Я верну твоё сердце к жизни

Тоширо разбудил Карин довольно рано, рассвет ещё только-только озарил тоненькой полоской горизонт. Девушка, естественно, не стала прыгать от радости и восторгаться происходящим, потребовав объяснений относительно невозможности поспать ещё немного. Она искренне недоумевала, почему нельзя хорошо отдохнуть, вернувшись в город днём. – Надобно вернуться в город пораньше, – ответствовал блондин, попутно собирая вещи, которые могут пригодиться, а также те, что можно продать. – Мне нужно ещё кое-что успеть сделать. Карин лишь окинула мужчину хмурым взглядом, вздохнула глубоко, после чего, решив всё же не вступать покуда с ним в спор, поднялась. Собрались они довольно быстро. Пока девушка отыскала флягу с водой и попыталась хотя бы немного умыться, Тоширо шустро отсортировал имущество уже бывших похитителей Карин, выбрав самое ценное, оседлал своего коня и привязал лошадей умерщвлённых мужчин, дабы их отвести в город, где и продаст. Одна лошадь осталась не привязанной, на ней должна была ехать Карин. Осмотрев небольшой караван скептическим взглядом, Карин не упустила возможности заявить мужчине, что он во всём то и дело пытается выискать для себя выгоду. На сие Тоширо ответил ей с довольной ухмылкой на устах, что грех оставлять ценные вещи, которыми их бывшие уже хозяева никогда не смогут воспользоваться, зато другим людям они могут принести пользу. – Ты словно мародёр, – пробурчала черноокая красавица. – Душенька, в подобной ситуации, – сказал Тоширо, – данное определение не подходит. Я не наживаюсь на чьей-либо смерти, не шатаюсь по окрестностям, обирая мертвецов до нитки. Во-вторых, это не бравые воины, павшие в бою за жизни кого бы то ни было, а бандиты, которые промышляют убийствами мирных граждан, тебя вот похитили, так что нет ничего зазорного в том, чтобы забрать у них после смерти оружие, ценные вещи и лошадей. Далее… – Отвяжись от меня со своими нравоучениями, – произнесла в недовольстве девушка, взбираясь в седло одной из лошадей. – Поехали уже. Кто-то говорил, что хочет пораньше воротиться, а сам стоишь и лясы точишь. – Я всего лишь объяснил свою точку зрения, мой чёрничный пирожок, – ухмыльнулся блондин, усаживаясь в седло. – И мог ведь всерьёз обидеться на оскорбление, брошенное тобою в мой адрес, но, прошу заметить, не сделал этого. – Я тоже, знаешь ли, могу оскорбиться, – не осталась в долгу черноокая красавица, – ведь столько раз просила называть меня по имени или госпожа Куросаки, только ты игнорируешь не только правила хорошего тона, но и просто просьбу женщины, продолжая сыпать в мой адрес свои словечки. – Госпожа Куросаки звучит излишне напыщенно, – заявил Тоширо, пустив коня шагом. – Для молодой леди это как-то… Не подходит, в общем. Можно ещё на светских вечерах так называть девушку, но посреди прерии это даже вульгарно. – Значит, раз мы не в обществе, то и вести себя можно вот так вот? Нет, дорогой, вежливость никто не отменял, пусть даже не та обстановка. – Уже дорогой. Мне всё больше и больше нравится наше путешествие, – взглянул на девушку искоса Тоширо, улыбнулся лукаво и подмигнул. – Кстати, госпожа Куросаки, а что это Вы не особо утруждаетесь этикетом? – Это ещё с чего вдруг такие претензии? – вознегодовала девушка. – Почему я должен быть вежливым, а Вы, леди, ко мне лишь на «ты» обращаетесь, так и норовите оскорбить при каждом удобном случае, даже поколотить? Когда же Карин, осознав свою оплошность, не желая так легко сдаваться, показала ему язык, Тоширо только засмеялся, а затем проговорил: – Вот и будешь черничным пирожком. – Хватит потешаться, – пробурчала черноокая красавица. – Лучше скажи, кто та девица, заявившаяся давеча в гостиницу. Вы знакомы, не отрицай. Так почему ты делал вид, что тебе не особо и приятна эта встреча, почему она так на меня накинулась? Тоширо перестал улыбаться, задумчиво взглянув на девушку. Карин прекрасно отдавала себе отчёт в том, что подобные требования она не вправе предъявлять мужчине, они совершенно никто друг