I Want a Scar That Looks Just like You

Гарольд Купер вызвал её поздно ночью, чтоб сообщить, о том что Реддингтон покинул больницу. Он потерял терпение и его голос был напряженный и официальный, когда он извинился, что пришлось разбудить ее. Лиз не стала его разубеждать: она не спала, наматывая круги в дешевой комнате мотеля в течении нескольких часов. Всё это время она требовала от него правду, и он дал ей правду, зная, что это причинит ей боль. Она была с ним груба и теперь мысленно пинала себя за это. Лиз знает, что её действия и поведение противоречат друг другу: ее решения ошибочны, да и реакции не лучше. Она ушла о той женщины которую коллеги называли “сэр” к той, которая теперь дикая, жестокая, хитрая и эмоциональная; она теперь более эмоциональней и чувствительней, чем позволяла себе в прошлом. Он не без греха и её поведение может казаться непонятным, но так продолжаться больше не может. Необходимость видеть его, говорить с ним выталкивали ее из комнаты. Это всё давит на нее, и ночью, как только она закрывает глаза, события беспрерывно проносятся у нее в голове, так что её попытки поспать абсолютно бесполезны. У нее есть ключ, полученный от Дэмбе. И даже после всего что она узнала, и несмотря на то что он предупреждал... - Я говорил Вам, что он не должен узнать... - Вы забрали его из больницы. Я обязана проверить как он. - соврала она. - Я должна увидеть его. - говорит Лиз твердо, отказываясь отступать, несмотря на попытки Дэмбе вытеснить ее к двери. Он наконец признает поражение, когда она решительно проходит мимо него. Внутри, в кресле, сидит молодой человек с чашкой кофе в руках. Хирургический халат и тапки. Изможденное выражение лица после 13 часов работы. Должно быть, это человек из его команды по скорому реагированию. Он смотрит на нее с любопытством. Мимо нее пробегает кошка. Она проходит комнату и Дэмбе показывает на вход в спальню - там темно: лампа у кровати горит тусклым светом. Комната маленькая, в мягких тонах, слегка с желтизной от времени, наполнена предметами “жизни”. Она вдруг поражена случайной мыслью - это не его вещи, они принадлежали кому-то другому, кому-то до него. На кровати лежало старое лоскутное одеяло, наверняка сшитое с любовью. - Рэймонд. - позвал спокойно телохранитель. Единственным, что было новое в этой комнате - монитор, который стоял возле кровати и отображал жизненные показания. Всё стабильно. Это хорошо. Раненый слегка морщась, открыл глаза. Когда его взгляд упал на нее, стоящую в дверях, он несколько раз сонно моргнул, и ее мужество и бахвальство растворились. Пуля, его квартира и весь этот день не оставили никаких иллюзий, касательно того, что она испытывает к нему, к человеку в постели. Ее глаза опустились с монитора на повязки на груди, наблюдая за слабом блеском золотистых волос: как грудь поднимается и опускается. - Что ты здесь делаешь, Лиззи? Она никогда не слышала, чтоб его голос звучал так устало, и она возненавидела это. Она облизала губы и стала наблюдать за показаниями на мониторе успокаивая себя. - Нам нужно… Мне нужно поговорить с тобой. Его взгляд переместился с нее на человека стоящего позади в дверном проёме. - Ты не должна даже знать о существовании этой квартиры. - сказал он с напускным спокойствием, что могло означать - у Дэмбе неприятности. Лиз слегка покачивалась с носка на пятку, обращая внимание с человека давшего ей эту информацию на себя. - Есть много того, что я знаю о тебе. Крошечный наклон головы Рэда и Дэмбе выходит из комнаты, оставив их наедине. Дверь закрылась издав щелчок. - Ты читала, то что было в Фулкруме обо мне? Она изо всех сил старалась, чтоб голос не дрожал. - А ты считаешь не должна? В одно мгновение наступила полная тишина. Был только равномерный сигнала монитора. Истощенный, Рэд ответил с задержкой. Хоть он и