Неудобная правда

История никогда не была любимым предметом Феликса Миттермайера. Походящие на кирпичи фолианты, хранившие летописи величайших сражений и имена Героев Галактики всегда навевали на него тоску и непреодолимое желание немедленно отбыть в Сады Морфея. Пару лет назад все так и было — Феликс упоенно прогуливал все лекции по этому предмету, прибегая к книгам лишь перед отчетными днями. Но теперь все складывалось иначе — история ожила в неожиданном свете, заставив его окунуться с головой в путешествие по недалекому прошлому. Феликс запер за собой дверь, неоднократно перепроверив, что за ним не было слежки. Пару лет назад, когда еще был жив отец, такие предосторожности не пришли в его голову, но с того злополучного дня, когда роковая случайность (по версии властей) отняла жизни четы Миттермайер, все переменилось. Тот день навсегда лишил его не только семьи. Феликс хорошо помнил, как из друга и соратника Принц Алек превратился в заклятого врага. Хрустальный витраж «счастливая жизнь» разлетелся на миллиарды крошечных сияющих осколков, среди которых явно не хватало значительной части. Прислонившись к стене, Феликс сполз на пол. Попытка оторваться от слежки выжала остатки сил. Он вспоминал цепочку событий и тот разговор с Алеком, который в итоге привел их к вражде. Этот ставший последним разговор, перечеркнувший многолетнюю дружбу, Феликс помнил до мельчайших деталей. Вот он входит в покои принца. Еще ничего не предвещает мрачного развития событий. Вот они обсуждают задание, полученное в Академии, и Феликс приходит к неутешительному выводу, что Алек не только не унаследовал гений отца, но и не намерен пользоваться тем, что ему дано. Довольно откровенно заявив об этом своем наблюдении, Феликс получает в ответ то, чего никак не ждет – нет, не опровержение высказанной мысли. Принц проявляет себя капризным, заигравшимся во власть ребенком, даром, что давно вырос из детского возраста. Что-то кричит о том, что стоит ему только приказать, и Феликса уничтожат, как предателя династии и отдает приказ страже выгнать бывшего теперь уже друга из дворца. Правда никому не нравится — в этом Феликс убедился на личном опыте. С того дня прошло немало времени, но за ним, как за «потенциальным предателем» продолжают следить. Принц уверен, что соглядатаи незаметны, но Феликс отлично знает, кто и когда следит за его перемещениями, и оттого старательно отводит от себя пристальное их внимание, спутывая планы и данные. Пока дальше наблюдений Алек не заходит, но жизнь имеет свойство резко меняться, как уже знает Феликс. «Отец перед гибелью что-то пытался рассказать….» — неожиданно сверкнул в памяти хорошо спрятанный осколок прошлого. Феликс поднимается с пола и меряет шагами комнату, перебирая в памяти последние слова отца. Что-то, кажется, о той комнате, что всегда держал запертой. Но все усилия оказываются тщетны. Гибель родителей и разочарование в лучшем друге вытеснили из памяти то, что отец так старался передать перед смертью. Ничего, кроме разве что места, где спрятан ключ. «Может, если я войду в ту комнату, что-то в ней оживит в памяти тот разговор с отцом? Он ведь говорил, что это очень важно…» Феликс поднимается в комнату, где отец держал принадлежавшее ему имущество, и среди прочего находит нужный ключ. На пороге комнаты, много лет хранившей тайну Ураганного Волка, юноша замирает в нерешительности. С одной стороны, он посягает на тщательно оберегаемую от него информацию, с другой — ему необходимо прикоснуться к этой части его жизни. Почему-то, и это Феликс помнит наверняка, отцу было очень важно, чтобы сын узнал то, что скрывала комната. Решившись, юноша отпирает всегда запертый замок и входит туда, куда ребенком мечтал попасть. На вид самая обычная комната — ничего, что