Our new roles

Визажист быстрыми движениями припудривает мое лицо, и я всеми силами сдерживаюсь, чтобы не чихнуть, размазывая мой идеальный макияж. Нет, косплей на Лексу сегодня вряд ли прокатит. Я немного нервничаю и из-за этого отбиваю ногтями по столу незатейливый ритм. После третьего сезона мы только и делаем, что разъезжаем по телешоу и конференциям, где нас заваливают однотипными вопросами. У меня от этого голова идет кругом — перелеты, гостиницы, папарацци, журналисты, интервью — кажется, это не кончится никогда. Не то, чтобы я жаловалась: я все-таки знала, на что иду, когда становилась актрисой, но в последнее время я чувствую, что вот-вот взорвусь от постоянного стресса. Тысячи людей ловят каждый мой взгляд, и не дай Бог я посмотрю на Алисию — нас поженят, а через несколько минут мне посыпятся сообщения с предложениями усыновить детей. Шумиха вокруг Клексы только возросла после выхода сезона, и мы с Алисией даже разговариваем строго по расписанию и с разрешения Ротенберга, что разочаровывает меня еще сильнее, ведь мы всегда хорошо дружили. Иногда мне кажется, что я растворилась в роли Кларк, что меня самой не осталось — та Элайза, которая была раньше, скрылась от вспышек фотокамер где-то глубоко внутри меня. Сзади стоит, опираясь на стену одной рукой, Джейсон Ротенберг. Он смотрит на меня неотрывно и внимательно, как филин, а потом подходит ближе и кладет руку на плечо. -Детка, никаких глупостей, хорошо? — с приторно-хитрой улыбкой наставляет меня сотенский мастер Йода, -Увиливай от неудобных вопросов, переводи тему — что угодно, главное не сболтни лишнего. Помни: больше слов, меньше… -Меньше информации. Джейсон, я на этом собаку съела, даже не собаку, а… пантеру, скажем. Я встаю из-за стола и поправляю наряд — легкое белое платье из струящейся ткани, и снова натыкаюсь на пытливый ротеновский взгляд. -И еще, Элайза, -говорит он воспитательным тоном, -Не пялься на Боба, как в прошлый раз. Я не знаю, что между вами двоими, и пусть это остается за кадром. Своими гляделками вы только даете фанатам надежды на этот… Ну как его… Бедларк. Я вскидываю руки в воздух, желая возразить, но продюсер буквально выталкивает меня в сторону сцены. Я? Пялюсь на Боба? Пялюсь на эти сто восемьдесят сантиметров смеси самовлюбленности и чистого идиотизма? Что может быть между МНОЙ и МОРЛИ? Показушная дружба, обмен твитами, от которых падают в обморок безумные фанаты, совместные фотографии с фальшивыми улыбками, отношения со статусом «все сложно» между нашими сериальными героями. Может Ротенберг, как и все творческие личности, немного не в себе? Сегодня он намекает на наш роман с Бобом (с Бобом, черт возьми, который меня на дух не переносит!), а потом начнет ритуальное сжигание сценариев «Сотни» для приворота рейтингов. -Встречайте, несравненная Мисс Элайза Тейлор! -раздается любезный голос ведущего, и я вхожу, усаживаясь на высокий стул рядом с Алисией. Улыбаюсь зрителям и приветливо машу рукой, а потом упираюсь взглядом в человека, который садится по другую сторону от меня. Какого черта он рядом сел? Его обычно ко мне на расстояние пушечного выстрела не подпускают, чтобы белларковцы чего лишнего не надумали, а сейчас меня зажали между двух огней — прямо как Кларк в сериале, спасибо, милый Ротенберг. Боб насмешливо вскидывает брови, пока я в недоумении пялюсь на него, поздно вспомнив наставление Джейсона. -Итак, все мы знаем, что третий сезон Сотни закончился неоднозначно. Город Света уничтожен, хоть героям нелегко далось это решение, мир с землянами восстановлен путем многих жертв, Кларк и Лекса стали главной парой сериала. Элайза, как вы считаете, почему Кларк предпочла сторону Беллами Лексе? Чувствуете? Это запах катастрофы. Из таких вопросов выкарабкаться сложнее всего. Я прочищаю горло и перевожу взгляд на зрительный зал, пытаясь из своих мыслей по крупицам собрать ответ, который максимально устроит всех. Фильтр в моей голове работает с удвоенной силой. Одно неверное слово — и жди в подворотне злых фанатов, готовых набить тебе морду. -Я считаю, что Кларк, в отличие от Беллами, все еще верит в землян. Но одновременно она чувствует вину, что не остановила его. Если бы она нашла правильные слова, если бы