Откровения вечности

- И что мы тут делаем? - Оливия возмутилась слишком громко для царившей вокруг полуночной тиши, поэтому на нее немедленно зашикали. Она, Лау, да еще и Сиэль с Себастьяном стыдливо прятались за углом второсортного бара, на углу с затихшим до утра банком, куда только что зашли Агни и Сома. - По-моему, это очевидно, пытаемся выяснить, какую угрозу для нас представляют эти индусы, - шепотом фыркнул граф, неловко перетаптываясь во всех слоях одежды, которую на него натянул Себастьян. - Поэтому мы не задаем вопросов, а просто мерзнем, как дворовые псы, и тихо вынюхиваем? - зло дуя на ладони, огрызнулась девушка. Она вообще не понимала, зачем ее вытащили в такую холодину из теплого дома, но, похоже, мужчинам казалось забавным то, как она, едва дыша, мелко семенила на носочках, чтобы каблуки сапог не стучали по мостовой и не выдавали их присутствия случайным припозднившихся прохожим. - Уже час ночи! Пойдем домой, - Оливия вся извелась: чтобы выглядывать из-за угла вместе со всеми, ей пришлось нависнуть над Сиэлем, а над ней возвышались Лау и Себастьян, и девушка боялась, что стоит кому-нибудь решить чихнуть, как их и без того дрожащая конструкция развалится. К ее удивлению, все резко засобирались, но вовсе не потому, что хотели угодить единственной даме в их компании, а лишь для того, чтобы их конспирационное таинство не провалилось. Обратная дорога прошла чуть легче - ей разрешили задавать ритм кованными каблуками, и девушка счастливо громыхала на весь квартал, радуясь, что жилых домов в этом районе почти нет. Впрочем, сладко уснуть в своей постели, и, тем самым, закончить еще один день на хоть сколько-нибудь благостной ноте, девушке не дали, а торжественно вручили чашку крепкого кофе, чтобы она не посмела уснуть в кресле, и велели ждать второго акта этой ночной трагикомедии. Как поняла происходящее сама баронесса, Сома был просто наивным и избалованным юнцом, и вполне могло статься, что Мину не украли, а она сама сбежала от самодурства и истерик юного принца. А вот с Агни все было не так просто: мало того, что тот был просто нечеловечески силен, так еще и вздумал ускользать из дома около трех утра каждую ночь. Оливия, едва шевеля глазами из-под опухших и полуоткрытых век, посмотрела на часы - 2.15. - Пора бы уже, - зевнул Лау, такой же сонный, как и она. И тут Себастьян, не хуже откормленной летучей мыши, бесшумно свесился в проем окна, и оповестил, что дворецкий принца изволил отправиться на променад перед рассветом. Ворча, девушка снова закуталась в пальто и шарф, и, не спеша натянув рукавички на ладони, выплыла следом за мужчинами. За ними беспардонно увязался Сома, и Оливия сочла своим долгом методично капать ему на мозг, раз уж представилась такая возможность хоть на ком-то выместить скопившееся недовольство. - Ты еще юн и глуп. И вряд ли жаждешь увидеть то, что скрывает Агни. К предательству и смерти нельзя подготовиться. - Ловко ты рассуждаешь о чистой жизни, сама таковой не живя ни дня, - шепнул ей Себастьян. - Сгинь, нечистый, - сонно отмахнулась от него баронесса. - Пусть хоть у кого-то путь будет лучше моего. Когда их печальное шествие вслед за Агни, который (святая простота!) даже ни разу не обернулся, окончилось у дома Гарольда Уэста Джебба (излишне помпезного, как могла судить девушка по возвышающимся из-за ограды балконам в виде башенок поместья), довольно известного импортера различных товаров, в основном из Индии, что заставило Оливию, вспомнившую все это, напрячься. - Принц, если вы войдете туда, то увидите всю горькую правду, и вы... - загробным голосом вещал Лау, но прекратил сразу же после того, как получил от хорошо поставленный удар под дых. - Божечки-божечки, рот-то хоть закрой, Сома, - покачала головой девушка. - Да он же сам не знает, что городит. Пока все решали, стоит ли заходить туда и попытаться