — снова отчеканил Ефимов. — Будь добра, удели мне ещё двадцать минут своего драгоценного времени.       Гневно посмотрев на него, Ольга начала выполнять комплекс упражнений для рук. Тренер ушёл к остальным девушкам, а Подчуфарова, плюнув на всё, подобрала экипировку и ушла со стадиона. Она очень замерзла. И ей всё равно, что будет потом, но она точно не заболеет.       Вернувшись в номер, её ждало новое разочарование — сигнал wi-fi был таким слабым, что ей не удалось загрузить даже новости контакта, что уж говорить о скайпе. В Москве было уже почти почти четыре ночи, а если точнее, то четыре утра. Денис, конечно же, спит. Ольга открыла мессенджер — «Не в сети». И ни одного сообщение нет. Ну, а она решила написать. Просто смайлик, сердечко.       Спортсменка снова начала зевать. Спать, спать! Ей было очень совестно перед Катей, ведь подруга придёт измотанная и усталая. Она была уверена, что Ефимов, вернувшись и не найдя её на стадионе, отыграется на девчонках. Оля выглянула в окно, но на улице не было ни души. Лишь ветер, очень сильный ветер кружил поземку и раскачивал вывеску расположившегося напротив магазина.       И тут её сердце бешено заколотилось — телефон подал сигнал! Пришло сообщение! Скорее прочитать. Да! Оля подпрыгнула на месте от радости. Сообщение от Дениса. Он не спит. Разбудила, наверное. Счастливая, в секунду совершенно забывшая обо всех неурядицах этого дня, девушка села на кровать, снова и снова перечитывая его послание:       «Привет, любимая! Как ты там без меня?»       У неё тряслись руки, когда она набирала ответ:       «Я очень плохо: некому меня поддержать. Даже в овраг свалилась».       Оля рассказала ему эту забавную, как сейчас ей показалось, историю. Девушка умолчала о Цветкове. Это совсем не к месту. Денис тоже рассказал, как провёл прошлый день. Работал. Только лишь работал. У Оли не было сомнений в правдивости его слов.       Они переписывались долго. Болтали обо всём на свете. Ольга рассказала о разговоре с журналистами, о Кэнморе, ей даже удалось прислать несколько фотографий. Прошёл час. Девушка расхаживала по комнате, ожидая очередного его сообщения. Подойдя к окну, она увидела Катю, которая в одиночестве возвращалась в отель. Пора прощаться. Вставив не меньше десяти смайликов, девушка написала заветное «люблю». Денис ответил так, как отвечал всегда. И он любит! У неё возникло неодолимое желание набрать его номер! Просто позвонить, буквально на минуточку, так ей хотелось услышать родной голос! Но Подчуфарова сдержалась. Второй день, она здесь второй день. Надо привыкать. Девушка закрыла мессенджер и отключилась от wi-fi.       Вошла Юрлова, разделась и устало опустилась на кровать. Она была чем-то встревожена.       — Кать, почему так долго? — спросила Ольга.       — Даше стало плохо.       — Что?! — Оля вскочила на ноги. — Что стряслось?       И подруга рассказала, что во время пробежки Виролайнен сильно начала кашлять, а потом задыхаться. Она упала на колени и долго не могла отдышаться. Подоспевший Ефимов начал было опять её ругать, Даша встала, но, не пройдя и нескольких метров, упала в обморок.       — Боже мой! И где она сейчас?       — Да она быстро пришла в себя. Мы отвели её к врачу. Но не к нашему, а к врачу мужской сборной. Тот сказал, что это переутомление и недосып. А я ещё думаю, что это стресс. Да и утром она не завтракала даже, а сразу пошла тренироваться. И Ефимова врач отругал. Он сказал, что нельзя такие нагрузки давать. Сказал, что мы ещё не привыкли, что нам нужно время. Советовал пока просто кататься, привыкать к трассе. И я с ним согласна. Так что, дорогая моя, ложись спать. И я посплю. Не знаю, конечно, что мы потом будем делать ночью, но себя до состояния Даши нам доводить не нужно.       Да, всё правильно Катя говорит. Как же жалко Дарью! Тяжело ей даётся сезон. А к этому врачу она обязательно наведается. Завтра же надо будет найти Максима. Девушка переоделась и разобрала кровать. Взглянув на часы, тяжело вздохнула. Пять часов вечера. Всего лишь пять часов!       — Во сколько тебя разбудить? — спросила Катя.       — Разбуди меня в России, — ответила Оля и укрылась с головой. В постельке было так тепло и уютно. «Никуда не хочу, останусь здесь навсегда». Девушка закрыла глаза, погружаясь в сон.       Но ей снова снился старый кошмар. Крики болельщиков и оглушительный шум толпы. Её обгоняют соперницы, а сама она просто не может сдвинуться с места. Девушка отталкивается, рвётся в бой изо всех сил, но лыжи будто вросли в снег. Она слышит крик Ефимова: «Подчуфарова! Ты за медали бороться собираешься? Или одного золота тебе достаточно?». Он кричит на неё, а она закрывает голову руками, снова падает, но теперь уже кувырком летит в тот овраг, где сегодня уже побывала. Возникший из ниоткуда Цветков протягивает ей руку. Она сильно сжимает его ладонь, крепко держась за неё. Словно утопающий за конец спасительного каната. Он тянет её вверх, и внезапно девушка оказывается в объятиях Дениса. Она молит его: «Увези, увези меня отсюда! Спрячь!», но парень отворачивается и, качая головой, куда-то исчезает. А Оля остаётся одна на трассе. Она сидит в снегу, и слезы текут по щекам, а ветер неистово завывает и бросает колкую поземку прямо ей в лицо. Она слышит голос личного тренера, он грохотом обрушивается на неё: «Я же говорил, я же говорил!», Оля кричит в белую пустоту: «Что говорил, что?». А голос наставника тонет в завывании ветра: «Эти этапы тебя погубят. Погубят… Погубят…»