Завтра не наступит никогда

Завтра не наступит никогда. Кей засыпает с этой мыслью, потому что до сих не может себе представить, что проснется в мире, где нет её. И на следующее утро, открывая глаза, он еще какое-то время наслаждается блаженным забытьем, пока воспоминания не берут своё. И даже после этого он отказывается верить в этот неправильный мир, в котором не существует Хикари, пока не приходит в школу: давящая тишина оранжереи, которая поселилась там, с тех пор как её не стало, каждый проклятый день пытается заставить его признать, что теперь так будет всегда. Реальность просачивается в его сознание, словно яд, и больше всего Кей боится того, что однажды Хикари и перестанет существовать даже так, превратится со временем в блеклое воспоминание, размытый образ, отдающийся глухой непонятной болью в сердце. А он не собирается её отпускать. Чувствует на себя сочувствующие взгляды, но упорно продолжает выстраивать свой собственный мир, в котором она постоянно находится рядом. Подолгу разговаривает с ней по ночам, пишет смски на её телефон и сам же додумывает ответы, иногда названивает на её номер и, вслушиваясь в длинные гудки, начинает вдруг слышать между ними её тихий неразборчивый голос. В оранжерее игнорирует своё любимое кресло и теперь неизменно присаживается на небольшой двуместный диванчик, обязательно только на одну его половину и никому не позволяет занимать место рядом. Акира хмурится, когда он просит теперь сделать ему две чашки чая, но не отказывает, а остальные просто не обращают внимания. По крайней мере, так думает Кей, но он ошибается. В один из дней, такой же серый и блеклый с тех самых пор, Тадаси как ни в чем ни бывало присаживается к Кею. Блаженно устраивается поудобнее и, словно только что заметив стоящую на столике ничейную чашку с чаем, тянется к ней. – Убери руки и пересядь, – тихо, но очень угрожающее произносит Кей. Тадаси съеживает от его тона, но даже не двигается с места. В оранжерее всё так же тихо, но тишина теперь совершенно другая: из мрачной и гнетущей она становится напряженной и наэлектризованной. Кей обводится взглядом притихших одноклассников и вдруг понимает, что остался один против всех: поступок Тадаси – продуманный вызов, который готовы поддержать все остальные. На первый взгляд все сейчас сидят на своих местах, наслаждаясь полуденным чаем, но Кей знает, что все они сейчас выступят против него. Нет, против них с Хикари. Кей собирается уйти, но на плечо ложится чья-то рука и с усилием удерживает его на месте, и, подняв взгляд вверх, Кей видит перед собой Мегуми. Он не может не отдать ребятам должное, потому что расчет самый что ни на есть верный: будь то Рю или Дзюн, Кей просто вырвался бы, скрутив одному из них руки, но Мегуми слишком хрупкая, и Кей опасается ненароком сделать ей больно – Я не хочу об этом разговаривать, ясно? От рук Мегуми, всё еще лежащих на его плечах, исходит тепло. Тадаси выглядит таким же растрепанным, как и всегда, но от этого его серьезность и молчаливость кажутся только более непривычными. Сидящие напротив Дзюн и Рю не отрываясь наблюдают за Кеем со своих кресел, будто пытаясь взглядами пригвоздить его к месту. Акира единственная, кто не смотрит сейчас на Такисиму, но к этому он уже привык: кажется, со дня смерти Хикари они не обменялись с Тодо и парочкой слов. Кей думает, она считает его виноватым. – Мы просто хотели рассказать тебе об одной услуге, о которой Хикари попросила каждого из нас… – мягко начинает Рю, привлекая к себе внимание. Упоминание её имени в конце концов обезоружило его. Хикари всегда была его слабым местом, при жизни или после смерти. *** И все же ему с трудом верилось, что он согласился на это. Парк развлечений, да еще в разгар воскресного дня – последнее место, в котором он хотел бы оказаться. – Что мы здесь делаем? – У нас культурная программа! – с деланной бодростью объявляет Тадаси. Остальной S.A. тоже мнется рядом, но даже если кто-то пытается завязать разговор, беседа не заходит дальше нескольких фраз. Кей думает, насколько же потерянными они все выглядят, и так оно и есть: со смертью Хикари словно исчезло нечто важное, что помогало им держаться вместе, и никто не знал, каким образом можно заполнить эту пустоту. И вместе с тем в душе Кея просыпается другое чувство. Глядя на расстроенных и растерянных приятелей Кей вдруг почувствовал ответственность. Вспомнил, с каким трепетом относилась к друзьям Хикари и как далеко готова была зайти, чтобы лишний раз порадовать их. Разве он может позволить теперь отдалиться им друг от друга? – В последний раз… – он не справился с голосом и прокашлялся, между тем все взгляды обратились на него. – В последний раз с Хикари мы были тут, в ближайшем парке. Предлагаю начать с него. – Мы с ней были на аттракционах, – поддержала его неожиданно Акира. – Мегуми, помнишь? В руках последней вдруг материализовался фотоаппарат. – Полагаю, сестренка предлагает пройтись по всем памятным местам и сделать фото на память, – перевел Дзюн, не дожидаясь, появления блокнота. – Есть предложение сразу решить, где мы собираемся побывать. А потом отправить Тадаси на разведку маршрута, чтобы мы могли успеть всё за день. – Меня?! – встрепенулся парень. – А кто у нас любит путешествовать и исследовать? – Но… – Тадаси, – ласковым тоном начала Акира, скрытая угроза таившаяся в её голосе ясно давала понять, что спорить с девушкой опасно. Кей, наблюдая за всем как бы со стороны, подумал, что в разговорах и поведении ребят всё еще чувствуется легкая скованность и неестественность, но все они начинали понемногу оттаивать. Почему-то... это вселяло надежду. *** Успела наступить ночь, когда Кей немного отстал от ребят: он стоял у небольшого озера, в котором отражалась блеклая луна и россыпь звезд на небе. Несмотря на красоту открывающегося вида, ничего этого Такисима не видел, пребывая глубоко в своих мыслях. Он думал о том, что тупая ноющая боль в районе сердца никуда не делась, но каким-то образом, пока он был рядом с друзьями, горечь утраты немного отступала. Он перебирал в памяти светлые моменты связанные с Хикари – многие из них не раз вспоминались ребятами в течении дня – и на мгновение, пусть ненадолго, по груди разливалось приятное тепло. – Спасибо, – послышалось рядом. Кей удивленно взглянул на Тадаси, который каким-то образом умудрился подобраться к нему так близко, что Кей даже не заметил. – За что? – За то, что поговорил с Акирой. Она не знала, как к тебе подступиться и мучилась всё это время. Кей кивнул, вспоминая разговор с Акирой. Он удивился, когда понял, что реакция девушки была связана с тем, что она хотела поддержать его и подбодрить, но не знала как это сделать: считала, что просто не сможет достучаться. Вероятно, так оно тогда и было. – Это я должен вас благодарить, – подумав произнес Кей. Тадаси хмыкнул. Они переглянулись, и Тадаси дружески толкнул Кея в плечо. – Так о чём на самом деле попросила вас Хикари? – спросил Кей, после недолгого молчания, не глядя на собеседника. Тот на мгновение оторвался от созерцания неба, затем вновь уставился наверх, на звезды. – Думаю, ты и сам это прекрасно знаешь. Кей грустно улыбнулся, тоже поднимая взгляд наверх. В то же время одна из звезд сорвалась с небосклона и, прочертив яркую белую линию, погасла за горизонтом.