другу, при этом он может трактовать её слова весьма двояко, о последствиях подобного лучше даже не зарекаться, но девушка желала знать правду. Конечно же, далеко не факт, что блондин скажет ей правду, вообще захочет с нею разговаривать на подобную тему, но всё же оставался, пусть и крошечный, шанс дознаться истины. – Зачем тебе это? – спросил Тоширо, а затем, игриво подмигнув Карин, добавил: – Неужели ревнуешь? Сердце моё, у тебя нет на то причин, я телом и душой безоговорочно лишь в твоей власти. Но я польщён. – Прекрати уже кривляться. Можешь быть серьёзным? – рыкнула брюнетка. – Ты в состоянии хотя бы сейчас нормально мне рассказать о том, что я прошу? – Могу. Только вот понять бы причины, побудившие тебя на такой вопрос. – Я хочу знать, поскольку есть на то мотивы. Если не желаешь откровенничать, так прямо и скажи. – Хорошо, слушай. Только учти, ничего приятного и романтичного в истории не будет, – Тоширо глубоко вздохнул, помолчал немного, а затем проговорил: – Её, как ты слышала, зовут Хинамори Момо. Но это вовсе не имеет никакого значения, можешь не запоминать. Она для простых горожан милая и приветливая девушка, полагаю, ты видела, как умеет строить из себя, так сказать, невинную особу. На деле же она намного хуже, тем те женщины, которые работают в домах терпимости. Момо известна мужчинам в данном городке, да и не только, тем, что готова обслужить любого, даже не одного сразу, в любое время дня и ночи, согласна на любые извращения. Ей всё равно, кто окажется в её постели: отъявленный головорез или заезжий святоша. Её интересует лишь сам процесс, а также деньги. Карин даже передёрнуло, но не от столь «лестной» характеристики, которой одарил эту самую Момо только что Тоширо, сколько от тона его голоса. Его словно самого коробило от своих же речей. – Раз она такая мерзкая, то что же ты сам с нею связался? – пробурчала девушка. – Или она и есть та, в которую ты влюблён? Черноокая красавица едва не скривилась сама, стоило задать данный вопрос. При этом ей было тяжёло думать, что Тоширо связывают с этой дамочкой какие-то чувства. С одной стороны, не особо речь мужчины вязалась с его якобы влюблённостью в эту особу, слишком он откровенно дал понять, что презирает её. С другой стороны, это могло являться именно следствием личности данной женщины, а отнюдь не обусловлено отсутствием каких-либо чувств со стороны Тоширо к ней. Разве нельзя любить, при этом ненавидеть кого-то за то, что у предмета твоих воздыханий отвратительное поведение, образ жизни, всё такое прочее? – С ума сошла? – засмеялся блондин, чем разозлил черноокую красавицу. – Влюбиться в такую… Нет, лучше живьём свяжите меня, облейте сиропом и мёдом, обваляйте в сахаре, а затем запихните в термитник. – Хватит ржать, – рыкнула Карин. – Иначе и не скажешь, ежели судить по вашему поведению недавно. – Солнышко, – мягко проговорил Тоширо, подъехав поближе и положив ладонь на руку Карин. Девушка невольно сжалась, но отстраниться попыток не предприняла, – в жизни всякое бывает. Можешь вообще забыть мои слова о якобы влюблённости, особенно не нужно ассоциировать подобное с Хинамори, это унизительно. Ладно, ты хотела правду, будет тебе правда. Только потом не жалуйся, что тебе противно. Случилось это несколько лет назад. Я приехал в данный городок с целью пополнить запасы, а также кое-что разузнать. Ну, некоторые, знаешь ли, болтать так просто не будут, а мне нужно было выжать некую информацию. Так вот, пришлось немного поучаствовать в, так сказать, попойке в одном из салунов, дабы не особо выделяться из контингента. Сейчас даже тяжко вспоминать, сколько я тогда выпил, как было паршиво утром. Но не о том речь. Так вот, когда я был в том салуне, Момо и появилась там, видимо, меня заприметила. Да и мужики мне все уши прожужжали к тому времени о безотказной дамочке, описали её, имя сказали. Когда я уже добыл нужную мне информацию, то направился на выход, надеясь, что добреду без проблем до гостиницы, в которой остановился. Момо тотчас нагнала меня на