отличало бы ее от прочих. Почти также выглядел кабинет отца. Что же скрывает это помещение? Почему именно сюда отец не допускал сына? Феликс внимательно осматривает стены, ища, он и сам в точности не представляет, что он должен тут найти. Ничего странного, ничего заслуживающего внимания нет. Стол. Завален бумагами. «Странно… — Феликс перебирает и просматривает бумаги. — Отец всегда аккуратно хранил свои записи. Этих я не видел…» Оторвавшись от изучения найденных документов, юноша натыкается взглядом на фотографию в рамке, стоящую прямо перед ним. С нее на Феликса смотрит…отражение? Те же черты лица, тот же взгляд… Разве что глаза не голубые, как у самого Феликса. Человек на фотографии щеголяет разноцветными глазами. Но в остальном — сходство очевидно. Феликс аккуратно вынимает фотографию из рамки и вертит в надежде найти подпись с именем изображенного на ней человека. Но поиск не дает результата. К разочарованию Феликса Ураганный Волк не оставил никаких пометок на снимке. » Не его ли имя ты пытался мне сообщить перед смертью? — силится вспомнить юноша, обращаясь к пустоте. — Как же оно звучало?» И снова чистый лист. Никаких зацепок. Но Феликс не привык сдаваться при первых неудачах. Человек на фотографии облачен в китель флот-адмирала. Высшего звания за всю историю Династии Лоэнграмм удостоено не так много героев, а значит, есть все шансы найти имя обладателя синего плаща. Правда, для этого придется обратиться к учебникам истории. Феликс выходит из комнаты, забрав с собой фотографию, подстегивающую его любопытство. Заперев за собой дверь комнаты, где был обнаружен осколок тайны, юноша поднимается к себе и снимает с полки два тома военной истории Первой Династии Новой Империи. Впервые эти книги не вызывают у него желания немедленно уснуть. Его стимулирует любопытство. Сражения, победы и поражения, взлеты и падения, смерть и жизнь — Феликс пролистывает, не задерживаясь. Часть информации он и сам неплохо знает, то же, что ему неизвестно, сейчас его мало занимает. Ему нужен список тех, кто был удостоен высшего военного чина. Список обнаруживается там, где его уже однажды видел Феликс — в конце второго тома. Все имена на месте, кроме одного. Напротив того, что следует за именем Вольфганга Миттермайера, стоит пометка — не сохранились данные. Феликс, тихо выругавшись, откладывает бесполезную книгу, притягивая к себе первый том. Тут, и он хорошо это помнит, описания всех сражений, способствовавших становлению династии Лоэнграмм, и среди вороха этой информации он встречал имена. Про человека с фотографии сейчас Феликсу известно только то, что, вероятно, это был близкий друг отца, иначе почему еще именно он на фотографии. Это значительно сужает круг поиска. «Где же? — юноша быстро листает страницы, повествующие про победы и поражения имперского флота. — Где же?» Память Феликса хранит упоминания отца о некоей «Двойной Звезде». Это сейчас единственная зацепка. Что за Звезда и почему Двойная, юноша не помнит, но знает, что сталкивался с этим же понятием в книгах о сражениях. «Вот оно!» — ровно по центру страницы первое упоминание о так называемой «Двойной Звезде». Первая ее компонента хорошо известна парню — Вольфганг Миттермайер, его ныне покойный отец. Вторая — упоминается вскользь — его близкий друг. Где-то проскальзывает упоминание звания — все верно, также, как и Ураганный Волк, вторая составляющая «Двойной Звезды» — носит звание флот-адмирала, отмечен как блестящий стратег, и….на этом все. Имя, также как до этого упоминалось в списке — «история не сохранила». Ни здесь, ни далее — никаких намеков на него. «Как специально стерто со страниц истории…» — Феликс устало трет глаза, откладывая книгу. За окном совсем уже темно, и он решает продолжить свои поиски утром, в Академии.