О Прекрасных Принцах (для прекрасных принцесс)

Дракон повержен. Юный Принц омыл в крови клинок. Огромный ящер издыхал у тонких детских ног. Над Чёрной башней ликовал свет будущей зари. Зверь умирая, прошептал: «Она твоя, бери…». И Принц вошёл. Она ждала так долго – век иль два. Их взгляды слились, мир звенел и не нужны слова. День наступил, и мутный мрак уполз за окоём. Принц улыбнулся и сказал: «Ну, что ты ждёшь? Пойдём!». Король, встречая, не жалел природы красоты. От въезда в город до дворца - цветы, цветы, цветы. И юный Принц вступил в врата, сияя, словно Бог. Крестьянин робко целовал траву у конских ног. Король сказал: «Мой младший сын, ты одолел Врага. И в честь Принцессы красоты пускай трубят рога! Опорой брату будешь ты, когда взойдёт на трон, И лучшей помощи в беде не может жаждать он!». Принц повернулся, отошёл. К нему прильнула ты, В уме мешались сон и явь, сбывались все мечты. Но что же с ним? Иной прищур, в глазах – стальной покой. Проливши кровь, увидев смерть, какой он стал… другой… Беда!… Отравлен старший брат известнейшим врачом. Ревёт толпа, и врач кричит. О чем? О чём?? О чём??? «Мой Принц! Но вы же сами мне…» - и крики прервались, И только пламя всё страшней швыряет искры ввысь. Уже не Принц. Уже – король. Венец блестит огнём. Ты рядом, ты – его жена… Но вам не быть вдвоём. Трубят рога, и чёток марш шагающих полков. И тихий плач во тьме дворца заглушит звон подков. Он возвратился! Ты ждала у бездны, на стене. Он впереди, живой, живой! Не павший на войне! Вот он! Но он ли? Шрам на лбу, кольчуги пуст рукав… Молчит, и пусть он проиграл… Ведь всё равно он прав! Он прав? Ворвавшись в твой покой, огромен, зол и пьян? «Ведь вам по нраву тот юнец, проклятый де Бриан, Тот, что решился бросить вам цветущих роз букет? Ну, коль не так, то что вам в том, что он…». О нет! О нет!! За похоронной чередой ты - в чёрном. Ты – вдова. Но слёз не будет, лишь губа дрожит едва – едва. Готов к атаке верный полк, волнуется народ. «Король отравлен! Младший брат – изменник! Полк, вперёд!». От виселиц рябит в глазах и не хватает дров. В стране порядок, тишина, лишь душит дым костров. Уже подросток старший сын. О, как же он похож… «Она теперь – моя жена!». Она? Вот эта? Что-ж… Как весел пир! Как ты мила, любезна. Холодна. Из перстня бледной струйкой яд стекает в дрожь вина. С твоей руки! Твоей руки, той тонкой, неземной, Что целовал когда-то Принц предутренней порой… Вновь над притихшею страной печальный долгий звон. У ложа дочки, сыновья. Их дети, братья жён. «Гасконь моя!». «А мне – Прованс!». «Нет мне!». Звенят клинки. И ты, устало смежив взгляд, идёшь на дно тоски. И там, на дне, у чёрных Врат, в могильной тишине, О чём ты вспомнишь, что поймешь в предсмертном тяжком сне? О том ли, для чего же был твой замок возведён, И от чего тебя хранил твой верный страж – дракон?