разоблачить этого мерзкого, на взгляд девушки, джентльмена, она требовательно подергала Лау за рукав и кивком показала на поместье. Хоть он и прикидывался большую часть времени дурачком, Оливия прекрасно знала, что боссами мафии просто так не становятся, и оказалась права - тонкого намека хватило, чтобы китаец ее понял. Когда они перемахнули через стену (девушка просто была перетащена в охапке), перед ними спиной стояла небольшая группа охранников, которые даже не услышали их хрустящего приземления на снег из-за поднявшегося ветра и заунывного лая собак. Тут у девушки была возможность продемонстрировать китайцу, как хорошо она переняла боевые навыки, которым он обучил ее для самообороны, и отправила пару рослых мужчин смотреть сны ближайшую пару часов. Когда они, небрежно помахивая ключами от входа в дом, показались перед Сиэлем, Себастьяном и Сомой, те беззвучно открыли рты, шокированные. - Как вы?!... А, впрочем, не важно, - махнул рукой граф и принялся продвигаться дальше, потащил Оливию за рукав за собой, потому что ей вздумалось погладить вдруг присмиревших сторожевых псов. Когда они отошли подальше, и псины заволновались, до нее все же дошло, что они просто до судорог испугались дворецкого и его истинной сущности, и на самом деле не были такими шелковыми, как ей показалось поначалу. В самом поместье, как оказалось, не было никого, кроме Агни и Джебба. Увидев его мерзкое лицо с перепудренными волосами, Оливия скривилась так, будто учуяла запах канализации в летнюю жару, но от своего пространства у щели, предлагающего ей не только обзор, но и возможность слышать беседующих, не отказалась. Впрочем, скромно понаслаждаться ролью шпионки у девушки не вышло, ибо вездесущий Сома, едва услышав имя Мины, с боевым кличем выскочил в комнату и капризно потребовал разъяснений. Оливия и граф синхронно закатили глаза, но из своей засады не сдвинулись, потому что события приняли интересный оборот - у Агни в запасе оказались какие-то веские причины, чтобы не подчиняться приказам принца. Она так увлеклась перепалкой, что не заметила, как на сцене объявился некто, нацепивший на голову чучело оленя. Признав в неразборчивой речи Себастьяна, она закрыла рот обеими руками, ибо гаденький смешок сыпался из нее, как перезрелый горох из стручка. Долго злорадствовать у нее не получилось (и вообще у девушки сложилось некоторое ощущение сумбурности вечера), потому что Агни вдруг вздумалось впасть в кровавое, во всех смыслах этого слова, бешенство, и начать разносить окружающую обстановку в пыль, и поэтому они с Лау, сцапав графа за руки-ноги, очень быстро ретировались куда подальше, в полной уверенности, что Себастьян справится. И конечно же, демон вместе с принцем добрался до дома быстрее закоченевшей троицы, и уже ждал их с благодатным, горячим чаем. Оливия, которая трясущимися руками схватила чашку и сделала пару быстрых, жадных глотков, дуя на чай и все равно обжигаясь, никак не ожидала, что принц взбесится, недовольным "предательством" Агни и перевернет весь стол. Лау и Сиэля не задело, зато она оказалась облита с ног до головы. Пару секунд не ощущая ничего, кроме шока и бесконечной злобы, потом она прочувствовала всю гамму боли от ожога. Девушка бы непременно оттаскала наглеца за его нестриженные лохмы, если бы он не сбежал в свою комнату. Условившись с Себастьяном, что пора преподать юнцу урок хороших манер, Оливия вихрем унесла себя в покои, чтобы переодеться. Придирчиво осмотрев себя, девушка нашла на бледной коже лишь небольшие участки покраснения, которые вряд ли перейдут в волдыри от ожогов, чему она несказанно обрадовалась. Они нашли Сому, обиженно завернутого в кучу одеял в арендованной у Сиэля комнате. Себастьян взялся за край покрывал, а Оливия, приподняв юбки, уперлась сапогом в край постели: один точный рывок и пинок под бок, и принц Индии валяется