не бросила его одного нести всю ответственность, эта история закончилась бы по-другому. -«По-другому»? Ты имеешь ввиду, что Беллами и Кларк были бы вместе? -парирует ведущий, пытаясь выудить у меня информацию. -Вместе? Что? Нет! То есть… Простите… Я имела ввиду другое развитие сюжета, а не пару, -мой мозг всегда находит «блестящие» выходы из неловких ситуаций, делая их еще более неловкими. Отдельная благодарность моим голосовым связкам за невнятное бормотание. Боб низко смеется, и я сверлю его боковым зрением. -Можно было бы избежать жертв, если б Беллами пошел по иному пути, -спасает ситуацию Алисия, -я думаю, Кларк помогла бы Беллами справиться с болью и жаждой мести. Он бы послушал ее, как и любой влюбленный парень. Черт, Алисия, что ты несешь? Клекса, Алисия, Клекса! Попадет тебе, подруга, после интервью… Неделю будем фотографироваться с радужным мармеладом. -О, я согласен, -подхватывает Морли, -земляне с самого начала убивали людей, которые были дороги Беллу, и однажды он не выдержал. Убийство Джины стало последней каплей, в этот момент в нем что-то сломалось. У него конкретно сорвало крышу. Любовь и поддержка Кларк помогла бы ему справиться… Но она предала его. Предала? Да Кларк только и делала, что разбирала дерьмо, которое натворил Блейк. Как я сейчас пытаюсь разобрать дерьмо, которое несет эта спевшаяся парочка. -Нет, подожди. В каком-то смысле Белл тоже предал Кларк. Она доверилась ему, была готова помочь, а он пристегнул ее наручниками, -объясняю я, ловя взгляд Боба. -Чтобы защитить ее. В тылу врага Кларк в постоянной опасности. Стоит только пошатнуть и без того ненадежное положение Лексы, и Кларк мертва. Белл не мог потерять ее. Я сейчас прожгу дыру в ореховых глазах Морли, клянусь, мы вот-вот станем причиной нового ядерного взрыва. От напряжения кончики моих пальцев слегка покалывает. -Это не повод ограничивать ее свободу! Лекса не дала бы ее в обиду. Беллами прекрасно это знал, но он слишком Беллами, чтоб отпустить ее и не ревновать, -негодующе вскрикиваю я, понимая, что переборщила. В моих мыслях проносится весь знакомый мне мат. Не смотреть на Морли — провалено, не высказывать личное мнение — провалено, не затрагивать тему белларк — с треском провалено. Хреновая из тебя звезда, Тейлор. -Эй, Кларк, Беллами, превращайтесь обратно в Боба и Элайзу, -комментирует ведущий, пытаясь сгладить ситуацию юмором. Я только что провалила все к херам. Отлично! Он задает еще несколько шаблонных вопросов про следующий сезон и (как неожиданно) ориентацию Кларк, а потом мы уходим со сцены. Едва камеры перестают быть нацелены на каждое наше слово, я перекрываю путь Бобу и воинственно складываю руки на груди. -Что это, блять, было? Мы не должны говорить подобное на интервью, разве тебя не учили, как вести себя? -Я просто говорил то, что думаю, Элайза. Ты настолько зациклена на роли Кларк, что сама стала такой же занудой, как и она. Спорить со мной прямо в эфире - да, это вершина твоей гениальности, продолжай в том же духе. Он делает шаг вперед, кладет руки на мои плечи и отодвигает меня в сторону. Что он вообще себе позволяет? Просто отодвигает, как предмет, мешающий великому Бобу Морли пройти вперед. -Слушай, ты сам это заварил. Вы с Алисией стали нести чушь собачью про белларк, хотя у Джейсона на языке язва от того, как часто он говорит нам закрыть тему этого пейринга. Я спасала ваши гребаные задницы! Боб медленно разворачивается, и я замечаю в легкой полутьме коридора его надменную улыбку. Морли прижимает меня к стене и прищуривает глаза от злости. Я чувствую его горячее дыхание на своей шее, но в этом нет ничегошеньки сексуального или привлекательного — мне просто хочется вмазать ему, пока он стоит так близко. -Спасать задницы? Это я кричал на всю студию, что Беллами ревнивый эгоист? Тейлор, ты просто невыносима, -хрипло произносит парень, впиваясь в меня долгим возмущенным взглядом. -Эй, что опять у вас? -в разговор вклинивается Алисия, растаскивая нас по сторонам. Она, будучи самой младшей из нас, нередко принимает на себя роль няньки (что всем кажется странным), когда мы с Мистером-моя-самооценка-улетела-на-Ковчег решаем повздорить. Боб играет желваками и сжимает кулаки, но когда смотрит