В ненужном месте, в ненужный час

Новое утро началось с вражеской артподготовки. Чуть заря окутала небо лазурным сиянием, послышался страшный грохот. По тревоге, весь взвод вскочил и бросился на позиции. Оказывается, самураи в этот день снова решили атаковать. Мы лежали на сухой земле под кустарником и всматривались вперёд. Наш командир глядел в бинокль и что-то бубнил себе под нос. Я лежал с ребятами и видел, как самураи по одному перебегают с одного места на другое. - Вот гады, - прошептал Петька и зарядил винтовку, - Шоб я так жил, как они всё бегут та бегут, да не боятся нашего нацеленного пулемёта. Я точно с них умру. Как только послышался щелчок затвора, командир быстро скомандовал: - Приказ: Огня не открывать! Быстрой цепочкой прошёл приказ по нашим позициям. Васечкин, лежащий возле меня и вечно поправляющий очки, тоже решил влезть в разговор. - Нужно остерегаться смертников-камикадзе, - сказал он, - “Камикадзе” на их языке означает “Божественный ветер”. Так японцы прозвали тайфун, который некогда спас Японию от завоевателя Хубилай-Хана аж в тринадцатом веке. - Шоб я так жил, как ты мне про тайфун рассказываешь, - сказал Петька, - Нас сейчас интересуют он те самурайские босяки, якие бегают вон там. Ох, взять бы мне одну такую босякскую морду и… на Дерибасовскую, народ веселить. И тут с далёкого холма на нас обрушился артиллерийский дождь. Некоторые новички, из недавно прибывших пополнений, попытались в панике выбежать из окопов прямо под вражьи пули, но товарищи быстро их хватали и затаскивали назад. Сквозь плотную завесу дыма и поднявшейся от взрывов земли, мы увидели, как за поднявшими катаны офицерами на нас наступают японские войска. Они стремительно надвигались на наши позиции, но командир, почему-то тянул. - Товарищ командир! – вскричал один из красноармейцев, - ну когда же стрелять!? Порубают они нас!!! - Отставить разговорчики! – сказал командир и гневно посмотрел на красноармейца, - Я скажу когда. Всем быть готовыми и не паниковать! Японцы были уже в пятистах шагах от нас, и уже был слышен скрипучий крик их командира. Признаться честно, у меня душа в пятки ушла. Сердце похолодело и вместе с ним всё тело. Многие в эти страшные мгновения, наверняка, испытывали те же неприятные ощущения. И вдруг, командир громко скомандовал: - По самураям! Огонь! Загремела пулемётная очередь, бухнули затворы винтовок. Поднялся небывалый шум, оглушавший всех. Японцы с большими потерями всё равно продолжали наступать! Не переставали лететь в нас и артиллерийские снаряды, однако нас этим было не испугать, мы вошли в раж. Вдруг, сквозь шум выстрелов и взрывов послышался гул моторов. Мы оглянулись и увидели наши броневики типа БА-20. Они быстро неслись, гремя пулемётами и пушками, на вражеские позиции. Японцы в панике бросились бежать, еле успевая отстреливаться. Наш командир встал и, подняв вверх свой именной пистолет, подаренный самим Ворошиловым, громко крикнул: “Вперёд! За родину! За братский монгольский народ!” Мы, переполненные эмоциями, устремились вслед за ним и бронемашинами. Один из броневиков быстро устремился вперёд, оставив все остальные позади. Совершенно неожиданно из кустарников выбежал молодой самурай, лет двадцати на вид, с белой повязкой на голове, и устремился прямо к оторвавшемуся броневику. Мы рассмотрели, что на нём с двух сторон висел мешок с торчащими из него проводами. Безусловно, это был смертник! Мы попытались подстрелить его, но из-за волнительного момента не смогли попасть в цель. А тем временем, юнец врезался в броневик… но только ударился и упал на землю. Наши ребята оперативно подхватили его и понесли к нашим позициям. Когда смертника проносили возле нас, я увидел его зубастое смеющееся лицо. - Вот самурай! – крикнул я Петьке. - Ага! – сказал Петька, целясь вперёд, - Это они придуриваются! На нервах играют, урки! Вот у нас в Одессе был такой случай… Не успел он это проговорить, как на нас снова обрушился артиллерийский град. Мы легли ничком и поползли по-пластунски вперёд. Передо мною находилась глубокая воронка, оставленная, судя по размеру, крупнокалиберным снарядом. Не теряя времени, я заполз в неё и принялся осматриваться, держа винтовку наготове. Увидев трёх самураев, боровшихся против одного красноармейца, я, первым делом, решил поджарить их точными выстрелами. Тот паренёк махнул мне рукой в знак благодарности и побежал вперёд, а я решил перезарядить винтовку. И в это самое время, когда я доставал из подсумка очередную обойму, какой-то наглый японец подполз сзади, прыгнул на меня и повалил на землю. Не успел я обернуться, как он принялся меня усердно душить. Не растерявшись, я попытался разжать его удушающие тиски. В то же время, краем глаза я рассмотрел, как один из броневичков опрокинуло и из него выскочил мой старый знакомый с винтовкой в обнимку. Мы его в части прозвали Ромка-танкист, так как он всё время мечтал бросить свой броневик и пересесть на танк. Хотя бы на Т-26. В то время, когда все в его родном городе Чугуеве мечтали об авиации, Ромка мечтал о танках. Я захотел позвать его, но сильные руки самурая ещё сильнее сжали мою шею. Увидев меня в этот страшный момент, Ромка двинулся ко мне и жахнул японца прикладом по спине. Так я был спасён. - Ну что, пехота? – весело спросил он, - Трудновато? - Трудновато! – сказал я, откашливаясь, - Ну ничего, скоро побегут они от нас. - Что ж японцы тебя так любят? В прошлый раз офицер, в этот солдат. - А кто его знает! И тут, буквально, в паре метров от нас разорвался снаряд и мы оказались по уши в сухой земле. Отряхнувшись, мне захотелось высунуться и посмотреть, что к чему. И увидел я, как на нас идут пять самураев со злыми лицами и заряженными винтовками. Мы приготовились дать хорошего боя. Ромка-танкист достал рубль, который считал счастливым и крепко сжал в кулаке. Однако бой не состоялся. Вдруг над нами наконец появилась наша авиация. Славные самолёты И-16 спугнули большую часть японской военщины ударами из крупнокалиберных пулемётов. Мы подскочили и принялись радостно махать своими касками сталинским соколам. Скоростные бомбардировщики СБ-2, летевшие вместе с “Ишачками”, несколькими волнами, сразу же нанесли удар по вражеским траншеям и по горе, на которой находился артиллерийский корпус неприятеля. Бой был окончен. Самураи отступили за реку, оставив после себя богатые трофеи, и засели там до следующего боя. Мы с Ромкой, наконец, окончательно вылезли из воронки и весело закричали в знак победы.