ответил правду, но это скорее привычная попытка защититься, которая по сути не является ответом как таковым. - Знание делают тебя опасной, и в свою очередь, подвергают твою жизнь угрозе. Это поставит тебя в чрезвычайно шаткое положение. Она пятиться немного назад. - У меня получалось до сих пор. - отвечает она, и к губам подкрадывается усмешка. Рэд рассмеялся; это причинило ему боль и она встревожено устремилась вперед к нему, но он поднял руку успокаивая ее. Возле кровати стоял стул с мягким сиденьем и она села на него чтоб не упасть. - Нечего обсуждать, Лиззи. Ты показала абсолютно ясно, что чувствуешь. - Сказанное мной ранее,- сказала она глядя в сторону, вспоминая тот момент с сожалениям, - ужасно. - Это была правда. - не злясь сказал Реддингтон. Она покачала головой, давя горький смех вырвавшийся непроизвольно и делает глубокий вдох через нос. Стул скрипит под ней, когда она сдвигается чтоб смахнуть скатившуюся слезу. - На этот раз мы оба говорим друг другу правду. Он посмотрел на нее неодобрительно, в полумраке его глаза блестели. - Я говорил тебе - я не вру... - Не ты - прерывает она грубо - Я! Я врала. Она признается и чувствует как с ее плеч падает груз. - Я вру постоянно. Тебе. Куперу. Ресслеру и другим. Тому. И... - она делает паузу качая головой - И себе. Лиз смотрит на него, наблюдает как он старается остаться невозмутимым, но терпит неудачу. Со своей стороны, он, кажется, слишком устал, чтобы придумать, что сказать, вместо этого ждет, чтоб она продолжала говорить. - Ты чуть не умер сегодня. - Не умер же. - сказал он просто. Так как будто не было этих жутких часов, телефонных звонков и людей с которыми она торговалась и которых умоляла. Будто это стирает всё, что она сделала и готова была сделать. - Но ты едва не умер. Больше чем один раз. Ты чуть не умер, и это “чуть” было так много раз… - она замолкает, вытирает лицо и видит, что ее руки дрожат. Она закрывает лицо ладонями пытаясь уменьшить неловкость. - Ты чуть не умер сегодня. - повторяет она им обоим. Его рука тянется в темноте и приземляется на ее колено. Быстрое и простое сжатие колена дает ей ощущение комфорта. Лиз сцепила руки в замок и крепко прижала к груди. Потом согнулась пополам, и когда ее лоб коснулся матраса, она уже не в состоянии остановить поток слёз. Она ухватилась за его руку, обвила ее, захватила в свой плен, отказываясь отпускать ее. Она не может отпустить его: вот что сегодняшний случай доказал ей. Сколько бы она не огрызалась и не рявкала, пытаясь оттолкнуть его подальше - он не уйдет, все потому что она отказывается сама отпускать его. И она готова на всё, лишь бы он оставался рядом. Даже вытряхнуть все скелеты из шкафа, лишь бы появился луч надежды на его спасение. Принести в жертву что угодно лишь бы уберечь его. Она призналась Самар в собственнических чувствах к нему, а теперь признаётся самой себе в том, что она, может быть, одержима им. Обвиняя его в том же. Она не уверена, как долго она плаката, но она начала осознавать наличие его руки на голове. После того как рука опустилась на голову, его большой палец утешал ее легким касанием по волосам. Он убрал руку, когда она развернула лицо в сторону. - Я говорила ранее: мне кажется - это уничтожает меня. Конечно, он понимал о чем она. Лиз тщательно следила за его лицом, чтоб увидеть реакцию. Что-то вроде признака боли и сожаления промелькнуло во взгляде. Он сжимает губы и на его лице мука. Он не привык лгать, но он отводит взгляд. Часть ее удивилась тому, что ей все-равно если он солжёт сейчас, и тому лгал ли он в прошлом, ведь это не изменит для нее ничего, она не будет чувствовать себя по другому. И это страшно. Она изучала его профиль, чтобы отвлечь себя. Его голос был хриплым, но уже, как обычно, спокойным. - Ты хочешь прекратить? Лиз рассматривает его, прежде