Глава 11
5 ноября 2016 г. в 11:03
Уже в течение получаса Максим не находил себе места. Он как загнанный волк метался по одной из комнат базы и сверлил недовольным взглядом друзей, сидящих за столом с повинно опущенными головами. А перед глазами до сих пор стояла эта страшная картина: раскуроченный мотоцикл и хрупкое обездвиженное тело, покоящееся рядом подобно тряпичной кукле.
Он не помнил, как спустился с обочины в эту злополучную канаву, не помнил, как рухнул на колени рядом с девушкой, лежащей на промерзшей земле. Лишь ощущал, как сильно пульсирует кровь где-то в голове, а перед глазами все начинает медленно плыть. Где-то сверху доносились обеспокоенные голоса Ромы и Кости. Но Калинин не мог разобрать ни слова из того, что говорили друзья. И лишь когда его пальцы прикоснулись к сонной артерии Василисы, Макс, кипя злостью, развернулся к друзьям…
- Кэп, Кирин мертв. Все же хорошо… - попытался оправдаться Орлов, неуверенно подняв голову и глянув на друга.
Резко остановившись, Максим сделал несколько шагов, оказываясь возле стола и, наклонившись, процедил сквозь зубы.
- Хорошо?! Да в армии за такое знаете что с вами было?!
- Знаем, - повинно кивнул Винни. – Извини, Макс, облажались.
- Макс, действительно, - вступилась за друзей Ольга, до этого времени стоящая в углу комнаты и наблюдавшая за Калининым, - Кирин мертв. Василиса в порядке…
Она осеклась, заметив, как Максим при последних словах вдруг резко развернулся, смерив ее взглядом, а затем перевел его на дверь, за которой скрывался медицинский кабинет. Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться о намерениях Макса. Поэтому сию же секунду дорога была преграждена Виктором, так же как и Ольга, стоящим в углу.
- Максим, не надо, - спокойно помотал он головой, словно пытаясь вразумить взбешенного лидера Меч. – Ребята правы, все же…
Но Калинин лишь одарил его яростным взглядом, заставив Егорова отойти от двери, и быстро скрылся в комнате.
На миг вся злость растворилась в неизвестности, едва его взгляд наткнулся на Василису. Она сидела на перевязочном столе спиной к входу, облаченная в джинсы и серый спортивный бюстгальтер, а светлая кожа по всей спине была усыпана ссадинами и синяками. Дополняла всю эту картину огромная гематома на правом плече, которую аккуратно обрабатывала Лена, обернувшаяся на звук закрывшейся двери.
- Макс, если ты не успокоился, - начала Журова, прекрасно помня, как совсем недавно Калинин пробовал силу своего голоса на Винни и Орлове, и лишь Василисе удалось избежать его гнева, спрятавшись вместе с Леной в медкабинете, - будь добр, выйти из помещения и не мешай мне делать свою работу.
Но тот даже ухом не повел, продолжая стоять возле двери, глядя на обезображенное тело девушки, все еще сидящей к нему спиной.
- Макс? – позвала его Лена.
- Иди, я сам закончу, - вмиг охрипшим голосом произнес Калинин.
Скептически взглянув на друга, Лена что-то шепнула Василисе на ухо и направилась к двери, на ходу передавая мужчине хирургический зажим с ватным тампоном, пропитанным раствором.
- Без эмоций, Максим, - остановившись на секунду, шепотом попросила Лена. – Девочке и так досталось, - и с этими словами она вышла, плотно закрыв за собой дверь.
А Макс продолжал все так же стоять у двери, словно сомневаясь в своих дальнейших действиях. Как вкопанная оставалась и Василиса. С той секунды, как Максим Калинин появился в кабинете, она боялась лишний раз пошевелиться, чувствуя, как его взгляд упирается в ее спину. Сердце стучало, рискуя выпрыгнуть из груди, ладони потели, а по позвоночнику пробегал холодок. И только когда его теплая рука осторожно легла на ее левое плечо, а к очередной ссадине прикоснулся тампон, Василиса вздрогнула и слегка повернула голову назад, поерзав на столе.