на полу, злой, зареванный, и дрожит. - Говоришь, ты все потерял, да? - усмехнулся дворецкий. - Да ты ничем и не владел. Все, что ты имел, досталось тебе по наследству. Никто никогда не любил тебя взаправду. - Какой избалованный ребенок. Сейчас ты похож на героя очень дешевой драмы, - Оливия сморщила нос и перегородила выход вздумавшему было сбежать принцу. - А я ведь мог оказаться на его месте, - Сиэль небрежно оперся на стену и запредельно безучастно, как можно кратче рассказал историю своей жизни. Бедняга Сома был крайне растерян и озадачен и взирал на всех полными непонимания и слез глазами, жалко опустив дрожащие плечи. Сейчас вряд ли бы кто-нибудь поверил, что это отпрыск королевских кровей. - А, пусть идет своей дорогой, - поглаживая горящую из-за чая руку, вздохнула девушка и выскользнула из комнаты, загадочно бросив напоследок, - без царя в голове.... *** Она не остановилась для того, чтобы выслушать Сому, выбежавшему за ними вслед и принявшемуся горячо извиняться, и лишь презрительно отвернулась, и продолжила свое шествие до гостиной, в которой они решили выяснить, зачем же Агни понадобился загадочному Джеббу. Когда Себастьян рассказал о выставке достижений англичан в Индии в Кристалл Пэлэс и о конкурсе карри, в голове у Оливии все встало на свои места. - Похоже, вы тоже заметили, - многозначительно кивнул Лау. - Ты же опять только делаешь вид, что понял, - вздохнула девушка и опрокинулась в кресле, предоставляя графу объяснять особенности получения "королевского гранта", дарующего фактическую монополию на производство какого-либо продукта. Она уже давно поняла, что Агни остался с этим ушлым предпринимателем, будучи наверняка им шантажируемым, сразу после того, как нашла подозрительным слишком большое количество высунутых языков вокруг нее - то на послании от загадочного мстителя, то на каноничной статуе Кали. - Делать все во имя Сомы, своего личного Бога. Что есть мольба о прощении, если не это? - попытался вразумить принца граф. - Верность надо ценить. Нет более высокой чести, чем она. Хотя... с женщиной эти вещи мало совместимы, - поучительным тоном, упершись кончиками пальцев в лоб юного индуса, заявила Оливия. Она уже давно остыла (во всех смыслах этого слова) и перестала злиться на импульсивного молодого человека за чай и недавнее поведении. Девушка тоже была хороша - даже спустя столько лет прекрасно заходится в гневе с полпинка. - Да, я все понял, - повесил голову Сома и тут же снова встрепенулся. - Стойте! А что там между Миной и Агни?! Все синхронно пожали плечами, мол, это не наше дело, о чем ты? - Мы тебе не филантропы, - равнодушно откинулся в кресле Сиэль и кровожадно потер руки. - Если моя компания обойдет Уэста, то грант достанется нам. - Хвала тебе! Я уж думала, что помру со скуки в этом заснеженном Лондоне, - захлопала в ладоши девушка, предвкушающая крупные приключения, хотя ее и не особо прельщала перспектива вновь покидать свое место у камина. - Но ведь у вас есть всего неделя. Вам хватит времени найти специалиста по карри, помещение и оборудование? - задумался Сома. - Это нам ни к чему, - очаровательно улыбнулась Оливия, поднимая свои глаза на Себастьяна. - Но вы не понимаете! Вам же придется соревноваться с самим Агни! - и принц слегка поправил их представления о том, что называется "Десницей Божьей". - То есть это отражение способностей, а не силы? - закивал Лау с осмысленным видом, наконец-то понявший тему разговора и переставший витать в облачках (естественно, дурманящего происхождения). Девушке показалось, что Сиэль только больше разгорелся энтузиазмом выцарапать из рук противников желанный грант. - Похоже, что нам придется поднапрячься, - хитро ухмыльнулся Себастьян, ни капли в себе не сомневавшийся. *** И с самого утра начались приготовления: дворецкий, до этого ни разу не бравшийся стряпать такое