улице, чушь всякую несла, попутно меня обнимая, откровенно лапая. – Вы с ней… Договорить Карин не смогла, слова словно застряли в горле. Даже просто мысль об этом вызывала у неё жуткое отвращение и боль. Хотелось выть подобно раненому зверю. Но ведь она сама напросилась, требовала откровенного ответа. Пожалуйста, получите и распишитесь. Нечего теперь стонать и лить крокодиловы слёзы, пытаясь обвинить всех вокруг в том, что её надежны на иной исход порушены. – Уж прости за прямоту, – ответил Тоширо, – но у меня давно не было женщины к тому моменту, в серьёзных отношениях не состоял, да и я был в стельку пьян, так что согласился пойти с нею. Шалавой больше, шалавой меньше. Была бы нормальная, приличная женщина, так я бы подумал о том, стоит ли игра свеч, а тут… В общем, да, мы с нею провели ночь. Утром я уехал. Повторно заезжал в этот городок года полтора назад, тоже по делам. И вновь она привязалась, прыгала вокруг. Ну, была ещё одна ночь. Карин всерьёз казалось, что Тоширо словно противно самому говорить обо всём этом, но она списала сие на то, что ему не хочется просто это обсуждать с девушкой. Всё же это как-то не по-мужски. Да и, как бы банально не звучало, не её это дело, он не обязан отчитываться перед кем бы то ни было, особенно в подобном. – Когда я уходил утром, она продолжала липнуть, говорила, что я самый лучший, что влюбилась в меня. Я её не слушал, а когда она попыталась ко мне вновь пристать, оттолкнул и сказал, что всего лишь использовал её по назначению, которое сама же откровенно и предлагала, так что ни о чём большем ей нет причин даже заикаться. Она давай орать, что я ещё вернусь, лучше неё никого нет. – И что ты сделал? – Ушёл, естественно, – лаконично ответил Тоширо. – Мне плевать на то, что она там себе надумала, что хочет. Кто же знал, что эта ненормальная будет в курсе моего нынешнего приезда в город, ещё и заявится в гостиницу. Уж не знаю, кто ей рассказал о моём приезде, но кто-то явно из её знакомых меня видел. Помолчав немного, не будучи уверенной, стоит ли задавать следующий вопрос, Карин немного помучилась сомнениями, а затем, украдкой взглянув на мужчину, решив, что желает знать всё до конца, пусть и пошлёт он её точно нынче далеко и надолго, произнесла: – Скажи, а ежели меня не было бы тогда в комнате, вообще ты бы один вновь приехал в этот город, то согласился бы вновь с нею… ну… встретиться? – Зачем тебе всё это? Действительно. Но девушка не могла ему ответить, по крайней мере честно, особенно сейчас. То ли Тоширо как-то по-своему расценил молчание Карин, к примеру, что у девушки вполне могут быть личные мотивы, которыми она ныне не пожелает явно с ним поделиться, то ли всё же решил ответить, раз уж этот разговор всё равно состоялся. Не имеет значения всё это нынче, поэтому Тоширо сказал: – Не знаю, всё зависит от обстоятельств. Если серьёзно, я не планировал более вообще иметь с нею каких-либо дел, даже просто повстречать её на улице не горел желанием, но, как ты сама понимаешь, всякое случается в этой жизни. Раз тебе наверняка нужен более полный ответ, иначе бы не завела эту тему, то могу смело утверждать, но лишь сейчас, ведь, повторюсь, случается всякое, что не стал бы с Момо даже разговаривать, не то что что-то ещё делать. Меня и после первого-то раза воротило от неё, выпивка и состояние моё вовсе не при делах. Карин не знала, как и реагировать ей на всё это. Ей радоваться или огорчаться? С одной стороны, было весьма и весьма приятно услышать, что Тоширо против не только связи с Хинамори, но и даже видеть её не хочет, слышать это имя. С другой же стороны, он сам заявил, что всё зависит от обстоятельств, так что мог запросто и вновь, так сказать, провести время с этой девицей, особенно влив в себя изрядную дозу спиртного, изголодавшись, так сказать, по женской ласке. Опять же, какой Карин был толк от услышанного, пусть даже если мужчина и сказал ей правду? Внутренне девушка была готова запрыгать от радости, лелея некие свои надежды, но ведь реальность намного