Внутри все сжалось в комок, заставляя девушки дышать еще тяжелее. Ведь все участники сегодняшнего представления уже испытали гнев Калинина. Все, кроме нее. И теперь Василиса готовилась принять удар и на себя. Но к ее удивлению он молчал.
Она слышала лишь его дыхание, чувствовала, как его пальцы осторожно касаются ее кожи, чтобы лучше повернуть ее к свету, как он переминается с ноги на ногу. И вскоре это начало угнетать ее с большей силой.
За свою карьеру в кино Савкина не раз слышала крики в свой адрес за допущенные ошибки. Поэтому сейчас это молчание и не разобранная ситуация тяжелым камнем лежали на душе.
«Так будет легче», - подумала про себя она и первой нарушила тишину.
- Никто не рассчитывал на такую погоду, - тихо начала она, смотря прямо перед собой. – Если бы я резко затормозила, то могла бы переломать себе все кости из-за этого гололеда. Поэтому пришлось импровизировать, - она пожала плечами и тут же сморщилась от боли. – Ай!
- Болит? – спросил Макс, тут же отдернув руку.
- Не привыкать, - коротко ответила Василиса. – У меня не было другого выхода. Понимаете?
- Выбор есть всегда, - последовал ответ, заставивший ее обернуться.
Она перекинула ноги на другую сторону, полностью разворачиваясь к Калинину, который осторожно складывал хирургический инструмент в лоток.
- Выбор был невелик, - усмехнулась Василиса. – Либо сломать шею, либо улететь в кювет и получить кучу синяков. Лучше было бы, если все закончилось первым вариантом?
Он безотрывно смотрел на нее, словно пытаясь запомнить каждый сантиметр ее тела. Ее брови, слегка сведенные в немом возмущении, взгляд голубых глаз, чуть приоткрытые губы, хрупкие плечи, затянутая в спортивный бюстгальтер грудь, плоский живот…
У него слишком давно не было женщины. И сейчас, когда она сидела перед ним, острое желание отзывалось где-то внизу живота, заставляя делать необдуманные поступки.
- Нет, - совсем охрипшим голосом ответил он на ее вопрос и сделал шаг вперед, даже не давая девушке опомниться.
Быстро наклонившись к ее лицу, Максим приник к ее губам, заставив девушку слегка приподнять лицо вверх, запрокидывая голову назад. Он почувствовал, как она задрожала, едва он коснулся ладонью ее лица, но не отстранилась, давая ему насладиться поцелуем. И он продолжал целовать ее со всей страстью, которая кипела в нем уже давно. И только сейчас Максим понял те странные ощущения, которые он испытывал каждый раз, когда видел ее. Но каждый раз отгонял их, боясь признаться самому себе, поскольку все это было слишком опасно в сложившейся ситуации.
И он продолжал целовать Василису до тех пор, пока его руки медленно и осторожно не переместились на ее спину.
Тут же дернувшись назад, Василиса, упершись ладонями в грудь мужчины, резко оттолкнула его. Ее глаза с испугом смотрели на него. Она что-то попыталась сказать, но все звуки застряли где-то в груди, а руки, пытающиеся натянуть на тело толстовку, дрожали так, что Василиса с трудом попала в рукава. И, кинув на Максима странный взгляд, быстро выскочила из комнаты, едва не сбив с ног Лену, стоящую возле двери.
- Что случилось? – крикнула Оля, недоуменно переводя взгляд с убегающей девушки на Лену.
- Вась, подожди! – крикнул подскочивший Орлов и кинулся за Савкиной.
В комнате нависла тишина, продолжающая до тех пор, пока на всеобщее обозрение не вышел Калинин.
- Макс, что ты ей… - начала было Степненко, но заметив вид Калинина, поубавила свой пыл, закончив в удивлении: - …сказал?
На нем не было лица. Опущенная голова, странный взгляд глаз, слегка сведенные вперед плечи. Потерев пальцами лоб, Макс, под взглядами нескольких пар глаз, прошел за стол, где еще недавно сидел Костя, и, разместившись на стуле, устало мотнул головой.
- Ничего, - ответил он на вопрос Ольги.
- Почему она тогда вылетела как ошпаренная? – вскинула брови Журова.
