Твой дурак

Знаешь, мы все еще не вместе, но я до сих пор боюсь тебя потерять. Хотя, как можно потерять того, кто никогда и не был твоим. Но мое сердце буквально выскакивает из груди, когда я узнаю, что ты вновь едва не погибла. И вот, бросая все на свете, я вновь лечу к тебе. Что самое забавное в таких невеселых ситуациях, так это мой джип. Он никогда не барахлит, когда тебе нужна помощь. — Прошу, прекрати подвергать свою жизнь опасностям. Мои нервы уже не выдерживают, правда. Я с ума схожу каждый, гребанный, раз, когда вижу тебя, такую беззащитную, на больничной койке. Прекрати. Беру твою едва теплую ладонь в свою и с трудом сдерживаю слезы. — Ты все что у меня есть, — шепчут мои губы, а за стеной стоит Малия. Отец говорит — она любит меня, а я люблю тебя. Сильно. Безумно. Как и раньше. — Открой глаза, — нервно перебирая твои пальцы, шепчу я словно заведенный. — Пожалуйста. Но ты словно кукла, такая же красивая и окутанная сном. — Самосовершенство, — вновь произносят мои губы, а в уголках глаз появляются мнимые морщинки от улыбки. Даже не смотря на марлю на твоей раненной шее и бледные черты лица, ты прекрасна. Ты всегда прекрасна, кто бы что не говорил. Переплетаю наши пальцы и кладу голову на кровать, около твоего бедра. — Мы слишком часто пересекаемся в больницах, тебе так не кажется? —, но ты опять молчишь. В последнее время, ты все чаще молчишь и мне одному это кажется ненормальным. Просто они не знают тебя так, как знаю я, вот и все. — Забавно, но я до сих пор помню день нашей первой встречи, как-будто это было вчера, — стараюсь улыбаться, хоть это и дается с трудом. Я знаю, что ты меня слышишь, а может я просто дурак, который вот уже который год понапрасну себя терзает. На секунду поджимаю свои губы и еле слышно произношу давно интересовавший меня вопрос. — Интересно, а ты помнишь? Опускаю голову, уже даже не надеясь услышать ответ, как ты вновь не позволяешь мне сорваться и дать себе слабину. — Помню, — вдруг доносится до меня слабый шепот, сорвавшийся с твоих губ. — Ты пролил вишневый сок на мое любимое платье. Я так и не смогла его отстирать, — ты улыбаешься, а мой мир вновь озаряется красками. Знаешь, может я и дурак, зато твой дурак. Я аккуратно притягиваю твою ладонь к своему лицу и нежно целую поцарапанные при падении костяшки. Ты улыбаешься, как и всегда, когда попадаешь в подобные ситуации, и лишь сильнее смыкаешь своими пальчиками мою ладонь. Тем самым развеивая все мои тревоги. Наверное, мне, все-таки, стоит тебе объяснить, что тебе нельзя играть со смертью, даже не смотря на то, что ты ее предвестник. Мой любимый, предвестник.