суровее, нежели можно себе вообразить. И Тоширо уже открыто давал брюнетке понять, что она его совершенно не привлекает, он лишь выполняет работу. Его фразы в её адрес вообще не стоит серьёзно воспринимать, поскольку блондин лишь развлекается, это заметно и невооружённым глазом. Нужно было любыми путями, в этом черноокая красавица была убеждена, перебороть в себе эту слабость к мужчине, поскольку ни чем хорошим это для неё не закончится. Стоит Тоширо доставить её до места назначения, он просто развернётся и уйдёт, они более никогда не увидятся. Ежели она сейчас поддастся чувствам, то после горько пожалеет. И без того уже Карин увязла по уши в том, чего ей надлежало всеми силами избежать, теперь нужно как-то пережить последствия. Девушка чувствовала, что так легко ей не по силам будет справиться с тем, что ждёт неминуемо её вскорости, но и понимала, что иного выхода у неё нет, кроме как набраться сил и крепиться, постараться изо всех сил, пусть не для себя, а ради отца. – Как ты меня нашёл? – спросила черноокая красавица. – Ты ведь ушёл куда-то, не мог знать о случившемся. Ещё и отыскал верную дорогу в такое время, в грозу. Да, Карин очень интересовал данный вопрос, ведь действительно было весьма занимательно узнать, как Тоширо смог сыскать её. Но не только любопытство подвигло её спросить подобное, тем самым девушка надеялась немного сменить тему разговора, чтобы дать самой себе передышку, а заодно попытаться подумать над сложившейся ситуацией в целом. – Ну, можно сказать, – проговорил светловолосый мужчина, – тебе крупно повезло. «Тоширо почти закончил с делами, остался лишь нерешённым один вопрос. Ну, это дело можно было оставить и на другое время, не столь уж и важным оно было, но мужчина находился не столь далеко от нужного места, так что решил всё же сегодня разобраться сразу со всем. Он медленно брёл по укрытой сумраком улице, думая о чём-то своём, пальцами левой руки поигрывая небольшим кулоном на кожаном шнурочке, что покоился у него на груди. Блондин приобрёл данное украшение некоторое время назад. Нет, вовсе не для себя, только вот кулон из мохового агата покуда так и не обрёл своего владельца по определённым обстоятельствам. – Господин! Мысли Тоширо, обернувшегося на голос, были прерваны мальчиком лет двенадцати, который быстро бежал в его сторону. Блондин знал этого пацанёнка, который работал на него, добывая определённые сведения, за что и получал определённую плату. Так что немного взволнованный вид парня, все обстоятельства в купе, всё наводило на Тоширо неприятные предчувствия. – Что случилось, Джун? – нахмурившись, спросил Тоширо, когда мальчик подбежал к нему. – Может, Вы в курсе, – тяжело дыша от явно продолжительного быстрого бега, мальчик немного согнулся, упираясь ладонями о колени, – я только зря отвлекаю, но хотел бы убедиться. – Что не так? – Ваша леди куда-либо собиралась сегодня на ночь глядя? Тоширо с толикой недоумения и волнения воззрился на парнишку. Это он про Карин, что ли, ведёт тут речь? И куда эта егоза решила поздно вечером пойти в незнакомом городе, когда было велено и комнату не покидать? Тоширо планировал с нею как следует разобраться, чтобы впредь неповадно было нарушать указания. Только надобно теперь всё же воротиться, найти её, а то ведь, неровен час, попадёт в неприятности, а ему потом расхлёбывай. И ведь наверняка на него же, бедного и несчастного, эта поганка свалит в итоге все грехи, обвинив в том, что не помог вовремя, не уберёг, а саму себя при этом выставит не порочнее ангелочка. Парнишка же видел смену эмоций на лице блондина, но расценил по незнанию всей ситуации его задумчивость иначе, чем было на самом деле, приняв замешательство мужчины за непонимание ситуации, поэтому решил пояснить, о какой женщине вёл речь, сказав: – Ну, так красивая темноволосая дама, с которой Вы приехали недавно, заселившись в гостиницу. – А что с нею не так? – спросил Тоширо. – Куда она пошла? – Сама никуда, – ответил мальчик. – Когда Вы ушли, я и ещё двое моих товарищей крутились