Педант

Сегодняшнее утро она с полной уверенностью готова окрестить, как «самое злополучное утро года» только по его началу. Будильник, заведённый на половину восьмого, решил деликатно промолчать и дать ей спокойно выспаться перед предстоящей контрольной работой по русскому, на который она полгода благополучно ложила то, чем даже не обладает. Или клала? В общем, не суть. Она бы и дальше продолжала посапывать в подушку, укутавшись в своё любимое одеялко, если во сне не заподозрила бы неладное… спустя сорок минут. Чертыхнувшись и пару раз поскользнувшись на ламинате, сопровождая сие бранью мужицкой, девушка таки доковыляла до ванной и, кидая предметы гардероба свои во все углы и дырки, принялась под струёй воды, «снимать» все явные признаки фатального недосыпа. Правильно матушка наставляла: «нехер на ночь глядя в свои дебильные игрушки играть. Спать ложись». И ведь хрен объяснишь непосвящённой, что ролевики — это тебе не «дебильные игрушки», а очень даже себе интересная штука. И всё же, от этого мать меньше правой не становится…       Обмотавшись полотенцем и всё ещё страстно негодуя, она проложила себе прямой маршрут от точки «В» до кухни. Там-то, в святая святых, наконец-таки обретёт благословенный покой, поедая при этом великолепную матушкину амброзию. Но, чёрт её подери, в холодильнике из еды: только яйца и колбаса, и те небось протухшие. Ясное дело, родители и в кафе перекусить могут, а дочери единственной даже денюжку на пирожок — коронное блюдо школьной буфетчицы — не оставили. Стыдно. Делать нечего — придётся забабахать отменную яичницу, неизвестного срока годности и происхождения, при этом умудриться выжить, или хотя бы дожить до урока русского, ведь этот ублюдок, называющий себя учителем, даже в аду достанет и полугодовую контрольную писать заставит, умудрившись ещё сетовать: «какая же ты бездарная, Прокопенко». Серьёзно, вроде парень молодой, симпатичный, а ведёт себя как сварливая старушенция. Противно даже. И понять она не может, как этот ублюдок педантичный нежные девичьи сердца присваивает, при этом ведя себя как подонок последний. Неужто за счёт личика своего миловидного? И, надо отметить, таким оно и является. Поставив свой недо-завтрак на самый большой огонь, чтоб приготовился быстрее, поплелась в так называемую точку «А», собраться, так сказать, и будильник свой непутёвый покостерить, чтоб в следующий раз неповадно было хозяйку так бессовестно подставлять. Украдкой её взгляд падает на торопливую стрелку часов настенных, и без того большие глаза принимают феерически гигантские размеры, и девушка мечется из стороны в сторону, размахивая руками и натягивая на себя первые попавшиеся предметы одежды. Эх, время, куда же ты торопишься? В зеркале её ждал очередной сюрприз: волосы, по природе своей вьющиеся, сейчас выглядели просто убого: разлохмаченные, мокрые и спутанные после утреннего душа. Глазищи — по-другому два этих бильярдных шара и не назовёшь — мало того красные, так ещё и сопровождаются огромными-преогромными мешками, напоминающими два фингала. Да здесь даже косметика нéмощно пожимает плечами и скромно ретируется, перекрещиваясь. Красавица, ничего не скажешь. Сгребая все учебники в охапку и силой запихивая их в миниатюрную сумочку, явно не предназначенную для такого количества содержимого, девушка уловила едкий запах гари, невовремя спохватившись о стоящем на плите завтраке. Громко ругнувшись, она сняла блюдо с горящей комфорки, дислоцируя его в мусорное ведро. Всё равно есть уже перехотелось, да и некогда. Выбежав из подъезда, и попутно натянув верхнюю одежду, девушка добежала до автобусной остановки. Чёрт, чувствует себя, будто пробежала пятикилометровый спринт, хотя здесь и восьмисот метров не наберётся. Нужно хорошенько пересмотреть своё отношение к лёгкой атлетике, иначе в свои семнадцать загнётся совсем... да и мальчикам спортивные девушки нравятся, так ведь? Одышка понемногу проходит, но вкус крови во рту всё ещё балует своим присутствием, напару с неприятными коликами в глотке и давящей болью в грудной клетке, и, чтобы хоть немного успокоиться и не сдохнуть со скуки в томительном ожидании транспорта, выуживает из кармана пуховика наушники... Которые, блять, зацепились за долбанную собачку на молнии и изжили себя со света белого. Всё, теперь Прокопенко действительно продемонстрирует значение фразы "рвать и метать" во всей красе на каждом, кто попытается войти с ней в какого-либо рода