одним вечером

      Было тихо. Небо окрашивалось в темно-синие оттенки. Уже звезды готовы были осыпаться на небесную гладь. От домиков-новостроек плыл еле заметный и одновременно сияющий туман. Особенно сие волшебное чувство ощущалось с крыши родного дома. Ну, почти родного. Девочка медленно вздохнула, еще раз взглянув на огоньки большого поселка. Уже становилось прохладно, поэтому рыжеволосая все сильнее начинала ежиться и сжиматься в тоненькую кофтенку. Снизу раздавались голоса неугомонных родителей. Опять мама лезла драться с плохими дядями, которые называются «пустые». Папа, как и обычно, этого не позволял. Также было слышно, как деда Ишшин и тетя Юзу старались утихомирить «уже не молодоженов». Как видно — безрезультатно. — Пусти! Я шинигами, а долг шинигами — убивать пустых! Немедленно отойди от дверей и положи крышку от кастрюли на место. — Рукия замедленным шагом направлялась в сторону выхода из дома, при этом держа в руках «великое оружие кухни». — Прекрати! Я женился на тебе, чтобы ты, наконец, прекратила подвергать свою жизнь опасности! И опусти эту гребанную сковородку на пол, — проорал Ичиго, ни на миллиметр, не сдвинувшись с места. — Братик! Рукия-чан! Перестаньте! — прикрикнула Юзу, все так же по-детски сжимая ручки в кулачки. — Ты женился на мне только лишь из-за этого?! Атмосфера, что стояла в доме напрягала и удушающим эффектом влияла на присутствующих. Не выдержав эту пытку, младшая Шиба залезла на крышу, где, впоследствии и слушала дальнейшую ругань родителей. Нет, конечно, это явление было привычным для семьи Куросаки и Шиба. Так папа с мамой выражали друг другу свою любовь и беспокойство. «Ненормальная семейка!» — наверное, так думали знакомые. — Эй, тут холодно. Зайди уже, наконец, в дом! — Хикари ни капли не испугалась, когда рядом появился черноволосый мальчик 12-ти лет на вид. Его карие глаза смотрели с тревогой и нежностью. В руке мальчик держал голубой плед. Посмотрев на сестру, Мамору догадался, что сестра не желает возвращаться в дом. Кинув в рыжую кусок вязанной ткани, мальчик с важным видом сел рядом, с удовольствием наблюдая, как сестра закутывается. — Просто шумно слишком. — произнесла Хикари, после недолгого молчания. Ее глаза все также наблюдали за легкой золотой дымкой, что окутала улицу. — Да, согласен. Но я удивлен, что ты к этому еще не привыкла. — с этими словами, Мамору вздохнул и посмотрел на синее, как глаза мамы и сестры, небо. Звезды сегодня ярко горели, а летающие в космосе спутники даже с крыши были видны. Мальчик так погрузился в эту далекую и нереальную красоту, что не заметил, как девочка прижалась к нему и поделилась с ним пледом. Рыжеволосая, вздохнув, приподняла голову к лицу кареглазому. — Когда мы вернемся домой? — Тебе здесь не нравится? — вопросом на вопрос ответил Мамору, поворачивая голову к сестре. — Нет, нравится. Но… — Ты хочешь стать обычным человеком? — Хикари с грустью опустила глаза на покрытие крыши, при этом в сотый раз, удивляясь его догадливости. — Да. — Вздох. Черноволосому стало жалко сестру. Он ведь видел, как Хикари наблюдает за обычными детьми: с досадой, с тоской, с чувством несправедливости. Оставаться Хикари здесь — все равно, что быть мазохисткой, наслаждаясь внутренней болью. Черноволосый легким движением обнял сестру за плечо, все также думая о чем-то далеком. Прошло уже много времени, и Мамору все же соизволил ответить на ранее заданный вопрос: — Завтра. Мы возвращаемся завтра. — его не услышали. Девочка с приоткрытым ртом уже видела сновидения. Аж слюнки потекли. Мамору разочарованно вздохнул. Он не любил, когда его не слушали, хотя и понимал, что злиться на сестру бесполезно и глупо. Убрав голову младшей Шибы с своего плеча, мальчик, взяв ношу на руки, понес ее вниз. В доме уже давно воцарилась тишь да гладь. Деда Иссин и тетя Юзу пили чай, о чем-то иногда тихо переговаривая. Родителей видно не было. Видимо, мама все-таки уговорила отца, чтобы он ее отпустил. Он, похоже, за компанию пошел. Опять. Мамору закрыл глаза. Пустой был близко рядом с домом. Довольно слабый. Значит папа с мамой скоро должны были прийти. Вздохнув, кариглазый прошел в маленькую комнату, что специально была оборудована для гостей. Положив сестру на кровать и накрыв одеялом, младший Шиба уселся подле и начал терпеливо ждать. Чего? Видимо, он сам толком не знал. Глаза слипались. Ужасно хотелось спать. А еще от сидящего положения кошмарно болела спина. Внизу хлопнула входная дверь. Мамору из всех сил хотел встретить родителей и открыть глаза, но сон одолел маленького героя. Слишком переутомился. Последнее, что мальчик запомнил — заботливые ручки мамы и тихий бас отца.