блюдо, как карри, потому что граф не любит пряности, полностью погрузился в готовку. Оливия сидела рядом за столом и методично зачитывала рецепты из книги. Ей нравились такое тихое начало дня, когда перед ней была чашка чая, в воздухе витал теплый и манящий аромат чего-то вкусного, а рядом ненавязчиво шуршал Себастьян, изредка обменивающийся с ней роящимися в голове мыслями. - Сколько? - дворецкий отвлекся на закипающий бульон и не услышал, сколько нужно добавить сливок. - Две ложки, - справившись о точности своих сведений, повторила Оливия. - Все боги это так, на минуту, вот кулинария - это навсегда. - Я бы так не сказал. Люди всегда верят в мистическое больше, чем иногда в существование собственного носа. - Ой, а ведь когда-то меня тоже почитали за божество, - захихикала и покраснела девушка. - Когда-то давно, я тебе уж и не скажу сколько лет прошло, одно племя утащило меня к своему стойбищу и хотело вполне себе меркантильно отобедать мной, но, естественно, только они заколи меня, а я тебе скажу, помирать от плохо сколотого куска камня - удовольствие неважных масштабов, я исчезла. Вот они наверное удивились! Хотя, бедняги были больше шокированы тем, когда, не желая остаться голодными, они еще раз наведались к нам и наткнулись на меня, тоже голодную, но еще злую и мокрую. Вот тогда-то меня еще раз сцапали, только на этот раз возвели тотем и собирались поить меня кровью местных хищников, но в какой-то момент я от них сбежала, ибо художники и скульпторы были из них так себе, и, скажу тебе, мое изображение на куске дерева была настолько далеко от реальности, что, если нынешним ученым эта штука все же попадется, они вряд ли поймут, что там изображено живое существо, а не чудище из глубин. Когда настало время проб, беднягу принца так перекосило, что Оливия распереживалась, что он так и останется слюни до конца жизни пускать. Но когда Сома все же отошел от культурного шока, он пояснил, что карри-порошок никуда не годится, и все призадумались, откуда в короткий срок можно достать нужные приправы. - Лау, вот скажи... - задумчиво протянула девушка, слегка растягивая губы в улыбке и смотря на него из-под пышных ресниц. В общем, долго упрашивать мафиози ей не пришлось, тот быстро вспомнил о существующих у него связях и скоро весь двор был заставлен мешками со специями. Слуги, напуганные сосредоточенностью и серьезностью Себастьяна, болтались поодаль и предпочитали восхищаться всем с безопасного расстояния. Оливия даже сочувствовала принцу - он еще не знал, сколько блюд ему придется перепробовать, прежде чем Себастьян подберется к кулинарной истине, которую скрывает карри. А судя по тому, что на кухне были выстроены все имеющиеся кастрюли, некоторые даже специально из подвала достали, то дворецкий был настроен более чем серьезно. Когда все были накормлены до отвала, настала очередь Оливии побыть жертвой и тоже пробовать карри - ведь демон все никак не мог понять, что за основной ингредиент входит в это блюдо, хотя и был очень близок. - А еще вас знатоками человеческих душ называют, - съязвила она, отворачивая голову от еды. - Меня даже уже от одного запаха тошнит, не буду я это есть. - Мне что, тебя с ложки покормить? - Себастьян навис над ней, и вправду угрожающе держа над собой столовый прибор. - Упрямство - лишь форма, но не содержание, давай же, прекрати это ребячество. - Ничего не знаю, - фыркнула она, - и вообще, пора Сиэлю заняться танцами, я пойду проконтролирую. - Кстати, - добавила она перед тем, как сбежать, - я бы тоже не отказалась от шоколадного пирога. *** Кто же знал, что любовь графа и баронессы к сладостям окажется решающей - шоколад, вот что действительно важно, и что было основой в этом индийском блюде. Себастьян справился как раз в срок - на следующий день вся шумная компания отправилась на Гранд Пэлэс, где проходил конкурс. Оливия бы