Он знал ответ и от этого внутри все сжималось тисками. Но до сих пор Максим ощущал вкус ее губ, а кончики пальцев чувствовали тепло ее тела. И все, что произошло в соседней комнате, было для него чем-то большим, чем простое желание женского тела, несмотря на то, что она была дочерью его друга, которому он дал обещание. Но запретный плод оказался сладок. Слишком сладок. И от этого начинала кружиться голова.
- Макс, ты в порядке? – нахмурился Рома, видя состояние друга. – Может, отдохнешь?
- Да, - коротко кивнул Калинин и, поднявшись, быстро направился прочь из комнаты, прекрасно понимая, что уснуть ему не удастся.
- Что с ним? – удивленно вскинула брови Ольга, когда Максим скрылся за соседней дверью.
- Понятия не имею, - пожала плечами Лена. – Ворвался как черт из табакерки. Я уж думала, он ее порвет за самодеятельность. А сейчас на нем лица нет.
- Что же у них произошло? – задумчиво произнесла Оля, разведя руками, и присела возле Винникова.
И в комнате снова нависла тишина.
***
Внутри все клокотало и сжималось, а губы горели от его поцелуя, заставляя прижимать к ним холодную ладонь. И Василиса продолжала почти бежать по дороге, ведущей от базы к трассе, чтобы забыть то, что произошло еще несколько минут назад. Но упрямый мозг не давал выкинуть это из головы, давая с новой силой окунуться в воспоминания его губ, его рук, которые так нежно касались ее ноющего тела. По спине снова пробежал ток, так же, как в тот момент, когда его мягкие губы коснулись ее губ, давая вспомнить, что значит поцелуй мужчины. И как бы Василиса не пыталась себя переубедить, все больше понимала, что оттолкнула она Максима не от отвращения, а от страха, который пожирал ее в тот момент. От страха быть с кем-то, предать Алексея. Она знала, что все это глупо, что нельзя продолжать жить прошлым. Но задуматься о будущем она просто боялась. Сначала Леша, потом папа. Кто следующий?
«Пора к психиатру, Васенька», - прошептала она сама себе и тут же резко обернулась, поскольку звук шуршащих по дороге покрышек стал все отчетливей, а дорогу осветил свет фар.
- Вась, садись, а то замерзнешь! – опустив стекло, крикнул Орлов, останавливаясь в метре от девушки.
Долго раздумывать она не стала, поскольку молодой человек был прав. На улице на самом деле стало еще холоднее. Да и брести одной по дороге, тускло освещаемой лишь фонарями с трассы, было как-то жутковато. Поэтому быстро обойдя машину, Василиса разместилась в теплом салоне и устало откинулась назад.
Попасть ремнем безопасности в замок дрожащими руками удалось не сразу и не без помощи заботливого Орлова, который светился от радости, как начищенный самовар.
- Спасибо, - тихо поблагодарила Василиса и прикрыла глаза. – Ходить на своих двоих как-то не привычно.
- Ну да, - усмехнулся Орлов, выезжая на трассу. – Байку твоему хана. Но ты Макса попроси, может даст тебе колеса.
Едва заслышав про Калинина, Вася почувствовала, как по телу снова растекается непонятное ощущение, заставляя все внутри ныть, поэтому незамедлительно ответила, открывая глаза и поворачиваясь к молодому человеку:
- Своими двумя обойдусь.
На секунду оторвавшись от дороги, Костя с удивлением взглянул на девушку и, снова повернувшись вперед, спросил:
- Че тебе, Кэп сказал?
- Ничего особенного, - мотнула головой Василиса. – Кость, давай не будем, ладно? Я очень устала.
- Болит? – заботливо поинтересовался тот.
- Не привыкать.
- Значит минус один, - словно сам себе сказал Костя.
- Что значит минус один?! – с возмущением произнесла Савкина. – Знаешь поговорку: «Назвался груздем, полезай в кузов»?
- Ну…
- Раз влезла в вашу игру, буду играть до конца! – с этими словами Василиса отвернулась к окну и не проронила ни слова до самого дома.
А Костя всю дорогу мельком поглядывал на нее, иногда улыбаясь тому, что хотя бы на короткое время смог побыть с девушкой наедине.
- Приехали, - оповестил он, предусмотрительно останавливаясь с торца дома.
