Dead Friends (Around the Corner)

Мик заметил его сразу, стоило только войти в бар. Решил бы, что он из тех грустных парней, которые привязываются к барной стойке, да так и остаются болтаться на углу молчаливыми тенями, пока сквозь них не начнет просвечивать солнце — но он часто посещал это место и наверняка запомнил бы этого типа, если бы тот зависал здесь раньше. Значит, или он новенький, или, что вероятнее, пришел с кем-то за компанию. Мик обвел взглядом разношерстную публику «Святых и Грешников». Для раннего вечера здесь было уже довольно людно, и публика была такая, что кровавый след мог тянуться за каждым. Сложно угадать. Не то что бы Мика это касалось. Он и думать забыл про парня на остаток вечера, но когда третий посетитель бара за два часа выскочил на улицу, задыхаясь и пытаясь ударами по грудине заставить снова биться замершее сердце, Мик понял, что придется вмешаться. Мик сделал знак пальцами своей новой знакомой — мол, не теряй, скоро вернусь, — и направился к барной стойке. Встал в конце очереди, неторопливо поджидая свой черед — почти плечом к плечу с парнем. На вид тому в равной степени можно было дать и двадцать, и сорок — в этом проблема с призраками, со временем с них стираются все возрастные признаки. Хотя Мик все же предположил бы, что парень будет помладше него — или был на момент смерти. — Ты не сделаешь ей ничего хорошего, если будешь душить каждого, с кем она заговорит, — сказал Мик вроде бы в воздух, но так, чтобы парень понял, что обращаются к нему. Не сложно было заметить, что объединяло всех троих пострадавших — каждый из них примерно за полчаса до бегства принимался флиртовать с девушкой, облюбовавшей другой угол бара. Девушка выглядела слегка раздраженной, и Мик мог ее понять — ему бы тоже не понравилось, если бы его бросили трижды на вечер. Парень хмыкнул и повел плечами, не сводя с девушки тяжелого взгляда. — Она прекрасно знает, что я не дам ей общаться с такими парнями, — бросил он так же в пустоту. И никаких тебе «о боже, ты меня видишь». Либо парень уже насмотрелся в своей жизни на медиумов, либо хорошо скрывал удивление. Мик понадеялся, что этому хотя бы не придется объяснять, что он, типа, умер и пора бы двигаться к свету. Это всегда было самой неприятной частью работы. Приятной было сжигание трупов. — Ты должен дать ей двигаться дальше, приятель, — сказал Мик со всем сочувствием, какое мог в себе найти, учитывая, что у него выдыхалось пиво и скучала брошенная с бокалом девушка. — Любовь не умирает и все такое, но ты не можешь цепляться за нее вечно. За это он заслужил прямого взгляда глаза в глаза. Взгляд был холодный и донельзя оскорбленный. Мик повел плечами, стряхивая с позвоночника неприятные мурашки. Не хватало еще превратить мирного духа-сталкера в полтергейста. Тогда уж точно прощай, приятный вечер. — Это моя сестра, придурок, — медленно выговорил парень. Молодой человек, только что свернувший в сторону оной сестры с подносом с двумя бокалами, споткнулся об воздух, вскрикнул и упал на осколки. Мик ему не завидовал. — И она не будет никуда двигаться, пока у нее не улучшится вкус на мужчин. Точка. Окей. Злобных ревнивых бывших Мик на своем веку повидал достаточно, но заботливые сиблинги? Вот это было уже интересно. Мик поймал вопросительный взгляд своей спутницы сквозь толпу, изобразил лицом что-то виноватое и развел руками. Потом наверстает, не в первый раз. — Мик, — представился он, протягивая руку. — Мик Рори. — Любишь тусоваться с мертвыми людьми, Мик Рори? — парень хмыкнул, и ладонь Мика обдало прохладным ветром, хотя зримо тот не шевелился и руку ему не пожимал. Призраки — со временем к этому привыкаешь. — Компания не хуже любой другой, — он пожал плечами. — Не хочешь представиться? — Чтобы ты изгнал меня, зная мое имя? — вопросом на вопрос ответил призрак. — Спасибо, обойдусь. Предосторожность была справедливой. Многие медиумы, официально назначившие себя борцами с нечистью всех мастей, изгоняли всех призраков без разбора, иногда даже не взимая за это плату, просто из нелюбви ко всему экстрасенсорному. Мик себя к таковым не относил. Если он прямо не натыкался на какого-нибудь мертвого полудурка, устраивающего бардак в жизни его не-мертвых знакомых, он обычно просто шел мимо, не влезая в чужое посмертие. Но у парня не было причин ему доверять. Они оба с минуту понаблюдали за тем, как девушка в углу раздраженно поправляет прическу, собирает в сумочку кошелек с телефоном и вытряхивает мелочь в баночку для чаевых. Видимо, она уже поняла, что сегодня ей в этом баре ничего не светит. Раздражение требовало выхода, и Мик ничуть не удивился, когда, проходя мимо, она толкнула его острым плечом. Лицо у него было такое — люди в состоянии душевного раздрая обожали его задирать. Может, в другой день и с другой женщиной он не постеснялся бы повернуть конфликт ровно так, как он того просил: с традиционным «крошка, тебе что, места мало», плавно перетекающим в «а ну-ка пойдем, выйдем»: в конце концов, выглядела девушка так, словно не просто выстояла бы против него в драке, но еще и оставила пару шрамов своими ох-какими-острыми каблуками, и это было бы приятным завершением вечера для них обоих. Но имея за своим плечом призрака, ледяное дыхание которого заставило побелеть кончик его носа просто от того, что он посмотрел на девчушку слишком пристально? Мик дураком не был и просто вскинул руки в виноватом жесте, пробурчав что-то извиняющееся. Девушку это не впечатлило, она ошпарила его недовольным взглядом — по интенсивности почти таким же неприятным, как у ее братца, — бросила на барную стойку плату за вечер и снова нырнула в толпу. — Контрол-фрик, — услышал Мик краем уха, когда она уже направилась к выходу. Призрак неспешно плыл прямо за ней, иногда лениво переставляя ноги в пародии на человеческую ходьбу. — Бестия, — раздался еще более тихий шепот. В интимном полумраке бара было плохо видно, но Мику казалось, что призрак слабо и самую малость самодовольно ухмыляется. Его полупрозрачную макушку еще какое-то время было видно через немытое барное окно — пока Мик лениво прикидывал свои варианты. Вечер все равно уже был испорчен, и Мик не видел ничего плохого в том, чтобы пойти следом за парочкой. В конце концов, с ним ведь пока не попрощались.