неподалёку от гостиницы, играли. А потом появились несколько мужчин. Ну, приехали и приехали, явно на ночь в гостинице решили остановиться. Но они не зашли внутрь, чем и привлекли наше с пацанами внимание. Мы спрятались неподалёку, разглядывая их. Может, и не обратили бы на них внимания, ведь ждать могли кого, ещё что, если бы эти типы не оглядывались то и дело по сторонам, не шептались. Мы с ребятами решили, что явно скрываются они, нечего им на глаза нам попадаться, а то решат ещё, что мы свидетели, выдать их можем. – Правильно и сделали, – сказал Тоширо, всё ещё не понимая, причём тут Карин, хотя в душе начинали ворочаться отвратительные догадки. Но нужно было выслушать парня, чтобы не совершать скоропалительных выводов, ошибок. – И что потом было? – Тут появилась Хинамори. Тоширо едва не закатил глаза, услышав это имя. Да и мальчик не особо утруждался, вложив в тон голоса всё отвращение, которое испытывал к этой особе. Что же, блондин мог и без подсказок догадаться, что произошло дальше. Момо наверняка, заметив прибывших явно только что в город мужчин, решила предложить им хорошо провести время, вот и подошла к ним. – Джун, не порть мне настроение на ночь глядя, – сказал Тоширо, – произнося её имя. Причём тут Карин? Ты ведь начал разговор с неё. – А Карин и есть та красивая дама? – Да. Давай к сути переходи. – Так я и говорю. Хинамори подошла к этим типам, принялась с ними ворковать. Мы не слышали слов, даже смотреть не особо на это хотелось, но что-то странное во всём этом казалось, не как, простите, клиенты они с нею общались. – А как? – Хинамори с ними о чём-то переговорила, явно договорилась о «встрече», ещё о чём-то, а затем, оглядев улицу, быстрым шагом направилась в гостиницу. На этих словах мальчика Тоширо нахмурился. Что понадобилось Момо в гостинице на ночь глядя? И что-то не особо приятно было думать об этом, когда там же находилась и Карин, о которой Джун и начал разговор. – Довольно скоро Хинамори вышла, – продолжал тем временем мальчик, – в сопровождении владелицы гостиницы. Незнакомцы к тому моменту спрятались за угол, а когда обе женщины отошли в сторону, Момо что-то пыталась втолковать хозяйке, то и дело не давая ей взглянуть на входную дверь, двое быстро прошмыгнули внутрь. Хинамори повела хозяйку на задний двор, видимо, к конюшне. Спустя некоторое время те двое, что пробрались в гостиницу, вышли на улицу, а один из них на руках держал ту красивую даму, которую Вы назвали Карин. Она не двигалась, поза была странная, похоже, что находилась без сознания. А ещё у неё на лице было что-то тёмное, даже в сумерках было отчётливо заметно. Тоширо едва не забыл о том, как дышать. То есть какие-то типы пробрались в гостиницу и украли Карин? И что значили слова мальчика о том, что поза у неё была странной, а на лице что-то темнело? – Куда они её дели? – спросил блондин. – На одну из лошадей черед седло положили. Четверо тотчас вскочили на коней и поехали прочь от гостиницы, а один остался. Вскоре воротилась Хинамори, пытаясь елейным голоском заявить явно раздражённой хозяйке гостиницы, что она правда там якобы что-то или кого-то видела. Когда женщина скрылась за дверью, Хинамори подошла к оставшемуся мужчине, после чего они с довольными улыбками куда-то пошли. Я не стал следить, побежал искать Вас, чтобы сообщить обо всём. – Как давно это было? – поинтересовался блондин, при этом едва сдерживал обуревающую его ярость. – Да поди уж час назад, может, и более, – ответил мальчик. – Я едва ли не весь город обегал, выискивая Вас. Тоширо едва не застонал в голос. И что ему теперь прикажете делать? Более не медля, он помчался к гостинице. Джун старался не отстаиваться от мужчины, по пути заявив, что один из его друзей побежал за четвёркой всадников, которые и увезли девушку, чтобы узнать направление, в котором те последуют. – Дальше окраины он не пойдёт, – заявил уверенно мальчик, ведь им было запрещено покидать город, ещё и одним, а тут и ночь на дворе. – Но хотя бы, ежели они выехали из