- Спасибо, - поблагодарила Василиса.
И едва хотела покинуть салон автомобиля, как Орлов ухватил ее за руку, возвращая на место.
- Вась, слушай… - начал было он, осторожно перебирая ее тонкие пальцы.
Но Василиса, прекрасно понимая, что может служить продолжением этой фразы, тут же оборвала молодого человека, осторожно вытаскивая пальцы из его ладони.
- Кость, мы уже говорили по этому поводу. Помнишь? У меня в квартире?
- Ага, такое забудешь, - усмехнулся Орлов, вспоминая свое сидение в шкафу, но тут же серьезно взглянул на девушку, спросив: - У тебя кто-то есть, да? Я его знаю?
- Какое это имеет значение? – с грустью отозвалась Василиса.
- Колян, да? Я угадал?
Но девушка лишь мотнула головой, не собираясь оправдываться и что-то объяснять, и покинула автомобиль, быстро скрываясь за углом дома.
«Нет у меня никого! И никогда не будет!», - словно уверяла она сама себя.
А вмиг замерзшие пальцы снова тянулись к горящим губам, на которых все еще ощущался Его поцелуй.
***
Ночь, для Василисы и Максима, тянулась долго, не давая ни заснуть, ни переключиться на операцию, которую предстояло провести в ближайшее время. Все их мысли были лишь об одном: что же произошло там, в комнате? Ведь до этого момента ни один из них даже не мыслил о таком развитии событий. Для него она была лишь отчаявшейся девочкой, дочерью погибшего друга, которая нуждалась в помощи. Для нее он был наставником, человеком, который пришел ей на помощь, разделавшись с ее переживаниями, мучившими на протяжение года. Поэтому следующим вечером Максим, который провел день в решении своих дел, и Василиса, без энтузиазма проведшая тренировки, выглядели не самым лучшим образом. И это заметили абсолютно все, в мыслях ссылаясь на вчерашний конфликт лидера Меч и дочери Николая Савкина. Но эмоции эмоциями, а собрание никто не отменял. Предстояло решить, кто станет следующей жертвой Меча, из оставшихся двух человек, причастных к пропаже детей. Поэтому через несколько минут руки медленно начали подниматься вверх, вынося Георгию Левицкому приговор.
- Василиса… - позвала Ольга, заметив, что девушка не присоединилась к остальным в своем выборе.
Но Савкина не повела даже ухом, словно не слыша прокурора. Все это время ее мысли были заняты совершенно другим. Максимом Калининым. И она, погруженная в раздумья, продолжала сидеть, изредка поглядывая на мужчину и пытаясь понять, что же происходит внутри нее. Злость, обида. Но, в то же время, каждый раз, когда она поднимала на него взгляд, ладони начинали потеть, а сердце рисковало выпрыгнуть из груди. Но Василиса упорно продолжала давить на себя, заставляя отрицать тот вывод, к которому медленно, но верно пришла в процессе собрания на базе.
- Вась? – переглянувшись с остальными, позвал Винни и осторожно тронул девушку за руку.
- Что? – наконец, очнулась Савкина.
- Вась, ты где витаешь? – усмехнулся в своей манере Орлов. – Ты «за» или «против»?
- Я? – нахмурилась Василиса, пытаясь понять, о чем идет речь. – А, да, конечно «за», - спохватилась она, выдавив из себя улыбку.
- Единогласно, - изрек Калинин, который в свою очередь, как мальчишка, пытался избегать любого визуального контакта с девушкой, сидящей напротив него.
Сколько раз он останавливал Орлова, сколько раз читал ему нотации по поводу его посягательств в сторону Василисы, а сам… Не удержался, поддался порыву чувств, напугал. Хотя один вопрос оставался неясным. Почему она сразу не оттолкнула, ответив на его поцелуй? На это у Калинина было много вариантов, но ни один так убедительно и не удержался в его голове. Поэтому Максим решил покончить с этими мыслями и больше никогда не возвращаться к этому вопросу.
- Через два дня в одном из подмосковных отелей состоится конференция посвященная проблемам современного кинематографа. Режиссеры, сценаристы, продюсеры и еще множество разных людей. Левицкий будет среди них, - рассказал Егоров то, что узнал за последние дни.
