Обещал

Шатен ничего не помнил, находясь в темнице собственных мыслей. Темнота охватывала его, сдавливая грудную клетку. «Где я? Почему не помню ничего?» Вопросы роем взорвали голову. Ничего. Не понимая, зачем он это делает зеленоглазый запустил руки в каштановую шевелюру. Он сейчас это сделал на автомате? Значит, это действие может восстановить ещё хоть что-то. Он попытался вспомнить, ведь если это привычка, то когда он её делал. Но в голове не было ничего. Иногда в память врезались огромные, прекрасные цвета неба глаза и веселый смех. Правда, пользы от этого не было. Господи, только сейчас он с ужасом понял, что не знает даже своего собственного имени. Он не знает своих родных, друзей, драконов… «Драконов? …» Что за бред! Какие драконы?! Если бы он не находился бы в подобной ситуации, то наверняка рассмеялся бы, но хочется рыдать, каким бы сильным и взрослым он не был. — Кто тут?! — крикнул он, жалобно хрипя. Ничего. Просто темнота. Всепоглощающая, необъятная, ужасная…Если бы не темнота, он бы не чувствовал себя таким одиноким и брошенным, темнота и внушает нам страх. Но все-таки собравшись с мыслями он сделал суждение, что надежда — единственная вещь сильнее страха, а потому отчаиваться нельзя. Так бы продолжалось ещё долго, но раздался слабый треск и где-то, где находился шатен зажглись несколько факелов, подрагивая огнем. Зеленоглазый невольно зажмурился, однако, даже так его глаза смотрели ясно и насторожено. — Эй! — проговорил кто-то весело и задорно. Он резко обернулся. Перед ним стояла девушка с большой секирой руках. На ней была синяя кофта, юбка с шипами, штаны и сапоги. Волосы были собраны в густую, красивую косу. Глаза. Голова вдруг резко раскололась. может он вспоминает? Кто она? Девушка продолжала смотреть на него. Неплохих размеров оружие внушало ему страх. — Ты кто? — спросил он. На это девушка широко улыбнулась. И тут зеленоглазый понял, какая она все-таки юная. Ей на вид всего лет семнадцать-восемнадцать. — А ты все-таки обещал не погибать, болван. — проговорила она и больно ударила его кулаком в плечо и рассмеялась. Он жалобно крякнул и скрючился, однако ощущения злобы не было, была лишь какая-то щемящая сердце нежность и любовь. И тут, он вдруг к чему-то приготовился, как будто последует что-то ещё. «Чего это я? Вот дурак…» Она улыбнулась ещё шире, когда увидела некое разочарование в глазах шатена, и притянув его к себе, поцеловала. Зеленоглазый вначале не понял, почему он целует незнакомую девушку, но глаза на автомате закрылись и он полностью отдался приятным ощущениям. Её губы были сладковатые, с привкусом земляники. Сама она была красива и приятна, и это была одним из её качеств, которые заставляли шатена верить ей. Она отстранилась, и сладостное чувство внутри сменилось опустошенностью, как это не было странно, ему хотелось ещё. Он вдруг понял, что возможно, был когда-то влюблен в неё, скорее всего это была одна из его лучших друзей, потому что лицо было слишком знакомое и родное. Девушка сразу исчезла. — Да что происходит, черт возьми?! — крикнул он в бесконечную пустоту. Реакция на происходящее появилась не сразу. Перед шатеном начали появляться люди, брюнет с мускулами, упитанный блондин, два близнеца, и Она, и Он. Они были в небе на драконах, на земле, на острове, в морях, и он понял, это не люди, это его воспоминания. Он закричал, упав на деревянный пол. Голова нестерпимо болела, грудь взорвалась чудовищной, невообразимой болью. «Ты же ведь обещал не погибать, болван…» «Обещал не погибать…» «Обещал…» Воспоминания вкупе с родным и знакомым до боли голосом потянули за собой цепочку мыслей: об отце, Ей, и Драконьем Глазе… Глаз, друзья, всадники, Драконий Край, Олух, Стоик, папа и…драконы. Каждый день, новые открытия, острова, виды драконов, полеты, небо, летный костюм, Прястиголов, Ужасное Чудовище, Громмель, Злобный Змеевик, Ночная Фурия… — Беззубик… — прошептал он. Ярка золотистая коса, веселый смех, элемент неожиданности, секира, шипы, Громгильда, ярко-голубые глаза и голос. Её голос. Удар, поцелуй, ревность и радость, сочетание и нежности и воинственности. Астрид Хофферсон. » — Астрид, не волнуйся, я смогу… — он пытался её успокоить, но ничего не выходило, как ни странно, девушка даже плакала.  — Там три Шепота Смерти, как ты их усмиришь, чтобы они не подожгли к чертям Драконий Край?  — Я тебя не брошу. — сказал он, обнимая её. Она посмотрела на него, и он увидел в прекрасных голубых глазах огонёк надежды.  — Только попробуй сдохнуть там… — сказала она и ударила его, он беззвучно засмеялся, а девушка притянув его за плечо, поцеловала. Впервые, за три года…Шатен обнял её, поддавшись вперед. Как сладко…» » — Стойте! Беззубик, тройной залп! — крикнул восемнадцатилетний парень. Фурия послушно выполнила команду. Шепоты Смерти отступали, но драку останавливать не желали, и в протез Беззубика попал огненный залп. Дракон и всадник полетели вниз. - Нет! Иккинг! Ты же обещал… — просипела девушка. «Прости, Астрид, видимо я не сдержу свое обещание…» Он глубоко вздохнул, раскрыв веки. Воспоминания исчезли. Но остался голос. её голос. Голос Астрид. — Пожалуйста, Иккинг, не бросай меня… — голос был жалобный и плачевный. — Слышишь? Не уходи…Я же тебя люблю… Сердце болезненно сжалось. Слушать Её страдания было равносильно смерти. — Проснись, Иккинг, не умирай, ты же обещал… Чувство вины пронзило грудь. Он ведь действительно не смог сдержать слово. Нельзя сдаваться, он должен… Сладкая усталость охватило тело и он в бессилии опустился на колени, но тут: — Ты нужен мне… — голос был уже вовсе потерявший надежду. — Я ей нужен… — пробормотал шатен в пол, но быстро поднял голову. — Я ей нужен! Усталость сняло как рукой. Он вернется. И Она будет счастлива. Она любит его, а он её, и эту силу ничто не разрушит. Его звали Иккинг Хэддок, и он сдержит свое обещание, он вернется, так как он нужен Ей, он обещал… Встав, шатен понесся в бесконечную пустоту, зная, что выход оттуда есть, а голос не утихал… — Иккинг! Прошу! Не покидай меня! Ты же обещал! — вскрикнула Астрид, по щекам которой катились крупные слезы. Она находилась в хижине Готи. Друзья уже не верят, что он проснется, поэтому отошли в сторону, Стоик совсем расклеился, и иногда приходил, тихо сидел около своего сына, поглаживая густую каштановую шевелюру. А Астрид сидела, сидела и ждала, когда он проснется, ожоги заживали, раны затянулись, но глаза не открыты, и он не пылает жизнью, как тот веселый всадник с робкой улыбкой. — Ты сам обещал не погибнуть! Помнишь?! Ты говорил… — девушка затихала и в каждое слово было пропитано горечью. — Ты же обещал… — просипела она, не заметив, что его веки дрогнули. — Обещал… — без сил она притихла, стараясь не разрыдаться так сильно, насколько только мог позволить её голос. Почувствовав, что чья-то теплая ладонь сжала ей, а кто-то гладил по щеке, она недоверчиво посмотрела на обладателя рук. — Я обещал, и сдержал слово… — прохрипел он, робко улыбнувшись. Девушка почувствовала, что камень спадает с души, но ярость захлестнула её. — Хэээээдооок! Ненавижу тебя, ты чуть не умер, ты напугал… — она старалась бить его в челюсть, в живот, в плечо, но тот легко блокировал её гневную атаку, и из последних сил он скрутил ей руки и поцеловал. Первым. Горячо и крепко. Астрид забыла про всю свою гордость, силу и воинственность и обмякла, подавшись вперед. Девушка могла поверить во все что угодно, что Забияка и Задирака станут самыми умными, что Рыбьеног похудеет и даже в то, что Сморкала перестанет выпендриваться, но в то, что у этого идиота получиться спасти человеческие жизни и выжить самому, она поверить никогда не могла. Но тем не менее девушка знала, что он обязательно вернется. Он обещал…