контакт. Будь то он сексуальным, или не очень — всех порвёт и бровью не поведёт. От своей беспомощности она готова была разреветься здесь, прямо посреди многолюдной остановки, если бы её внимание не привлёк старенький автобус, постепенно снижающий скорость, а после и вовсе останавливаясь чуть поодаль. Видать, автобус так стар, что водитель не рискует лишний раз проехать лишние метры, оно и правильно! Непрерывный шквал людей стремительным течением потёк прямиком к раскрывающимся дверям транспорта. Прокопенко решила выждать весь этот автобусный ажиотаж, и после того, как внутрь зашёл последний дедок, она таки ступила к дверям этого ада на колёсиках. Кстати, сравнение это вполне себе обосновано: судя по количеству людей, пекло внутри просто поистине адское, а эти бесы, орущие и дерущие всё, без разбору, поджарят твою отнюдь не невинную душонку на собственных шампурах, смакуя это прекрасное чувство — превосходство. Народу было так много, что люди стоят на лестницах, буквально размазывая друг друга по стенкам. Девушка не успела даже полноценно ступить на территорию транспорта, как её просто придавливает дверью. И сейчас раздаётся просто поистине досадливо-плачущий вопль. Ну всё, сейчас она точно готова сдохнуть со стыда, наплевав на чёртова педанта. Так, кстати, она называла его с самого начала. Не иначе. Даже имени его не знает. Несмотря на смешки, перешёптывания, косые взгляды в свою сторону и откровенные оскорбления, она таки умудрилась проскользнуть мимо этого стада, серьёзно. Найдя себе относительно безлюдное место, она тихонько салютировала своей маленькой победе, но не тут-то было: какая-то чёртова старушка бесстыже пятилась своей задницей прямо в её сторону, на что получила рассерженное прокопенковское: — "Блядство!". Ну, делать нечего, девушке пришлось-таки отступать назад, пристраиваясь, пока она не уперлась задницей в чей-то... мамочки! Она пристыженно поёжилась, стараясь по-минимуму задевать хоть и спрятанные, но всё же ощутимые гениталии чужого мужчины. Чёрт, знает ли он, что его стояк упирается прямо в зад невинной девушке?! Сволочь. Чтоб это была его последняя эрекция! Будет знать, как девочек в краску вгонять. Бесстыжий. — И тебе доброе утро, Прокопенко, — шепчет на ухо осточертевший голос, с такими ненавистными хрипловатыми нотками. Вот сейчас она срубила джек-пот по невезениям. Мало того, что член преподавателя упирается ей прямо в заднее число, так она ещё и мысли свои держать в голове не умеет: дай в самый неподходящий момент, да озвучу. — Доброе, — отзывается, пытаясь повернуться к учителю лицом. Сейчас ей не страшно и не стыдно — она в ярости от такой беспринципности своего преподавателя, — не могли бы вы держать себя в штанах? — рявкнула, но осознав-таки какую чушь сморозила, чуть менее горячо и чуть более пристыженно, тихо добавила: — пожалуйста. Она стоит красная, как помидор, всё ещё чересчур близко к учительскому телу, вдыхая аромат его парфюма, что было спасательным кругом в бесконечном океане для её бедного носика — автобус насквозь провонял потом и чем-то ещё, не менее отвратительным. Запах его одеколона завораживает, проникает до самых костей и успокаивает воспалённый мозг. А он всё ещё стоит, не зная что ответить своей бестактной ученице. И, надо отметить, эта маленькая стерва, всё-таки вогнала его в краску. Многого он от неё наслышался за всё время их знакомства и на всё находил достойный ответ, который затыкал эту сучку, если не навсегда, то хотя бы на несколько минут точно. Но сейчас он как-то растерялся даже, и она это поняла. И он понял, что она поняла. Прокопенко эта. Его вредная, стервозная ученица. Неловкое молчание, подобно газу, отравляет их сознания, и одна маленькая искра... Автобус резко затормозил, и Прокопенко полетела не иначе, как в объятия педанта. Вот она — та самая искра, которая таки устроила поголовный взрыв обоим. Она прижимается к нему так сильно, словно он единственное, что она так сильно любит. Но она же ненавидит, не так ли? Девушка пытается отпрянуть от него, но сильные руки мужчины не позволяют сдвинуться с места. Теперь эрекция учителя и не кажется ей такой уж проблемой вовсе. — Педантичный ублюдок, — шепчет она, отставив попытки отступления, уткнувшись носом в его грудь и счастливо улыбаясь. — Маленькая стерва, — парирует он, крепче заключая малышку в объятия. И всё-таки она знала, что к педанту она испытывает отнюдь не ненависть. Теперь и он об этом узнал.