- Не пойдет, - мотнул головой Калинин. – Как правило, на такие мероприятия проход только по приглашениям.
На его слова Виктор переглянулся с Леной и та, странно улыбнувшись, достала из сумки два ярко-красных конверта.
- Откуда? – ошарашено воззрилась на нее Степненко, медленно расплываясь в улыбке.
- Работа хирурга в больнице иногда бывает весьма выгодной, - не вдаваясь в подробности, улыбнулась Журова.
- Но здесь только два приглашения, - нахмурился Дима, рассматривая яркие конверты.
- Плюс один, - чуть слышно подала голов Василисы и, заметив взгляды собравшихся, пояснила. – Каждое приглашение рассчитано на то, чтобы приглашенный шел в сопровождении.
- Значит только четверо, - закивал Калинин. – Тогда придется хорошенько подумать, кто. Василиса…
От его голоса, произнесшего ее имя, она вздрогнула и подняла на мужчину взгляд голубых глаз. Словно затравленный щенок она смотрела в его серьезное лицо, видела его глаза, от блеска которых хотелось провалиться сквозь землю, но постаралась сдержать себя в руках от желания вскочить и выбежать отсюда прочь.
- Знаешь Левицкого? – тем временем продолжил Калинин.
- Лично нет, - мотнула головой Василиса, убирая руки под стол, чтобы остальные не удостоились зрелища выкручивания собственных пальцев. – Никогда не видела, но слышала о нем. Своеобразный мужчина. Очень высокомерный. К такому режиссеру как он попасть почти не реально. Если…
- Если? – прищурилась Ольга, любопытно глядя на Василису.
- Я точно не знаю, но слышала, что попасть к нему можно только одним способом, - и она многозначительно повела бровью. – Да и запросы у него определенные, - Василиса дернула плечом, но заметив ожидающие продолжения взгляды, пояснила: - Как я уже сказала, он – своеобразный человек. Он никогда не берется за легкие проекты…
- Ага, оно и видно, - недовольно проворчал Орлов, вспоминая множество детских лиц в квартире Артема Вольского.
- Костян, помолчи, - оборвал его Максим.
И Василиса продолжила:
- Чем труднее перед ним задача, тем с большим интересом он берется за нее. То же самое касается и женщин… Он не любит одиночек. Они слишком доступные. А вот замужние, или находящиеся в серьезных отношениях – это лакомый кусок для Левицкого.
И в комнате нависла тишина, поскольку здесь все было предельно ясно: без женщины в этом деле не обойтись. Оставалось только решить, кто исполнит роль очередной любовной жертвы для режиссера. Но, похоже, Калинин все уже давно решил.
- Как давно тебя видели в этой среде? – снова обратился он к Савкиной.
- Ну… - протянула она, задумавшись. – Год назад я уехала в Штаты. Потом у меня закончился контракт. Я не стала его продлевать из-за смерти папы. А все, с кем я общалась после смерти Леши, остались там, в Штатах. Получается, что здесь меня не видели год.
- Отлично, - закивал Калинин.
- Макс, а не слишком? – возмутилась Лена, переживающая за здоровье Василисы. – Василисе после аварии покой нужен!
- Да я в порядке, - улыбнулась Василиса, пытаясь уверить беспокоящуюся Журову.
- Я соглашусь с Максимом, - поддержал Егоров. – Киноиндустрия – это дело Василисы. С ее прихода сюда мы знали, что ни одна наша операция не обойдется без нее.
- Делай, как хочешь, - отмахнулась Лена на Калинина. – Тебя все равно не переубедить.
Он лишь усмехнулся, на секунду переведя взгляд на Василису, а затем, снова взглянув на Журову, сказал:
- Лен, обещаю, хорошую охрану я ей обеспечу. А к устранению Левицкого Василиса не будет иметь прямого отношения, - но Лена на его слова лишь снова махнула рукой, а Калинин продолжил: - Значит так… Василиса, Винни, Костян и… я.
На последнем слове Савкину прошило током. Она сглотнула, чувствуя, как даже перестала дышать, поскольку поняла, что означала фраза Калинина: «Хорошую охрану я ей обеспечу». К такому повороту событий девушка не была готова.