предпочла не брать вечно восторгающихся Мейлин, Барда и Финни, хотя, если бы призналась себе честно, поняла, что без них приключение было бы вполовину скучнее. Она была разодета не хуже индийской принцессы - с самого утра Сома настоял, что она должна одеться подобающе, чтобы на празднике чувствовать себя в своей тарелке, и теперь она, одетая в цветастое сари, с красной точкой на лбу, явно ощущала себя лишней среди дам в пышных юбках с кринолином и веерами, зато лишнее внимание добавляло пару внутренних очков к ее гордости. Они с Сиэлем и Лау строили мрачные прогнозы насчет того, что будет с Агни после конкурса. - Вот вы бы на месте Уэста, убили его, да? - с оскалом, которому позавидует любая лиса, поинтересовался китаец. - Да почему сразу убил-то?! Что, других методов не существует?! - взорвался граф. - А вот Лау бы так и сделал, - пожала плечами Оливия, провожая глазами Ран Мао, которая поприветствовала ее кивком, не сводя своего тяжелого взгляда с нее. - О, смотрите, это же сам лорд Уэст пожаловал. - Давненько не виделись, граф! Все так же безупречно одеты. Мое почтение, баронесса, вы сегодня просто великолепны, прямо достойны королевской похвалы, - он был немилосердно слащав и даже подмигнул ей. - Насколько я помню, вы женаты, и не стоит компрометировать таким поведением ни себя, ни меня тем более, - поджав губы, Оливия отвернулась. - Между мной и вами, - он перешел на тон былого заговорщика, - в мой дом вторгся шпион. Это было просто ужасно: он разбил одну из моих коллекционных ваз. - Вам повезло, что он не узнал всех ваших секретов, - Сиэль еле сдерживался, чтобы не выдать себя, расплывшись в ехидной усмешке. - А то вдруг этот негодяй разгуливает прямо здесь и всем рассказывает, что у лорда Уэста ужасный способ встречать гостей - даже вазы разбить не даст, - этой шуткой девушка спасла всех, в том числе и себя, отобрав возможность смеяться без причины. Вскоре он удалился, уверенный в своей победе если не на сто, то на все двести процентов. - Жуткий павлин, - сморщилась она, - я даже вижу, как за ним волочется хвост. Это же надо, быть таким самоуверенным. - Тем горше для него будет разочарование, конечно, - промурлыкал Сиэль. Вскоре на всеобщее обозрение представили не только участников, но и жюри. Оливия и граф, как ей показалось, синхронно испытали приступы тошноты - ведь одним из судей был далеко небезызвестный виконт Дрюи. - Наверное, смог откупиться от ареста. Вот мерзавец, - бедняга Сиэль все никак не мог отойти от шока. - Ничего не знаю... - свистел на заднем плане Лау, тонко намекая на свое содействие в мероприятиях по освобождению виконта. Девушка смерила его самым уничижительным из своей коллекции взглядом, что ему, впрочем, было не больше чем комариный укус, но злиться дольше нескольких секунд девушка необходимости не видела. - Баронесса, как вы очаровательно сегодня выглядите! Решили поддержать своим видом индийских оборванцев? - прощебетал кто-то за ее спиной. - О нет, только не говорите мне, что... - закатила она глаза. - Мадам Блюсс, какими судьбами! Вы тоже хороши, так сразу и не скажешь, что вам уже далеко не тридцать лет, молодцы, все молодитесь. Оливия очаровательно улыбнулась, приветственно склонила голову и тут же отвернулась, зная, что Мадам, которой едва ли двадцать восемь стукнуло, кипит от гнева и наверняка проклинает ее последними словами. Девушка во все глаза смотрела, как на импровизированной кухне - сцене все варится - парится, и с предвкушением ожидала, что же представит на обозрение Себастьян. Она знала, что тот вряд ли сможет отказать себе в удовольствии покрасоваться перед публикой, и не ошиблась - представленные им булочки карри просто сразили жюри наповал и вызвали удивленный шепот среди толпы, но и блюдо Агни удостоилось высших похвал. В самый последний момент, когда первое место хотели разделить между