города, сможет указать направление, а коли ещё в городе, так покажет дом. – Вы молодцы. Домчавшись до гостиницы, Тоширо велел мальчику ждать на улице, а сам побежал на второй этаж, где располагались комнаты для постояльцев. Дверь в комнату Карин была закрыта, поэтому блондин даже на время усомнился, не померещилось ли чего Джуну, не перепутал ли, не решил ли так подшутить отвратительно, но, стоило отворить дверь, все сомнения в подлинности сказанного мальчиком испарились. Первым, что увидел Тоширо, войдя в комнату, были пятна бурого цвета на полу. То, что это наверняка кровь, гадать не приходилось, как и о том, каким образом она тут оказалась. Если Джун правильно всё увидел, то Карин ударили по лицу, возможно, несколько раз, либо очень сильно. Тоширо лишь мельком оглядел комнату, а затем направился в свою, где достал из седельной сумки два патронташа, один из которых надел на тело, а один на пояс, прикрепил ножны с охотничьим ножом, после чего направился на выход. При этом блондин старался не думать о том, что же стало с девушкой, жива ли она, надеясь, что просто потеряла сознание. Оседлав коня, Тоширо вывел его из стойла, а затем, узнав у Джуна направление, в котором ускакали четверо мужчин с Карин, отправил мальчика домой, а сам направился в нужную ему сторону. Оказалось, что похитившие девушку типы действительно, как и предполагал ранее Тоширо, уехали из города, пусть он до последнего и надеялся сыскать их где-то поблизости. Один из мальчишек, который и следил за всадниками от гостиницы, повстречался блондину на пути, указав ему путь, по которому те ускакали. Окинув взглядом ночное небо, а также горизонт, который время от времени озаряли вспышки молний приближающейся грозы, Тоширо, глубоко вздохнув, пустил коня в указанную мальчиком сторону, заодно выискивая, пусть и с трудом в такой темени выходило, следы. В подобной мешанине разнообразных следов было крайне тяжко выискать хоть что-то, ещё и в темноте, но иного выхода не было. Оставалось надеяться, что ему удастся нагнать негодяев до того, как разразится гроза, которая смоет все следы, собьёт с пути. О том, что в таком случае станется с Карин, лучше было даже не думать. При этом Тоширо не особо сомневался в том, кто именно выкрал девушку из гостиницы, когда Джун вкратце описал их внешность. Возможно, блондин и ошибался, всё же было темно, мальчики прятались на расстоянии, да и особым разнообразием одежда у большинства мужчин в этих краях не отличается, но всё же осознание верности суждений не покидало его». – Воротился я, значит, в гостиницу на крыльях любви, – сказал Тоширо, – а мне хозяйка и говорит, что ты куда-то ушла с какими-то мужчинами, настаивала скорее мчаться в погоню, отомстить за поруганную честь. Я, естественно, пылая праведным гневом покинутого возлюбленного, кинулся на поиски. Кое-кто из местных подсказал, что видели, в каком направлении вы уехали. Мне повезло, я сумел разыскать следы этих типов до того момента, как хлынул дождь. Был, конечно, шанс, что я ошибся, но иного выбора у меня не было. А уже когда началась гроза, то пришлось положиться на все мои умения. Даже если я и был прав, действительно шёл за вами, то в грозу, ещё и посреди ночи, я мог вообще не отыскать вас. – И как же нашёл? – тихим голосом проговорила Карин. Девушка не верила в рассказ Тоширо, слишком он наигранно себя вёл, улыбался, весёлым тоном разговаривал. Пусть черноокая красавица и не столь уж хорошо его знала, но успела приметить для себя тот факт, что мужчина, когда пытается вести себя несерьёзно, дабы что-то скрыть от неё, начинал откровенно придуриваться, отпускал не в тему шуточки. Если и говорил правду, то лишь крупицу, сыскать которую среди всего остального было весьма тяжко. – У одной из кобыл этих типов, похоже, течка, мой конь учуял. Признаюсь честно, едва не проехал мимо вас, но конь упорно шёл сюда, а затем я услышал голоса. Сперва решил, что это из-за шума дождя мерещится. Я оставил коня неподалёку, решив разведать обстановку. Мало ли кто мог