чем ответить. Если сравнивать, то наверно, у него была такая же реакция и ему потребовалось сколько же времени для ответа ей, тогда, ночью у таксофона, как и ей сейчас. И ее ответ так похож: ”Нет”. Она говорит как можно тверже, зная, что это разрушает большинство охраняемых её стен, а потом спрашивает: - А ты? Он отвечает незамедлительно, и она чувствует в его тоне ненависть к себе, потому что знает это чувство на языке, знает как это звучит: “Нет”. Это их детонатор, встроенный в них, срабатывающий, пожирая их обоих. Их окружает тишина. Ее грудь болит острой болью. Она садится, чтоб иметь возможность внимательно следить за выражением его лица. - Эти фотографии... у тебя есть мои фотографии, Рэд. Как давно они у тебя? - Сэм послал их. Он... - он сделал паузу, проглатывая комок в горле, и они оба, кажется, напряглись от возникшей темы об умершем, появившегося сейчас между ними, как если бы они боялись того что он вдруг явится или того, что он подумает. Что он будет думать о том, чем они являются друг другу или становятся. - Это стало его способом напомнить мне в самое тёмное время, что даже после всех тех отвратительных, чудовищных вещей, что я совершил - ты жива. Что мой выбор и мои действия что-то значили по большому счету. Через некоторое время я... я признаю, я ухватился за идею, был поглощен концепцией, что ты была... оправданием моих поступков, того во что я превратился. Спасая тебя, я спас себя, а что будет происходить потом не имело значение. Находясь далеко, я воссоздавал твой образ желая его, а с годами... Встреча с тобой вырвала с корнем каждое представление,что у меня было о тебе. Он резко покачал головой, что было не похоже на манеру того человека к которому она привыкла. - В тебе нет того ребенка, как и во мне того человека, что спас тебя в ту ночь пожара. Ее собственные воспоминания о том событии не полные, да и они изменены; Фулкрум был создан до этих событий и он не дает никакой информации. Она до сих пор нуждается в ответах, и вот еще один недостающий пазл встал на свои места. Она смотрит прямо на него. Черт, они спасались еще, еще и еще... и вот они здесь. Она опустила руки на матрас, давая им отдых. - Что будем делать дальше? Он тихо засмеялся, откидываясь на подушку, пристальный взгляд мастера планов был устремлен на стену, так как будто он не мог сфокусироваться: - Я понятия не имею. - признается он вздыхая. В ее горле пересохло, и она глотает, пытаясь как-то улыбнуться. - У Рэймонда Реддингтона нет плана? Это страшно. - дразнит его. Уголки его губ дергаются в вверх. - Мне кажется, тебе очень хорошо удаётся принимать решения за долю секунды. Я тут случайно вспомнил, о эффекте произведенным ручкой в моей шее. - сказал он с теплотой. - Ты была ближе к тому чтоб убить меня чем кто-либо в течении очень долгого времени. Она удивленно подняла брови. - Я должна принять это за комплимент? - спрашивает она скептически, а потом сама отвечает на свой вопрос: - Ты считаешь это комплиментом. Рэд улыбнулся ей настолько широко, что она почувствовала тепло солнца на своём лице. Будущее так и остается неопределенным, темным и страшным, но кажется, при необходимости, они вместе смогут противостоять ему. Если будут считаться друг с другом, если будут работать совместно, теперь зная больше, ей кажется что они смогут выбраться из этого живыми. А пока, есть небольшая квартира заполнена доказательствами их связи в прошлом, и блаженный и устойчивый ритм сердца на мониторе. Есть тепло его руки между ее рук, ощущение его сильного пульса в запястье. Есть звук его дыхания, по мере того как он проваливается обратно в дрёму, и ее имя вздохом слетевшее с его губ. Она смотрит как он засыпает и ее сердце подкатывается к горлу, когда она понимает, что она тонет. Этого не достаточно, но этого достаточно сейчас.