Киднеппинг, или Вне времени

 Она не могла сидеть на месте. Неспокойно расхаживала по кухне, строя в голове какие-то догадки. Её сердце учащённо билось, не в состоянии выдержать такую длительную пытку. Четвёртые сутки подряд оно неустанно поддерживало жизнь в изнемождённом теле, не получая возможности наконец-то отдохнуть. Нужен был сон, чтобы нормально продолжать работать, равномерно отбивать жизненно важные удары. Но обладатель этого ценного органа, кажется, совершенно не заботился о его состоянии и о своём организме и здоровье в целом. Ире было плевать на себя...  Напряжённую ночную тишину прервал спасательный звонок телефона. Зимина быстро схватила со стола мобильник и, приняв вызов, сильно прижала трубку к уху.   - Слушаю, - с готовностью отозвалась она уверенным, но немного слабым из-за усталости голосом.  Абонент медленно вздохнул, растягивая приблежние ответа. Иру это раздражало, потому что и без этого один час уже был потрачен зря.  - Ну? - нетерпеливо поторопила она, понимая, что каждая минута важна.   - Заставили же вы меня попотеть, Ирина Сергеевна, - тяжело отозвался мужчина. Сердце пропустило один удар: значит, и ей придётся нелегко. -  Дело в том, что это не московский номер, а питерский, - оповестил мужчина.  Она бессильно опустилась на стул и прикрыла глаза. Только этого ей не хватало. Она не могла вот так просто уехать из Москвы, когда в отдела очень серьёзные проблемы. Её подчинённых хотят посадить за решётку, что и ей грозит снятием с должности и даже увольнением. А она собирается всё бросить, приговорив и сотрудников, которые на неё надеются, и себя к уголовному наказанию и окончанию блестящей, хоть и запятнанной кровью, карьеры. И это ради того, кто её предал, бросил, принёс душевную боль, страдания, кто так лёгко ушёл от неё сначала к другой, а потом просто сбежал в другой город. Ради него она готова была пожертвовать всем, в то время как он даже не интересовался её жизнью.   - Абонент больше не перемещается, - внезапно сообщил мужчина с некой радостью, чем вырвал полковника из своих рассуждений.  - Давайте адрес, - резко собралась она с силами. - Если нужна будет ещё информация, я позвоню.  Зимина решительно вскочила со стула, помчалась в свою комнату и, вырвав из блокнота первый попавшийся лист, быстро записала адрес, и стала одеваться. Она всё решила. Она снова пожертвует собой ради другого. Она не будет помогать себе, когда на весах лежит жизнь дорогого ей человека. Она понимала, что тем самым подставляла своих коллег, и муки совести не давали покоя утомлённлой душе. Но ей надо было выбирать. Быстро. И она выбрала того, кого не видела уже два года, кому она была безразлична, а не тех, кто эти два года защищал её и всегда был рядом. Она понимала, что, возможно, поступает неправильно, но сердце, и без того измученное, не могло выдержать осознания того, что из-за неё может погибнуть любимый человек. Ира и сама не знала, любит его ещё или уже нет, но не могла не чувствовать трепет сердца только от сознания того, что его может не стать. И она не могла бросить его.  С угрызениями совести Зимина, тепло одевшись, достала из своей сумки пистолет, не раздумывая, заткнула его за пояс и быстро покинула квартиру, на три оборота закрыв входную дверь. Надо было спешить. Но ей казалось, что она может что-то не предусмотреть, что-то забыть, чем ухудшит сложившуюся ситуацию. Казалось, что может сделать один неверный шаг, подставив и себя, и сотрудников, и Глухарёва.  Старательно откинув от себя эти мысли, которые её тормозили, Зимина слишком резко дёрнула дверцу своего автомобиля, в один миг оказалась в салоне, захлопнула машину, выложила пистолет на сиденье, чтобы в случае чего быстрее схватить его, и, одним быстрым движением вставив ключ в зажигание, выехала из двора на пустынную ночную дорогу, которая уходила по направлению в Питер...