заночевать, застряв тут в грозу. А тут твой неземной и столь ласкающий мой слух голосок. – Каков хозяин, таков и конь, – пробурчала черноокая красавица. Тоширо лишь искоса на неё взглянул и усмехнулся, но ни слова не проронил относительно данной реплики, хотя явно хотелось ей кое-что высказать. Остальной путь они проделали практически молча, изредка перекидываясь отдельными фразами. Карин же старалась во время пути держаться немного позади мужчины, чтобы он не смотрел на её лицо. Девушка осознавала, что выглядит сейчас ужасно, наверняка под глазами синяки, нос распух, ведь всё болело после того удара. Когда пара прибыла в город, был ещё ранний час, на улицах почти никого из жителей не наблюдалось, разве что домашним хозяйством кто занимался спозаранку. Карин сперва полагала, что её увезли далеко от города, но оказалось, что незнакомцы заночевали приблизительно часах в трёх пешего хода. В итоге она и Тоширо воротились в гостиницу задолго до завтрака. – Ложись в кровать, – сказал девушке блондин, – постарайся уснуть. Карин сперва недоумённо воззрилась на мужчину, а затем, когда осознала, что он собирается уйти и оставить её одну, накинулась на него с упрёками, что не желает, чтобы он её покидал, нужно поскорее собраться и уехать из этого города. – Мне нужно ещё кое-что сделать, – невозмутимо ответил Тоширо. – Лошади сами себя не расседлают, не почистят, не накормят. Ещё и продать я добытых планирую перед отъездом. Пусть Карин и чувствовала, что он опять увиливает целенаправленно от прямого ответа, но доказать сие никак не могла. Действительно, зерно истины в словах блондина имелось, но всё же девушка не могла поверить ему до конца. Да и, признаться честно, она просто не желала, чтобы Тоширо уходил. Черноокой красавице было страшно вновь остаться одной. – Я закрою дверь на ключ, – заявил светловолосый мужчина, явно догадываясь о направлении мыслей девушки, а затем вынул из кобуры, лежащей в седельной сумке, револьвер, передав его Карин. – Он заряжен, так что поаккуратнее. Лишний раз пальбу не устраивай. Я скажу хозяйке, чтобы тебя не беспокоили, так что сюда никто не сунется так просто. – Но… – Всё, прекращай истерику, – сказал строгим тоном Тоширо. – Я буду рядом, скоро вернусь, так что не нужно так нервничать. Ничего более не сказав, не став выслушивать возражения девушки, блондин попросту удалился, и Карин услышала скрежет ключа в замке. Обождав немного, девушка медленно подошла к двери, подёргав ручку. Убедившись, что замок действительно заперт снаружи, она вернулась к постели, улеглась на матрац, закутавшись в одеяло, и попыталась не поддаваться нервозности. Видимо, за своими размышлениями Карин всё же задремала, поскольку вздрогнула, очнувшись, стоило услышать скрежет в замке. Девушка невольно потянулась рукой к револьверу, лежащему на сумке, что стояла подле кровати. Прошло несколько мгновений, и дверь медленно отворилась, а затем Карин услышала тихий голос: – Спокойно, это я. Войдя в комнату и затворив за собою дверь, Тоширо оглядел Карин, которая по-прежнему держала в руках револьвер, а затем, ухмыльнувшись, подошёл к ней, забрал оружие, после чего присел рядышком. – Каков был соблазн меня пристрелить, верно? Вряд ли столь удобный шанс ещё выпадет. – Замолкни, – огрызнулась Карин. – Будет нужно, я тебя и голыми руками удавлю. Тоширо лишь многозначительно ей подмигнул, улыбнувшись, а затем, склонившись немного, проговорил: – Если это произойдёт в постели во время занятия любовью, то я только счастлив буду так умереть. – Уйди от меня, мерзкий похабник, – рыкнула Карин, толкнув кулачком мужчину в грудь. Блондин засмеялся, а девушка, медленно свирепея, откинула в сторону одеяло, принявшись колотить мужчину. Ну, естественно, не шибко сильно ему и доставалось, скорее походило на игру, когда старший брат снисходительно позволяет маленькой сестрёнке думать, что она сильнее него, в состоянии одолеть, что он её боится. Да и Карин всё это прекрасно осознавала, как и тот факт, что Тоширо частенько целенаправленно