на Алисию начинает мило улыбаться. Впрочем, это обычная реакция всех людей на Алисию независимо от пола и возраста -Али, все хорошо, мы с Элайзой просто обсуждали интервью, -Морли оправдывается, как нашкодивший ребенок. Вот уж удивительная метаморфоза из козла в лицемерного козла за две секунды. -Со стороны было похоже, будто вы сейчас…Гм…-Алисия звонко смеется, и я любуюсь блеском ее глаз цвета хвои, -впрочем, неважно. Ротенбергу даже понравилась ваша небольшая перепалка, он говорит, что люди уже вовсю обсуждают ее, привлекая внимание к шоу. Тег «Горячая Болайза» вышел в мировые с кучей ретвитов. Нужен подъемный кран, чтоб поднять мою челюсть. Что, мать твою? Горячая Болайза — так они называют мое эмоциональное состояние, когда я готова убить Боба? Он с самого начала шоу смеется надо мной, постоянно спорит, игнорирует любые мои попытки наладить отношения, и после этого нас называют «горячими»? -Мне это надоело, — раздраженно говорю я, поднимая руки в знак протеста, и одновременно с этим чувствую, как горят мои щеки, -я поехала в отель. Слышу смешок Боба, которого моя реакция явно развеселила, но молча ухожу, на ходу вызывая такси. Я еду в машине по вечернему Майями, завороженно любуясь тем, как огни города расплываются причудливыми бликами. Жаль, что я не успею вдоволь нагуляться по его солнечным улицам — послезавтра нам придется улететь отсюда, но я пытаюсь насладиться его красотой, пока могу. Может, мне стоит немного развлечься, пока время еще есть? Через час я уже захожу в ночной клуб, поправляя черное обтягивающее платье, и застываю на месте, пораженная красотой помещения. Здесь темно, но воздух прорезают постоянные вспышки света, повсюду танцуют девушки с точеными фигурами и обворожительными улыбками, а по центру огромного зала стоит круглый стол, за которым сидят солидные мужчины. Я заказываю себе алкогольный коктейль и жду, когда меня накроет приятное чувство безмятежности, уносящие далеко все конференции, сериалы, роли. Уносящее далеко этого идиота Боба. Сейчас я не хочу загоняться мыслями обо всем этом — мне просто надо немного расслабиться и снова почувствовать себя настоящей Элайзой, а не той подделкой, скрывающейся за образом Кларк Гриффин. Я смешиваюсь с толпой, начиная танцевать, и скоро ко мне присоединяется высокий симпатичный парень. Здесь так темно, что я не могу нормально разглядеть его лица, но меня не сильно это заботит. Ангел на моем правом плече уговаривает остановиться, но Дьявол на левом звучит громче и убедительнее: «Забей на все, Элайза. Просто танцуй». Думаю, меня не стоит винить в легкомысленном поступке: кто на моем месте послушал бы этого маленького зануду? Парень касается моих оголенных плеч ладонями, легко притягивая меня к себе, я чувствую дрожь в коленях и неровное биение сердца — предвестники того, что я сегодня натворю кучу глупостей, и приближаюсь к нему, позволяя меня поцеловать. Он невероятно сексуально облизывает губу (или алкоголь в моей крови заставляет меня видеть это сексуальным, впрочем, плевать) и я замечаю чуть выше верхней губы шрам, который я уже будто бы видела у кого-то раньше. Приближаюсь к нему близко, но все же недостаточно для поцелуя, намеренно играя с парнем. Разноцветные огни скачут по его лицу, и вдруг нас обоих освещает яркий свет прожектора. На меня вылупились два знакомых темно-карих глаза, которые еще час назад прожигали меня ненавистным взглядом. Я немедленно отстраняюсь от Боба и шокированно закрываю рот рукой, надеясь, что меня не стошнит прямо здесь. Я почти поцеловала его. Почти поцеловала этого придурка, хотя и не знала, что это именно он. Поверить не могу. Судя по перекошенному лицу Морли, он испытывает примерно тоже самое. Не зная, что мне делать, я просто убегаю из зала, где кажется, стены давят на меня и дышать нечем. Выхожу на улицу и жадно вдыхаю свежий воздух, приходя в себя. Он что, преследует меня? Как мне вообще после этого идиотского недоразумения ему в глаза смотреть, не говоря о том, что еще и подколы выслушивать? А я-то наивно думала, что хуже, чем поругаться с Бобом Морли прямо во время интервью, уже и быть ничего не может. Нет, все-таки может. Хуже — это едва ли не поцеловаться с Бобом Морли в ночном клубе.