Анархия III. Осознание

Я не знала другой жизни. Всё было непозволительно прекрасно. Но меня очень пугало то, что я совсем не помнила жизни до 12 лет. Всё моё детство осталось за какими-то рамками памяти. Сейчас мне 22, я счастлива и без воспоминаний о тех славных временах. Когда я допытывала маму, она рассказывала мне обычные истории, которые я и в книжках могла прочесть. Не «Приключения Тома Сойера», конечно, но отчего бы и нет. В общем, ничего необычного, разве что я просто не помнила себя. Однако у меня были фотографии, где мне около четырёх лет. И я вполне себе настоящая. Ну, по крайней мере, сколько я себя помню, я очень много читала. Полученная профессия не давала времени на это – я была тестером – инженером по тестированию. Типа составляла сценарии проверки разных программ, чтобы выявить ошибки программистов. Днём я достаточно востребованный специалист в своей конторе, а ночью – бессмертный человек с книгой в руках. Спала около четырёх часов. Как показывает практика, вполне можно выживать. Мама обалдела, мягко говоря, когда узнала, на кого я собираюсь учиться. Папа смеялся. Я бы сказала, ржал. Ну да, кто такие эти тестеры, родители не понимали. - Эй, у меня для тебя подарок, - в комнату зашёл отец. Я была рада видеть его, потому что он редко приходил ко мне. Мама с папой были теми ещё странными молодцами. Как-то отец жил у себя в гараже, около двух месяцев, потому что имел неосторожность выразить своё неудовольствие ужином, который приготовила мать. Он много работал. Автомеханики были в почёте в наши дни – папа был нарасхват. Я постоянно либо пропадала в конторе, либо сидела в своей комнате, поэтому он не нарушал мой покой. Мама говорила, что он не думает обо мне. Но мне с отцом было очень даже классно. Не нужно было следить за своей речью: парочка матерных слова не вызывала у нас дискомфорта. Тем более… Мне было 22 года, а при матери я всё время краснела, ведь она считала меня сопливой школьницей. Я намеревалась съехать от родителей, но это было слишком проблематично: я совсем не была готова заботиться о себе в таких масштабах. - Что же это? – спросила я, когда взяла в руки свёрток, который протянул мне отец. Я сразу его открыла. Новенькая книга в чёрной бархатной обложке. Это же того нового автора! Я вскрикнула от радости и обняла отца. Он кололся щетиной, но это было необычайно приятно. - Надеюсь, тебе понравится, - заявил он. – Я ещё добыл для тебя пригласительный на конференцию по этой книжке, - папа взял у меня из рук подарок и вытащил из книги небольшой билет. Я улыбнулась. – Когда улыбаешься, ты очень похожа на маму, - он был счастлив не меньше меня. Такие чувственные сценки были редкостью в нашей семье, поэтому ценились сильнее всего. Я отстранилась от папы и спросила: - Ты-то сам в курсе, что тут? – я похлопала по обложке. Обычно когда отец дарил мне книгу, он сам читал её, чтобы быть уверенным в том, что я останусь довольна. Вкус у нас практически совпадал. Ну, малейшие расхождения роли не играли. Я была более эмоциональной, а он много раз шутил надо мной по этому поводу. - Мне не нужно читать, чтобы узнать, хороша ли книга, - похвастался папа и засмеялся. Я показывала ему язык и скорчила ещё парочку рож для самоутверждения. - Да прекрати, я серьёзно, - сказала я ему. Шутки шутками, а говорили, что это самая дорогая книга нашего мира. То есть имелось в виду, очень нужная и важная. Отец кивнул мне. - Я пробежался по страницам. Это очень хорошая вещица, - он на минуту задумался. – Интересно, что эту штуку написал такой молодой парень, - хмыкнул папа. – Ты ведь старше его, - я вспылила. Возраст никогда не напрягал меня, пока он не заговаривал об этом. Жизнь после тридцати – настоящая катастрофа, как он считал. Я замахала на него руками. - В любом случае, я в порядке, - сообщила я отцу. Он отступил. Он никогда не хотел, чтобы я действительно обиделась на него. Но с таким нравом, как у мамы, это было проще простого. Была черта, которую он не переступал. - Завтра будь готова, - подытожил он. – Повезу тебя на конференцию, - я улыбнулась. Всё-таки жить здорово.