выводил её из себя, а после вот таких вот маленьких скандальчиков девушка полностью забывала страхи и обиды, вновь была способна радоваться жизни. Но это вовсе не значит, что черноокая красавица была готова ему открыто признаться. И пусть мужчина мог догадываться об этом, хотя и не факт, говорить ему о подобном она не собиралась. Когда же Тоширо надоело получать тумаки, он попросту сгрёб девушку в охапку, повалив на постель. Карин принялась вырываться, но все её попытки были тщетны, справиться с крепким и сильным мужчиной ей было не под силу. Да и не особо она и сопротивлялась, более-менее попыталась вырваться лишь в тот момент, когда блондин применил одну из самых жутких пыток, то есть принялся её щекотать. – Перестань, – взмолилась брюнетка, когда у неё уже не было сил выносить всё это. – А что я получу взамен? – Все части тела на месте останутся. – Напрашиваешься на очередную взбучку, – ухмыльнулся Тоширо. – Что же, придётся преподать тебе урок. – Нет, умоляю, – едва не захныкала брюнетка, стоило мужчине вновь приступить к телесным наказаниям в виде щекотки. Ещё чуток помучив Карин, чтобы впредь незазорно было кидаться на него с кулаками, не дерзила слишком уж часто, знала наперёд, чем подобная вольность может для неё обернуться, Тоширо просто устроился подле неё на постели со спины, крепко обняв и прижав к себе. Первое время девушка пыталась вырваться, бурча что-то о том, что некоторые совсем охамели, совесть потеряли, не знают меры ни в чём, а затем всё же угомонилась, решив не тратить силы и нервы на ненормального белобрысого типа. – Тронемся в дорогу сегодня или завтра? – поинтересовался Тоширо, при этом носом легонько потёрся о шею девушки. Карин захихикала от лёгких щекочущих ощущений, при этом немного поёрзала на постели с целью скрыть дрожь во всём теле, вызванную действиями мужчины, а затем спросила: – А когда лучше? – Мне всё равно. Если хочешь отдохнуть, то выедем завтра. Если ты в норме, то и сегодня можем. – Я бы хоть сейчас отсюда умчалась, – ответила Карин. – Но всё же дай немного перевести дух. – Как скажешь. Некоторое время черноокая красавица думала кое о чём своём, при этом практически ничего вокруг не замечала, погрузившись в свои размышления. Тоширо же вообще не шевелился, так что девушка решила, что он попросту уснул. Лишь время от времени он, стоило брюнетке немного отстраниться, сменить позу, крепче прижимал её к себе. На самом же деле Карин упросила Тоширо остаться на ночь в гостинице лишь с определённой целью. Ей не нужно было отдыхать, а требовалось время, чтобы кое-что для себя решить. Черноокая красавица уже несколько дней пыталась разрешить вопрос относительно того, что же ей делать, а теперь необходимо было выбрать окончательный вариант. Да, Карин не была совсем уж полной дурой, не являлась одной из пустоголовых барышень, которые верят лишь в сказки, осознавала все возможные последствия своего решения. Ежели ранее у неё ещё оставались сомнения, то теперь она была готова пойти на этот рискованный шаг. Конечно, может статься, что итогом такого её решения окажутся крупные неприятности, но Карин не видела для себя иного выбора. Она хотела именно этого, нынче была твёрдо убеждена, все сомнения, даже разумные весьма доводы меркли с желанием получить задуманное. Да, это невероятно глупо, дикость вот так очертя головою бросаться в пучину пугающей неизвестности и возможных тяжёлых последствий, но Карин приняла решение, отступать не собиралась. Может статься, что ничего у неё вообще не получится, так что и нет причин сейчас размышлять о погубленном будущем. И совсем скоро это выяснится, уже этим вечером. Черноокая красавица сейчас пыталась собраться с духом, чтобы претворить свои замыслы в реальность. Всё падёт прахом? Что же, значит, такова её судьба. Удастся? Пусть потом она будет готова с самой себя шкуру снять, стеная от безысходности, но хотя бы первое время будет знать, каково это на самом деле быть счастливой. Как бы то ни было, но всё решится в самое ближайшее время.