ними, на поле кулинарного поединка объявилась сама королева. И, как не могла не отметить Оливия, как нельзя более эффектно. Бедняга слуга был повержен ее конем и втоптан в грязь, но держался молодцом (даже костюм быстренько отчистил). Ее Величество лично вручила кубок победителя компании "Фантом". - Булочки с карри универсальны и нравятся всем. Каждый: богатый и бедный, взрослый и маленький - все равны. В этом я вижу будущее нашей страны. Я очень рада, что компания "Фантом" заботится о детях. - Полное равенство - лишь всеобщая безответственность, не более, - буркнула под нос Оливия, впрочем, ее все равно никто не услышал, но не поделиться своим мнением на этот счет она не могла, иначе бы ее просто разорвало от желания. - Господин! - к ошарашенному Уэсту прорывалась Мина. Как обрадовался Сома! Будь девушка чуть более сентиментальна, она непременно бы всплакнула, но а так лишь сердито поджала губы: - Вот ты мне скажи, она умная женщина или просто шлюха? - подтянувшись на цыпочки, прошептала на ухо Себастьяну Оливия. - Кто бы говорил, - не поворачивая головы, он улыбнулся. - Я шлюха не больше и не меньше, чем другая женщина, - пожала плечами она, - ну, в некоторых аспектах несколько опытней, но то, что сейчас делает она - полное свинство. Сома воспринял отказ Мины стоически и даже попросил у нее прощения. Он искал одобрения во взглядах Себастьяна и Оливии, они синхронно кивнули, и девушка указала на безутешного Агни, который был не в чем не виноват, а лишь хотел сделать жизнь своего бога самой светлой. - Разве это не прекрасно, мой мальчик? - спросила королева, обращаясь к графу. В их компании повисла немая тишина, которую нарушила Оливия своим чистым смехом. - Я же просил меня так не называть... - едва смог выдавить из себя Сиэль, весь покрываясь красными пятнами от смущения. - Примите ли вы мои извинения? - вновь упал на колени Агни, теперь уже перед Себастьяном. - В этом нет никакой нужды, поднимитесь. Мы преследовали лишь свои интересы. - И убили двух зайцев: выиграли конкурс и освободили твоего дворецкого, - пожал плечами Сиэль. - Ох, солнце уже садится. Пойдем домой? - все дружно засобирались, шумя, возясь и наперебой разглядывая кубок победителя. Оливия с Себастьяном шли впереди всех: он предложил ей свою руку и девушка с благодарностью за нее схватилась, хотя, с учетом того, что она была обряжена во все индийское, в том числе и обувь, а значит, была лишена любимых сапог на каблуках, то это выглядело скорее так, будто она повисла на дворецком. - Опыт всегда приходит с болью, - не спеша, по-философски протянула девушка. - Да уж, страна действительно не имеет значения. В каком бы месте и времени ты не находился, кое-что всегда остается неизменным. Человеческая природа везде одинакова. Они притормозили у пирса, с которого открывался блистательный вид на закат у воды.Свет окрашивал воду в теплые цвета жизни, даруя им притягательный блеск, пока само медленно тонуло за горизонтом. - Но ведь и солнце Индии, и солнце Великобритании тоже одинаково прекрасны, - зажмурившись, Оливия подставила лицо последним лучам солнца, надеясь вобрать в себя хоть толику его тепла. Сома, расчувствовавшийся под влиянием такой прекрасной картины, попытался придушить Сиэля в соленых от слез объятиях. К Себастьяну и Оливии повернулся Агни: - Я так рад, что мы приехали сюда. Мы с принцем обрели здесь хороших друзей, - он так искренне улыбался, что девушка и дворецкий непонимающе переглянулись. - Неужели? Нам в первый раз такие вещи говорят. - Я где-то слышала, что дружба есть вино существования, - загадочно улыбнулась Оливия. И, приложив свою ладонь к своему сердцу, коснулась примерно там же груди Себастьяна другой, и предложила свои руки Агни. Тот с неким благоговением принял ее маленькие бледные ладошки в свои натруженные, смуглые руки. - Что ж, тогда - пьем до дна.